Арнольд Артурович покровительственно рассмеялся:
— Судите сами: во-первых, эти э-э-э… неизвестные действуют чрезвычайно грамотно. Не подкопаешься! Кстати, вы кого-нибудь заподозрили?! — Женщина отрицательно покачала головой. — Вот видите! Чисто сработано! Во-вторых, даже зная, что вы жена банкира, они не просят слишком много, справедливо опасаясь неадекватной реакции. А так… Десять, пять тысяч… Пустяки для вас!.. Впрочем, поступайте, как сочтете нужным. Моя задача только дать совет…
Габриэлова в очередной раз промокнула глаза платочком.
— Если я откажусь, шантажисты пошлют мужу фотографии? — робко поинтересовалась она.
— Вне всякого сомнения, — уверенно покивал психолог, — да, между прочим, что говорит по данному поводу ваш друг?!
— Он в полной ярости! Рвет и мечет! Обещает порвать негодяев на мелкие кусочки.
— Эх, молодо-зелено! — печально вздохнул Барабашкин. — Порвать! Наивный мальчик! Порвут-то скорее всего его самого! Представляю реакцию Вадима Вадимовича, получившего неопровержимые доказательства того, что его горячо любимая молодая жена спит с одним из сотрудников банка!!! Господин Габриэлов мужчина горячий! Ни перед чем не остановится!!!
Оксана разревелась. Обильный поток слез, окончательно смыв косметику, превратил лицо банкирши в чумазую маску.
— Успокойтесь, дорогуша! — потрепал ее по плечу психолог. — Не нужно драматизировать! Лучше заплатите указанную сумму. Пусть подавятся!..
* * *На обратном пути Габриэлова решила навестить своего дядю, полковника милиции Сергея Витальевича Чушкаревича, которого Волков уже встречал однажды в доме банкира.
Чушкаревич сразу же произвел на Волкова гнусноватое впечатление. Типичный холуй, угодливо заискивающий перед богатыми родственниками, готовый вылизывать банкирские штиблеты, и одновременно беспощадный деспот для подчиненных. Денису довелось наблюдать полковника в обеих ипостасях. Сперва Сергей Витальевич чуть ли не навытяжку стоял перед Габриэловым, во всем поддакивал, встречал почтительным хихиканьем плоские остроты Вадима Вадимовича, а спустя пять минут хамски орал на сержанта-водителя. Словом, типичный хамелеон! Сегодня Оксана заехала к нему прямо на работу, однако телохранителя то ли забыла, то ли не захотела оставить в машине, и Денис волей-неволей присутствовал при их разговоре в качестве мебели.
Завидя племянницу, Чушкаревич шустро выскочил из-за массивного, заваленного бумагами стола.
— Дорогая моя! — усердно изображая восторг, завопил он. — Как поживаешь?!
— Нормально, — небрежно отмахнулась Габриэлова, — тетя в порядке? (Чушкаревич был женат на родной сестре Оксаниной матери.)
— Естественно, но скучает! Хи-хис!!! Постоянно теребит меня: «Как там наша Оксаночка?! Где наша красавица?! Почему в гости не заезжает?!»
— Дела, дядь Сережа, дела! — вздохнула банкирша. — Ни минуты свободной!
— Да, да, понимаю! — многозначительно поджал губы полковник. — Чем могу служить?!
— Сегодня я встречалась с Наташкой Зеленовской, моей парикмахершей. Ее сын — семнадцатилетний парнишка — вчера загремел в ваше отделение за попытку угона автомобиля. Ты в курсе?
— Нет! — пожал плечами Чушкаревич. — Мне о таких мелочах не докладывают!
— Это не мелочи! — капризно вскинулась Оксана. — Наташка моя парикмахерша. Моя!!! Понял?
— Да, да, разумеется, — моментально съежился полковник.
— Так вот, мальчика отпустите, дело закройте. Ишь повадились малолеток хватать!..
