Девушка остановилась, недоверчиво и пристально посмотрела на милиционера своими сильно подведенными раскосыми глазами.
– Разве есть такая служба?
– А вы не знали? – Крынин вышел из машины и подошел к девушке. – Вы, наверное, приезжая? Из Китая или из Кореи?
Девушка засмеялась и помотала головой:
– Я русская. И коренная москвичка. А в том, что глаз узкий, маманя виновата. Может, переспала с каким-то китайцем.
– Так вас подвезти?
– Вы серьезно? Я с удовольствием.
В машине девушка рассказала о себе. Живет в коммуналке с матерью, работает штукатуром в строительной фирме, зарабатывает себе квартиру. На предложение заехать к работникам правопорядка в гости после некоторого колебания согласилась.
Все поначалу было как во французском кино: пили, шутили, целовались. Потом Крынин и Алла, так звали девушку, легли в постель. И она преподала ему такой урок секса, о котором он никогда не слышал и не читал ни в одном эротическом романе. Но когда настало время напарника сменить Крыню, Алла вдруг категорически воспротивилась.
– Я не проститутка! – гордо заявила она. – Ты мне понравился, – ткнула пальцем в грудь старшего лейтенанта, – потому согласилась лечь с тобой.
– Это мой друг и молочный брат.
– Одну сиську сосали? – съехидничала Алла.
– Вот именно, – согласился Крыня. – Тебе-то какая разница? Ничего с тобой не случится.
– Нет! – отрезала девушка.
– Не спеши, командир, – вдруг вмешался Калабушкин. – Давайте лучше выпьем еще.
Они уговорили Аллу сесть за стол и чуть ли не силой так напоили, что она за столом уснула. Вот тогда-то и взялись за нее два сексуально-неистовых молочных брата.
Поначалу девушка лишь мычала, скорее испытывая муку, чем удовольствие, а когда она стала приходить в себя, Крыня вдруг вспомнил:
– Она же еще минет не делала.
– Верно! – обрадовался Калабушкин. – За это еще стоит выпить, а у нас водяры ни грамма.
– Так сбегай. На углу палатка круглосуточно работает.
Калабушкин, подхватив сумку, скрылся за дверью.
– Ну что, красотка, исполним еще один душещипательный пируэт, чтоб от удовольствия искры из глаз посыпались?
Алла ничего не ответила. И Крынин принял это за знак согласия. Он приблизился к лицу девушки и стал водить членом по ее губам. Алла вздрогнула, попыталась отвернуться, но Крыня, придерживая ее голову, настойчиво давил фаллосом, стараясь протолкнуть в рот. Наконец ему это удалось. А дальше… Дальше действительно произошло то, о чем он просил: из глаз во все стороны брызнули искры. Только не от удовольствия, а от страшной, током пронзившей все тело боли. Он потерял сознание. А когда пришел в себя, над ним хлопотал напарник Калабушкин, укутывая его член лентами рваной простыни и уговаривая потерпеть: он-де уже вызвал «Скорую помощь».
Аллы в квартире не было…
Почти месяц пролежал Крынин в госпитале. В отделении милиции стало известно о том, чем занимался во время патрулирования их подчиненный. Чтобы не давать скандалу широкой гласности, Крынина и Калабушкина тут же уволили из милиции. Теперь красотки, кроме гнева, ненависти и жажды мщения, ничего у бывшего старшего лейтенанта не вызывали…
«Этого бывшего мента стоит держать в своем активе», – решил Ваган, раздеваясь, чтобы вздремнуть хотя бы пару часиков после успешного дела и нелегкой дороги.
Утром позвонил Лосеву, поинтересовался, как у него идут дела, с прицелом подобрать в свою группу несколько братков на случай вооруженной стычки с ментами. Грустный тон Лося не обрадовал: Крыня и четверо его подручных при очередном налете на притон схвачены ментами.
Ваган почесал затылок: такие подельники ему ни к чему.
Небесное возмездие
Вернувшись в часть, Владимир рассказал командиру полка о случившемся и попросился послать его на первое же боевое задание.
– Пошлю, – пообещал подполковник. – И прими мои соболезнования. Отомстишь за свою сестренку…
Владимир даже не ожидал, как скоро наступит момент истины. 9 января 1996 года отряд чеченцев в 300 моджахедов во главе с Салманом Радуевым напал на аэродром и военный городок. Личный состав авиаторов не сдавал пистолеты и во внеслужебное время, что здорово помогло при нападении. По сигналу тревоги летчики и авиатехники в считаные минуты выстроились у командно-диспетчерского пункта. Командир полка объяснил обстановку: моджахеды блокировали аэродром и военный городок, обстреливают стоянку самолетов и вертолетов из минометов и гранатометов. Обстановка напоминает нападение Басаева на Буденновск.
