– Ты прекрасно выглядишь, – разглядывая себя, я и не заметила, как в ванную вошел предмет моих мечтаний. – Новый образ тебе очень идет.
– Издеваешься? – обиделась я.
– Нет, вполне серьезно, – произнес Селиверстов и, кажется, вполне искренне. Он подошел почти вплотную и провел рукой по моим волосам, отчего сердце бешено забилось – вот-вот вырвется из груди.
– Тебе очень идет твой новый образ, – в голосе Саши появилась сексуальная хрипотца. Он провел пальцем по моей шее, и я, закрыв глаза, застонала. Затем мужчина резко развернул меня к себе и прильнул своими губами к моим. Окружающая действительность перестала существовать. Остались только он и я. Жаль, что недолго.
– Александр, – послышался голос Павла, вошедшего в комнату. – Все готово!
Наваждение кончилось. Я резко отпрянула от Селиверстова, пытаясь успокоить дыхание и привести в порядок растрепанные чувства. Получалось с трудом. Радовало только, что я такая была не одна. Всегдашняя выдержка на этот раз покинула моего шефа, и он тоже выглядел довольно растерянным. Это нисколько не смутило того, кто разрушил волшебство момента.
– Ау, – прокричал Павел, – есть кто живой? Где все?
– Мы здесь, – тонким голосом отозвалась я и юркнула в комнату.
Глава 21 Неожиданный отпуск
Далее все происходило стремительно. Старенький «Фольксваген» отвез трех странников в живописную бухту, где в тени запущенного сада притаился маленький, но довольно уютный домик. Одноэтажный, состоящий всего из трех комнат и кухни, он тем не менее показался мне настоящим дворцом после запущенного отеля, в котором я провела последние два дня. Чистенький и опрятный, он будто ждал гостей. Виктор и Павел, которые, как я поняла, были приставлены ко мне в качестве надзирателей, съездили в магазин и привезли продукты в таком количестве, что их наверняка хватило бы, чтобы кормить неделю целую армию. Отсюда мною был сделан вполне закономерный вывод – мы тут надолго.
Подчинившись судьбе (по крайней мере, пока), я решила наслаждаться жизнью на полную катушку. Наскоро соорудив нехитрый ужин (бухта погрузилась в глубокую ночь), я отправилась купаться. Предупреждения Виктора о том, что ночью в море небезопасно, встретили решительный отпор. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет – таков был мой ответ.
Чуть позже, уютно расположившись в глубоких креслах, потягивая вино из высоких бокалов, мы предались откровенным воспоминаниям.
Я рассказала, как впервые целовалась с Колькой Переверзевым, отбив его у лучшей подруги. Тот поступок до сих пор считаю худшим в своей жизни. С подружкой мы, кстати, помирились, когда мальчишка, бросив нас обеих, ушел к Машке Свиридовой – королеве школы.
Спустя год я встретила Кольку и ужасно удивилась тому, как этот человек мог оказаться предметом моих страданий. Ниже меня едва ли не на голову, он был мелок не только ростом. После той встречи я час провела в ванной, пытаясь отмыться от сальных, похотливых взглядов мерзкого типа, которого угораздило стать моей первой любовью.
– И ты никогда не думала ему отомстить? – спросил Виктор.
Я задумалась:
– Было дело, конечно. Первое время после расставания мы с моей подругой часами продумывали планы мести. По-детски наивные, они так и не были воплощены в жизнь. Сейчас я думаю, что и к лучшему. Колька не стоил даже тех усилий, которые мы тратили на разработку планов, не говоря уже об их реализации.
– Нет, я считаю, обиду нельзя вот так прощать! – с жаром воскликнул Виктор, сверкнув взглядом. Подобная горячность никак не вязалась с образом тихого спокойного парня, который сформировался у меня при общении с ним.
Мы с Павлом недоуменно взглянули на парня. Тот, будто спохватившись, виновато улыбнулся:
– Извините, у меня просто обостренное чувство справедливости.
– Пионерское? – улыбнулась я.
– Ага, типа того, – подтвердил Виктор, – хотя я лично эту организацию уже не застал.
А еще я поведала о своем счастливом детстве, о том, как каждое лето отправлялась в деревню к бабушке, где никто не мучил меня науками и вообще не напрягал вниманием. Полная свобода, что может быть лучше?
Павел активно поддержал эту мою позицию. Его деревенская бабушка имела с моей много общего. Объединяющим стало чувство беззаботности, доступное тебе лишь в детстве, когда мир кажется добрым, когда все дороги открыты, и вообще небо голубое, а трава изумрудно-зеленая.
Предаваясь счастливым воспоминаниям, мы с Павлом не сразу заметили, что Виктор не участвует в беседе. Безграничная тоска читалась в его взгляде, обращенном к нам. Я осеклась на полуфразе и прервала рассказ о безумно вкусных бабушкиных пирожках.
