Рубиконом оказался арест Платона Лебедева, партнера Ходорковского и вице-президента ЮКОСа. Его забрали в СИЗО с больничной койки, после этого всем стало ясно, что против ЮКОСа началась серьезная кампания.
СМИ тогда связали ее старт с публикацией загадочного доклада под названием «Государство и олигархия» (или «В России готовится олигархический переворот»)[13]. Его подготовил Совет по национальной стратегии, организация, которая объединяла на тот момент всех крупнейших политологов России, а автором доклада был Станислав Белковский, на тот момент гендиректор Совета.
Доклад, при всей достоверности изложенной в нем фактуры, все же довольно сильно напоминал донос. Вот его ключевые фрагменты:
«…Фактически страна оказалась на пороге ползучего олигархического переворота.
Можно констатировать, что олигархи, завершив первичную приватизацию основных объектов национальной экономики, перешли к своего рода приватизации политико-властного пространства России. В такой ситуации институт президента страны как основа политической системы постсоветской России из гаранта стабильности правящего слоя, каковым он был в 1992–2002 годах, превращается в потенциальную помеху финальной монополизации и возможную угрозу логике олигархической модернизации.
Следует отметить, что, с учетом изложенного, модель функционирования олигархии в России приближается к Венецианской республике XIII–XVIII веков [олигархи играют роль Совета десяти, а избираемый ими (де-факто) президент — роль дожа].
Следует отметить также, что семьи большинства олигархов постоянно живут за пределами России, за рубежом обучаются их наследники. Много указывает на то, что большинство олигархов не связывают личные и семейные стратегические интересы с Россией как геополитической и этнокультурной сущностью.
Продолжение масштабного вывоза капитала за пределы России объясняется не только особенностями инвестиционного климата страны, но и базовыми представлениями олигархии о личной/фамильной (семейной) стратегии. Эта стратегия обычно связана с Западом и почти никогда — с Россией.
Важными элементами олигархической ценностной системы являются:
— гедонизм;
— культ денег как орудия власти;
— нарочитое пренебрежение к людям, находящимся вне олигархических корпораций, к их жизненно важным интересам».
Далее автор доклада переходит к конкретике, прямо называя потенциальных заговорщиков: собственники ФПГ «Русский алюминий» в сотрудничестве с НК ЮКОС и консорциумом «Альфа-Групп», т. е. фактически четыре богатейших человека в стране — Роман Абрамович, Олег Дерипаска, Михаил Ходорковский и Михаил Фридман. По словам автора доклада, они «опираются на эксклюзивные политико-административные ресурсы, включая, но не ограничиваясь этим, особое влияние на председателя правительства М. Касьянова и руководителя Администрации президента РФ А. Волошина».
Однако в итоге доклад называл лидером заговорщиков именно Михаила Ходорковского: «Объединяя административный ресурс акционеров “Сибнефти”, известных своими лоббистскими возможностями и неформальным контролем над рядом властных структур, Михаил Ходорковский может преследовать достаточно амбициозные долгосрочные задачи. В последнее время многие наблюдатели сходятся во мнении о предстоящей политической карьере Ходорковского. Об этом косвенно свидетельствует финансирование ЮКОСом большинства партий, претендующих на места в Государственной думе».
Конец доклада превращается в совсем уже очевидное запугивание президента:
«…Капитулянтское государство, прикрываясь либеральной риторикой, сегодня не исполняет даже функций “ночного сторожа”, но расчищает дорогу для усиления всевластия и влияния олигархов, реализации доктрины “финальной монополизации” и концентрации в руках олигархов всех рычагов политической власти.
…Поскольку институт президента, с точки зрения правящего слоя, выполнил свою историческую миссию и потому более не нужен (в будущем — скорее опасен, в силу чрезвычайно широких формальных полномочий главы государства, потенциально позволяющих корректировать базовую философию и технологию власти), а также — поскольку олигархи как физические лица не располагают публичным политическим ресурсом для победы на прямых общенациональных выборах, ключевой субъект правящего слоя принял решение ограничить полномочия президента РФ и трансформировать Россию из президентской республики в президентско-парламентскую (квазифранцузская модель). Основным идеологом подобной трансформации выступает глава НК ЮКОС (“ЮкосСибнефть”) Михаил Ходорковский, его явно и неявно поддерживают другие ключевые фигуры олигархического пула (Р. Абрамович, О. Дерипаска, М. Фридман).
