– В полночь, ровно в полночь. Да. Да. Да. Когда я сильный.
– И тогда ты выскакиваешь из-под моста перед каждым, кто проходит?
– Да, я даю три попытки, – сказал он. – Кто угадает имя – пусть идет своей дорогой, а кто нет – пусть пеняет на себя!
– Хочешь поиграть со мной?
Тролль перестал улыбаться.
– Я еще не сильный. Тебе нужно подождать, да, да. Когда пробьет полночь.
– Зачем нам ждать? – Она надула губки. – Хочу поиграть сейчас. Я запросто угадаю твое имя.
– Не сможешь.
– Клянусь, что смогу.
– Не сможешь! – ухмыляясь, повторил тролль.
– Давай попробуем, а потом посмотрим.
– Да. Да. Начинай.
Танита взглянула на часы и сделала несколько шагов назад. Тролль залез на мост. До полуночи оставалось две минуты. Он был маленьким (гораздо ниже девушки), с тоненькими ручками и ножками и толстым животом. Его ногти были крепкими и заостренными, он приплясывал от нетерпения, но сохранял дистанцию.
Танита улыбнулась.
– А ты симпатичный паренек. Ты единственный тролль в Лондоне?
– Да, я один такой, – сказал он гордо. – Давай играть! Угадай имя, и я тебя не съем. Не угадаешь – пеняй на себя! Угадывай. Угадывай.
– Посмотрим, – сказала она, подходя на шаг ближе. Тролль прищурился и отступил к краю моста. Она остановилась. – Тебя зовут Боллохолло?
Тролль разразился смехом.
– Нет! Нет, не Боллохолло! Осталось две попытки! Только две!
– Это трудней, чем я думала, – признала она. – Ты сильный противник.
– Сильный, очень сильный!
– Наверное, немногие сумели отгадать твое имя?
– Никто, – хихикнул тролль. – Угадывай, угадывай!
– Может… Фернинабоб Капруки?
Тролль завопил и стал пританцовывать, Танита подошла еще ближе.
– Не Фернинабоб! – хохотал он. – Не Капруки!
– Ух ты! – проговорила Танита, сделав вид, что обеспокоена своим невезением. – Что-то у меня не получается.
– Будешь съедена!
– И много прохожих ты уже съел?
– Да. Да. Много. Много.
– Ты их сразу заглатывал? Они кричали, плакали и старались убежать?
– Я их ловил! – засмеялся тролль. – В полночь я становлюсь большим, сильным и быстрым. Я глотаю их. Глотаю целиком! Они бьются и сопротивляются уже у меня в животе!
Она кивнула.
– И это тебе нравится?
Тролль кивнул и облизнулся.
– Тогда, – сказала она, – я попытаюсь в последний раз. Твое имя… Румпельштинкен?
Тролль расхохотался так сильно, что завалился на спину.
– Нет! Нет! – удалось выдавить ему между приступами хохота. – Они всегда так говорят! И всегда ошибаются!
Танита сделала еще шаг вперед, и улыбка сошла с ее лица. Из-под полы пальто сверкнул меч, но тролль вовремя заметил его, завизжал и откатился в сторону.
Танита выругалась и снова сделала выпад, но тролль нырнул ей за спину. Она развернулась, пнула его ногой, и он рухнул на тротуар, но быстро вскочил на ноги, зашипел и стал плеваться. Девушка наступала. И вот теплую лондонскую ночь огласил бой Биг-Бена. Наступила полночь.
Танита нанесла удар, но опоздала. Тролль отпрыгнул, его плечи развернулись, он зарычал и начал расти.
– Черт, – прошептала Танита.
На его ногах и руках вздулись мышцы, кожа так натянулась, что, казалось, еще немного, и она лопнет. Танита снова двинулась вперед, но тролль подпрыгнул, а когда приземлился, был уже с нее ростом. Его грудь расширилась, а шея стала намного толще. Он продолжал расти и громко рычал. Потом его кости затрещали, рост прекратился. Теперь тролль стал в два раза больше девушки.
Столкнуться лицом к лицу с огромным троллем совсем не входило в ее планы. Она опустила меч и обошла тролля кругом.
– Ты сжульничала, – сказал тролль глубоким, горловым голосом.
– А ты был очень плохим мальчиком, – проговорила она.
– Я проглочу тебя. Я проглочу тебя целиком. Да. Да.
Танита засмеялась ему в лицо.
– Тогда подойди и попробуй проглотить, если думаешь, что достаточно силен для этого.
Тролль взревел и бросился вперед, двигаясь очень проворно, несмотря на размеры, но Танита была к этому готова. Она заскочила троллю за спину и полоснула его мечом. Тролль зашипел от боли и ударил девушку мощным кулаком в спину, она рухнула на землю. Тролль подскочил к ней, чтобы растоптать, но она откатилась, встала на одно колено и нанесла удар. Меч вонзился ему в руку. Тролль отступил, и Танита снова вскочила на ноги.
