— Когда запустили поезд? — спросил Холидей.
— То есть в котором часу он здесь вчера прошел?
Холидей мотнул головой.
— Нет, я имею в виду самый первый поезд. Когда вообще поострили станцию?
— С полгода назад, — пожал плечами Рэймонд.
— Теперь понятно.
— Только не мне, — пожаловался билетер.
— Это не территория Джеронимо, — продолжал вслух рассуждать Холидей. — Месяц или два назад он об этой станции даже не подозревал. Тогда-то на нее и наложили заклятье. Ты сумел вогнать в стену гвоздь до этого, а после даже Джеронимо не смог ничего здесь сломать.
— Джеронимо? — переспросил Рэймонд. — Он-то здесь при чем?
— Долго объяснять… — ответил Холидей, но не успел он договорить, как снаружи прогремел мощный взрыв, за которым последовал утробный крик и ругательство из уст Бантлайна. Буквально тут же механик и изобретатель вошли в здание вокзала.
— Я почти готов признать поражение, — горько объявил Эдисон. — Перепробовали почти все, что испытывали у «Силвер спун», но даже не сумели поцарапать чертову стену.
— Ну что ж, — произнес Холидей, вставая со скамьи. — Благодарю за гостеприимство, Рэймонд.
— Мне с трудом верится в произошедшее, — признался билетер.
— Знаешь, во что поверить еще труднее? Все время, что я целился в тебя, — дантист показал ему револьвер, — тебе ничего не грозило.
Рэймонд немо уставился на него.
— Знаю, звучит невероятно, — сказал Холидей, — но ты неуязвим, как и вся станция.
— Хватит глупых шуточек, — попросил Рэймонд. — Я из плоти и крови, как всякий человек.
— В этой долине твои плоть и кровь — не как у всякого человека, — ответил Холидей. — Сломав нож о стойку, ты должен был отхватить себе палец, однако на тебе и царапины не осталось. Пока ты в этой долине, тебе ничего не грозит.
— Не верю, — ответил Рэймонд.
— Желаешь доказательств? — Холидей дважды выстрелил ему в грудь, и Рэймонда отбросило назад. — Вот, получай.
— Чудо! — воскликнул билетер, осмотрев себя и не увидев ни дырок, ни крови.
— Скорее, магия, — поправил его Холидей. — Должен предупредить, Рэймонд: в пределах этой долины мы, скорее всего, неуязвимы, как и ты. Поэтому, если у тебя под стойкой припрятан дробовик, я бы на твоем месте хорошенько подумал, прежде чем пускать его в ход против нас. Рано или поздно ты отправишься домой и, покинув пределы долины, вновь станешь обычным человеком из обычной плоти и крови.
— У меня нет ружья, — ответил Рэймонд. — Да и будь оно, я бы не знал, с какого конца за него браться.
— Тебе же лучше, — сказал Холидей и коснулся полей шляпы. — Было приятно познакомиться. Господа, — обернулся он к Бантлайну и Эдисону, — предлагаю убраться отсюда.
Втроем они вернулись к фургону.
— Ничего? — спросил Холидей.
— Сам смотри, — ответил Эдисон. — Ни следа.
— Добились только того, что привлекли внимание ястреба, — произнес Бантлайн и ткнул пальцем в сторону хищной птицы, что сидела на крыше и следила за ними.
— Это орел, — уточнил Холидей.
— Ястреб, орел… какая разница? — отмахнулся Бантлайн. — Для нас он свидетель поражения.
— Не переживай из-за птицы, — сказал Холидей. — Орлы людей не едят.
— Он меня нервирует. Смотрит так, будто готов нарушить свой рацион и отхватить от меня кусочек.
— Это вряд ли, — заметил Холидей. — Пока мы в долине, не бойся его. Однако, — достал он револьвер, — раз уж птица тебя так беспокоит…
— Ты его тоже не убьешь, — напомнил Эдисон.