Глядя на сконфуженную физиономию начальника отделения, Волков с трудом удерживался от смеха. «Страж порядка, едрена вошь, — презрительно думал он, — шакал паршивый! Перетрусил, сукин сын?! Подкузьмили тебе сотруднички?! Не того захапали?! Им бы кого из нищей многодетной семьи словить, тогда совсем другое дело. Простому работяге можно сразу срок впаивать, на полную катушку! А тут сын самой парикмахерши банкирского сиятельства! Лицо неприкосновенное! Особа, приближенная к императору! Посмотрим, как ты будешь выкручиваться!»
Чушкаревич выкрутился ловко, обрушив громы и молнии в сторону бестолковых подчиненных. «Я им покажу кузькину мать!» — надрывался Сергей Витальевич.
Оксана заметно подобрела.
— Не нужно никого наказывать, дядя, — миролюбиво заметила она. Просто отпустите пацаненка!
— Сей секунд! — верноподданнически заверил полковник, сцапал телефонную трубку и повелительно зарычал в нее.
Денис брезгливо поморщился. «Сволочь, — мысленно охарактеризовал он Чушкаревича, — жополиз!»
Удовлетворенная дядюшкиной лояльностью, Габриэлова сменила гнев на милость и пригласила родственника вместе с супругой к себе в гости в ближайшее воскресенье. Полковник засиял, как начищенный самовар…
* * *Рабочий день закончился для Волкова в половине девятого вечера. Распрощавшись с Чушкаревичем, банкирша позвонила по сотовому телефону Зеленовской, известила ту о свободе, дарованной ее непутевому чаду, с покровительственной улыбкой выслушала поток благодарностей и, нигде больше не задерживаясь, направилась домой.
— Завтра, Денис, приезжайте часов в одиннадцать, — бросила на прощание она.
Загнав «Мерседес» на платную автостоянку, Волков неторопливо двинулся по направлению к метро. Пустой желудок недовольно бурчал, а в голове навязчиво вертелась предательская мыслишка: тяпнуть сто грамм в одной из многочисленных забегаловок, попадавшихся на дороге. Ввиду близящегося восьмисотпятидесятилетия Москвы улицы кишмя кишели милицией. Стражи порядка бдительно вглядывались в лица прохожих, выискивая признаки неблагонадежности, и время от времени, как стая голодных клопов, набрасывались на какого-нибудь бедолагу, заподозренного в отсутствии московской прописки.
— Гражданин… гражданка… Предъявите документы… Не-е-ту?!! Пройдемте для выяснения личности! — взлаивали то здесь, то там преисполненные хватательного рвения голоса. К Денису, по счастью, легавые не приставали. Измучившись бороться с искушением, он наконец махнул рукой, зашел в первый попавшийся ресторанчик, заказал кофе с коньяком, вернее коньяк с кофе, и уселся за столик в углу. В зале было довольно многолюдно. Играла легкая музыка. Приглушенные голоса посетителей сливались в неразборчивый гул. Выпив половину бокала коньяка и слегка пригубив кофе, Волков лениво огляделся. Внимание его привлекла компания из троих парней, сидевшая поблизости. Денис вспомнил, что видел одного из них в банке. Вовка Ершов, вроде охранник… Толстая, белобрысая, нахальная морда… Ершов казался сильно возбужденным. Размахивал руками, брызгал слюной… На бледной, веснушчатой коже проступали багровые пятна. Волков невольно прислушался и уловил обрывок разговора.
— …Новенького привел! Своих пристраивает! Наверняка замышляет что-то!!! — нервно затягиваясь сигаретой, говорил Ершов. — Пора принимать меры! Дальше так продолжаться не может!
«Витины подчиненные явно не балуют шефа, — подумал Денис, — прямо говном исходят». Словно уловив его мысль, Ершов поперхнулся руганью и в упор уставился на Дениса. В маленьких, заплывших глазках вспыхнула злоба.
— Подслушиваешь, — прошипел он, — сукин сын!
— Закрой хлебало, боров, — огрызнулся Волков, — иначе я научу тебя хорошим манерам!
Белобрысый угрожающе поднялся из-за стола.
— Не стоит, Володь, — сказал ему один из приятелей. — Люди кругом!
