Кир, словно ждал именно этого мысленного вопроса, возник прямо из пустоты метрах в двадцати от Сергея.
– О, – сказал он, увидев Сергея, – привет!
– Легок на помине, – отозвался Чесноков. – Где это мы?
Кир нахмурился, посмотрел по сторонам, посмотрел вверх.
– Нигде. Это даже не мир, это незанятая дырка между мирами. У этого пространства идентификатора нет.
– Да? А кто же это нарисовал? И зачем? – Сергей повел рукой.
– Что нарисовал? – удивился Кир. – Не видишь, что ли, это пустой шаблон, даже без текстур. Под ногами земля, черная. Над головой небо, синее. И все. Налепи вниз картинку с изображением травы, а вверх с изображением неба – будет тебе простейший мир. Чего?
Сергей в это время со значением указывал пальцем под ноги.
– Вниз посмотри, археолог.
Кир посмотрел.
– И что?
В это время серия сполохов пронеслась по линиям у них под ногами. Кир упал на колени, уставился вниз и надолго так замер. Пробежала еще пара огоньков. Кир поднял удивленное лицо.
– Не знаю, – ответил он на невысказанный вопрос Сергея. – Мало ли? Может, наводится что-нибудь из соседнего мира, может, кто-нибудь здесь что-нибудь отлаживал и не стер, да в общем-то неважно. Сути дела это не меняет. Пошли отсюда, тут ловить нечего.
– Ну пошли. А куда?
– Да без разницы. Тут пространство – пятьдесят на пятьдесят метров, около того. Можешь даже и не идти, тебя за мной и так перекинет.
Кир повернулся и пошел в сторону. Сергей подумал немного, потом пошел следом. Так прошагали минуты три, потом Кир остановился.
– Что-то не то… – сказал он и посмотрел вверх-вправо, сделал пару шагов в сторону, – Блин!
– Что такое?
– Координаты не меняются, – ответил Кир растерянно, – словно я на месте стою. Ну-ка не двигайся.
– Я и не двигаюсь.
Кир, продолжая смотреть вверх, зашагал в сторону. Отошел метров на двадцать, посмотрел на Сергея, опять посмотрел вверх. Сказал растерянно:
– Ничего не понимаю. Может, я стою, а ты двигаешься…
– Я не двигался, – мотнул головой Сергей.
– Я не об этом. Попробуй пройтись.
Сергей сделал шагов десять в сторону, потом подошел к Киру. Тот смотрел в небо, шевелил пальцами и что-то бормотал.
– Чего считаешь? – спросил Сергей. Кир опустил голову, посмотрел сквозь Сергея отстраненным взглядом, снова уставился в небо.
– Дискретность полсантиметра, даже меньше. Не может так быть, просто не может!
– Ты о чем? И куда это ты смотришь?
– Консоль у меня тут, – не поворачивая головы, ответил Кир, – ты не видишь. Это для отладки, ее только в режиме призрака вызвать можно. Координаты мои не меняются, когда я иду, понимаешь? Может, конечно, я не двигаюсь, но тогда ты должен был вместе со мной перемещаться, а ты – отдаляешься. Значит, координаты меняются… чьи-то. Эх, блин, жаль, у тебя консоли нет – посмотрел бы свое положение. Может, тут что-то «глюкнуло» и я теперь в самом деле двигаться не могу. Ну-ка отойди подальше.
– Насколько?
– Ну иди просто, я скажу, когда остановиться. На меня лучше не смотри… мало ли что.
Сергей пожал плечами, развернулся и пошел, считая про себя шаги. На счете «триста семь» донесся голос Кира:
– Стой!
Сергей обернулся. Их разделяло около двухсот метров, в слабом местном освещении Чесноков с трудом видел детали, но лицо Кира выглядело весьма озадаченным.
– Иди обратно! – крикнул он.
Сергей подошел.
– И что?
Кир стрельнул взглядом исподлобья.