– …Но сегодня мы будем действовать не так и не дадим безнаказанно уйти бандитам, – сказал подполковник. – Каждому получить автомат и патроны и занять свое место согласно плану обороны…
Атаку на аэродром к рассвету удалось отбить. Хотя избежать потерь не получилось. Погибло семь авиаторов, более десятка было ранено. Радуевцы из минометов уничтожили два вертолета.
С рассветом двум «сушкам» удалось взлететь, и их ракетно-бомбовый удар заставил моджахедов откатиться к городу. Там Салман поступил точно так, как его вдохновитель Шамиль Басаев, – захватил больницу и роддом, объявив всех находившихся там заложниками.
Крутогоров еще дважды поднимался в воздух на своем «Су-24», но даже из пушек не мог стрелять по бандитам – они рассредоточились внутри домов, в больнице, в роддоме, и могли пострадать мирные жители. В таком же положении находились и омоновцы, державшие окна больницы и роддома под прицелом.
Радуев, понимая безвыходность положения, пошел на переговоры, соглашаясь выпустить заложников и увести из города отряд, если ему предоставят автобусы и два грузовых «КамАЗа».
Чтобы спасти людей, командующий операцией генерал Трошев вынужден был пойти на уступки.
Целый день Владимир не отходил от своего самолета, ожидая, когда поступит приказ на удар. Но… переговоры затягивались. Радуев не отпускал заложников, строя коварные планы. А на другой день, когда автобусы с моджахедами двинулись в путь, землю окутал такой туман, что ни вертолетам, ни самолетам отслеживать движение колонны не представлялось возможным. Тем более наносить ракетно-бомбовые удары или бить из пушек: радуевцы забрали с собой заложников.
Во второй половине дня туман начал рассеиваться. Первыми в небо поднялись вертолеты. То ли из-за несогласованности наземного и авиационного командования, то ли по самостоятельной инициативе летчиков, так же ненавидевших чеченцев, как и Владимир, они не сдержались и при подходе бандитов к границе с Чечней ударили из пушек по головной машине. Автобусы остановились, затем развернулись и направились в село Первомайское…
И снова начались дебаты, обвинения, угрозы, подготовка с обеих сторон к более решительным действиям.
Владимир Крутогоров отвел душу лишь 15 января, когда ему приказали уничтожить «КамАЗы» с оружием.
Ровно в 9 утра Владимир взлетел с аэродрома и взял курс на село Первомайское, что у самой границы с Чечней, где за эти дни прочно окопались радуевцы. Село было заблокировано со всех сторон спецподразделениями «Альфа», «Витязь», отрядами СОБРа, мотострелками и армейскими подразделениями. Но и моджахеды не дремали эти шесть дней: согнали местных жителей, заложников, вырыли окопы, всюду на подступах заложили мины, фугасы.
«Сушку» радуевцы встретили массированным огнем из пулеметов и автоматов. Пришлось круто отвернуть от цели и набрать высоту. Владимир отошел от села подальше, и, когда взял курс с востока, Романов подбодрил:
– Вижу один «КамАЗ» в центре села. Десять вправо, командир!.. Так держать! Сейчас мы…
И вот с пилонов сорвались ракеты. Утро было пасмурное, и огненные хвосты угрожающе понеслись к цели. Полыхнули взрывы. Владимир, искоса глядя на клубы дыма и языки пламени, стал выводить самолет из снижения.
– В десятку! – радостно воскликнул Александр.
– Вот бы так и в подвал, где спрятался Салман, – высказал пожелание Владимир.
– Сделаем, командир. Я знаю, в каком подвале…
– Сто двенадцатый, освободите зону для маленьких, – раздалась команда с КДП. И Владимир в развороте увидел пару вертолетов, идущих на село. За ней еще пара, еще…
Однако Радуев и его команда не зря изучали тактику боев россиян. Лишь в ночь с 17 на 18 января, когда по зданиям, в которых размещались бандиты, ударили реактивные установки «Град», бандиты предприняли попытку прорыва. Им на помощь спешил отряд из Чечни, но вовремя был обнаружен нашей разведкой и встречен сокрушительным огнем «сушек» и вертолетов.
В 3 часа ночи Радуев повел своих «горных волков» на прорыв кольца. С криками «Аллах акбар» они бросились в атаку. На северо-западной окраине большой группе боевиков удалось прорваться сквозь оцепление. В небо снова были подняты «сушки» и вертолеты. Александр, умело используя тепловизор, обнаруживал бегущих и бил прицельно из пушки.
