Амстердам во всех деталях описал сэру Эштону события, развернувшиеся в лазерной лаборатории Свободного университета.
— Я немедленно пошлю к вам своих людей, — сказал англичанин, — необходимо положить этому конец, пока еще есть время.
— Сожалею, но вынужден отказаться, на голландской территории они в моем ведении. Я сам вмешаюсь в нужный момент.
— Вы новичок, и вам не пристало говорить со мной в подобном тоне, Амстердам!
— Оставьте, сэр Эштон, я выполню все, что должен, без малейшего вмешательства со стороны дружественного государства или одного из его представителей! На своей территории каждый ведет дела по собственному разумению.
— Предупреждаю: как только они покинут пределы Нидерландов, я приму меры, чтобы их остановить.
— Полагаю, совет вы об этом предупреждать не собираетесь. Я ваш должник и не выдам вас, но в дальнейшем покрывать не стану. Как вы сами изволили заметить, я еще новичок и мне нельзя рисковать, чтобы не скомпрометировать себя.
— Я вас об этом и не прошу, — огрызнулся Эштон. — Не играйте в ученика чародея, Амстердам, вы не осознаете последствий успеха этих ученых, они слишком далеко продвинулись. Что вы собираетесь предпринять, раз уж они у вас в руках?
— Конфискую все материалы и выдворю на родину.
— Айвори с ними, так ведь?
— Да, я ведь уже сказал. Тут я бессилен, у нас ничего на него нет, и он волен делать что вздумается.
— Хочу попросить вас о небольшой услуге, будем считать это благодарностью за пост, который вы были так рады занять.
Амстердамский свободный университет
Убах включил подвешенный к потолку проектор. Изображение, заснятое камерами в высоком разрешении, попало на университетский сервер, оставалось дождаться обработки. Нас с Кейрой больше всего интересовал последний кадр, и Убах послал несколько команд на центральный компьютер. Мы сидели и ждали, а графические процессоры считали алгоритмы.
— Потерпите, — сказал Убах, — осталось недолго. Сегодня утром система слегка тормозит, не мы одни посылаем запросы.
Проектор наконец ожил, и мы увидели на стене семь последних секунд записи.
— Остановите вот здесь, — попросила Кейра.
Картина застыла, но осталась четкой, и я понял, почему нам пришлось так долго ждать Разрешение было очень высоким, а количество обрабатываемой в каждом кадре информации просто колоссальным. Кейру технические изыски не волновали, она внимательно вглядывалась в изображение.
— Я узнаю эти изгибы, — сказала она, — эту змеящуюся линию, эти очертания, напоминающие человеческую голову, эту прямую, линию, эти четыре петли. Я почти уверена, это отрезок реки Омо, но что-то не так, вот здесь. — Она указала на то место, где светилась крайняя точка.
— Что не так? — спросил Убах.
— Если эта та самая часть Омо, о которой я думаю, справа должно быть озеро.
— Но ты узнаешь это место? — спросил я.
— Конечно, узнаю, я провела там три года моей жизни! Местоположение точки соответствует окруженной зарослями крошечной долине у кромки реки Омо. Мы даже собирались проводить там раскопки, но не стали: она лежит далеко к северу от треугольника Илеми[23]. Я несу чушь: будь это то самое место, о котором я думаю, здесь должно было появиться озеро Дипа.
— Найденные нами фрагменты — не только карта, Кейра. Диск наверняка содержит миллиарды единиц информации, и сейчас не важно, что на недостающем фрагменте, возможно, находился самый интересный для меня кадр. Этот диск памяти продемонстрировал нам картину развития космоса с самого начала и до того момента, когда, была сделана запись. Возможно, в те далекие времена озеро Дипа просто не существовало.
Подошедший Айвори внимательно вгляделся в изображение.
— Эдриен прав, теперь нам нужны точные координаты. На ваших серверах есть подробная карта Эфиопии? — спросил он Убаха.
— Полагаю, что смогу скачать карту из Интернета.
— Действуйте, а потом попробуйте наложить современную карту на это изображение.
Убах так и поступил.
— Совпадение почти идеальное, если не считать небольшого отклонении русла реки! — сообщил он. — Назовите координаты этой точки.
— 5°10′2″67 северной широты, 36°10′1″74 восточной долготы.
Айвори обернулся к нам:
— Вы знаете, что нужно делать…
— Я должен освободить лабораторию, — сказал Убах, — ради вас я уже сдвинул график, о чем нисколько не жалею, но не могу дольше монополизировать установку.
Вим вошел в тот момент, когда Убах все выключил и погасил свет.
— Я что-то пропустил?
— Нет, — ответил Айвори, — мы как раз собирались уходить.