– Понятия не имею. «Глюк», похоже. Ты никак не мог отойти от меня на такое расстояние. Этот пятачок не настолько велик. Тебя должно было либо на другую сторону перебросить, либо в стену упереть.
– И что теперь делать?
– Не знаю! – зло выпалил Кир, перевел дух и уселся на «пол», скрестив ноги. – Прости. Но я правда ничего не понимаю. Ерунда какая-то…
Сергей помялся:
– Тогда, может, пойдем? Вон туда.
– Смысл? – безразличным тоном отозвался Кир. – Здесь везде одно и то же, уверяю тебя.
Но зрение Сергея уже привыкло к полумраку, и он отчетливо видел слабое свечение на горизонте с одной из сторон.
– Светится там что-то, – сказал он.
– Где?
– Там. – Сергей указал рукой.
Кир медленно повернул голову, всмотрелся. Покачал головой.
– В потолке открылись люки, и из них пошла вода…
– Где? – Сергей удивленно задрал голову. – Ты чего? А?
– Не пугайтесь, это глюки. Так бывает иногда. – Кир со вздохом поднялся. – Пошли посмотрим, чего это там светится. Сказал бы я, что это свечение ничуть не приблизится, сколько мы туда ни топай, или что оно скоро пропадет, но уже боюсь что-нибудь предсказывать.
Они зашагали в сторону свечения, и уже через полкилометра Сергей мог сказать с уверенностью, что с первой частью предсказания Кир ошибся – свечение явно приближалось и уже выглядело как тонкий слой светящегося тумана. Исчезать оно пока тоже не собиралось. Потихоньку начали вырисовываться детали, светящиеся полосы, какое-то движение среди них.
– Что это? – спросил Кир напряженно, остановившись.
– Ты у меня спрашиваешь? – Сергей прошел мимо и пошел дальше – к свету. – Сейчас узнаем.
По мере приближения становилось ясно, что перед ними, на площади примерно в полгектара, раскинулось что-то похожее на небрежно брошенную рыбацкую сеть. Только с ячейками два на два метра и сотканную из светящихся нитей толщиной в десять-пятнадцать сантиметров. Внутри этой «сети» целеустремленно шныряли туда-сюда блестящие шары различных размеров. Сергей остановился. Откуда-то шел мерный гул.
– Дырка, говоришь? Между мирами? В которой ничего нет?
Кир ничего не ответил, только глянул искоса. Сергей хотел задать очередной вопрос, но его внимание привлек новый звук – шелест и жужжание быстро приближались из-за спины. Сергей обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как громадный, метров пять в диаметре, блестящий шар проносится мимо них и устремляется прямо к центру сети. Порыв ветра взметнул волосы и заиграл изорванными полами пиджака.
– Воздух тут, кстати, есть, – задумчиво сказал Кир.
Сергей только фыркнул в ответ на это заявление и зашагал дальше – ему захотелось посмотреть на «сеть» вблизи.
– Подожди. – Кир заспешил следом.
– Что это за игра, как думаешь? – спросил Сергей и добавил со смешком: – «Lines», что ли?
– Какой «лайнс»? – не понял Кир.
– Молодежь… – снисходительно махнул рукой Сергей, – «лайнсов» не знает. Игра такая была, типа «Тетриса».
Кир поперхнулся:
– Тут тебе не приставка игровая, это виртуальная реальность! Нет сумасшедших, чтобы в «Тетрис» за такие деньги играть. То есть сумасшедшие, может быть, и есть, но денег у них нет.
– Ну а что ж это такое? – рассудительно поинтересовался Сергей.
Кир пожал плечами:
– Я могу сказать, что это не такое. Это не игра и не тур. И я не слышал, чтобы было что-то третье. Вот так.
Сергей задумался:
– А игра от тура чем отличается?