Согласно проекту ключевого субъекта правящего слоя, уже в 2004 году может быть сформировано новое правительство РФ, подконтрольное и подотчетное парламенту. Приоритетным кандидатом на роль председателя такого правительства, образованного в соответствии с новой конституцией, считается Михаил Ходорковский….Вполне очевидно, что сход с траектории “олигархической модернизации” в ближайшей перспективе отнюдь не гарантирован, это лишь исторический шанс для России, но этим шансом необходимо воспользоваться».
Доклад был опубликован в мае 2003 года и вскоре, как утверждали СМИ, попал на стол Владимира Путина. Его туда положил замглавы администрации и неформальный лидер силовиков Игорь Сечин. Более того, независимые СМИ в 2003 году утверждали, что сам доклад был написан по заказу главы компании «Роснефть» Сергея Богданчикова (считавшегося в тот момент «кошельком» силовиков).
Сейчас Белковский утверждает, что никакого заказчика у доклада не было, фактура, изложенная в нем, хоть и провокационна по форме, но все же правдива. Инициаторами шумихи вокруг доклада Белковский называет руководителей ЮКОСа, в первую очередь зама Ходорковского по идеологии Леонида Невзлина: «ЮКОС сам раскрутил этот доклад и привлек к нему внимание. Они были уверены, что поймали бога за бороду — думали, что, если прикинутся “политическими”, их точно никто не тронет».
По словам Белковского, на Путина произвел впечатление вовсе не научный доклад про «олигархический переворот», а распечатки прослушек телефонных разговоров Ходорковского, которые также принес ему Сечин: «Не учли тотальной прослушки. Недооценивали степень утечки всего, что они делают. Став кумиром либеральной интеллигенции, Ходорковский все время вел разговоры о том, какое Путин ничтожество, не задумываясь, что этот самый Путин все эти разговоры может прочесть».
Помимо разговоров о грядущей смене конституции и перспективах возглавить правительство (которые Ходорковский подтверждает), ходят легенды еще об одном обвинении, которое в адрес Ходорковского якобы выдвинул Сечин и которое произвело впечатление на Путина. В донесениях, которые легли на стол президенту, говорилось, что в ходе переговоров о предстоящей сделке с Chevron или ExxonMobil Ходорковский якобы говорил с Кондолизой Райс и пообещал ей, что, возглавив Россию, откажется от ядерного оружия. Ходорковский утверждает, что подобных переговоров никогда не вел. Впрочем, это уже не важно. Важно, что Путин, очевидно, этой информации поверил.
Миссия выполнена
После ареста Платона Лебедева стало очевидно, что власть предлагает Михаилу Ходорковскому отправиться вслед за Борисом Березовским и Владимиром Гусинским: в эмиграцию. Однако Ходорковский никуда не уехал, а наоборот, отправился в турне по России. Его арестовали в октябре в аэропорту Новосибирска.
Станислав Белковский считает, что Ходорковский был уверен, что его не посадят, так как полагал, что его прикрывают Волошин и Касьянов. А Волошин не смог его прикрыть, так как не ожидал, что Ходорковского могут посадить. «Он думал, что Путин сначала как минимум позовет его посоветоваться, — говорит Белковский. — Волошин думал, что Ходорковского не посадят, потому что это уже перебор. А Путин решил: ничего страшного, переберем».
У многих в Кремле в тот момент был шок — руководство администрации президента узнало об аресте Ходорковского из новостей. В тот день ультралиберальный советник президента по экономике Андрей Илларионов встретил в коридоре замглавы администрации Владислава Суркова, который начинал охранником, а потом пиарщиком Ходорковского, прежде чем ушел из МЕНАТЕПа и оказался в Кремле. «Слава! И что же теперь делать? — спросил шокированный Илларионов. — Что же ты теперь будешь делать?»
«Знаешь, Андрюша, — улыбнулся Сурков, — нет пределов человеческой гибкости».
Его начальник Александр Волошин окажется недостаточно гибким: он подаст в отставку 30 октября 2003 года, спустя пять дней после ареста Ходорковского. Вскоре после этого именно Сурков станет новым главным идеологом Кремля.
«Знаешь, Андрюша, — улыбнулся Сурков, — нет пределов человеческой гибкости».
