– Зять собаки Баскервилей пришел! – заорал Егорка и выпустил ремень.
Мне стало страшно. На секунду перед глазами вместо озера появилась морда с оскаленными зубами, с клыков капала кровь, глаза горели бешеным огнем, шерсть торчала пучками. Огромным усилием воли я прогнала леденящую душу картину, ощутила, как некая сила тащит меня вперед, и, не успев чихнуть, полетела вниз с обрыва.
Вода оказалась теплой. Отфыркиваясь, я выплыла на поверхность, ощутила под ногами дно и встала. Озеро было довольно глубоким, из воды высовывались лишь мои голова и шея. Слева послышался плеск.
– Кто там? – испуганно спросила я. – Егор, ты?
– Ага, – откашлялся мальчик.
– Зачем в воду прыгнул? – рассердилась я.
– А ты почему в озеро сиганула? – не растерялся он.
Пришлось честно признаться:
– Меня баклажка утянула.
– Я подумал, что тетя Котлета плавать не умеет, – чихнул Егор, – сейчас утонет.
– Эй, вам там хорошо? – спросили с обрыва.
Егорушка вцепился в мою шею ледяными ручонками.
– Зять собаки Баскервилей! Он нас преследует! Сейчас сожрет!
Но ко мне уже вернулся разум.
– Не пори чушь! Псы не умеют говорить!
– Он волшебный! – зашептал Егор, касаясь меня своим холодным носом. – Тетя Котлета, давай уплывем на другой конец озера!
Я откашлялась и заорала:
– Вы кто? Что хотите? Уходите, не мешайте нам спокойно отдыхать.
– Я Костя Франклин, ты меня не узнала? – ответил зять собаки Баскервилей.
Я чуть не захлебнулась.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Гуляю, – сообщил фотограф, – а ты?
– Купаюсь, – в тон ему ответила я.
– Тетя Котлета, слышишь? – начал дергать меня Егор.
– Что? – не поняла я.
– Тише! – приказал мальчик.
Я примолкла и услышала истошное мяуканье.
– Он там, – закричал Егор, – уплыл! Смотри налево.
– Что у вас еще случилось? – занервничал на берегу Константин.
– Тише! – шикнули мы хором с Егором.
– Мяу-мяу-мяу, – надрывался Бубенчик.
Я обвела глазами озеро и ойкнула. Почти посередине водоема, чуть ближе к противоположному берегу, примыкавшему к опушке леса, виднелось темное пятно, издававшее отчаянные звуки.
– Как он туда попал? – изумилась я.
– Бубенчик тонет, – заорал Егор и повернулся ко мне спиной.
Я успела схватить его.
– Куда ты собрался?
– Бубенчик погибает! – закричал Егорка.
– Похоже, он сидит на бревне, сейчас сообразим, как его достать, – начала я.
Договорить мне не удалось. В воду с шумом плюхнулся большой мешок. Я взвизгнула и увидела… Костю.
– Немедленно рассказывайте, чем занимаетесь! – потребовал он.
Вот оно что! Франклин следит за мной денно и нощно. Никитин велел своему клеврету во что бы то ни стало разнюхать, где я прячу улику.
– Там котик, – застонал Егор, – Бубенчик, он умирает! Вода волшебная, она исполняет желания, мы хотим… баклажка… ремешок…
– Мяу-мяу-мяу, – прибавил децибел Бубенец.
Егорка задергался.
– Он умоляет его спасти! Он погибает. Кот мой лучший друг! Я уже бегу!
Костя придержал ребенка.
– Стоп, я ничего не понял, кроме одного, вы отправились купаться, взяв кота, а тот неведомо как очутился в воде?
– Бубенец не умеет плавать, – объяснила я, – он сидит на какой-то деревяшке.
Издалека послышался всплеск.
– Он перевернулся! – истошно завопил Егор.
– Ё-моё, – вздохнул Костя, – Виолетта, иди правее, там через метров десять можно вылезти, сейчас выловлю чертова дурака.
Последние слова Франклин произнес, делая широкие гребки.