– Я съем тебя, – ревел тролль. – Я разорву тебя на маленькие кусочки. Да. Да.
– Игра не кажется такой веселой, когда кто-то сопротивляется, правда?
– Это мой мост, – рявкнул он. – И моя игра.
Танита улыбнулась ему в ответ.
– Только правила здесь устанавливаю я.
Тролль испустил еще один грозный рык и двинулся на нее. Танита стояла как вкопанная.
Одним взмахом меча она отсекла ему пальцы на левой руке. Он завопил от боли и отшатнулся, но девушка прыгнула, ударила его ногой в грудь и перекувырнулась в воздухе. В свете фонарей сверкнуло лезвие меча, и голова тролля покатилась по тротуару. Тело перевалилось через ограждение и упало в реку.
Танита подняла голову тролля. По мосту прямо на нее шел человек. Она никогда раньше не видела его, но знала, кто он такой. Он был высоким, лысым, с резкими чертами лица и удивительными бледно-голубыми глазами, таких глаз она еще ни у кого не видела. Его звали мистер Счастливчик.
Он кивнул на голову тролля, которую Танита все еще держала в руках.
– Весьма рискованно.
– Я и раньше сражалась с троллями, – сказала она почтительно.
– Я хотел сказать, что тебя могли заметить.
– Это было необходимо. Тролль убил много невинных людей.
– Нельзя ставить троллям в вину то, что предначертано им природой.
Танита растерялась. Счастливчик улыбнулся.
– Я не упрекаю тебя, – сказал он. – Ты поступила благородно и самоотверженно и заслуживаешь восхищения.
– Спасибо.
– Ты ставишь меня в тупик. Я наблюдаю за твоим развитием уже несколько лет. Редко можно встретить мага, даже такого же адепта, как ты, предрасположенного к физическому контакту с врагом. Тебе ведь не нужна власть.
– Я просто хочу помочь людям.
– Именно этого я и не могу понять.
– Мама часто рассказывала мне о войне, – сказала Танита. – По-моему, вы просто забыли, что и сами когда-то хотели помочь людям.
Счастливчик мягко улыбнулся.
– На войне нет героизма. Есть много дел, которые необходимо свершить. Герои приходят позднее. Но я здесь не для того, чтобы философствовать. – Он взглянул на нее своими необыкновенными глазами. – Грядет буря, мисс Лоу. Предстоящие события могут изменить распределение сил в этом мире. Поэтому я вынужден отказаться от своего уединения, поэтому пришел сюда, к вам. Мне нужен человек ваших способностей и кругозора.
– Мне кажется, я не совсем понимаю…
– Маг Змей вот-вот нарушит Перемирие. Если у меня ничего не получится, вновь разразится война. Мне нужна ваша помощь.
– Для меня это будет великой честью, – сказала Танита.
– Мы должны многое узнать друг о друге, – ответил мистер Счастливчик и поклонился. – Отправляйтесь в Ирландию. Я скоро дам вам о себе знать.
Она кивнула, и Счастливчик удалился. Танита швырнула голову тролля в Темзу и, спрятав меч под полой пальто, зашагала в противоположном направлении.
Глава 10 Девочка в черном
Стефани проснулась от громкой музыки, доносящейся из приемника. Папа, пытаясь найти новостной канал, вырвал с корнем переключатель звука. Поэтому вместо краткого и тихого сообщения о пробках на дороге их оглушал «Полет валькирий» Вагнера, включенный на полную мощь. Папа уронил пульт за диван и не мог сообразить, как выключить приемник. Музыка проникала сквозь стены и потолок. От нее не было спасения. К тому времени когда мама догадалась выключить приемник из розетки, Стефани уже окончательно проснулась.
Мама заглянула к ней в комнату, чтобы попрощаться, и, как только родители вышли за дверь на работу, Стефани натянула джинсы и майку. Она подбирала себе имя, пока ждала Скелетжера. Он объяснил ей, каким образом новое имя может «запечатать» старое. Если, к примеру, она возьмет себе имя Кристалл Хаммер (она не собиралась этого делать), то имя Стефани Эджли тут же будет защищено от любых контролирующих заклинаний. Пока у нее только одно имя, данное при рождении, она очень уязвима.
Если уж ей придется выбрать себе новое имя, в нем должен быть некий шик и в то же время с ним должно быть удобно. Ловкач рассказал ей о людях, которые взяли себе такие имена, как Бритва или Феникс. Он не советовал брать звучное имя. Однажды Ловкач был представлен одной достаточно пожилой и полной женщине с растрепанными волосами и застрявшим в зубах шпинатом, которая сказала, что ее зовут Прохлада. Это имя совсем ей не подходило, как и имя Бритва не годилось для маленького упитанного мужчины.
