Остались воспоминания о необычайном радушии советских людей, их преданности искусству, всепоглощающей любви к музыке. Стерн побывал на гастролях в Союзе еще раз в 1958 году. В 1967 и 1968 годах он не принял приглашения из-за негативного отношения советских официальных лиц к государству Израиль, а также после ввода советских войск в Чехословакию. Последний раз он гастролировал в России в 1992 году, уже после развала СССР.
КАРНЕГИ-ХОЛЛ
Американцы очень любят интересные истории. «Story» имеет огромное значение для репутации известного человека, их помнят, пересказывают из поколения в поколение. Исаака Стерна часто называют «человеком, который спас Карнеги-холл». Конечно же, в основе лежит интересная история – «story». Но сначала несколько слов о том, как и когда был создан этот великолепный концертный зал, который является символом музыкальной жизни Америки.
Своим именем Карнеги-холл обязан Эндрью Карнеги – крупнейшему финансисту, меценату. Он помог воплотить в реальность мечту многих выдающихся музыкантов Америки.
В Нью-Йорке издавна существовали два музыкальных общества – New York Symphony Society и Oratorio Society. У музыкантов всегда возникали трудности с устройством концертов, потому что в огромном городе был лишь один зал с приличной акустикой – Метрополитен-опера. Этого было явно недостаточно. Потребность в большом современном концертном зале была очевидна.
Основатель двух музыкальных обществ Леопольд Дэмрош прилагал массу усилий для того, чтобы убедить богатых меценатов финансировать строительство. Увы, его усилия были безуспешны. Но, очевидно, судьбе было угодно, чтобы в 1887 году Дэмрош отправился в Шотландию на пароходе. Среди пассажиров была его добрая знакомая Луиз Уитфилд с мужем Эндрью Карнеги, который тогда был одним из богатейших людей. Они недавно поженились и совершали свадебное путешествие.
Луиз представила Дэмроша своему супругу, общение было интересным, путешествие долгим. Дэмрошу удалось убедить Карнеги в необходимости строительства концертного зала, и тот согласился полностью взять на себя все расходы.
После долгих поисков проектирование музыкального холла было поручено архитектору Уильяму Барнет Тутхиллу. Он был очень знающим, опытным архитектором и, что немаловажно, отличным музыкантом. Это обстоятельство, очевидно, способствовало тому, что особое внимание архитектор уделил акустике – она поистине великолепна. Да и само здание, построенное в стиле итальянского Возрождения, вызывало восхищение. Интерьеры, отделанные мрамором, богатой лепниной, огромный зал на 2800 мест, удобные кресла – все создавало атмосферу настоящего праздника.
5 мая 1891 года состоялось открытие Карнеги-холла. Нью-йоркцы с нетерпением ожидали этого дня, зал был заполнен до предела. Все хотели увидеть чудо архитектуры и услышать знаменитого гастролера – Петра Ильича Чайковского, который в тот вечер дирижировал Нью-Йоркским симфоническим оркестром. Это был поистине исторический концерт.
Карнеги-холл стал музыкальной меккой музыкантов всего мира. На знаменитой сцене выступали все лучшие музыканты и певцы: Рахманинов, Горовиц, Рубинштейн, Менухин, Казальс, Ростропович, Карузо, Мария Каллас, Паваротти, Доминго – невозможно перечислить даже малую толику имен.
Однако в середине 50-х годов над знаменитым Карнеги-холл нависла угроза быть уничтоженным. Началось строительство комплекса зданий Линкольнцентра, и туда должен был переехать Нью-йоркский филармонический оркестр, который приносил большой доход. Огромный Карнеги-холл становился финансово невыгодным. Роскошное здание Карнеги-холла было оценено в три миллиона долларов и выставлено на продажу. Время шло, покупатели не находились.
Тогда возник другой план: снести Карнеги-холл, на его месте воздвигнуть небоскреб, сдавать его внаем и таким образом получить значительную прибыль.
История с Карнеги-холлом была опубликована в журнале «Лайф», стала известна всей стране и вызвала смятение, бурю негодования в среде профессиональных музыкантов и поклонников искусства. Все возмущались, но никто ничего не смог сделать.
Исаак Стерн был в числе тех, кто активно протестовал против разрушения музыкальной святыни, он начал кампанию по сохранению Карнеги-холл. «Как можно разрушить этот великолепный зал, – писал он в газетах, журналах, – в этих стенах звучала лучшая музыка в мире, выступали все знаменитости. Сколько труда и таланта, сколько любви к Искусству вложено в каждый камень, в акустику здания. Мы должны сохранить Карнеги-холл любой ценой. Будущие поколения не простят нам этой ошибки».