На полпути к кабинету Убаха старик почувствовал себя нехорошо, у него закружилась голова, голландец переполошился и собрался вызывать «скорую», Айвори отговорил его, сославшись на обычную усталость. Он сказал, что отдохнет у себя в номере и все будет в порядке. Вим предложил подвезти нас.
В холле Айвори поблагодарил нашего спутника и пригласил его на послеобеденный чай, Вим поблагодарил и откланялся. Мы под руки отвели Айвори в его номер, Кейра сняла покрывало, и я помог ему лечь. Айвори скрестил руки на груди и вздохнул.
— Благодарю вас, — сказал он.
— Не будьте смешным, позвольте мне вызвать врача.
— Не позволю. Но окажите мне другую маленькую услугу.
— Конечно, — ответила Кейра.
— Подойдите к окну, осторожно отодвиньте штору и скажите, убрался этот болван Вим или нет.
Кейра бросила на меня удивленный взгляд, но подчинилась.
— Да, кажется, он ушел. Во всяком случае, перед входом никого нет.
— А черный «мерседес» с двумя гориллами, что стоял у противоположного тротуара?
— Черная машина стоит, но есть ли кто-то внутри, отсюда не видно.
— Есть, уж вы мне поверьте! — буркнул Айвори, вскакивая с кровати.
— Вам следует лежать…
— Я не поверил в недомогание Вима, как он ни на мгновение не поверил в мое, так что времени у нас немного.
— Разве Вим — не наш союзник?.. — удивился я.
— Он и был им, пока не заработал повышение. Сегодня утром вы беседовали не с бывшим помощником Вакерса, а с его преемником. Вим — новый Амстердам. Сейчас некогда вникать в детали. Отправляйтесь к себе и собирайте вещи, а я займусь вашими билетами. Приходите сюда, как только будете готовы, и поторопитесь: вы должны покинуть город, пока западня не захлопнулась… если еще не поздно.
— И куда мы отправляемся? — спросил я.
— Что значит — куда? В Эфиопию, конечно!
— И речи быть не может! Слишком опасно. Если эти люди, о которых вы так ничего и не рассказали, сидят у нас на хвосте, я не поставлю жизнь Кейры под угрозу, и не пытайтесь меня переубедить!
— Когда самолет? — спросила Кейра у Айвори.
— Мы туда не полетим! — рявкнул я.
— Ты обещал! Не думай, что я забыла. Идем, у нас мало времени!
Полчаса спустя Айвори вывел нас на улицу через кухню.
— Не торчите у всех на виду. Как только пройдете паспортный контроль, разделитесь и прогуляйтесь по магазинчикам. Не думаю, что Вим достаточно умен и разгадает наш маневр, но кто его знает… И пообещайте как можно скорее дать о себе знать.
Айвори протянул мне конверт, взяв слово, что я вскрою его только после взлета. Мы сели в такси, и он дружески помахал нам на прощание.
Посадка в аэропорту Скипхол прошла без осложнений. Мы не последовали совету Айвори и сели за столик в кафе, чтобы побыть вдвоем. Я пересказал Кейре разговор с профессором Убахом. Расставаясь, я попросил его о последней услуге: в обмен на обещание информировать его о ходе поисков он согласился хранить молчание, пока мы не опубликуем подробный отчет о своей работе. Он сделает копию записи и отошлет на электронный адрес Уолтера, которому я велел не открывать письмо до нашего возвращения из Эфиопии. Я добавил, что, если с нами что-нибудь случится, он волен будет распоряжаться информацией по собственному усмотрению. Последнюю фразу Уолтер проигнорировал, заявил, что ничего с нами не произойдет, и, не прощаясь, повесил трубку.
Весь полет Кейра терзалась угрызениями совести из-за того, что не попрощалась с сестрой, и я пообещал, что мы позвоним Жанне, как только сядем.
Аддис-Абеба
В аэропорту Аддис-Абебы было не протолкнуться. Мы прошли таможню, и я направился к окошку с вывеской маленькой частной компании, услугами которой уже не раз пользовался. За шестьсот долларов пилот согласился доставить нас в Джинку. Кейра пришла в ужас:
— Это безумие, Эдриен, ты же на мели, поедем на машине.
— Прежде чем испустить дух в номере парижской гостиницы, Оскар Уайльд сказал: «Умираю не по средствам». Впереди нас ждут те еще неприятности, так позволь мне, по примеру великого англичанина, сохранить достоинство!
Я достал из кармана конверт, где лежала небольшая пачка зеленых купюр.
— Откуда эти деньги? — удивилась Кейра.
— Прощальный подарок Айвори. Он сунул мне конверт в дверях.
— И ты взял?