– Ты чего? – наконец выдавила из себя.
– Нет, нет, ничего, – Виктор, казалось, стряхнул оцепенение.
Возможно, его детство было далеко не таким радостным, как наше? Но копаться в этом и выяснять подробности я не стала.
В доме оказалось всего две спальни, поэтому мужчинам пришлось разделить одну на двоих. Мне же они галантно уступили самый шикарный «номер».
Проснулась я первой и сразу же отправилась на море. Соленая вода отлично держала мое тело – раскинув руки, лежала я на волнах, жмурясь от яркого солнца, которое, несмотря на раннее утро, вело себя очень активно.
В тот момент не существовало ничего и никого, кроме меня, моря и небесного светила. Чувствуя себя даже не песчинкой, а микробом в этой огромной вселенной, я в то же время ощущала себя ее частью, что придавало мне определенную уверенность в завтрашнем дне. Казалось, сама природа питает меня своей силой.
Полная оптимизма и веры в светлое будущее вернулась я в хижину. Здесь меня уже ждал аппетитный завтрак, приготовленный Виктором. Мы решили не беспокоить Павла, который, по-видимому, не относился к «жаворонкам», и приступили к трапезе без него.
Парень подал простые, хотя и не лишенные определенной изысканности, яства. Виктор нашел в шкафу формочки для яичницы, и теперь я уплетала глазунью в виде сердца. Апельсиновый фреш, свежесваренный кофе, булочки, масло и ветчина – на столе нашлось все для того, чтобы окончательно почувствовать себя счастливой.
Особенно меня поразила сервировка. Складывалось ощущение, что парень вырос в семье аристократов. Лично мне и в голову бы не пришло использовать специальные кольца для салфеток. Впрочем, как и сами тканевые салфетки. По мне, так и бумажные полотенца вполне соответствовали случаю. И где он только отыскал все это?
– Слушай, ты всегда так тщательно подходишь к оформлению стола? – прожевав кусок яичницы, поинтересовалась я.
Виктор засмеялся:
– Если есть возможность, то да. Наша жизнь, я считаю, складывается из таких вот мелочей, и очень важно не только то, что ты ешь, но и как это делаешь. Эстетическая составляющая процесса приема пищи ничуть не менее важна, чем качество последней.
– Надо же, никогда об этом не задумывалась, – произнесла я абсолютно искренне.
– Это потому, что ты типичное дитя современного общества. Общества, где всевозможные суррогаты давно заменили оригиналы. Общества, где в бумажных стаканчиках тебе предлагают пойло, именуемое кофе, но не имеющее ничего общего с этим напитком. Общества, где приняты перекусы на бегу, где главной целью является простое наполнение желудка. И все равно, чем.
– Ого! Да ты философ!
Виктор смутился.
– Да, есть такое дело, – вымученно улыбнулся он, – просто в нашей семье совместные трапезы были традицией. До того, как папа… как отец… В общем, до того, как его не стало. – На лице Виктора отразилась мука. Видимо, потерял близкого человека совсем недавно, догадалась я.
– Ой, извини, – произнесла я сочувственным тоном. – Я не знала. Прими мои соболезнования.
– Спасибо, – произнес парень, – но вообще-то это произошло довольно давно. Уж быльем все поросло. Воды утекло с той поры немало.
– Но раны не затянулись, да? – догадалась я.
– Да нет, – Виктор задумчиво убрал прядь волос со лба, – не то чтобы… Просто папа… То, как он ушел из жизни… Ты знаешь, что он был другом Саши? – Парень неожиданно решил сменить тему разговора.
– Нет, откуда? – ахнула я.
– Ага, – улыбнулся Витя. – Компаньоном. Они вместе начинали свой бизнес. А потом… Что-то там пошло не так, они разорились. На них вроде как наехали какие-то серьезные ребята. В общем, папа решил уйти. Мать уже потом рассказывала, что так он хотел спасти нас. Ты знаешь, что за самоубийц даже свечки нельзя в церкви ставить?
Я не нашлась, что ответить.
– Да, нельзя. Считается, что они совершили тяжкий грех, лишив себя жизни. Но ведь должны быть и исключения?! Ведь отец пожертвовал собой ради нас, ради своей семьи. Разве это не благородный поступок?
Я накрыла ладонь Виктора своей, но так и не подобрала слов сочувствия. Да они, видимо, и не были нужны. Парень просто хотел выговориться, и я предоставила ему такую возможность.
Я накрыла ладонь Виктора своей, но так и не подобрала слов сочувствия. Да они, видимо, и не были нужны. Парень просто хотел выговориться, и я предоставила ему такую возможность.