— Нет, зато спугну, — ответил Холидей, прицелился в орла и выстрелил.
Схлопотав пулю, птица дернулась, вспорхнула с крыши и перелетала к фургону. Уселась на козлы и снова уставилась на людей.
— Ну хорошо, ранить его не получается, — сказал Эдисон, — но может, хотя бы удастся разозлить и прогнать от повозки?
Он отошел к задней части фургона и вытащил из кузова небольшой остроконечный прибор.
— Это еще что? — спросил Холидей.
— Обыкновенный свисток, — ответил Эдисон. — То есть не совсем обыкновенный, он издает звук гораздо более высокочастотный, нежели собачий свисток. Я не стал его сегодня использовать, потому что он показался… м-м… бесполезным после того, как большая модель такого генератора звука потерпела неудачу. Впрочем, на орла подействует.
— Дуть в него будешь?
Эдисон улыбнулся и покачал головой.
— Просто нажму кнопочку… вот здесь.
Стоило ему нажать кнопку, как орел обернулся пожилым индейцем — вскрикнув, тот замертво рухнул наземь.
— Какого черта… — пробормотал Бантлайн.
Холидей подошел к трупу и ногой перевернул его на спину.
— Это не Римский Нос, — сказал он. — На нем нет тотемов южных шайенов.
— Его зовут Исатаи, — произнес знакомый голос, и все трое, обернувшись, увидели Джеронимо. — Белоглазым он знаком как Белый Орел, шаман команчей. Можешь, — обернулся Гоятлай к Холидею, — исполнять свою часть договора. Когда последние следы станции и путей исчезнут из долины, я выполню свою.
— Так значит, станцию заколдовал не Римский Нос, — сказал Холидей, глядя вместе с друзьями на труп Белого Орла. Потом он обернулся к Джеронимо, но того уже и след простыл.
— А что… Джеронимо и правда был здесь? — пробормотал Бантлайн.
— Следы от мокасин видишь? — ответил Эдисон, указав на землю. — Они не воображаемые.
— Ну хорошо, — произнес Холидей, — время снова браться за работу.
— Согласен, — ответил Эдисон.
— Эй, Рэймонд! — позвал дантист.
Билетер выглянул из-за двери.
— Уходи оттуда. Плакала твоя станция.
— Вы ведь ее даже поцарапать не можете.
— Это в прошлом. Кое-что изменилось.
— Что именно? — насторожился Рэймонд.
Холидей указал на труп шамана.
— Защита пропала.
Когда Рэймонд покинул вокзал, Эдисон включил «Деконструктор», и минуты за две здание превратилось в груду обломков.
— Можно было бы расплавить рельсы, но вряд ли Джеронимо сочтет уговор исполненным, если мы оставим их тут, даже безнадежно сломанными, — произнес Эдисон. — Вернемся в город, вызовем рабочих и перенаправим пути в обход долины.
— Сколько, по-твоему, это займет? — спросил Холидей.
— Я пришлю две бригады: одна будет строить обходной путь, вторая приберется здесь. С работой они быстро управятся, — пообещал изобретатель. — Джеронимо может вернуться с проверкой дня через два-три, самое большее через четыре. Зависит от того, как скоро прибудут работники. Раз уж я сумел победить шамана и его магию, правительство все оплатит.
В Линкольне Эдисон телеграфировал прорабам; был уже вечер, и Холидей, возвращаясь в отель, считал минуты до того момента, когда Кид снова станет обычным — уязвимым — парнишкой.
21
Проснулся Холидей, как всегда, без капли воодушевления, вылез из кровати и, одевшись, спустился в вестибюль. Вышел на улицу, прищурился на ослепительно яркое солнце. Подумал, что неплохо бы позавтракать и заглянул в бумажник: не найдя ничего мельче десятидолларовой купюры, отправился в банк — разменять десятку, чтобы были деньги на обед, бритье и чаевые.