Во втором полете, когда уже начало светать, Владимир заметил на берегу Терека готовящуюся к отплытию лодку с десятком боевиков.
– Саша, впереди внизу лодка!
– Вижу. Держи курс на нее.
Боевики спешили. Оттолкнули от берега лодку. То ли впопыхах не заметили самолет, то ли надеялись, что летчики примут их за рыбаков.
Штурман и на этот раз не промахнулся.
На обратном пути Владимир увидел в лесу бегущих троих бандитов. Ударил из пушки. Двоих сразил сразу, третьему удалось пробежать еще метров двадцать. Им, как потом оказалось, был сам Салман Радуев. Он открыто похвалялся, как одурачил «летунов», прикинувшись при первых выстрелах убитым. А когда самолет улетел, встал и продолжил путь.
Владимир очень сожалел, что промахнулся.
18 января с бандой было покончено. На разборе полетов командир полка объявил, что всех летчиков, участвовавших в боевых действиях, представляет к наградам…
Напутствие
Юля приехала к Вагану ровно в 8 вечера – он приучил свою сообщницу и наложницу к строгому порядку. Рамзан уже вернулся из своего офиса, и его слуги приготовили роскошный ужин. Женщин, по обычаю предков, за стол с мужчинами не сажали.
– Что ты хотела сказать? – спросил Ваган.
– Мне надо вернуться в Ичкерию.
– Через неделю вернемся, там снова назревают серьезные события.
– Я хочу уехать завтра. У меня сын, и я очень соскучилась, – возразила Юля.
– Потерпишь. Ничего с ним не случится.
– Мама больна. Ты хочешь, чтобы я совсем отказалась помогать тебе?
Ваган подумал.
– Хорошо, уезжай завтра. Билет на самолет помочь взять?
– Карина возьмет. Я уже говорила с ней.
Ваган поцеловал свою напарницу в щеку и проводил на улицу, где девушку поджидала машина.
Блокада
Весна 1996 года принесла в Чечню не только тепло, но и жаркие боевые денечки. Пойдя на переговоры с представителями НВФ (незаконных вооруженных формирований), российское правительство дало повод боевикам уверовать в слабость российских войск, в свою победу, и с гор, из дальних аулов в Грозный потекли новые отряды моджахедов. Владимир, вылетая на разведку и на уничтожение опорных пунктов в горах, докладывал командованию о назревающих событиях. А в Бамуте, куда прибывали наемники из Грузии, из Афганистана, из Ингушетии, уже шли ожесточенные бои.
Владимир не понимал, какую игру ведут политические деятели, чего хотят: гибнут люди, льется кровь мирного населения, а власть имущие будто ничего не видят и не знают. И задумывался. Да, погибла сестренка, жестокость убийцы будоражила нервы, но кто первый начал эту бессмысленную войну? Разве Ельцин не мог договориться с Дудаевым о мирном решении спорных вопросов? Да их, собственно, и не было. У дорвавшегося до высшей власти Бориса Николаевича радость затмила видение реальности. И он закричал на весь мир своим политическим сотоварищам: «Берите суверенитета сколько угодно!» Вот, мол, какой я добрый. Но власть не семечки, которых можно захватить в горсть сколько угодно, не что-то съедобное, которым можно насытиться… История не знает вождей, кто не обладал честолюбием и делился бы своей волей, своим господством. Сколько Дудаев, будучи офицером, попортил нервов себе и своим начальникам, добиваясь звания генерала! Наконец-то добился… И тут же подфартило, возникла еще более значимая перспектива: Ичкерия может стать самостоятельным государством. Нашлись свои политические деятели, пригласившие Дудаева на пост президента. Как тут не согласиться! Теперь с самим властелином России он будет разговаривать на равных. И Борис Николаевич обязательно пригласит его в Кремль, скажет напутственное слово…
Но российский президент то ли отошел от властного угара, то ли, наоборот, ждал, что новоявленный эмир сам явится к нему с поклоном, промедлил, а потом не очень лестно отозвался о событиях в еще не вышедшей из состава России республике. Вчерашний российский генерал рассвирепел, приказал российским воинским частям убираться ко всем чертям, а склады с оружием, боевую технику оставить на месте.
И пошло, поехало. Амбиции двух господ вылились морем крови…
А он, Владимир, какую роль играет в этой схватке?.. Не все нравится ему в ведении боевых действий, не все командиры поступают разумно, по зову сердца. Но они, как и Владимир, принимали присягу. А ее надо выполнять…
И он впервые подумал, правильно ли поступил, отказавшись остаться летчиком-инструктором в училище. И Наташа… Разве не любил ее?..