Стефани сидела за столом, когда в окно постучали. Стефани открыла окно и посмотрела на Ловкача, сидевшего на краю крыши.
– Я считал, что девочки аккуратные, – проговорил он, оглядывая ее комнату.
Стефани запихнула раскиданные вещи под кровать, не обращая внимания на замечание.
– Вам там удобно?
– Я лазал и по более ветхим крышам, поверь мне.
– Вообще-то родители ушли на работу, и вы вполне могли бы воспользоваться дверью.
– Двери – для людей, лишенных воображения.
– Вы уверены, что вас никто не заметил? Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то из соседей заметил человека, стучащего в мое окно.
– Я соблюдаю осторожность, не волнуйся. У меня есть кое-что для тебя.
Он протянул ей маленький кусочек мела.
– О… Спасибо! – медленно проговорила она.
– Подойди к зеркалу.
– Что?
– Подойди к зеркалу и нарисуй на нем этот символ.
Он протянул ей маленькую карточку, на которой был нарисован глаз, перечеркнутый волнистой линией и обведенный окружностью.
– Для чего это?
– Это поможет тебе. Иди.
Она нахмурилась, потом все-таки подошла к зеркалу.
– Нет, – сказал Скелетжер. – К большому зеркалу. Есть такое?
– Да, – ответила Стефани. Она не могла понять, зачем это нужно, но открыла шкаф и мелом нарисовала символ на зеркале, прикрепленном к обратной стороне дверцы. Потом вернула Ловкачу карточку и мелок. Он поблагодарил ее, отложил эти предметы в сторону и посмотрел в зеркало.
– Отражение говорит, отражение чувствует, отражение думает, отражение реально, – сказал он и снова посмотрел на нее. – Не могла бы ты стереть символ?
– Что происходит? Что вы делаете? Вы что, наложили заклинание на мое зеркало?
– Да. Так не могла бы ты стереть символ?
– А что это заклинание делает? – спросила Стефани и за неимением тряпки стерла мел рукавом.
– Увидишь, – ответил он. – Ты носишь часы?
– Они сломались. Я в них искупалась. Думала, они водонепроницаемые.
– Ну и как?
– Оказалось, что нет. Вам нужно узнать время?
– Нет, конечно. Дотронься до зеркала.
Она прищурилась.
– Зачем?
– Дотронься.
Стефани задумалась, но потом все-таки приложила пальцы к зеркалу. Она отошла, но ее отражение осталось на месте. Стефани с интересом наблюдала, как оно моргнуло, будто очнувшись ото сна, уронило руки и огляделось по сторонам. Потом отражение очень медленно шагнуло из зеркала в комнату.
– О господи! – отступая назад, выдохнула Стефани. Отражение приближалось к ней. – О господи! – повторила она. Других слов у нее просто не было.
Ловкач смотрел на это совершенно спокойно.
– Она заменит тебя, пока ты будешь отсутствовать. Тебя никто не хватится.
Стефани не могла оторвать взгляд от своего зеркального двойника.
– Она – это я?
– Она – совсем не ты, а только твоя точная копия. Она ходит как ты, разговаривает как ты, ведет себя как ты. Вполне достаточно, чтобы ввести в заблуждение твоих родителей и всякого, кто с ней будет общаться. Когда ты вернешься, она уйдет обратно в зеркало и передаст тебе все впечатления и опыт, полученные в твое отсутствие.
– Так я могу быть одновременно в двух местах?
– Совершенно верно. Только твоей копии не следует слишком долго находиться в обществе других людей, иначе другие начнут замечать кое-какие странности. Настоящего мага обмануть не удастся, но для наших целей этот двойник подойдет идеально.
– Ух ты! – Стефани разглядела свое отражение повнимательней. – Скажи что-нибудь.
Отражение посмотрело на нее.
– Что сказать?
Стефани вдруг рассмеялась, потом зажала себе рот рукой.
– Твой голос звучит совсем как мой, – сказала она сквозь пальцы.
– Знаю.
– У тебя есть имя?
– Меня зовут Стефани.
– Нет, твое собственное имя.
Ловкач покачал головой.
– Помни, она не настоящий человек. У нее нет собственных мыслей и чувств, она копирует тебя. Это – твое отражение, и не более того.
Инструкции по применению следующие: она может оставаться только в той одежде, в которой вышла из зеркала, поэтому следует убедиться, что на тебе не было надето ничего с надписями или логотипами. На ней все надписи будут читаться в зеркальном отражении. Не надевай часы или кольца, они появятся на другой руке. В остальном все предельно просто.