— Добро пожаловать, доктор Холидей, — поздоровался с ним бородатый кассир. — Не правда ли, чудесный денек?
— Если не считать солнечного света и свежего воздуха, — ответил Холидей.
Кассир рассмеялся.
— Чем могу служить, сэр?
Холидей протянул ему десятку.
— Разменяйте, пожалуйста: на пятицентовики, гривенники, четвертаки и золотые доллары.
— В каком соотношении?
— Как вам удобнее. Иначе за ужином придется позволить Шарлотте оставить чаевые.
— Шарлотте, сэр?
— Миссис Брэнсон.
— Боюсь, сэр, — покачал головой кассир, — я этой дамы не знаю.
— Она должна была к вам обратиться, — сказал Холидей. — Шарлотта приехала уладить дела покойного брата.
— Мне жаль, сэр, ни с какой миссис Брэнсон мы дел не имели.
— Еще бы, — поморщился Холидей, — это же фамилия ее мужа. Я не знаю, кто она была в девичестве.
Он в деталях описал ее внешность, однако кассир и тогда ничем не помог.
— Нет, сэр. Я уверен, что запомнил бы ее. Женщины у нас не так часто занимаются делами.
— Есть в городе еще банки? Может, ее брат хранил деньги в другом месте?
Кассир кивнул.
— Сейчас выйдете через главную дверь, свернете налево, и через квартал на той стороне улицы будет еще банк, рядом с магазином тканей, — он достал небольшую брошюру. — Могу дать имя их кассира, если хотите.
— Нет, — покачал головой Холидей, — я просто хотел убить время за беседой, — собрав монеты, он ссыпал их в карман. — Спасибо за помощь.
— Это моя работа, сэр.
— Вы даже не представляете, — мрачно улыбнулся Холидей, — как мало это значит для большинства людей.
— Это моя работа, сэр.
— Вы даже не представляете, — мрачно улыбнулся Холидей, — как мало это значит для большинства людей.
Он вышел из банка и, свернув налево, отправился на поиски ресторана. Следуя по деревянному настилу, миновал казино, бордель, мясную лавку, три магазина и наконец, дойдя до угла, пересек улицу. В следующем квартале заглянул в оживленный ресторанчик. Хотел уже войти, но обернулся и через улицу заметил банк.
Подумав немного и поспорив мысленно с самим собой, Холидей все же перешел немощеную улицу и вошел в банк.
— Да, сэр? — произнес клерк. — Могу я вам помочь?
— Хочу спросить: к вам сегодня не заглядывала миссис Брэнсон?
— Миссис Брэнсон? Сдается мне, я с этой дамой не знаком, сэр.
— Шарлотта Брэнсон, — уточнил Холидей. — Она улаживает дела покойного брата.
— Тогда я точно не знаком с ней.
— Значит, я ошибся, — сказал дантист и развернулся к выходу. — Простите, что побеспокоил.
— Не стоит извинений, — ответил ему вслед клерк.
Хмурясь, Холидей пересек улицу и вошел в ресторан. Он пытался осмыслить полученные сведения. Может, он не так понял Шарлотту? Невнимательно ее слушал? Может, она не обращалась в банки по делам брата?
Он мотнул головой. Глупости какие. Если ее брат остался должен, и если остались должны ему, Шарлотте пришлось бы обратиться в банк. «Хотя она могла пойти сразу к управляющему, — решил Холидей, — минуя каких-то там клерков. Вот почему ее нигде не помнят».
Он заказал кофе и яйца. Неплохо было бы выпить виски, но Холидей хотел обмозговать все на свежую голову. В конце концов, он не так уж и много времени провел наедине с Шарлоттой и почти не касался ее, разве что брал под руку. Если она солгала и приехала в Линкольн к любовнику, то лучше это выяснить сразу, пока не завязались отношения.