Воспоминания снова туманили голову, бередили душу. И не только из-за ошибок прошлого. Былого не вернуть, и судьба, наверное, правильно распорядилась, разведя его с Натальей…
28 мая, в канун президентских выборов, в Чечню неожиданно прилетел Ельцин. Выступил перед российскими воинами, заявил, что война окончена и победа над дудаевским режимом достигнута.
30 мая обе стороны прекратили боевые действия. Открыто. А тайно, ночами, скрытыми тропами, шла передислокация отрядов боевиков. Встав во главе незаконных вооруженных формирований, Аслан Масхадов в открытую стал стягивать к Грозному бронетранспортеры, танки, орудия.
Российский президент готовился к инаугурации 9 августа. Боевики тоже решили отметить этот день – совершить ряд террористических актов. Заранее создавали базы, склады с оружием, районы сосредоточения. Воздушные разведчики из эскадрильи Крутогорова засекли и сфотографировали места сборищ. Поступило распоряжение: экипажам быть готовыми к нанесению ракетно-бомбовых ударов. Однако недавно подписанное Ельциным и Яндарбиевым соглашение о прекращении боевых действий не позволяло командирам нарушить этот строгий приказ. А боевики уже 6 августа несколькими группами вошли в Грозный с разных направлений и открыли огонь по зданию УБОП, Дому правительства, по блокпостам, комендатурам, КПП, захватили товарный двор железнодорожного вокзала.
Тяжелая обстановка складывалась всюду, где находились представители различных силовых структур МВД, ФСБ, Министерства обороны. И авиация, по существу, никак не могла помочь: в городе перемешались свои и чужие. Ко всему прочему – мирное население.
Блокированные в домах и на блокпостах российские воины просили помощи.
Командир полка подполковник Старышев вызвал капитана Крутогорова. Показал недавно снятый им фотопланшет и, ткнув пальцем в Дом правительства и правительственные здания, вокруг которых толпились боевики, спросил:
– Как помочь?
– Можно попробовать, – после небольшого раздумья ответил капитан. – Экипажи эскадрильи хорошо подготовлены в стрельбах из пушек. Ракетно-бомбовые удары наносить рискованно. Разрешите мне вылететь первым. Штурман Романов у меня – снайпер стрельбы из пушек.
– Разрешаю. Только повнимательнее и поаккуратнее. У боевиков могут быть и «Стингеры».
– Понял.
Этот полет 13 августа на всю жизнь запомнился Владимиру.
Вылетели рано утром, едва занялась заря. Зашли с севера – самый короткий путь к Грозному по вражеской территории. Только с окраины Толстой-Юрта по самолету был открыт огонь из пулемета и автоматов. Владимир круто сманеврировал, и трассы прошли мимо.
Улицы Грозного и вовсе казались пустыми – боевики отдыхали в домах.
Перед Домом правительства Владимир увидел две БМП и то ли танк, то ли САУ, два грузовика, огнемет и еще накрытую брезентом технику.
– Отверни вправо, командир, и пройди вдоль улицы. Я получше рассмотрю, что там за «звери», – попросил штурман.
Владимир, несмотря на небольшую высоту, заложил «сушку» в крутой вираж – дорога была каждая секунда.
Грохот двигателей поднял боевиков: они стали выбегать из домов, бросились к своей технике, открыли огонь из автоматов.
– Так держать! – скомандовал Александр. И буквально через пару секунд открыл огонь из трех подвижных пушечных установок по БМП и самоходке.
Владимир сделал еще один заход. И когда убедился, что улица охвачена огнем и дымом, взял курс на аэродром.
Из Дома правительства от наших связистов тут же поступила шифровка с благодарностью и результатами удара: сожжены две БМП, САУ, огнемет. Уничтожено более десяти боевиков.
В этот день Владимир и его восемь подчиненных трижды вылетали на помощь нашим блокированным воинам.
Вечером в эскадрилью пожаловал следователь по особо важным делам подполковник Селезнев. Нашел Владимира и, поздравляя с успешными боевыми вылетами, сообщил радостную весть:
– Поступила информация о гибели в полевом лазарете от множества ран твоего киллера Вагана Шерипова. В последнее время он действовал в банде Исрапилова.
– Спасибо за хорошую весть, – поблагодарил Владимир.
– Но особенно не расслабляйся, – предупредил Селезнев. – У него сообщница была, настоящая «черная волчица».
– Понял.
«Женщина, будь она «черной или горной волчицей», не так опасна, как волк», – подумал Владимир и в тот же вечер позвонил в Воронеж родителям. Они очень тосковали по своему дому и усадьбе в Докучаевке…