– Знаешь, я ведь его даже не помню толком. Когда его не стало, мне было пять. А вот трапезы эти семейные почему-то запали в душу. Помню, как мы ждали его допоздна. И, как бы ни были голодны, не садились за стол. Потому что во время этих трапез мы были одной дружной и счастливой семьей. Мама, кстати, так и не оправилась после смерти отца. Долго болела, а потом тоже ушла. Меня Саша к себе взял. Он как-то выкрутился из той истории и неплохо поднялся даже, – Виктор невесело улыбнулся. – А меня никогда не забывал. Пока мама жива была, помогал нам много. Если бы не он, мы бы, наверное, не выжили. Мама ведь даже работать не могла. Ну, а когда и она ушла, Саша и вовсе опеку на меня оформил. В Англию отправил учиться, потом вот на работу принял. Так что я ему по гроб жизни обязан.
Я сидела, словно громом пораженная. Чужое горе впервые оказалось так близко. До этого о подобных историях разве что в газетах читала. Знала, конечно, что где-то есть люди, которым повезло меньше, чем мне. Есть неизлечимые больные, матери, потерявшие детей, дети, которые слишком рано остались без родителей. Все это мне было ведомо, но казалось таким далеким. Судьба берегла меня, и потому среди моих знакомых людей с подобной судьбой не оказалось. Вот почему теперь я не знала, как себя вести, какие слова подобрать и стоит ли вообще что-то говорить.
Виктор, кажется, понял мое состояние, так как, тряхнув головой, невесело рассмеялся:
– Что-то я совсем тебя загрузил, да? Не знаю, что на меня нашло. Видимо, откровенная атмосфера вчерашнего вечера все еще не отпускает. Прости, – он виновато улыбнулся.
– Не нужно извиняться! Больше того! Ты всегда можешь рассчитывать на мою жилетку. Она всегда к твоим услугам! – совершенно искренне ответила я.
– Спасибо! Я догадывался об этом.
Мы весело рассмеялись. Издаваемый нами шум в итоге разбудил нашего «спящего красавца». Встрепанный и не до конца проснувшийся Павел вошел в кухню.
– Чего это вы хохочете? – спросил он, зевая и почесывая затылок.
– Да так… – загадочно проговорила я, подмигнув Виктору.
– Ммм, – вряд ли парень уловил смысл сказанного. Все еще пребывая в анабиозе, он насыпал три ложки растворимого кофе в огромную кружку, налил туда кипятка и плюхнул на стол. Жидкость плеснула через край прямо на белоснежную льняную скатерть. Коричневое пятно медленно расползалось по поверхности.
Виктор поморщился, хотя Павел этого даже не заметил. Схватив булочку, он запихал ее в рот целиком.
– О, весьма вкусно, – проговорил он с набитым ртом. При этом вылетело несколько крошек, которые приземлились прямо на кусочки ветчины, разложенные на большом блюде.
Виктор бросил на меня быстрый взгляд, будто говоря, мол, видишь, я же говорил.
Павел же, ничего не замечая, продолжал свою варварскую трапезу, полностью разрушая волшебную атмосферу, столь старательно сотворенную нашим товарищем. Что касается последнего, на его лице явственно читалось страдание. Чтобы не мучить себя больше, он встал и направился к выходу.
– Эй, ты куда? – спросил Павел.
– Прогуляться, – лаконично ответил парень.
– О’кей, только не долго.
– Почему? – спросила я. – У нас что, какие-то планы?
Павел пожал плечами:
– Как знать… Пока все не разрешится, думаю, нам стоит держаться вместе. Я пойду осмотрю территорию, – сладко потянувшись, известил он меня, – позови, если понадоблюсь.
– Всенепременно! – был мой ответ.
Глава 22 Опасность рядом!
И вот я осталась в одиночестве. Не зная, чем заняться, решила отправиться на поиски Виктора – парень мне импонировал, поэтому я просто жаждала продолжить начатое общение. Правда, вопреки ожиданиям на берегу его не оказалось. Не нашла я его и в маленьком саду, расположенном прямо за домом.
Я уже начала волноваться, когда наконец обнаружила «пропажу». Молодой человек шагал по дорожке, ведущей от утеса, разделявшего берег на две части.
– Проветрился? – Я улыбнулась.
– Да, прогулялся. Воздух здесь отменный, тишина, спокойствие – благода-а-а-ать. Как же хорошо оказаться вдали от всех этих историй с убийствами и разоблачениями!
С этим утверждением трудно было не согласиться, а посему я спорить не стала. Лишь поинтересовалась:
– Что там за скалой?
– Там? – Виктор неопределенно пожал плечами. – Ничего. Просто узкая полоска берега. Песок, скалы и море. Природа, не тронутая цивилизацией.