– Ух ты!
– Нам нужно идти.
Стефани повернулась к Скелетжеру и нахмурилась.
– Родители точно не догадаются, что это не я?
– Отражение постарается большую часть времени не контактировать с другими людьми и будет избегать длинных разговоров. Даже если твои родители что-то заподозрят и начнут ее расспрашивать, то в конце концов просто решат, что ты странно себя ведешь.
Стефани закусила губу, потом пожала плечами.
– Приходится признать: то, что мое отражение ожило, немного необычно.
– Еще много вещей, с которыми мы столкнемся, попадет в категорию «необычных». Ты готова идти?
– Кажется, да.
– Выйдешь через дверь или через окно?
– Двери – для людей, лишенных воображения, – хихикнула она.
Стефани залезла на подоконник и оглянулась. Отражение абсолютно неподвижно стояло посреди комнаты.
– Пока, – сказала Стефани.
– Пока, – ответило отражение и попыталось улыбнуться в ответ. Получилось жутковато.
Стефани выбралась из окна и крепко вцепилась в Ловкача. Он прыгнул, переместив воздух под ноги так, чтобы он послужил своеобразной подушкой. Они мягко приземлились на дорогу, и никто из соседей их не увидел. Когда партнеры-детективы подошли к набережной, Стефани побледнела. Скелетжер спокойно шел к ярко-желтому кабриолету с ядовито-зелеными сиденьями.
– Что, черт побери, это такое? – спросила она.
– Моя машина, – ответил Ловкач, скрестив руки на груди. Морской бриз развевал волосы, торчавшие из-под шляпы.
Стефани уставилась на Ловкача, потом на машину, потом снова на Ловкача.
– Что случилось с «бентли»? – спросила она. Он наклонил голову.
– Наверное, ты вчера не обратила внимания, но он слегка покарябан.
– И где он?
– Его чинят.
– Так. Хороший ответ. Принимается. И все-таки мне придется вернуться к первому вопросу. Что, черт побери, это такое?
– Это моя временная машина, – гордо ответил он.
– Она отвратительна!
– Мне так не кажется.
– То есть это часть маскировки?
– Что-то вроде того.
– А когда починят «бентли»?
– В мире магии и чудес ремонт никогда не занимает больше недели, даже в самых запущенных случаях.
Она нервно сглотнула.
– Недели?
– Ну, может, и не недели, – быстро ответил он. – Шесть дней. Иногда пять. Но на этот раз точно починят за четыре. Я позвоню механику и скажу, что заплачу сверху.
Стефани все еще смотрела на него, не скрывая своего ужаса.
– Послезавтра, – спокойно сказал Ловкач.
Ее плечи опустились.
– Нам обязательно нужно ездить на этом?
– Считай это приключением, – ответил он радостно.
– Почему?
– Потому что если считать не будешь – впадешь в отчаяние. Поверь мне. А теперь по коням!
Ловкач сел за руль. Стефани, волоча ноги, обошла машину кругом и рухнула рядом. Она вжалась в ядовито-зеленое сиденье, стараясь казаться как можно незаметнее, пока они ехали по Хаггарду. На заднем сиденье лежал сверток, перевязанный бечевкой. А еще там валялась черная сумка.
– Это что, инструменты для проникновения в Подвал? – спросила она. – Мы направляемся туда?
– Что ж, отвечаю на первый вопрос – да. В сумке лежит все необходимое для совершения идеального взлома. На второй вопрос я отвечу – нет, мы едем не туда. Прежде чем я приобщу тебя к преступному миру, мы представим тебя Магам-Старейшинам.
– Преступный мир намного интереснее.
– Так оно и есть, хотя по долгу службы я не могу мириться с преступлениями. Естественно, за исключением тех случаев, когда совершаю их сам.
– Тогда почему мы должны оттягивать удовольствие? Чего хотят эти Маги-Старейшины?
– До них дошли слухи, что я втянул одну прелестную молодую леди во всякие неприятности, поэтому они намереваются сделать мне выговор.
– Скажите им, что это их не касается.
– Я восхищен твоей смелостью, но…
– Что?
– Боюсь, что с этими парнями такое не пройдет. Единственное, что ты должна помнить, Маги-Старейшины – это…
– Настоящие старые маги?
– Да.
– Итак, мной заинтересовались?
– Ты должна гордиться.
– Почему же вам нужно им докладывать? Вы на них работаете?
– В некотором смысле да. Старейшины устанавливают законы. Им служат те, кто следит за выполнением этих законов, но только несколько человек занимаются расследованием нарушений этих законов – убийствами, грабежами, похищениями людей и тому подобным. Хоть я и являюсь вольным стрелком, большая часть моей работы и, соответственно, гонораров поступает от Старейшин.