Ершов, похоже, и сам не особенно рвался в бой, поскольку тут же без возражений плюхнулся обратно и возобновил прерванную беседу. На сей раз очень тихо.
«Встреча с сослуживцами прошла в теплой, дружественной обстановке, мысленно усмехнулся Денис. — Ну и пес с ними!!!»
Глава 3
В воскресенье у Волкова по графику был выходной, однако вопреки надеждам ему пришлось выйти на работу. Слезно попросил Протасов.
— Выручай, дружище, — простонал он в телефонную трубку, — поясницу скрутило, мочи нет! Подмени на денек!!!
Денис, уже предвкушавший прогулку на пляж, раздраженно чертыхнулся, но все же согласился выручить приятеля. Впрочем, день обещал быть не слишком хлопотным. Господа Габриэловы намечали на сегодня только одну поездку в театр (Оксана изо всех сил пыталась предстать перед окружающими светской дамой), а вечером ожидали в гости бедных родственников Чушкаревичей.
Вадим Вадимович, судя по всему, не был в восторге от затеи жены. Чем тащиться в театр, он куда охотнее выпил бы рюмку-другую с приятелями, попарился в баньке или, на худой конец, просто повалялся бы на диване. Физиономия банкира выражала уныние и покорность судьбе.
— Надень менее вульгарный галстук! Не канителься!!! Прекрати сопеть!!! — беспрестанно пилила его супруга.
Наконец сборы завершились, и Габриэловы в сопровождении телохранителя вышли на улицу. В этот момент с чердака соседнего дома грянул выстрел. По счастливой случайности никого не задев, пуля ударилась в стену и, срикошетив, разбила стекло припаркованного напротив подъезда автомобиля. Дальнейшее запомнилось Волкову как в стоп-кадре: разинутый в беззвучном вопле рот Оксаны, белое от ужаса лицо банкира с вытаращенными глазами и его собственная рука, жмущая спусковой крючок пистолета, нацеленного в направлении злополучного чердака. Затем нормальное течение времени восстановилось. Крик госпожи Габриэловой слился с грохотом выстрела и с истошными причитаниями каких-то проходивших мимо женщин. Расстреляв половину обоймы, Денис поспешно втолкнул Габриэловых обратно в подъезд. Вадим Вадимович утратил на время возможность членораздельно изъясняться, шлепал губами и что-то тихо блеял, зато Оксана верещала, как сирена «скорой помощи».
Денис с трудом удержался от искушения привести ее в чувство хлесткой пощечиной.
— Идемте в квартиру, — предложил он, — тут опасно задерживаться!..
* * *Спустя некоторое время Габриэловы более-менее успокоились. Оксана уже не верещала, а лишь постанывала, распространяя вокруг себя запах валерианки, а вновь обретший дар речи Вадим Вадимович изрыгал проклятия. Окрестности банкирского дома переполнились милицией. Полковник Чушкаревич, живший неподалеку, прискакал в числе первых. На губах «бедного родственника» периодически проскальзывала торжествующая улыбочка. Вместе с тем речи его были преисполнены сочувствия. Правда, чрезмерно демонстративного, отдающего фальшью… Хотя расследование подобного рода преступлений не входило в компетенцию начальника РОВД, он, присутствуя тут на правах родни, суетился больше всех: пронизывая Волкова рентгеновским взором, требовал «абсолютно правдивых свидетельских показаний», громогласно заявлял: «Преступники не уйдут от возмездия», и т. д. и т. п. Терпеливо ответив на многочисленные вопросы и подписав несколько бумажек, Денис расположился на кухне. Душу его терзали ядовитые подозрения. Сперва смутные, затем конкретно направленные, они перерастали в злую уверенность… По завершении обычных формальностей суета стихла. Из представителей «органов» в квартире остался один Чушкаревич. Вместе с Вадимом Вадимовичем они уселись в гостиной, однако дверь прикрыть забыли, и Волков поневоле слышал обрывки разговора.