– В игре ты сам себе предоставлен. Хочешь – туда идешь, хочешь – сюда, хочешь – торгуешь, хочешь – дерешься. Ну если игра позволяет торговать или драться, разумеется. И по времени игра не ограничена, то есть ограничена, но только глубиной твоего кошелька. А в туре все по-другому. Там сюжет есть, тебя по нему ведут, чтобы ты ничего не упустил. Иногда – довольно навязчиво, в хороших турах – почти незаметно, само собой получается. И время тура четко ограничено: кончился сюжет – «адиос, амигос», приходите еще. Сейчас модно по популярным книгам и фильмам виртуализации делать – ну как бы вместо главного героя тебя пускают. И еще. В игре ты – один из многих. Денег много, в игре часто бываешь – ранг растет, становишься уважаемым человеком. А пришел первый раз, на тебя никто и глядеть не будет. В туре наоборот – ты всегда главный, всегда в центре внимания. И аудитория соответственно разная.
– А по деньгам?
– По деньгам?.. По-разному. Игровой час в принципе не так уж дорого стоит, но ради двух-трех часов в игру идти глупо, так что как ни крути, а пару-тройку тысяч игрок так или иначе оставляет. Самые богатые чуть не сутками в игре сидят, по десять-пятнадцать тысяч в месяц оставляя. Тур, он с одной стороны, как бы дороже – самые простенькие от двух с половиной идут, но, с другой стороны, сколько заплатил, столько заплатил, лишнего не потратишь. Оно даже дешевле, чем в Европу на неделю съездить, выходит: тут ни на еду, ни на сувениры уже тратиться не придется. Так что в народе туры намного популярнее.
– А может, тут какой-нибудь чудаковатый миллионер развлекается? Купил у вас площадь и создает тут… ну не знаю. Инсталляции всякие абстрактные? А? Богатый художник, например, запросто мог бы что-нибудь такое затеять.
– Не знаю, – сказал Кир с сомнением, – вряд ли. Не скажу, что я все миры наизусть знаю, но все сколько-нибудь оригинальные помню. Я б знал, если бы что-нибудь такое было. Да и вариант с богатым художником маловероятен – тогда ему одновременно дизайнером надо быть и программистом, чтобы такое создавать. А это уже как-то чересчур. И потом, чудес с моими координатами это не объясняет.
– А может, тут какой-нибудь чудаковатый миллионер развлекается? Купил у вас площадь и создает тут… ну не знаю. Инсталляции всякие абстрактные? А? Богатый художник, например, запросто мог бы что-нибудь такое затеять.
– Не знаю, – сказал Кир с сомнением, – вряд ли. Не скажу, что я все миры наизусть знаю, но все сколько-нибудь оригинальные помню. Я б знал, если бы что-нибудь такое было. Да и вариант с богатым художником маловероятен – тогда ему одновременно дизайнером надо быть и программистом, чтобы такое создавать. А это уже как-то чересчур. И потом, чудес с моими координатами это не объясняет.
– Тогда другой вариант, – сказал Сергей, – вот смотри, ты движешься по игре, ну не по этой, а по нормальной. Координаты у тебя меняются, так? А в реальности ты в это время неподвижно лежишь и твои настоящие координаты неизменны. Может, здесь что-то в этом же роде?
Кир помолчал некоторое время, раздумывая, потом ответил:
– То есть в этой дырке стоит какой-то механизм, типа наших саркофагов, только виртуальный? И наши виртуальные тела сейчас лежат в нем, а мы уже на втором уровне виртуальности находимся?..
Кир остановился и продолжил возбужденно:
– Знаешь, а ведь, может быть, ты прав. В такой хрени вполне может быть смысл – купить у нас пространство пять на пять метров, поставить виртуальные саркофаги и туда пихать клиентов. Сама игра при этом может быть любых размеров. Двойная выгода – не надо дорогостоящий саркофаг покупать, не надо его обслуживать, да и игра идет без нашей наценки. Интересно получается… как вернусь, надо будет это проверить, может, уже кто-то догадался и денежки качает…
Кир повернулся и пошел дальше – «сеть» уже заполняла весь горизонт ровным сиянием.
– Хотя все равно до конца не стыкуется, – продолжил он задумчиво, – с консолью непорядок. По идее, я никак не мог вызвать консоль из первого уровня, находясь на втором. И еще… Ой!