— Старик заставил меня поклясться, что я вскрою его только после взлета. Не выкидывать же их было с высоты десять тысяч метров…
Мы покинули Аддис-Абебу на борту «Пайпера». Самолет летел на небольшой высоте, и пилот показывал нам то стадо бредущих на север слонов, то вышагивающих по бескрайней прерии жирафов. Через час мы начали снижаться. Внизу появилась короткая посадочная полоса маленького аэропорта в Джинке. Шасси коснулось земли, самолет подпрыгнул, остановился и развернулся в конце полосы. В иллюминатор я увидел бегущую к нам ватагу ребятишек. Мальчик чуть старше остальных сидел на поваленном стволе дерева и смотрел, как «Пайпер» выруливает к соломенной хижине — местному зданию аэропорта.
— Кажется, я узнаю́ этого парня, — сказал я Кейре, указывая на него пальцем. — Именно он помог мне найти тебя в прошлый раз.
Кейра наклонилась к иллюминатору, и ее глаза мгновенно наполнились слезами.
— Я точно его узнаю, — сказала она. выбралась наружу и побежала к хижине, не обращая внимания на скакавших вокруг нее детишек. Мальчик встал и пошел прочь.
— Гарри! — истошным голосом закричала Кейра. — Это я, Гарри.
Он обернулся и застыл на месте. Кейра бросилась к нему, пригладила взлохмаченные волосы, прижала к себе.
— Видишь, я сдержала слово, — горько всхлипнув, прошептала она.
Гарри поднял на нее глаза:
— Долго же ты собиралась!
— Делала что могла, — ответила она, — но теперь я здесь.
— Твои друзья все перестроили, теперь стало еще лучше, чем до того урагана. Ты останешься?
— Не знаю, Гарри, ничего я пока не знаю.
— Когда уезжаешь?
— Я только что вернулась, а ты меня уже выпроваживаешь?
Мальчик высвободился из объятий Кейры и отошел в сторону. Поколебавшись, я побежал следом и остановил его:
— Послушайте-ка меня, молодой человек! Не было и дня, чтобы она не говорила о тебе, каждую ночь, засыпая, она думала о тебе. Может, будешь полюбезней?
— Теперь она с тобой, так зачем сюда явилась? Ради меня — или снова станет копаться в земле? Возвращайтесь домой, а у меня полно своих дел.
— Можешь не верить, Гарри, но Кейра тебя любит. Знал бы ты, как ей тебя не хватало! Не отворачивайся от нее. Прошу тебя как мужчина мужчину, не отталкивай ее.
— Оставь его, — шепнула Кейра. — Поступай как знаешь, Гарри, я все понимаю. Я буду любить тебя, как бы ты ко мне ни относился.
Кейра взяла сумку и, не оборачиваясь на нас, пошла к соломенной хижине. Гарри не выдержал и побежал следом:
— Куда ты?
— Не знаю, дружок, нужно попробовать найти Эрика и остальных, мне необходима их помощь.
Мальчишка сунул руки в карманы и пнул ногой камень.
— Понятно, — буркнул он.
— Что тебе понятно?
— Что тебе без меня не обойтись.
— Ну, это я поняла в день нашей первой встречи, мои милый.
— Хочешь, чтобы я тебя туда проводил?
Кейра присела на корточки и взглянула ему в глаза.
— Давай сначала помиримся, — предложила она, раскрывая объятия.
Гарри заколебался, потом протянул ей руку, но Кейра спрятала ладонь за спину.
— Не так, хочу, чтобы ты меня обнял.
— Я уже слишком взрослый, — очень серьезно сообщил оп.
— Но не для меня. Так ты меня обнимешь или нет?
— Я подумаю. Идем, вам нужно где-то переночевать, а завтра я тебе отвечу.
— Идет, — кивнула Кейра.
Гарри с вызовом взглянул на меня и пошел по дороге к деревне, а мы, подхватив вещи, последовали за маленьким тираном.
Стоявший перед хижиной мужчина в обтрепанной майке узнал меня и радостно замахал руками.
— Не знала, что ты пользуешься такой популярностью в этих местах! — съязвила Кейра.
— Возможно, все дело в том, что в первый раз я представился одним из твоих друзей…
Гостеприимный хозяин выдал нам две циновки и накормил. Пока мы ели, Гарри сидел напротив и не сводил с Кейры глаз, потом вдруг встал и направился к двери.
— Приду завтра, — бросил он через плечо и вышел из дома.
Кейра кинулась за ним, я последовал за ней, но мальчик уже удалялся по тропинке.
Я попытался утешить Кейру:
— Дай ему время…
— У нас его не слишком много, — печально ответила она и вернулась в дом.
На рассвете меня разбудил приближающийся шум автомобиля. Я вышел и увидел джип со стелющимся за ним шлейфом пыли. Внедорожник остановился, и я узнал итальянцев, которые помогли мне во время первого посещения долины Омо.
— Какая неожиданная встреча! — воскликнул тот, что повыше, выходя из машины. — Что вас снова сюда привело?
Его нарочито дружелюбный тон сразу меня насторожил.