– Он успеет? – с надеждой спросил мальчик.
Я начала подталкивать Егора в направлении, указанном лжефотографом. Бедняга Бубенец уже утопленник, надо подобрать такие слова утешения, чтобы это происшествие как можно меньше травмировало психику Егора.
Кое-как мы выбрались на берег и заклацали зубами.
– Хорошо хоть ты брюки снял, – похвалила я мальчика.
– Они сами свалились, – чихнул он.
– Значит, спасибо им, – сказала я, ощущая, как мои джинсы превращаются в липкие холодные компрессы, – начинай бегать, иначе простудишься.
– Котик! – заорал Егор, бросаясь к Константину, который вышел на берег, держа в руках темно-серое тельце. – Бубенчик! Милый! Почему он не радуется, а? Не шевелится!
Я посмотрела на длинный хвост, безвольно свисающий с предплечья Франклина, потом умоляюще глянула на Костю: ты, конечно, гад, верой и правдой служащий маньяку, но, пожалуйста, придумай, как утешить мальчика.
Глава 23
– Он умер? – попятился Егорушка. – Утонул? Я его погулять взял, хотел повеселить, и… вот.
Из глаз мальчонки горохом посыпались слезы, он сел на траву и зарыдал. Я молча гладила его по голове. Словами тут не поможешь!
– Никогда нельзя сдаваться! – заявил Костя. – Ви, иди сюда! Будем реанимировать кота.
Егор замер, а я разозлилась на Франклина, разве можно дарить ребенку зряшную надежду? Это жестоко.
– Не стой огнетушителем! – гаркнул Константин. – Я буду делать коту массаж сердца, а ты искусственное дыхание. Раз-два – вдох, три-четыре – выдох. Начали.
– Мне надо дуть ему в пасть? – засомневалась я. – Не слишком приятная процедура, и, полагаю, она не поможет.
– Егор, беги к машине, – приказал Костя. – Возьми из моего пиджака ключи, найди аптечку. Ви! Действуй!
Я наклонилась над Бубенцом и на минуту удивилась, оказывается, смерть меняет не только людей, но и животных. Кот словно усох, морда у него стала значительно меньше, а нос почернел.
– Отжала утопленнику пасть, – командовал Франклин, – пошла дышать. Ать, два!
Я наклонилась над трупом Бубенца, закрыла глаза и дунула коту в рот.
– Энергичнее, – приказал Костя, – работай! Не спи!
– Он давно умер, – сказала я.
– У котов семь жизней, – возразил Франклин, – работай без болтовни! Не лишай Бубенца шанса.
Я прижалась губами к мокрой пасти несчастного котяры и начала судорожно вдувать в него воздух.
– Давай, давай, очнись, – гудел Константин, ритмично нажимая на грудную клетку тощего, облепленного мокрой шерстью тельца.
– Аптечка, – пропыхтел Егор и поставил на траву железный ящик.
– Ви, смени меня, – приказал Костя, – Егор, теперь ты вместо Виолетты.
Мы оперативно выполнили приказ, Франклин открыл кофр, и я удивилась. Обычно у автомобилистов лежит в багажнике маленькая сумочка с просроченными таблетками аспирина, а у Константина полно ампул, и, похоже, вон в том боксе он хранит хирургические инструменты.
– Сейчас он забегает, запрыгает, затанцует, – пообещал «Айболит», всаживая в Бубенца иглу.
Я краем глаза успела прочитать на одной из ампул название «Сульфокамфокаин», и тут Егор взвизгнул:
– Глаза открыл!
– Что я вам говорил, – засмеялся Франклин и живо переместил Бубенца на живот, – давайте, сэр, выливайте воду!
– Его тошнит! – испугался мальчик.
– Очень хорошо, – сказал Костя, потом повернулся ко мне, – ну, поняла? Причитать: «Умер, умер» надо, лишь когда кто-то правда отдал концы. Паникерша!
– Он мяукает! – ликовал Егорка.
– Пока молчит, – возразил Костя, – но скоро запоет.
