— Привет, — радостно приветствовал меня Валера. Сколько лет мы знакомы, а я все не перестаю удивляться его оптимизму, который он каким-то образом умудряется сохранять на этой работе. — А я-то думаю, чего Вешняков притащился, оказывается, у вас тут свой интерес.
Я подошла настолько близко, что теперь могла увидеть причину утренней суматохи. Среди мусора лежал мужчина, одетый, но без обуви. Возраст установить невозможно, лицо и руки были в жутких ранах, точно парня сунули в мясорубку. Преодолевая дурноту, я наклонилась к нему и спросила Валеру:
— Что это?
— Крысы. Их здесь немерено. Вон шныряют, совершенно отмороженные, сволочи.
— Давно он тут лежит?
— Несколько дней.
— Не очень-то разумно выбрасывать труп на помойку, если его хотели скрыть. Или это кто-то из местных обитателей?
— Бомжи здесь не живут. Мусор сюда сваливают нелегально, от случая к случаю, так что если бы не стечение обстоятельств, парня бы вовсе никогда не нашли.
— Можешь сказать, от чего он скончался?
— Похоже, сломана шея. Труп в таком состоянии, что до вскрытия ничего определить нельзя.
— Обрати внимание на одежду, — подал голос доселе молчавший Вешняков.
Джинсы, футболка, которая когда-то была белой, и спортивная куртка без рукавов, но с капюшоном. Именно так в день своего исчезновения был одет Витька Симушин.
— Карманы проверили?
— Пусто. А в таком виде его родная мать не узнает.
— По одежде узнает. У него часы на руке.
Часы на батарейке продолжали показывать точное время, это казалось невероятным и наводило на непрошеные мысли. Я поспешила отвести от них взгляд.
— Н-да, — неопределенно промычал Вешняков и направился к моей машине. Я пошла следом, кивнув мужчинам на прощание.
— Выходит, это наш Симушин? — спросила я, стараясь поскорее покинуть мрачное место.
— Выходит. Я же говорил: будет труп, куда без трупа.
— Нострадамус, блин, — фыркнула я. — Теперь к истории с порванным долларом придется отнестись серьезно.
— Сначала надо убедиться, что это труп пропавшего парнишки, а еще добиться показаний от его дружков, что этот доллар был. Опять же не факт, что все дело в долларе… — Артем вздохнул и добавил с печалью:
— Парня жалко.
— Это точно, — согласилась я. — Тебя подвезти?
— Я с Валеркой поеду.
Я села в машину, Артем потоптался рядом, пряча от меня взгляд по неизвестной причине. Вряд ли на него так подействовала недавняя находка. Тут что-то другое.
— Вешняков, — позвала я.
— А? — вышел он из задумчивости.
— Если есть что сказать, самое время.
— Моя вчера болтала… у нее подруга в загсе работает, вот и донесла моей, а та, конечно, мне. Бабы, как известно, любопытные. — Тут он сообразил, кому все это говорит, и пригорюнился. — Я в том смысле, что если ты в курсе…
— Я не в курсе, — с усмешкой покачала я головой, наблюдая за душевными муками своего друга. — Какой, к черту, загс?
— Тагаев подал заявление, — выпалил он и отвернулся.
А я бестолково спросила:
— Какое заявление?
— Он жениться собрался, — теряя терпение, едва ли не заорал Артем. — Подали заявление, как положено.
— С кем он заявление подал?
Впрочем, неважно. Ясно, что не на мне жениться собрался. Вешняков сверлил меня взглядом, а я смотрела вдаль, пытаясь осознать, какое впечатление произвела на меня эта новость. Вешняков продолжал таращиться, не выдержал и спросил:
— Ты знала?
— Наверное, Тимур считает, что меня это не касается. В самом деле, так и есть.
— И тебя это не волнует? — с трудом нашел подходящее слово Артем.
— Волнует, — кивнула я. — Только я еще не знаю как.
— Да пошла ты, — не удержался Артем, махнул рукой и побрел к товарищам. А я завела мотор.
Тагаев собрался жениться. Что ж, давно пора, не худо бы подумать о наследнике… черт. А чего ты хотела? Помнится, воздержание никогда не было ему свойственно, и баб вокруг него вертелось предостаточно. Наверняка есть среди них хоть одна, кого он не прочь назвать супругой. Ты что, всерьез думала, что заменить тебя никому не под силу? Вот уж глупость… Интересно, когда эта идея пришла ему в голову: до нашей встречи в театре или после? А собственно, какая мне разница?
Вот тут-то выяснилось, что новость произвела на меня гораздо большее впечатление, нежели я решила вначале. Я остановила машину, положила руки на руль и с обидой, глядя на Сашку, сказала:
— Тимур твой дурак. — Сашка, услышав имя друга, отчаянно залаял. — И не спорь, — повысила я голос. — Дурак. И ты не лучше.