– Звучит заманчиво, – рассмеялась я и предложила неожиданно для себя: – Пойдем погуляем!
Парень на минуту замялся, но в итоге согласился. Перейдя по узкой тропинке вдоль выпирающего утеса, мы оказались на другой стороне и увидели чудной красоты пляж. Одной своей стороной он уходил в море, другой упирался в темную пещеру, которую вырубили в скале волны, миллионы лет разбивавшиеся о каменную глыбу. Сотворенное самой природой, это место превосходило по красоте и величественности все виденные мною дотоле рукотворные произведения. Самые высокие технологии – ничто по сравнению с возможностями матушки Земли.
– Как красиво! – констатировала я очевидный факт.
Пристальный взгляд Виктора стал мне ответом.
– Скажи, Василиса, – наконец произнес он, – как такая девушка, как ты, оказалась впутанной в эту историю? Почему ты согласилась на роль… – на этих словах парень запнулся, – в общем, ты понимаешь, – он так и не смог подобрать нужного слова.
– Проститутки? – Я решила прийти на помощь.
Молодой человек поморщился:
– Ну, это слишком грубо.
– Зато недалеко от истины. А, по-твоему, у меня был выбор?
– У человека всегда есть выбор, – Виктор в точности повторил слова, сказанные некогда Селиверстовым.
– Наверное, ты прав. Даже наверняка. Но человек еще и очень слаб. Поначалу мною руководил страх, затем интерес, позднее азарт.
– А сейчас?
– Сейчас? – Я удивилась. – А разве сейчас у меня все еще есть этот самый выбор? – Я задумалась. – Хотя ты прав. Наверное, есть. Я могу пойти в полицию и честно все рассказать в надежде, что мне поверят. Но что это даст? Будет ли это означать конец истории? Однозначно нет. Так что…
– Брось. Неужели тебе ни разу не хотелось сыграть по-своему? – Глаза Виктора горели.
– О чем ты? – Недоуменный взгляд был ему ответом. – Я попыталась, и сам видишь, что из этого вышло.
– Что попыталась? И что вышло? Твой номер с побегом даже ответвлением от намеченного пути нельзя назвать. Ты все равно действуешь в интересах людей, которые ничего хорошего для тебя не сделали.
Я поняла, что в какой-то момент утратила нить беседы. Что хочет от меня этот человек? К чему ведет?
– О чем ты? Я тебя действительно не понимаю.
Виктор засмеялся.
– Если честно, я и сам не понимаю. Просто мне кажется, ты достойна лучшего, нежели роль пешки в чужой игре. Почему бы тебе не потребовать у Саши гарантий. Он легко может отмазать тебя от тюрьмы, снять все подозрения. Да и с деньгами у него, как ты знаешь, все в порядке. А ты ведь даже ни разу не заговорила о вознаграждении.
– Хм, а ты прав. Но вопрос о материальных благах как-то не сильно занимает человека, когда у него к виску приставлено дуло пистолета.
Виктор снова засмеялся и неожиданно сменил тему разговора:
– Смотри! – Он наклонился и поднял с песка раковину. Я тут же выхватила ее у него из рук и приставила к уху.
– Море шумит, – произнесла благоговейным шепотом.
– Это не море, – развеселился парень, – понимаешь, воздух, попадая в раковину…
– Знаю, знаю – скручивается в какие-то там спирали, и это дает такой эффект. Фу, какой ты скучный.
– Я не скучный, я реалист, – улыбнулся Виктор.
– И в чем разница? Побежали, посмотрим, что в той пещере, – воскликнула я.
– Подожди, это может быть опасно.
Я удивленно посмотрела на Виктора.
– О чем ты?
– Смотри, вода прибывает, – пояснил он. – Во время прилива пещеру затопит.
– И что? Ты не умеешь плавать? – И далась же мне эта пещера!
– Ох, Василиса, брось. Мало тебе приключений? – Будто прочитав мои мысли, произнес парень.
– Мне мало, мало, мало!!! – кричала я, носясь по берегу, едва ли не повизгивая от восторга. Забежав в темный грот, принялась его обследовать. Влажные стены, покрытые мхом, тина и ветки.
– Ничего интересного, – протянула я разочарованно.
– А ты на что надеялась, – рассмеялся Виктор, – найти здесь оставленный пиратами клад?
– О, это было бы, разумеется, чудесно. Но и наскальная живопись древних людей вполне бы подошла. Или какие-нибудь занимательные артефакты.
– Да, Василиса, если ты выберешься живой из этой истории, тебе придется несладко. Как же ты станешь жить без всех этих приключений? Обычная жизнь, где пещера – это просто отверстие в скале и больше ничего, тебя уже явно не прельщает.