– Уже кричит! – запрыгал мальчик. – Слышите: мяуууу!
Я напрягла слух.
– Наш утопленник занят делом, которое никак не позволяет издавать другие звуки, кроме бэээ, – произнес Франклин, глядя на кота, которого тошнило на траву.
– Звук идет слева, – сказала я, – пойду гляну.
По мере того как я приближалась к месту, где Егорка оставил вещи, кошачий вопль становился громче. Я заглянула в рюкзак, схватила его за лямки, вернулась на лужайку к Косте с Егором и сказала:
– Крэкс, фэкс, пэкс, Бубенец, покажись!
Из горла рюкзачка высунулась круглая голова с треугольными ушами.
– Бубенчик! – завизжал Егор и бросился к четверолапому другу.
– Супер! – выдохнул Костя. – А это кто?
Спасенное животное село и фыркнуло. Сейчас, когда мокрая шерсть начала подсыхать, стало понятно: у незнакомца шубка полосатая, и сам он значительно меньше Бубенца.
– Бродячая кошка, – ответила я, – ей повезло, что мы очутились рядом в момент, когда она терпела бедствие.
– И что с ней делать? – не успокаивался Франклин. – Оставить ее здесь невозможно.
– Заберем с собой, – протянула я, – похоже, иного выхода нет.
– Здорово! – запрыгал Егор. – У Бубенчика появился друг! Сейчас имя ему придумаю.
– Все хорошо, что хорошо заканчивается, – процитировал Костя любимую поговорку воспитавшей меня Раисы. – Гоша, бери Бубенца, Ви прихватит мешок, я понесу найденыша.
– Барабан! – воскликнул Егор.
– Где? – оглянулся Франклин. – Отчего меня не удивляет, что вы прихватили на вечернюю прогулку ударную установку?
– Его будут звать Барабан, – захлопал в ладоши Егор. – Очень красиво получается. Бубенец и Барабан, на одну букву.
– Лучше Васька или Тишка, – предложила я.
– Барабан красивше, – возразил Егор.
Мы пошли по тропинке, мальчик вдруг остановился.
– Баклажка!
– Барабан мне нравился больше, – возразил Костя.
– Мы забыли бидон, – уточнил мальчик.
– Фиг с ним, – легкомысленно махнула я рукой.
– Он тети Наины, – напомнил Егорушка, – нужная в хозяйстве вещь. Некрасиво взять чужое и не отдать.
– Зато мы везем ей второго кота, – усмехнулась я. – Произведем обмен: забрали баклажку, возвращаем Барабан.
– Неправильно, – захныкал Егор и неожиданно заплакал.
Бубенец высунул из мешка голову и принялся нежно вылизывать малыша.
– Ну вот! – вздохнул Костя. – Только рева нам не хватало!
– Он устал, перенервничал и проголодался, – вступилась я за ребенка.
– Садитесь в джип, я сейчас вернусь, – велел Франклин.
Мы с Егором и двумя котами залезли на заднее сиденье. Спустя минут десять появился Костя с бидоном.
– Он пустой, – разочаровано протянул мальчик, – мы вообще-то за водой приехали.
– Экий ты зануда! – восхитился лжефотограф. – Ну-ка, ответь, ты планировал заполучить второго кошака?
– Нет, – после небольшой паузы ответил Егор.
– Привыкай, братец, к гримасам судьбы, – с самым серьезным видом заявил Франклин. – Просишь у нее битончик с водичкой, а получаешь киску. И так будет всегда. Закон вселенской несправедливости. И не нужна тебе вода из озера, она быстро протухнет.
– От нее кожа очищается, – сонно промямлил мальчик. – Я стану как все.
– Только не это, – ответил Костя, – постарайся быть самим собой, как все не стоит.
– Болячки, – зевнул Егор. – Они мне жуть как надоели.