Стерн организовал группу по спасению Карнеги-холла. Его план был прост. Он понял, что есть лишь один выход из создавшейся ситуации: Карнеги-холл должен принадлежать городу. А для этого нужно было убедить власти города и штата в исключительной исторической и музыкальной ценности здания, в необходимости иметь в городе еще один большой зал, который не будет обузой для налогоплательщиков. Он обращался с письмами к самым богатым и влиятельным людям Америки, посылал телеграммы тогдашнему мэру Нью-Йорка, составил призыв ко всем знаменитым музыкантам мира. Это письмо подписали Пабло Казальс, Владимир Горовиц, Артур Рубинштейн, Леопольд Стоковский, Леонард Бернстайн, Юджин Орманди, Иегуди Менухин, все поддержали инициативу Стерна. Проблема Карнеги-холл обсуждалась в Конгрессе, но… деньги опять стали решающим фактором. Судьба Карнеги-холл буквально висела на волоске – было принято решение начать снос здания в мае.
Вечером 11 апреля Вера и Исаак Стерн были приглашены на пасхальный седер к раввину Гольдстейну. Это была ежегодная традиция. Раввин приглашал около двадцати человек, исповедующих разные религии: среди них были католики, протестанты, иудеи. К удивлению Стерна, рядом с ним за столом сидел мэр Нью-Йорка с супругой.
После окончания седера супруги Стерн и Вагнер вышли вместе на улицу. Стерны жили неподалеку, и Исаак пригласил Вагнеров зайти в гости.
«Мы удобно расположились в креслах, выпили холодного пива, и я заговорил о том, что меня больше всего волновало – о Карнеги-холл», – вспоминал Стерн. Мэр живо отозвался и поддержал беседу. «Я еще в детстве всегда ходил туда на концерты, – сказал он, – помню всех выдающихся исполнителей. Более того, я являюсь почетным членом Лиги музыкантов». Воодушевленный началом беседы Стерн продолжал: «Тогда вы отлично понимаете, как важен Карнеги-холл для всех нас. Это не просто здание. Для всех музыкантов мира Нью-Йорк и Карнеги-холл составляют единое целое».
Мэр города это отлично понимал. Беседа продолжалась долго, несколько часов, и он стал сторонником Стерна в борьбе за сохранение этого уникального сооружения. Мэр Нью-Йорка убедил тогдашнего губернатора Нельсона Рокфеллера и других очень влиятельных бизнесменов и политиков сохранить Карнеги-холл.
16 апреля 1960 года губернатор штата Рокфеллер подписал решение, разрешающее городу Нью-Йорку приобрести Карнеги-холл. В середине мая город купил здание и передал его в аренду корпорации «Карнеги-холл», президентом которой стал Исаак Стерн.
Это решение стало настоящим триумфом в жизни выдающегося музыканта и его сторонников. «Борьба за сохранение Карнеги-холл стала одним из важнейших событий в моей жизни, – говорил Исаак Стерн, – ранее я никогда не общался с политиками, финансистами, крупными бизнесменами. Я знал только одно – ни за что и никогда, ценой жизни я не допущу, чтобы Карнеги-холл был разрушен. Я понял, что могу не только доставлять слушателям удовольствие своей игрой, но могу также и убеждать словами, действиями. Это было очень важно для меня. Мы победили, и Карнеги-холл остался в Нью-Йорке для всех последующих поколений».
В благодарность за все, что сделал Исаак Стерн для сохранения Карнеги-холл, главный зал назвали его именем – Isaac Stern Auditorium. Торжественное открытие состоялось 28 января 1997 года.
Это был незабываемый праздник – главный зал был превращен в огромный банкетный зал, в котором присутствовало полторы тысячи гостей. Зал был украшен живыми цветами, красиво задрапированные ткани цветов американского флага свешивались с верхних рядов. На сцене стоял стол, за которым сидел Исаак Стерн с супругой и самые почетные гости, среди которых были Грегори Пек с женой, Хиллари и Билл Клинтон, Брук Эстор, в концерте выступали лучшие музыканты. Было произнесено много добрых слов в честь выдающегося музыканта. Его называли «Человеком, который спас Карнеги-холл».
ПАМЯТНЫЕ ГАСТРОЛИ
Во время борьбы за сохранение Карнеги-холл, Стерн и Закин второй раз были приглашены на гастроли в Советский Союз. Им предстоял долгий тур – концерты были запланированы в Одессе, Москве, Ленинграде, Минске. Затем их ожидали в Вильнюсе, Риге, Таллинне. Во время обсуждения плана гастролей Стерна попросили дать несколько концертов в Ташкенте, он с удовольствием согласился и выразил желание побывать также и в Самарканде, городе, который навевал ему воспоминания о восточных сказках и легендах. Представители Госконцерта согласились организовать поездку.