– Что? – Сергей повернул голову. Они уже подошли к «сети» вплотную, Кир стоял, наполовину зайдя в светящуюся нить, и лицо его было полно удивления.
– Теплая, – ответил Кир растерянно.
Сергей осторожно сунул руку в нить, вытащил.
– Ну да, теплая, и что с того?
– Не понимаешь, что ли? Я – призрак, я не могу ничего чувствовать!
Из светящихся глубин послышался приближающийся жужжащий звук. Сергей повернул голову в его сторону, прищурился, пытаясь увидеть источник.
– Берегись! – крикнул он, увидев стремительно приближавшийся шар, но Кир то ли не успел, то ли не захотел среагировать. Шар был не такой большой, как виденный ими ранее, всего около метра в диаметре, и двигался намного медленнее, это Кира и спасло. Удар отбросил его метра на два в сторону, шар же, не останавливаясь и не замедляя хода, унесся дальше. Сергей, опасаясь худшего, бросился к Киру, но на втором же шаге с облегчением увидел, что его опасения были беспочвенны – Кир приподнялся на локтях и взглянул на Сергея с совершенно ошарашенным видом.
– Больно, блин! Ты видел это? Он меня стукнул!
– Видел, не слепой, – проворчал Сергей, садясь рядом с Киром на корточки. – Где болит? Сильно? Я же кричал тебе, почему ты не отскочил?
Кир пощупал ребра, поморщился. Рывком встал.
– Он не мог меня стукнуть! – сказал он с обидой.
– Вот заладил. Если мы сейчас на втором уровне виртуальности, то мог – и еще как. Понимаешь?
Кир мотнул головой:
– Не-а, все не так. Я теперь понял. Они нас нашли, – сказал он с отчаянием в голосе, – видимо, они мою попытку свой режим сменить засекли и отследили. Это вовсе не второй уровень виртуальности, а самый что ни на есть первый, просто я теперь – не призрак, а обычный игрок. Они, видимо, разобрались, как я сквозь стены ходил, и сами мне режим сменили. Теперь я тут заперт. Можно, конечно, умереть попробовать, но я почти уверен, что они это предусмотрели.
– Так, – сказал Сергей, – погоди плакать, объясни по порядку. «Они» – это, я полагаю, те самые враги твоего отца?
Кир убито кивнул.
– Ясно. Я только не понял, каким образом это объясняет фокус с координатами?
– У обычного «чара» нет консоли, – Кир пожал плечами, – не знаю, почему она осталась, скорее всего, потому что она активная была, когда мне режим поменяли. И теперь она мертвая – ничего не отображает. То есть отображает мои старые координаты, когда я еще призраком был.
– Поня-атно, – протянул Сергей, – но тогда мы сейчас в той дырке между мирами?
– Необязательно. Нас уже тысячу раз перенести могли куда угодно, мы б и не заметили.
Кир махнул рукой и сел на пол, въехав спиной в светящуюся нить. Вздрогнул, посмотрел на нить, вздохнул и замолчал, уставившись вдаль.
– Погоди раскисать, – Сергей присел рядом, – мы же еще живые и здоровые, может, в этом мире есть люди…
– Не думаю, – безразличным голосом отозвался Кир, – ты не понимаешь. Если кто-нибудь из операторов Лахнова сейчас смотрит на нас с той стороны экрана, то мы не можем сделать ни-че-го. Абсолютно. У бактерии под микроскопом больше шансов что-нибудь сделать с изучающим ее ученым, чем у нас.
Но Сергей не хотел сдаваться:
– Но они же почему-то тебя еще не вытащили из виртуала. И ничего нам не сделали, ну… почти ничего. И вообще, с чего ты взял, что это именно они?
– А кто еще? Обычный оператор такого бы делать не стал. А что не вытащили – ну, может, я им там пока не нужен.