Его начальник Александр Волошин окажется недостаточно гибким: он подаст в отставку 30 октября 2003 года, спустя пять дней после ареста Ходорковского. Вскоре после этого именно Сурков станет новым главным идеологом Кремля.
«В принципе Волошин мог остаться, Путин не требовал его отставки, но это означало бы, что Волошин с Абрамовичем специально все подстроили, чтобы отобрать у Ходорковского ЮКОС», — говорит Белковский.
Сам Белковский, кстати, в декабре 2003 года перестал был гендиректором Совета по национальной стратегии и сконцентрировался на консультировании Бориса Березовского. Позже он работал советником и Михаила Ходорковского и советует ему до настоящего времени, когда уже освободившийся из тюрьмы Ходорковский переехал в Швейцарию. Иначе говоря, обиды за доклад «Государство и олигархия» глава ЮКОСа не затаил.
Волошин сейчас предпочитает о своей отставке говорить более философски.
«Было ощущение, что драйв потерялся. В первые годы у власти мы сделали много полезных вещей: плоская шкала налогов, частная собственность на землю, другие реформы. Все постоянно двигались, двигались. Я понимал, на что я трачу дни и годы своей жизни. Я думал, что страну продвигаю. Потому что со всех других точек зрения время в Кремле — это годы, выброшенные из жизни. Ты совершенно не видишь детей. Ни одной прочитанной книжки — почти за пять лет. Вообще-то это не жизнь. Надо быть сильно больным человеком, чтобы это нравилось. Или надо уметь себя по частям резать — есть люди, у которых это получается. Я так не мог, я там был целиком».
Сейчас Волошин говорит, что выполнил свою миссию — перевод страны «от периода перманентной революции, который был в 1990-е годы, к эволюционному развитию». «1990-е годы были временем возможностей для интеллигенции, креативного класса, но вообще-то для всех людей они были очень тяжелыми. Правила игры постоянно менялись. Главной задачей для всех было — выживать. Люди не врастали в новую жизнь, а мучились в судорогах. Переход к эволюционному периоду все перевернул — с белого на черное, с черного на белое. И свобода, и рыночная экономика в России далеки от совершенства, но они есть, критическая масса достигнута, и этого хватит. За это приходится расплачиваться менее комфортной жизнью для интеллигенции и креативного класса. Но всем остальным — хорошо. Налицо более стабильная политическая и экономическая ситуация».
Год спустя Ходорковского приговорили к восьми годам тюремного заключения. В 2010 году завершился процесс по второму делу, и срок увеличили до 14 лет. Однако в 2014 году бизнесмена помиловали и выпустили на свободу.
Семья исчезает
Дело ЮКОСа стало таким землетрясением, которое полностью изменило расклад сил в российской политике. Семья президента Ельцина — или то, что было принято считать ею, — самоустранилась. Последний влиятельный и близкий к Владимиру Путину игрок из этого лагеря, Роман Абрамович, купил футбольный клуб «Челси» и перебрался жить в Англию. Сделка по объединению «Сибнефти» с ЮКОСом была сорвана, но Абрамович ни разу публично не высказал сожаления по этому поводу — спустя два года он продаст «Сибнефть» «Газпрому» по цене, в полтора раза превышающей рыночную оценку. Перед этим он продаст почти все остальные свои активы в России: доли в «Аэрофлоте», «Русском алюминии», «Иркутскэнерго», Красноярской ГЭС, «РусПромАвто».
Важнейший политический клан, который руководил страной в течение предыдущего десятилетия, исчез, как в те же дни исчезло все прежнее руководство Ирака при появлении американских танков под Багдадом: и семья Саддама Хусейна, и функционеры партии «Баас» просто растворились в воздухе. Точно так же та могущественная сила, которая считалась основой политического режима в России, бежала с поля боя после первого удара даже не по ней, а по почти никак не связанному с ней Михаилу Ходорковскому. План использовать ЮКОС в борьбе с силовиками провалился, и Семья тут же капитулировала, сделав вид, что даже не собиралась бороться.
Единственным эпизодом сопротивления можно считать разве что контрдоклад, опубликованный в «Новой газете» и на нескольких интернет-ресурсах. Его написал известнейший политтехнолог того времени Глеб Павловский, и он был ответом на доклад Станислава Белковского. Доклад назывался «О негативных последствиях “Летнего наступления” оппозиционного курсу президента РФ меньшинства».