– Две хорошие новости, – заявил наш шофер. – Можно ездить на озеро купаться, я готов тебя туда возить ну… раз или два в неделю. Вторая. Скажи своим прыщам «спасибо», благодаря им ты сразу понимаешь, кто нормальный человек, а кто гоблин. Нет ничего стопроцентно плохого. В любой бочке дегтя найдешь полкило меда, из грязной глины лепят красивую белую посуду. Он спит?
– Да, – ответила я.
Костя притормозил.
– Сунь пацанчику под голову подушку, а сама садись вперед.
Я совершила рокировку, и некоторое время в салоне стояла тишина. Джип катил по дороге, аккуратно притормаживая на каждом светофоре, потом Франклин нарушил молчание.
– Какой у тебя необычный медальон! Он открывается?
Я пощупала золотое украшение.
– Как ты догадался?
Костя улыбнулся.
– Слишком массивный, велик для тебя, но ты спокойно носишь подвеску, значит, она не тяжелая, а полая внутри. Хранишь там фото любимого человека?
– Троих сразу, – не моргнув глазом соврала я, – моя подпольная кличка: Вилка Красная Шапочка.
– Вилка? – поразился Франклин. – Почему не ложка?
Больше всего мне сейчас захотелось ущипнуть себя за болтливый язык. Понятия не имею, что рассказал обо мне своему подручному Борис Федорович, но в любом случае прозвище нельзя произносить вслух.
– Вилка? – пытаясь выглядеть удивленной, переспросила я. – Какая такая вилка? Я сказала: Виолетка Красная Шапочка.
Костя кашлянул.
– Ты перепутала героев. Милая девочка с пирожками ни при чем. Нужен граф по кличке Синяя Борода. Это он имел дурную репутацию убийцы своих жен. Хотя бедный аристократ честно просил супружниц не лезть в чулан, не пользоваться крохотным ключиком, а они поступали по-своему. Ты бы как себя повела, а?
Я засмеялась, и тут за нашими спинами возник Егорка, он обхватил Костю за шею и затараторил:
– Спасибо тебе, спасибо. Костя, ты спас Барабана, ты его оживил. Теперь Бубенец, я и Барабан – твои лучшие друзья.
– Рад стараться, – ответил Франклин, – ложись и спи.
Егор опустился на сиденье.
– Ты волшебник! Настоящий зять собаки Баскервилей. Она была доброй и несчастной! Вот!
– Чей я зять? – изумился Константин.
Мои глаза начали закрываться.
– Ау, Ви, спишь? – тихо осведомился Франклин.
Я хотела ответить, но язык не шевелился, на плечи навалилась тяжесть, мокрые джинсы наконец-то стали теплыми. Еще секунда, и я провалилась во временное забытье.
Чьи-то пальцы зашарили по моей груди, оцепенение прошло, я резко стукнула Константина по руке и гневно воскликнула:
– Что за наглость? Это как понимать?
– Извини, извини, – зачастил негодяй, – меня очень заинтересовал твой медальон, давно ищу такой для съемок. Можешь одолжить мне его на пару дней?
– Даже не надейся, – отбрила я, – он всегда со мной. Еще раз позволишь себе распустить лапы, получишь по носу. Я очень хорошо дерусь, у меня плохое воспитание, привыкла отвоевывать свое счастье в кулачном бою.
Костя молча повернул направо. Я позабыла про сон. Вот так, Франклин, можешь передать Никитину, что Виолетта тщательно защищает полый золотой кулон, украшающий ее декольте. Хочешь выяснить, где спрятана улика? Тогда у Бориса один путь: украсть госпожу Таранову-Тараканову и лично побеседовать с ней.
Джип въехал во двор дома Орловой. Я расслабилась. Сегодня меня никто не похитит, мерзавцу мешает Егор. Константин – странный человек, у меня теперь нет сомнений, что он именно тот, кого депутат-маньяк послал за уликой. А кто мог согласиться выполнять деликатные поручения Бориса Федоровича? Исключительно подлый или очень жадный до денег человек. Костя спас меня от смерти под колесами мотоцикла, не испугался покрытого болячками Егора, но мне понятно: это лишь игра, чтобы втереться к нам в доверие. Выпадает из общей картины реанимация бездомного кота. Франклин мог прекратить спасательную операцию, я-то уверяла его, что кот мертв. Но Костя, не обращая внимания на мои слова, нашпиговал киску дорогостоящими препаратами, и теперь Бубенец обзавелся дружком. Я никак не ожидала от Константина такого милосердия… Хотя самые страшные злодеи истории были сентиментальными, многие обожали домашних животных.