ПАМЯТНЫЕ ГАСТРОЛИ
Во время борьбы за сохранение Карнеги-холл, Стерн и Закин второй раз были приглашены на гастроли в Советский Союз. Им предстоял долгий тур – концерты были запланированы в Одессе, Москве, Ленинграде, Минске. Затем их ожидали в Вильнюсе, Риге, Таллинне. Во время обсуждения плана гастролей Стерна попросили дать несколько концертов в Ташкенте, он с удовольствием согласился и выразил желание побывать также и в Самарканде, городе, который навевал ему воспоминания о восточных сказках и легендах. Представители Госконцерта согласились организовать поездку.
В ташкентском ресторане во время ужина гостей развлекал скрипач, который подходил к именитым гостям и играл специально для них. Подошел он и к сидящим за столом Стерну и Закину. Улыбаясь и приблизив скрипку к уху Стерна, скрипач шепнул ему на идиш: «Остерегайтесь директора филармонии, он специально к вам приставлен». Стерна так предупреждали довольно часто – его считали «своим» и оберегали от неприятностей.
На следующий день после прибытия, перед концертом в Ташкенте, Стерн подошел к директору филармонии и спросил, когда можно будет посетить Самарканд. В ответ он услышал: «Мы очень сожалеем, но эта поездка невозможна из-за очень плохих дорог». «Отлично, – сказал Стерн, – в таком случае я отменяю концерт в Ташкенте. Требую отправить нас первым же самолетом в Москву. Если вы не сможете достать билет на самолет, я обращусь в американское посольство, и они нас отправят своим самолетом. По прилете в Москву я устрою пресс-конференцию, на которой расскажу, что вы нарушили наш контракт». Через двадцать минут Стерну и Закину вручили билеты на самолет в Самарканд. Как только они прилетели в столь желанный город, сразу поняли, чего боялся директор филармонии. Гостиница, в которой их поселили, была грязной, запущенной, в номерах не было воды. Музыканты решили пойти посмотреть город, их никто не сопровождал, и они отправились на базар. Потрясенные увиденным, проголодавшись, американцы зашли в ближайшую чайную. Меню было весьма скромным: крутые яйца, зеленый лук, вкуснейшие горячие лепешки и чай. Словом, когда они с трудом добрались до гостиницы, было уже поздно. Не раздеваясь, они заснули в креслах, поскольку постельное белье не внушало доверия.
Наутро они хотели лететь в Ташкент, но ближайший самолет отправлялся лишь на следующий день, и музыканты поехали на машине, выделенной местной городской администрацией. Дороги были ужасные, сплошные ямы, ухабы. Кое-как они добрались до Ташкента, а через несколько часов были уже в гостинице, приняли горячий душ, и вечером состоялся концерт. Эти гастроли запомнились надолго.
Творческая жизнь Стерна была удивительно насыщена: концерты, гастроли, звукозаписи грамофонных пластинок. Он также с удовольствием работал с кинематографистами. В фильме Humoresque («Юмореска») он дублировал знаменитого актера Джона Гарфилда – озвучивал музкальные произведения, которые тот, согласно роли, исполнял на скрипке. В кадрах крупным планом показана левая рука Стерна. В 1953 году был снят фильм о жизни Сола Юрока «Tonight We Sing» – «Сегодня вечером мы поем» – в нем Стерн сыграл роль знаменитого скрипача Эжена Изаи, а потом, уже позднее, в 1971 году он с огромным удовольствием работал над записью звуковой дорожки фильма «Fiddler on the Roof» («Скрипач на крыше») по «Тевье-молочнику» Шолом-Алейхема.
В 1979 году Стерна пригласили на гастроли в Китай. С ним поехала небольшая киногруппа, день за днем снимавшая все события и встречи, которые происходили в это время. По приезде был создан документальный фильм «From Mao to Mozart» («От Мао к Моцарту»). Стерн был не только главным действующим лицом, но и комментатором. Впечатлений от поездки была масса. В поездке вместе с музыкантом была его семья, концертмейстеры, съемочная группа – всего двадцать пять человек. Они объездили всю страну, путешествовали поездом, самолетом, пароходом. Играли в больших залах и в маленьких городках, на прекрасных инструментах и на непригодном для игры рояле в Шанхае. Стерн не только ездил по стране с концертами, но также и слушал молодых музыкантов в консерватории, давал мастерклассы. Фильм «От Мао к Моцарту» был признан лучшей документальной лентой 1980 года и получил «Оскара».
«МОИ ПЕРВЫЕ 79 ЛЕТ»
Так назвал свою автобиографическую книгу великий скрипач. В ней он откровенно пишет о радостях и ошибках, разочарованиях, удачах, обо всем, из чего складывается жизнь. Исааку Стерну довелось пережить немало горьких минут: он потерял самых близких друзей – бессменного концертмейстера, блестящего пианиста Александра Закина, которого он, на русский манер, называл Шурой. Ушел из жизни и Леонард Бернстайн, который был для него Леней, не стало Яши Хейфеца, Сола Юрока, многих, с кем была связана жизнь музыканта.