Молча позавтракав, Холидей отправился по местам, в которые, по идее, могла обратиться Шарлотта, однако в пробирной конторе ее тоже не знали. В дощатом здании, служившем местной мэрией, не нашлось записей о том, чтобы какая-нибудь ферма, ранчо или прииск в последние семь месяцев сменили хозяина. Заглянув в редакцию газеты, Холидей просмотрел некрологи за прошедший год: умерло семнадцать человек, в том числе трое фермеров. Никаких Шарлотт среди наследниц не упоминалось.
Значит, все-таки любовник. Его можно найти, обойдя все отели — которых в городе, кроме «Гранда», имелось шесть штук — и расспросив портье. Знаменитому Доку Холидею никто не откажет. Однако… что дальше? Пристрелить любовника Шарлотты? Сказать ей, чтобы она с ним больше не виделась?
Холидей тяжело вздохнул. Ему все равно недолго осталось. Годик-другой еще можно будет потерпеть Кейт Элдер. Больше ему не прожить. Ссоры, драки — это есть, зато форму не потеряешь. К тому же Кейт никогда не откажет в близости. В прошлом они успели расстаться три — нет, четыре — раза и все равно вместе. Им даже прощения друг у друга просить не надо. Кейт или Холидей объявляется в один прекрасный день после разлуки, и все продолжается, без взаимных упреков, как ни в чем не бывало.
И все же было противно, что Шарлотта солгала. Сказала бы, что приехала к другу, и Холидей сразу бы догадался, в чем дело, не чувствовал себя обманутым и преданным.
Надо выпить, решил Холидей и направился в ближайший салун. Там он прошел к людному бару. В углу стояло одинокое пианино, над которым висело огромное зеркало — футов двадцать длиной, — и вход было видно прекрасно. Вряд ли у Холидея в Линкольне нашлись бы враги, однако спокойнее, когда видишь, кто входит в салун и выходит из него.
— Бутылку и стакан, — сказал он бармену, проходя мимо клиентов к свободному месту у стойки.
— Можно мне к вам присоединиться? — спросил высокий крепкий мужчина: темные волосы, пышные усы, пронзительный взгляд серых глаз; на груди к жилету приколота блестящая звезда; у каждого бедра в кобуре по револьверу.
— Ради бога, — ответил Холидей.
— Благодарю, — сказал незнакомец и пожал Холидею руку. — Гаррет. Пэт Гаррет.
— А, шериф, — припомнил Холидей. — Наслышан о вас. Меня зовут…
— …Док Холидей, знаю-знаю, — подсказал Гаррет. — Много лет о вас слышу, особенно после той перестрелки у кораля «О-Кей». Слухи врут или как?
— Скорее врут, чем или как, — ответил Холидей.
— Говорят, на прошлой неделе вы снова наведались в Тумстоун, — продолжил Гаррет. — И вроде бы встречались с одним моим знакомым.
— Вполне возможно, — сказал Холидей. — Кто этот ваш знакомый?
— Довольно игр, Док. Пока он в Тумстоуне, ему ничто не грозит. По крайней мере, ему не страшен я. Если же он вновь объявится на Территории Нью-Мексико, я должен буду его арестовать или убить.
— Зачем вы мне все это рассказываете?
— Вы Док Холидей, — ответил Гаррет. — В Линкольн вас могло привести лишь одно дело, и потому предупреждаю: если Кид вернется в округ, то он мой.
— До вас доходили слухи, рассказы очевидцев или хотя бы байки о том, что я заделался охотником за головами?
— Если вы не намерены убить его, то значит, хотите к нему присоединиться, а тогда я должен буду и вас убить.
— Этим утром я в дурном настроении, — раздраженно заметил Холидей. — Приходите угрожать мне в другое время. Дольше проживете.
— Я вам не угрожаю, — возразил Гаррет, — я лишь говорю: сейчас вам самое время убраться отсюда в Тумстоун или где вы там обитаете.