Свою собаку я обидела напрасно. Сашка возмущенно отвернулся, а я стала смотреть в окно. Пес, подождав некоторое время и ничего не дождавшись, перебрался ко мне на колени и аккуратно лизнул меня в подбородок. Я поцеловала его в мокрый нос, и дружба была спасена.
— Ладно, пусть женится. Нам-то что, — отмахнулась я и завела мотор. По дороге позвонила на работу. Выяснилось, что некоторое время там вполне могут обойтись без меня и я успею навестить Зотовых. В том, что труп на свалке — пропавший Виктор Симушин, я практически не сомневалась, так что не худо бы побеседовать с Леной. Симушин был ее парнем, хотя вряд ли она знает об истории с бумажником больше, чем Влад, но… Парень с газетой в кафе не давал мне покоя. Что, если бумажник у Симушина оказался все-таки отнюдь не случайно и Лене что-то об этом известно?
Вскоре мы с Сашкой тормозили возле дома у реки. Не успела я подъехать, как на крыльце появилась Нина Константиновна. Лицо хмурое, даже злое, она ждала, кутаясь в шаль, когда я поднимусь к ней.
— Доброе утро, — приветствовала я ее, радостно улыбаясь, не желая замечать, что гость я здесь нежеланный.
— Здравствуйте, — ответила она, глядя все так же хмуро.
— Я хотела бы поговорить с Леной, — вздохнула я, сообразив, что никакие улыбки не подействуют.
Нина Константиновна вроде бы удивилась:
— С Леной? О чем?
— Это касается одного из ее друзей.
— Послушайте, я не понимаю, какое вам дело до ее друзей, и вообще… Я ведь сказала, что мне не нужна помощь, и ваше досужее любопытство…
— Вы не поняли. Произошло нечто серьезное. С ее другом несчастье. Лене придется разговаривать со следователем, вот я и решила, что сначала с девочкой лучше поговорить мне.
— Несчастье? — переспросила Нина Константиновна, теперь в ее взгляде был откровенный страх. — Какое несчастье?
— Не знаю, рассказывала ли она вам, что один ее знакомый отсутствовал уже несколько дней, его нет ни дома, ни у друзей…
— Она мне ничего не говорила.
— Странно, — пожала я плечами. — Впрочем, возможно, как раз и нет. Она дома? — Нина Константиновна покачала головой. — Где она?
— У подруги, — с трудом справившись с волнением, сказала она. — Уехала вчера вечером.
— Ей можно позвонить?
— Она забыла мобильный дома. Лежит в ее комнате.
Я вдруг подумала, что она сейчас зарыдает, рука, которая на мгновение показалась из-за шали, дрожала. Заметив это, Нина Константиновна торопливо ее спрятала.
— Но где живет подруга, вы, надеюсь, знаете?
Она вновь покачала головой.
— Она ничего толком не объяснила. "Мама, не беспокойся, я поеду к подружке, заночую у нее". Я была уверена, что она позвонит, звонила ей сама, пока не обнаружила ее мобильный на тумбочке.
— Юля сейчас дома? — спросила я. Страх в глазах Зотовой теперь читался так явственно, что она поспешила отвернуться, не в силах справиться с собой.
— Да, а что?
— Можно с ней поговорить?
— Господи, о чем?
— Нина Константиновна, я же объяснила…
— Уходите, — срываясь на крик, сказала она. — Уходите…
Я поняла, что настаивать не имеет смысла, и вернулась к машине. Поведение Нины Константиновны меня заинтриговало. Скорее всего Лена действительно отсутствует. Вопрос: знает мать, где она находится, или нет? Возможно, девчонка испугалась после исчезновения Симушина и поспешила укрыться у друзей, а чтобы найти ее было непросто, не сказала даже матери, у кого конкретно она находится. Но если она прячется, этому должна быть причина. Ей известно куда больше, чем Владу? Допустим. Ее уверенность, что у друзей она в безопасности, я не разделяла. Если поисками заняты серьезные люди… Значит, девчонку надо найти как можно скорее. Хотя Нина Константиновна может быть прекрасно осведомлена, где ее дочь. Предположим, Лена ей доверилась (кстати, очень мудрый поступок: чем бегать по друзьям, лучше все рассказать матери) и Нина Константиновна поспешила принять меры. Я бы на ее месте отправилась в милицию, но у нее на этот счет, похоже, свое мнение. Опять же, я не знаю всех обстоятельств… Влад не решился все рассказать в милиции, так что повод молчать может быть и у Нины Константиновны.