Меньшинством называлась как раз группа силовиков (в докладе упоминались Игорь Сечин, генпрокурор Владимир Устинов, Виктор Иванов, бизнесмены Пугачев и Богданчиков). Автор доклада утверждал, что эта группа — не что иное, как «новая системная оппозиция, фактически создавшая параллельный центр власти и пытающаяся провести коррекцию курса Президента изнутри, опираясь на поддержку части силовых структур государства под флагом поддержки и усиления “слабого” Президента».
Доклад не повлек почти никаких последствий для самой группы силовиков — по крайней мере, почти три года они оставались всесильны. Зато имел самые неприятные последствия для автора — он проиграл в суде $1 млн Сергею Пугачеву, который обвинял его в клевете.
Впрочем, одну часть того доклада можно считать пророческой. Вот как Глеб Павловский описывал в 2003 году цели, которые ставила перед собой «силовая группа»:
«Во-первых, формирование нового типа бизнеса, заданного “делом ЮКОСа”: полностью лояльного к новым хозяевам, определяющим кадровую и экономическую политику. Неповиновение будет подавляться за счет силового воздействия. Сам бизнес может оставаться частным, но роль государства в управлении им должна быть высокой.
Во-вторых, создание сильных государственных монополий или холдингов с государственным участием в большинстве привлекательных секторов экономики.
В-третьих, решение задачи роста экономики через перераспределение ресурсов и собственности в топливно-сырьевом и других секторах экономики, введением “ресурсной ренты”, созданием государственных монополий (в том числе возвратом госмонополии на выпуск винно-водочной продукции) и ужесточением контроля за функционированием бизнеса.
В-четвертых, резкое усиление силового компонента власти, превращением силовиков в главную и, по сути, единственную опору президента. Активизация силового вмешательства в политику, начиная от выборов всех уровней и заканчивая контролем частной жизни.
В-пятых, формирование новой “левопопулистской” идеологической платформы власти, опирающейся на упрощенное и превращенное в идеологию православие, ориентацию на “массы бюджетников” и антиолигархически настроенный средний и малый бизнес»[14].
Пророчество сбывалось долго — пятый пункт, к примеру, был реализован только через десять лет.
Последний член Семьи
Тектонический сдвиг в Кремле не мог не отразиться на публичной политике, тем более что на декабрь 2003 года были назначены думские выборы. Партия власти «Единая Россия», сложенная из двух частей — «Единства» и «Отечества», впервые шла на выборы в качестве фаворита. Коммунистическая партия, занимавшая первое место на всех выборах по партспискам в России на протяжении почти десятилетия, впервые должна была эти выборы проиграть, а все потому, что ненавидящий коммунистов Волошин перед отставкой создал коммунистам дублеров — искусственный популистский с уклоном в национализм блок «Родина». Это синтетическое объединение должно было пройти в парламент и отобрать у коммунистов значительную часть их электората.
Наконец, либеральные партии «Яблоко» и «Союз правых сил» были полностью деморализованы и не готовы к выборам. С одной стороны, ЮКОС перестал их финансировать как раз в тот момент, когда началась избирательная кампания. С другой — они так и не сформулировали свой посыл избирателям, не рискнули публично заступиться за Ходорковского. Федеральные телеканалы преподносили дело ЮКОСа как борьбу Путина с разграбившими страну олигархами, и эта идея оказалась довольно популярной среди населения. Идти против общественного мнения, защищать интересы бизнеса или хотя бы выказывать обеспокоенность мелких предпринимателей партии не стали.
Впрочем, исчезновение либеральной группы из Кремля и не могло сопровождаться сохранением позиций либералов в парламенте — и «Яблоко», и «Союз правых сил» не преодолели пятипроцентный барьер и остались за бортом Думы. Обновленная кремлевская администрация даже не мешала им — просто не стала помогать и накручивать голоса в их пользу. Все усилия были брошены исключительно на то, чтобы помочь «Единой России».
Но разгром остатков Семьи на этом не закончился. Более того, не закончился поиск заговорщиков. Тем более что во власти оставался еще как минимум один влиятельный человек, который не был креатурой Владимира Путина, а был скорее навязан ему, — премьер-министр Михаил Касьянов.