Да и сам великий скрипач чувствовал, что уже не может так, как раньше, без устали концертировать, играть в теннис, плавать – сказывались годы, огромные физические нагрузки. Внешне все складывалось как нельзя лучше: трое замечательных детей – дочь Шира, сыновья Майкл и Дэвид радовали успехами. Шира посвятила жизнь иудаизму, стала раввином, как и ее муж. Сыновья избрали музыкальную карьеру, оба стали дирижерами. Вера интенсивно занималась общественной работой, была избрана президентом американоизраильского культурного фонда. Стерн по-прежнему много гастролировал: опять Япония, Корея, Австралия – сотни тысяч километров в пути.
Такова жизнь гастролирующего музыканта, иной жизни Стерн не представлял. Но в середине 1987 года перед гастролями в Израиле он опять почувствовал себя плохо. Симптомы были те же, что и в 1968 году, когда у него случился первый инфаркт. Во время концерта вдруг начался приступ острой сердечной боли. Он доиграл концерт из последних сна, чувствуя, что теряет сознание. Кардиолог настаивал на немедленной операции на сердце в Израиле, но Стерн изо всех сил старался оказаться дома.
Прямо из нью-йоркского аэропорта он по настоянию кардиолога отправился в госпиталь, отослав домой скрипку и небольшой чемодан. Решение врача было однозначно: «Операция назначена на завтра». К счастью, сложная операция прошла удачно. Уже через три месяца Стерн поехал на гастроли в Гонконг и Японию. Он почувствовал себя моложе, энергичнее, его скрипка опять звучала мощно, собирая огромные аудитории восхищенных почитателей.
Шло время, дети разъехались из родительского дома, у каждого была своя семья, успешная карьера, интересная, насыщенная жизнь. Вера и Исаак Стерн гордились детьми, были счастливы, что жизни каждого из них, Ширы, Майкла и Дэвида, сложились так удачно.
Когда огромный дом опустел, супруги отчетливо увидели, что каждый из них живет своей жизнью. Совместное проживание стало в тягость, они решили развестись.
Немалую роль в этом событии сыграло то, что 75-летний Стерн влюбился. Его возлюбленной стала молодая, красивая Линда Рейнольдс. Она работала в Центре исполнительского искусства имени Кеннеди в Вашингтоне. Талантливая пианистка, она предпочла заниматься историей музыки, была знакома со многими музыкантами-виртуозами, хорошо знала специфику их жизни. Исаак Стерн и Линда не скрывали своего романа, еще до получения развода они открыто жили вместе в доме Стерна в Коннектикуте, а в ноябре 1996 года стали мужем и женой.
В 1999 году Стерн впервые прилетел в Германию. Когда они с Линдой спускались по трапу самолета, журналисты спросили: «Где же ваш Гварнери?» «Отдыхает в своей постели в Нью-Йорке», – ответил Стерн. Он остался верен себе и приехал в Германию без скрипки, он не хотел играть, он мечтал увидеть друзей, посетить святые для него места, где когда-то жили и творили Бах, Бетховен, Брамс, Мендельсон.
В свой автобиографической книге «Мои первые 79 лет» великий скрипач, тщательно анализируя пройденный путь, критично относится к себе, своему искусству, говоря о том, что он не поднялся до исполнительских высот Давида Ойстраха, Наума Мильштейна, Яши Хейфеца, однако он был так же предан Музыке. «Я мечтаю о том, чтобы передать молодым музыкантам всех стран свои знания, свое умение, сыграть с ними на большой сцене. Тогда я буду знать, что жизнь прожита не зря, что она отдана Музыке».
Стерн был веселым, жизнелюбивым человеком. Он отлично плавал, играл в большой и настольный теннис, не щадил рук, за что и был наказан однажды вывихом запястья. Он рассчитывал жить долго, поэтому и назвал свою книгу «Мои первые 79 лет». Увы, вторые 79 лет ему прожить не довелось. Он умер 23 сентября 2001 года.
Через месяц после его смерти в Карнеги-холл, в Аудитории Исаака Стерна («Isaac Stern Auditorium») на вечер памяти Скрипача собрались поклонники и почитатели его таланта. Две тысячи мест Аудитории были заполнены, еще четыреста человек смотрели концерт по внутреннему телевидению. Любимые произведения Стерна играли выдающиеся музыканты, чьи творческие судьбы состоялись во многом благодаря его стараниям: Ицхак Перлман, Пинхас Цукерман, Йо-Йо Ма, Эммануэль Экс, Мидори…