Я направилась домой, размышляя над этим, а где-то параллельно настойчиво вертелась мысль: "Он женится". Она возникала все чаще и оставалась со мной все дольше, теперь слова можно было исполнять на популярный мотивчик "он женится, он женится, он женится…".
Я направилась домой, размышляя над этим, а где-то параллельно настойчиво вертелась мысль: "Он женится". Она возникала все чаще и оставалась со мной все дольше, теперь слова можно было исполнять на популярный мотивчик "он женится, он женится, он женится…".
— Меня это не касается, — громко сказала я, едва не напугав Сашку.
Впереди показалась гостиница "Турист", по моим предположениям, троица из кафе, если они действительно приезжие, скорее всего останавливалась здесь. Я объехала стоянку по кругу, высматривая черный "Ягуар". Машин было предостаточно, но та, что нужна мне, отсутствовала. Начальник службы безопасности отеля был моим хорошим знакомым, более того, когда-то я оказала ему услугу, и с тех пор он считал себя мне обязанным. Я редко вспоминала об этом, но сейчас, пожалуй, был как раз тот самый случай.
Я припарковала машину и быстро поднялась по ступеням к центральному входу, стеклянные двери разошлись в стороны, и я оказалась в огромном холле с фонтаном в центре. Гостиница считалась одной из лучших в городе, я с этим склонна была согласиться.
Обогнув фонтан, я свернула в коридор и вскоре очутилась перед дверью со скромной табличкой, постучала и вошла. Мой приятель сидел за столом, вальяжно развалясь в кресле, в компании молодого человека в недорогом костюме, который расположился напротив. Не могу сказать, что при виде меня их лица просияли, однако и особой досады не выразили, что меня, безусловно, порадовало.
— С чем пожаловала? — спросил Володя, кивнув молодому человеку, тот поспешно удалился.
— С просьбой, — сиротски вздохнула я, устраиваясь на освободившееся место.
— Понятно, — усмехнулся он. — Валяй, чем смогу — помогу.
— Интересуют меня трое мужчин, которые, воз можно, двадцать восьмого числа останавливались в отеле. Описание так себе: один вроде бы толстый и сердитый, остальные вовсе выглядят обыкновенно. Единственная интересная зацепка: похоже, они прибыли на черном "Ягуаре".
— Спрашивать, чем тебе интересны эти типы, конечно, не имеет смысла?
— Попробовать можно, только зачем? — пожала я плечами, Володя согласно кивнул.
— Черный "Ягуар" помню, классная тачка. Номера московские, несколько раз видел его у центрального входа, примерно двадцать седьмого — двадцать восьмого. Если постоялец наш и ставил тачку на стоянке, узнать, кто он, дело двух минут. Здесь подождешь или со мной прогуляешься?
— Прогуляюсь.
И мы отправились на стоянку отеля.
Конечно, Володе было проще позвонить и выяснить все, что необходимо, не выходя из кабинета, но он, как и я, предпочитал видеть человека, с которым беседуешь, тогда есть больше шансов узнать что-либо полезное.
Возле въезда на стоянку стояла будка, обшитая сайдингом, около нее на скамье со скучающим видом сидел молодой человек. Увидев нас с Володей, поднялся и выжидающе замер.
— Привет, — бросил ему Володя, парень кивнул и все внимание сосредоточил на мне, но я предпочла, чтобы вопросы ему задавал непосредственный начальник. — Черный "Ягуар" кто-нибудь последнее время ставил? — спросил он. Парень оказался молчуном, покачал головой, решив, что этого достаточно. — Точно? — нахмурился Володя. Теперь парень кивнул. — А вот я видел тачку у гостиницы.
Охранник пожал плечами.
— Ты чего такой неразговорчивый? — улыбнулась я.
— А мне за треп деньги не платят, — счел нужным ответить он.
— Давай журнал, — буркнул Володя, входя в будку, без особого энтузиазма охранник последовал за ним, я замыкала шествие.
Журнал содержался в образцовом порядке, мы просмотрели последние записи и смогли убедиться, что ни о каком черном "Ягуаре" там не упоминается, впрочем, как и о "Ягуарах" других цветов.
— Тачка довольно редкая, — подал голос парень. — Я бы запомнил.
Мы взглянули на него. Может, мне показалось, но что-то его беспокоило. Конечно, мало кому понравится, если к нему вдруг нагрянут с проверкой, но для беспокойства все-таки должна быть существенная причина.
— Нет так нет, — оптимистично сказала я и обратилась к парню:
— Возле гостиницы ты такую тачку не видел?
Он опять покачал головой, закрыл журнал с таким видом, точно хотел, чтобы мы поняли: разговор окончен. Мы поняли и отправились восвояси.
— Занятный тип, — сказала я, когда мы удалились на приличное расстояние.
— Еще какой. А врет неумело.