Полковник заливался соловьем. Речь его сводилась к восхвалению собственных дарований в области сыска, а также к регулярно повторяющимся обещаниям не бросить в беде. Вот и все. Ничего конкретного. Сплошная словесная шелуха.
«Дождался-таки холуек своего звездного часа, — с усмешкой подумал Денис, — теперь тужится придать себе значимости в барских глазах. Аж из кожи вон лезет! Тьфу!!!» Послышались усталые шаги. На кухне появилась осунувшаяся от пережитого волнения Оксана.
— Спасибо, Денис! — слабым голосом произнесла она. — Вы показали себя молодцом, а мы до сих пор не удосужились поблагодарить. Извините, пожалуйста.
Женщина сдавленно всхлипнула. Волков удивленно приподнял брови. «Оказывается, размалеванная штучка не так плоха, как кажется с первого взгляда! Или хорошая встряска ей на пользу?!»
— Не беспокойтесь, это моя работа, — вслух сказал он, — кстати, я еще нужен сегодня?
— Не знаю, — пожала плечами банкирша, — скорее всего нет!
— Тогда я пойду. Поздно уже…
* * *Очутившись на улице, Волков, не теряя ни минуты, направился прямиком к Протасову. Безразличная маска, которую он имел обыкновение нацеплять в доме Габриэловых, сползла с лица. Глаза Дениса пылали, щеки побледнели от ярости, губы кривились в беззвучной ругани. «Сучий потрох, — кипел он. Лицемерная дрянь!!! Так вот для чего я тебе понадобился! Ну погоди, вонючка!!!» Протасов открыл дверь после третьего звонка. Виктор выглядел скрюченным и несчастным. Лицо заросло щетиной, волосы взлохматились, вокруг поясницы был обмотан теплый шарф.
— Проходи, присаживайся, — предложил он и в полусогнутом виде проковылял в комнату. Недобро усмехнувшись, Волков последовал за ним.
— Я слышал, что произошло, — сказал Виктор, со стоном опускаясь на диван. — Ты молодец, дружище!!! Я тобой горжусь!
— Где слышал?!
— Да так, какая разница?! Мне недавно позвонили. А чего ты злишься?!
— Не прикидывайся идиотом! — взорвался Денис. — Я тебя, гада, насквозь вижу и еще на полметра вглубь! Лучше скажи начистоту ты хотел меня подставить?!
— Господь с тобой, — опешил Протасов. — Какая муха тебя укусила?!
— Врешь, друг ситный! — процедил Волков. — Выкручиваешься! Ладно, если не хочешь сам, я за тебя скажу! В общем, так: ты или знал, или догадывался о готовящемся покушении!
— Каким образом?!! — изумление Протасова казалось совершенно искренним.
«Артист! — подумал Волков. — Смоктуновский домашнего разлива!!!» И грубо рявкнул:
— Не перебивай, лунокрут! Слушай дальше! Порассуждаем логически.
Во-первых: ты ни с того ни с сего берешь меня на работу, хотя месяц назад в ней наотрез отказал… Не перебивай, говорю!!! Во-вторых, назначаешь не простым охранником, а личным телохранителем. За красивые глаза, надо полагать! И в-третьих, сегодняшний случай! Пуля прошла почти впритирку с моей головой. Похоже, стреляли не в банкира, а в телохранителя, вероятно, чересчур много накосорезившего в «Клондайке» и по уши увязшего в темных делишках. В начальника службы безопасности Витю Протасова, который, будучи хитрющим до неприличия, решил подставить вместо себя простофилю одноклассника. Колись по-быстрому. Подобных гнилых раскладов я не прощаю!!! — Выплеснув накопившееся возмущение, Волков замолчал, а Протасов смертельно побледнел. Лицо его выражало панический страх. Губы дрожали. На лбу выступили бисеринки пота.
— Так… ты думаешь… стреляли в меня? — еле слышно спросил он. — О Господи!!!
— Да уж не в банкира, естественно! — криво усмехнулся Денис. — Пуля пролетела в аккурат между мной и Оксаной. Ближе к моей башке!!!
— Е-мое!!! — Виктор съежился, как проколотый воздушный шарик. Почему же я раньше не догадался?