– Мама! Мамочка! – закричал Егорка, едва мы с ним вошли в квартиру. – Смотри, я купался в волшебном озере. Мама! Ты где? Мамуля!
Дверь моей комнаты приоткрылась, появилась Зина. Я удивилась: что она делает в моей спальне в отсутствие хозяйки?
– Слава богу, нашелся! – всплеснула руками Зина и обняла сына. – Я лежала с головной болью, заснула, внезапно очнулась. В квартире тишина, на часах десять вечера, Егора нет. Кинулась к Наташе, у нее пусто. Побежала к Наине, старушка спит в кресле у телика. Совсем разволновалась, бросилась к тебе, Виолетта. Зажигаю свет, в комнате ни души! Стою, в голове туман. Где Егорушка? И тут, слава богу, ваши голоса!
– Мама, это Барабан, – частил Егорка. – Он утонул! Костя котика спас! От волшебной воды болячки больше не чешутся! Бубенец спал в мешке! Мама! Скажи что-нибудь!
– Ничего не понимаю, – засмеялась Зина, – пошли, я тебя покормлю. Виолетта, хочешь пюре?
– Мечтаю добраться до подушки, – призналась я, – никаких сил нет, а завтра рано вставать.
Глава 24
Увидев меня на пороге, Илона заулыбалась.
– Виолетта Таранова? Проходите, жду вас. А где ваш любимый человек?
Я старательно изобразила смущение.
– Пока не обзавелась им, надеюсь, когда-нибудь встречу свою любовь.
– Вам нужен всего один браслет? – поразилась Илона. – Но, понимаете, церемония рассчитана на пару.
Я снова постаралась выглядеть сконфуженной.
– На самом деле я редактор нового проекта телеканала «А-Сорок восемь». Уж не ругайте меня за обман, я хотела прикинуться клиенткой, посмотреть на ритуал, поучаствовать в нем, даже уговорила коллегу изобразить влюбленного мужчину, но потом вдруг подумала: плохая примета абы с кем даже в шутку браслетами меняться. Лучше честно все вам рассказать.
– Пойдемте в кабинет, – радушно предложила Илона.
Мы переместились в просторную комнату, я села на диван и начала плести историю.
– Канал, который я представляю, не федеральный, конкуренцию ни первой, ни второй программе мы составить не можем, но у нас свой постоянный круг зрителей. Позиция нашего руководства не современна. Хозяин канала не допускает ни малейшей чернухи и страшных репортажей. Новостных программ у нас нет, сплошь игровые шоу. Придумать новое зрелище трудно, заниматься плагиатом нам не позволяет совесть, купить права на иностранный продукт хозяину средств не хватает. Поэтому мы частенько реанимируем забытые, давно канувшие в Лету проекты. Ну, допустим, «Веселые старты». Когда-то эта программа с огромным успехом шла в эфире, соревнование семей вызывало интерес, потом о ней забыли. Мы слегка переделали формат состязаний и выпустили проект в эфир.
– А я при чем? – перебила меня Илона.
– Сейчас объясню, – сказала я. – Месяц назад некий Роман принес нам заявку, от которой все – и начальники, и рядовой состав – пришли в полнейший восторг. Рабочее название шоу «Любовь-браслет». Суть вкратце такова. К нам обращаются пары, которые хотят скрепить свои отношения, но не могут по разным причинам пойти в загс. Одни слишком молоды, другие не желают ссориться с родителями, которым не нравится партнер любимого чада. Мы устраиваем красочную церемонию, закрепляем на запястьях Ромео и Джульетты золотые браслеты, запираем их ключом и…