— Приятно слышать, — ответил Холидей, глядя Гаррету прямо в глаза, — потому как меня уже запугивали профессионалы. Двое или трое из них еще живы. Калеки, но живые. Так что заткнитесь, пейте виски, и мы сохраним хотя бы видимость приличия.
Гаррет смотрел на него, не отводя взгляда.
— Я не пустозвон, Док.
— Значит, когда грохнетесь о пол, не зазвените, — ответил Холидей. — Предлагаю вам приберечь силы для достославного мистера Бонни и оставить честного дантиста в покое.
— Запомните, — произнес Гаррет, — что между мной и Кидом лучше не вставать. И уж коли вы с ним заодно, вам не жить.
Холидей развернулся и левой рукой отвел от бедра полу сюртука.
— Довольно угроз, — холодно произнес он. — Либо подкрепите слово делом, либо проваливайте.
Гаррет зло посмотрел на Холидея, потом заметил в его глазах что-то, что заставило его охладить пыл. Натянуто рассмеявшись, шериф покинул салун.
— Он ушел? — раздался голос бармена.
— Ушел, — ответил Холидей, и бармен вылез из-за стойки. Прочие клиенты тоже поднялись с пола и вернулись на места.
— Слава богу! — выдохнул бармен. — Это зеркало обошлось мне в три с лишним сотни долларов. Одно попадание — и разбилось бы.
— Дороговато вы отдали за него, — заметил Холидей.
— Надо же как-то отличаться от конкурентов. Вот и пришлось выбирать между зеркалом и Лили Лэнгтри. Зеркало оказалось дешевле.
Холидей улыбнулся.
— Зато клиентов не развлекает.
— Однако, — продолжил бармен, — жаль, что вы не вышли за шерифом и не пристрелили его. Мой бар тогда прославился бы.
— Вот уж сомневаюсь, — возразил Холидей. — Пэта Гаррета никто не вспомнит.
— Может, и так, — подумав, согласился бармен. — Черт, если вы убьете его не на этой неделе, то на следующей, или через месяц его пристрелит Кид.
— Он вернулся в город? — стараясь не выдать любопытства, спросил Холидей.
— Черт его знает, — пожал плечами бармен. — Он ведь приезжает и уезжает, когда ему заблагорассудится.
— Так что же, никто не пытался его убить за вознаграждение?
Бармен усмехнулся.
— Встречаясь с охотниками, Кид обычно подкидывает монетку и выстрелом делает в ней дырку. Большинству этого намека хватает, и они уходят.
— Гаррету тоже хватило? — спросил Холидей.
— Пэт работал вместе с Кидом. Та еще была парочка головорезов. Правда, Пэт не позволял себе убивать законников. Он насмотрелся на смерти друзей и решил сменить сторону, подался в шерифы. Да, они с Билли Кидом друг друга сильно недолюбливают, однако малыш Билли не станет охотиться на Пэта. Вот если они встретятся лицом к лицу, тогда Кид, не думая, схватится за револьвер.
— И убьет шерифа?
— Убьет. Гаррет хорош, поймите меня правильно, однако Кид есть Кид. — Бармен пристально взглянул на Холидея. — Не обижайтесь, Док, но даже вам с ним не тягаться.
— Спасибо, ободрили, — сухо ответил Холидей.
— Док, я же говорю: не обижайтесь, — задергался бармен.
— Не обижаюсь, — успокоил его Холидей. — К счастью, я всего лишь дантист и картежник.
— Значит, — нервно хихикнул бармен, — если Кид заглянет сюда сегодня или завтра, ему передать, что вы искали его?
— Не хочется злить малыша Билли, — ответил Холидей и положил на стойку пару монет. — Вот если он и правда заглянет, угостите его от моего имени.
Холидей покинул салун, побродил по городу, пока не упарился на солнце, и вернулся в отель. Прежде он не заглядывал в бар при «Гранде» — враги стали бы искать его там в первую очередь.