— Что? — позволила я себе удивиться.
Володя повторил:
— Врать, говорю, не умеет. Тачку он видел, а почему не пожелал сказать правду…
— Интересно, — кивнула я.
— Еще бы, — хмыкнул Володя и пояснил:
— За стоянку платят администратору, это если клиенты на своих машинах приезжают и в стоянке нуждаются.
— А если клиент свою тачку, к примеру, светить не хочет? — спросила я.
— Тогда проще оставить ее в другом месте, — кивнул Володя. — Стоянок в городе хватает.
— Можно еще договориться с охранником, и тогда администратор без надобности, — улыбнулась я.
— Вообще-то это запрещено, — серьезно сказал Володя. — Но…
— Но каждый день парню проверку не устраивают, машин много, и если поставить ее только на ночь… Во сколько смену сдают?
— В восемь утра. Дежурят сутками. Я из этого говорливого душу выну, — буркнул он.
— Охотно бы поучаствовала, но, боюсь, это бесполезно.
— Швейцар, — подумав немного, произнес Володя, и я с ним согласилась.
Выяснить, кто из швейцаров дежурил двадцать восьмого, труда не составило.
— Повезло, — хихикнул Володя. — Палыч. Полковник в отставке, мимо него мышь не проскочит. Он сейчас здесь.
Швейцары дежурили по двое. В настоящее время у дверей стоял только один, им полагался каждые три часа пятнадцатиминутный перерыв, и Палыч в настоящее время в комнате отдыха пил чай. Комната отдыха располагалась под лестницей, вообще-то это была скорее каморка, без окна, метров шесть, но чаю попить здесь все-таки можно и даже отдохнуть: у противоположной стены стоял диван, на котором сидел бравый полковник с огромной кружкой в руке.
— Здорово, Палыч, — добродушно начал Володя и махнул рукой, предлагая ему продолжать приятное занятие. — Дело есть. Ольга Сергеевна одним нашим постояльцем интересуется. Надо помочь.
— Со всем удовольствием, — заверил Палыч.
— Я у себя, — бросил мне Володя и вышел, я этот жест оценила, без начальства говорить куда удобнее.
— Чаю хотите? — улыбнулся Палыч.
— Не откажусь. Только, боюсь, у вас нет времени меня угощать.
— Время найти всегда можно, — хитро подмигнул он. Чай он заваривал с травами, о чем не замедлил упомянуть.
На вид ему было больше шестидесяти, возможно, и семьдесят, однако офицерской выправки он не потерял, подтянутый, даже щеголеватый в форме швейцара, которую носил с достоинством. На голове аккуратный армейский "ежик", лицо украшали усы.
— Так кто вас интересует, красавица?
— Вообще-то, черный "Ягуар", предположительно с московскими номерами.
— В иностранных марках не силен, — вздохнул он. — Но если вы говорите "Ягуар", логично предположить, что эмблема на машине как раз этот зверь?
— Точно.
— Что ж, видел я ваш "Ягуар".
— Число назвать можете?
Он взглянул на календарь, который висел на стене, и ответил:
— Двадцать восьмого.
— Вы уверены?
— Не имею привычки утверждать то, в чем не уверен. Хотя двадцать седьмого я его тоже видел.
— Где видели?
— Здесь, возле гостиницы.
— Позвольте, но ведь двадцать седьмого вы не работали?
— Так точно, но на работу заходил. Я тут зонт забыл, а на следующий день обещали дождь. Вот уж кто за свои слова не отвечает, так это Гидрометцентр. Обещали дождь, и что? Ничего подобного.
— Вы зашли за зонтом, — напомнила я, боясь, что он чересчур увлечется.
— Так точно. Я живу неподалеку и по вечерам люблю прогуляться. Вот и зашел. Шел я со стороны стоянки и видел, как Димка запускал эту тачку. Вот и подумал: Димка гребешит.
— Почему вы так решили? — насторожилась я.
— А морда была вороватая, он как тот небезызвестный персонаж, что крал и стыдился. Так и Димка, инструкции нарушает и боится.
— Часто такое с ним? — улыбнулась я.
— Да почти каждую смену. Тут рядом ночной клуб, стоянка там небольшая, а машины у клиентов дорогие, опасаются без присмотра их оставлять и едут к нам. Это запрещено, конечно, но за ночь тысячу рублей заработать можно легко, а у охранников зарплата тысяч пять, вот и нарушают. Администраторы ночного клуба пробовали с нашими договориться, чтобы все официально было, но количество мест на стоянке должно соответствовать количеству номеров. Почему нельзя машину поставить, если есть места свободные?
— Хороший вопрос, но мы от него пока отвлечемся. Значит, вы видели машину? А случайно не запомнили, кто на ней приехал?