Сергей подумал, потом качнул головой:
– Нет, я думаю, если бы они нас нашли, они обязательно как-нибудь это показали бы. Сложно им, что ли, огненную надпись поперек неба написать, что-нибудь вроде «попались, беглецы»? Или даже лично явиться, чтобы пару пинков дать.
– Смысл?
– Просто поглумиться. Это вполне присуще человеческой природе. А если он сюда в человеческом виде явится, так его можно как-нибудь… под шар заманить, а?
Кир раздраженно вздохнул:
– Сергей, ты что, не понял? Мы для них – два муравья в террариуме. Если даже Лахнов сам, никому не говоря, лично залезет в саркофаг и явится сюда (что вообще чушь и ерунда полная), то даже это нам ничуть не поможет. Даже если ты его здесь умудришься насмерть убить, с ним ничего не случится. Да, бывает, что после виртуальной смерти человек сходит с ума, но это бывает один случай на миллиард, понимаешь? Давай уж лучше надеяться, что Лахнов по дороге на работу под машину попадет. Это намного вероятнее.
Сергей вздохнул:
– А нет способа в виртуале человека реально убить?
– Фантастики начитался? Не говори ерунды.
– Не начитался, скорее наоборот…
– А… ну да. Все равно глупости. Единственное, что сейчас имеет смысл, – ничего не делать. Это что?!
Сергей хотел спросить «Где?», но тут его внимание привлекло изменение освещенности, он посмотрел наверх, да так и замер с разинутым ртом – на небе, медленно и торжественно, появлялись громадные пылающие буквы.
– Ну, – сказал Сергей, – я же говорил.
Буквы сложились во фразу «lasciate omni speranza». Фраза вспыхнула ярким оранжевым светом, потом поблекла и потихоньку погасла.
– Не понял, – озадаченно сказал Кир. Это по-каковски было?
– По-латыни. – Сергей размышлял, ему вдруг показалось, что он упустил какой-то важный нюанс. – «Оставь всякую надежду», значит. А вообще, это цитата из Данте – «lasciate omni speranza voi ch'entrate». Оставь надежду всяк….
– Сюда входящий, – продолжил Кир, – знаю, типа надпись на дверях ада. Только не знал, что оно так пишется. Это кто у них такой эрудит, интересно? Ну вот, надпись на небе тебе написали – доволен?
– Почти, – сказал Сергей, вставая и всматриваясь в темную даль, из которой они недавно пришли. Прислушался – из темноты отчетливо доносился приближающийся урчащий звук. Через мгновение Сергей заметил движущееся к ним пятно света.
– Пошли. – Он схватил Кира за плечо, поднял его и потянул за собой – в светящуюся сеть.
– Куда? – Кир попытался вырваться, но Сергей держал его мертвой хваткой. – Прекрати! Это бессмысленно. Зачем?
– За шкафом, – деловито отозвался Сергей, пробираясь к особо густому сплетению нитей. – Здесь нас труднее заметить.
Кир только вздохнул.
– Пожалуй, я поспешил назвать тебя разумным, – пробормотал он. Сергей обиделся.
– Да мне плевать! – крикнул он, отпуская Кира. – Мне по хрену, считаешь ты меня разумным или тупой комбинацией нулей и единиц. Думай как хочешь. Просто я уверен, что пытаться что-то делать всегда лучше унылого ничегонеделания. Пусть наши шансы близки к нулю, но раз мы еще живы – они не равны нулю. Если ты будешь просто сидеть и страдать, тогда…
– Ладно, – сказал Кир, – можешь не разоряться, я понял твою позицию. Прости, это я сгоряча сказал. Просто я считаю, что наши шансы настолько близки к нулю, что разницы уже и нет.
– А я так не считаю, – отрезал Чесноков, – и собираюсь…
Но тут его прервал громкий голос со стороны:
– Кирилл Аркадьевич! Я знаю, что вы здесь!
Сергей запнулся и обернулся в сторону голоса. Но их окружала сплошная светящаяся завеса, поэтому Сергей ничего не увидел. Он осторожно сделал пару шагов в сторону и высунул голову за пределы завесы.