Неподдельный испуг одноклассника поразил Волкова, ожидавшего совсем другой реакции. Протасову следовало бояться не таинственного стрелка, а его, Дениса. Волков окончательно запутался. Собственные доводы начали казаться ему уже не столь убедительными. Похоже, Витька не врет. Покушение на телохранителя действительно явилось для него полной неожиданностью и привело в состояние панического ужаса. Значит… Тьфу, проклятие! Абсолютная неразбериха!!! Недавние умозаключения Дениса рассыпались как карточный домик, и он ясно осознал их несуразность. Но где же в таком случае собака зарыта?
— Я должен был сам догадаться!!! — потерянным голосом повторил Протасов и непослушной рукой вынул из пачки сигарету. — Должен!!! Давно к этому шло!!!
— Выкладывай все начистоту! — без прежней агрессивности попросил Волков. — Пора разобраться в ситуации!!!
Немного поколебавшись, Виктор начал длинный рассказ. Суть его сводилась к следующему. Последние полгода они с Оксаной являлись любовниками, успешно наставляя рога престарелому Вадиму Вадимовичу. Банкир ни о чем не догадывался. Влюбленная парочка бдительно хранила тайну от посторонних глаз. Примерно три недели назад идиллия рухнула. Некто, пожелавший остаться неизвестным, позвонил Оксане и заявил: «Мне известно о твоем левом романчике. Если ты не хочешь, чтобы о нем узнал и муж оставишь (тут он назвал место) коробку с десятью тысячами долларов. Не вздумай глупить да предупреди своего шустрого парнишку, что слежку я обнаружу сразу! Тогда вам, голубки, не поздоровится».
Опасаясь неадекватной реакции Виктора, Оксана рассказала ему о случившемся уже после того, как отдала деньги. Протасов пришел в бешенство и, поразмыслив на досуге, решил, что шантажом занимаются его собственные подчиненные, сотрудники службы безопасности. Основное подозрение пало на Вовку Ершова, которого пристроил на работу господин Дерушкин.
— Ершова я помню, — вмешался Денис. — Встречались на днях в нерабочей обстановке. Тип действительно малоприятный, но почему именно он?
— Интуиция и факты, — хмуро пояснил Протасов. — Смотри сам. Ершов давно мечтает подстроить мне подляну. Однажды он, гадко хихикая, намекнул на «страстный огонь в глазах Оксаны», когда она смотрит в мою сторону. В тот же день ей позвонили. А недавно требовали еще пять тысяч. Сволочи!!!
Виктор замолчал и прикурил очередную сигарету. Волков задумался. В результате Витькиных объяснений дело запуталось еще больше, приобретя форму заумного ребуса. Например, как состыковать шантаж, прием на работу старого приятеля и сегодняшнего стрелка-мазилу? Однако на это у Протасова уже был готов ответ. Не доверяя сотрудникам, он решил взять в службу безопасности хоть одного надежного человека. По второму звонку Оксана просрочила выплату, и не отличающийся глубоким умом Вова сразу ухватился за винтовку, а промазал потому, что ни хрена не умеет стрелять… Волков с сомнением покачал головой. Дурак-то Ершов, возможно, и дурак, но зачем покушаться на убийство? Это не в традициях шантажистов. Имея на руках серьезный компромат, они не станут рисковать, а попросту подбросят его ревнивому мужу. Протасов возражал, ссылаясь на Вовкину тупость и необъяснимость многих людских поступков.
— Поехали к нему домой, — замучившись спорить, предложил Волков. Возьмем гада за задницу, потрясем как следует и заставим исповедоваться! Разом решим наши сомнения!
— Спасибо, век не забуду!!! — благодарно улыбнулся Виктор…
* * *К сожалению, не все блестящие идеи удается воплотить в жизнь. Дома Ершова не оказалось, а на работе на следующий день он не появился. Тем же вечером Оксане позвонил таинственный вымогатель, обругал банкиршу непечатными словами и в виде наказания за задержку удвоил сумму до десяти тысяч долларов…