— Как и вас — любовь к этим местам. Кто хоть раз тут побывал, не устоит и обязательно вернется.
Из комнаты появилась Кейра и обняла меня за пояс.
— Вижу, вы таки нашли свою подругу, — сказал, подходя ближе, второй итальянец. — Такую красотку и впрямь стоило искать.
— Кто эти типы? — шепнула мне на ухо Кейра. — Ты их знаешь?
— Это слишком громко сказано… Я встретил их, когда искал твой лагерь, и они мне помогли.
— Был здесь хоть кто-нибудь, кто тебе не помогал?
— Не кидайся на них — это все, о чем я прошу.
Итальянцы подошли к нам.
— Не пригласите войти? — спросил здоровяк. — Еще рано, но уже чертовски жарко.
— Мы здесь гости, а вы не представились, — ответила Кейра.
— Он Джованни, а я Марко, теперь мы можем войти?
— Я же сказала, это не наш дом, — повторила Кейра не слишком любезным тоном.
— Да будет вам, — снова вступил в разговор крепыш, назвавшийся Джованни. — А как же знаменитое африканское гостеприимство? Позвольте нам отдохнуть в теньке и дайте чего-нибудь попить, я умираю от жажды.
Приютивший нас хозяин хижины вышел на порог и пригласил всех войти. Он поставил на ящик четыре стакана, разлил кофе и ушел работать в поле.
Тип по имени Марко бессовестно пялился на Кейру, и мне это совсем не понравилось.
— Вы вроде бы археолог, так? — спросил он.
— Вы хорошо информированы, — ответила она, — и у нас, кстати, много дел, так что расходимся.
— До чего вы неприветливая, а могли бы поблагодарить — несколько месяцев назад именно мы помогли вашему другу отыскать вас, он разве не сказал?
— Ему все здесь помогали искать меня, хотя в этом не было никакой нужды — я не терялась. А теперь извините за прямоту, но нам действительно пора, — сухим тоном бросила она и встала.
Джованни вскочил и преградил ей дорогу. Я решил, что пора вмешаться:
— Что вам от нас нужно, в конце-то концов?
— Да ничего, просто хотим поговорить, только и всего, здесь редко встретишь европейца.
— Ладно, мы перекинулись парой слов, а теперь дайте мне пройти, — потребовала Кейра.
— Сядьте! — рявкнул Марко.
— Я не подчиняюсь чужим приказам, — ответила Кейра.
— Боюсь, вам придется поменять привычки. Сядьте и заткнитесь.
На сей раз этот тип перешел все границы, и я решил с ним разобраться, но он выхватил из кармана пистолет и наставил на Кейру.
— Не надо геройствовать, — посоветовал он, снимая оружие с предохранителя. — Не дергайтесь — и все пройдет спокойно. Через три часа прилетит самолет. Мы вчетвером покинем эту хижину, вы, не делая глупостей, дойдете до трапа и подниметесь на борт. Джованни будет вас сопровождать. Сами видите, ничего сложного.
— И куда полетит этот самолет? — спросил я.
— Узнаете в свое время. А теперь, раз уж нам нужно убить время, расскажите, зачем сюда приехали.
— Хотели встретить двух зануд, чтобы они подержали нас на мушке! — огрызнулась Кейра.
— А она с характером, — хмыкнул Джованни.
— «Ее» зовут Кейра, — бросил я, — хамить не обязательно.
Мы два часа провели в молчании, Джованни ковырял спичкой в зубах, невозмутимый Марко смотрел на Кейру. Издалека донесся шум мотора, Марко встал и вышел на крыльцо осмотреться.
— Два джипа, — сообщил он, вернувшись. — Сидим тихо, ждем, когда проедут, и чтобы ни одна собака не тявкнула, всем ясно?
Искушение кинуться, сбить его с ног было велико, но Марко продолжал целиться в Кейру. В нескольких метрах от дома раздался скрип тормозов, хлопнули дверцы. Джованни подошел к окну:
— Черт, их человек двенадцать, не меньше.
Марко встал и подошел к Джованни, не переставая угрожать нам пистолетом. Дверь хижины с треском распахнулась.
— Эрик? — изумленно выдохнула Кейра. — Не представляешь, до чего я рада тебя видеть!
Я успел забыть, что Эрик такой здоровый детина, но сейчас это было как нельзя более кстати. Воспользовавшись тем, что Марко отвернулся, я изо всех сил ударил его ногой по яйцам. Я не жесток по природе, но уж если и выхожу из себя, то выхожу! Марко задохнулся от боли, выронил пистолет, и Кейра отбросила его ногой в сторону. Джованни не успел среагировать, и я двинул ему кулаком в рожу, что оказалось чувствительно не только для его челюсти, но и для моих костяшек. Марко попытался подняться, но Эрик схватил его за горло и прижал к стене.