Почему император бездействует или ему это выгодно?
Что тут замешано - деньги, влияние или что-то ещё? А, может быть, сам император Аравии тайно поддерживает подобные затеи, тогда понятно, как такое варварство смеет существовать на территории государства, внешне вполне благополучного.
-А как раз через неделю, ближе к ночи, чтобы вся округа видела.
-Угу,- буркнула Мэг и, сославшись на боль в желудке, удалилась.
-А что днём?- не лицо, а маска на лице Алекса.
-Так костер большой будет, все будут видеть и просить для себя счастья, для своих детей.
Белтонич застыл, понимая, что на лице по-прежнему всё то-же идиотское выражение лица, ведь годы тренировок и работы взяли своё и тут. В последнее время им овладевало просто дикое желание приложить кого-то ликом о стол, коленку, а еще лучше придушить собственными руками. Вот и сейчас сияющий как начищенный таз дед, радующийся, что просвещает тёмных иностранцев не понимал, что только светлый день и пленённая по сути Ксения (в противном Алекс больше не сомневался) мешали бурному проявлению эмоций графа.
Сжечь его Ксюшу ради счастья драных аравийцев?
Сжечь, чтобы каждый дебил выходил и радовался благодати, что вот-вот должна на него спуститься?
Манна небесная в виде пепла, что ветер развеет после того, как сгорит самая прекрасная женщина на свете?
Никогда этому не быть.
И он сделает всё, чтобы спасти её и поговорить, а если он сам уже не интересует её как муж, как мужчина, то отпустит на все четыре стороны, естественно обеспечив деньгами при необходимости. Вот только упрямое сердце подсказывает, что Ксения так не сделает.
Почему?
А кто его знает. На этот вопрос сердце молчит.
-Шикарно,- выдавил граф и добавил про себя "устроились, сволочи, добиться собственного счастья путем смерти безвинной женщины".- Эх, вот бы взглянуть глазком на ваш Храм, - с завистью в голосе проскрипел Алекс, пододвигая к захмелевшему мужичку еще одну кружку пенной бражки.
-Да нет ничего проще, произнёс истопник с чувством собственной значимости,- так у нас всех пускают, только деньги за вход платить надо. Есть у вас деньги-то?
-Я тоже очень хочу посмотреть,- вставил Вилли, скрипнув зубами. Улыбаться не стал, потому, как мужику было уже всё равно, он старательно дул в кружку, выбивая пену через край.
-Деньги есть, заплатим,- Алекс готов был не только за вход заплатить, но и за выход вместе с женой, вот только вряд ли храмовники захотели бы расстаться со своей жертвой.
Вопреки каким-то мрачным представлениям Храм Зеленых Богов оказался не таким уж и мрачным. Деревянные стены в три человеческих роста, выкрашенные исключительно в зеленый цвет, скрывали отнюдь не бедность и нищету. Заплатив по положенному медяку, путники увидели и большой основной Храм, отличавшийся необычайно ядовитым зеленым оттенком и несколько сооружений поменьше, в которых, как сказал истопник, и жили храмовники со своей прислугой. Снега под ногами вовсе не было, кругом почти идеально вычищенные дорожки, опутывающие все сооружения для связи между собой.
Но не мы одни такие любопытные посещали территорию Храма, заплатив монетки. Подобных любознательных личностей было много и трудно было поверить, что при таком раскладе Храм бедствует. Разве что все пожертвования оседают в кармане какого-нибудь жреца, но не идут на пользу всему дикому религиозному сообществу.
Истопник почувствовал себя не очень хорошо и скрылся, пропав за какой-то зеленой дверью, а зачинщика присоединились к группе людей, впереди которых шел экскурсовод и расхваливал здешние порядки и приближающийся ритуал.
-Ах, если бы вы знали, как счастлива та женщина, что готова принести себя в жертву ради всеобщего благополучия! - воодушевлённому тону экскурсовода мог бы позавидовать любой учитель, призывающий своих учеников обратить внимание на изучаемый предмет.- Она даже отказалась от пищи, чтобы очистить себя, таким образом, приготовив к огненной молитве своё тело.
- А нам её покажут?- Вставил какой-то посетитель свое слово.
- Ну,- тон женщины сбавил несколько пылкие обороты,- не думаю, что это хорошая идея, ведь она готовится.
-Так мы ей не поесть принесли,- рассмеялась женщина лет двадцати на вид, а Алекс был готов стукнуть её по лбу кулаком, потому как смешного в этом не видел ничего абсолютно. Даже Мэгги, смело шагая по территории Храма молчала, на этот раз, отдалённо напоминая собой презирающую всех и вся статую.
-Ну, хорошо, мы непременно посетим её, только вначале прошу сделать свои вклады на жертвенный огонь, что будет согревать ваши сердца и души ровно через неделю.
Как ни странно, но не все разгорелись желанием поделиться содержимым кошельков, бросив монетки в предназначенную для этого урночку, а потому слегка озадаченный сопровождающий продолжил свой рассказ, наполненный восхищением мудрости и догадливости главного жреца Храма.
Следуя за экскурсоводом, Алекс немного удивлялся, насколько разнятся храмы разных народов. У кого-то величественно тянут вверх свои купола, башни, строя исключительно из камня. А у кого-то, например, здесь, деревянные сооружения, старательно выкрашенные в цвет, предпочитаемый богами. Дерево само по себе это очень добротный и качественный материал, но что касаемо качества содержания мозгов жреца и его приспешников, граф из Тарсмании очень сомневался. И еще было стойкое ощущение, что тут не обходится без наркотиков или одурманивающих средств, способных не просто разжижать мозги, но и навязывать прочим свою волю.
Отдельный домик небольшой, но очень светлый стоял в стороне. И около него не было ни стражи, ни суетящихся как в прочих сооружениях храмовников. Только крепкая пожилая женщина в темной зелёной одежде цвета самой простой сосны открыла дверь по первому стуку.
-Что вам нужно? - елейным голоском сущей кроткой старушки пропела женщина.
-Доброго вам дня, уважаемая Гаша,- произнёс экскурсовод, - разрешите этим почтенным людям посмотреть на наше чудо, на нашу яркую звёздочку, что зажжет над всеми солнце доброты.
Экскурсовод заливал соловьём, Гаша с показным смирением (Алекс был уверен, что все это весьма ненатурально) принимала озвучиваемые почести и хвалебные песни общему благополучию, а в груди у графа разрастался костер. Сердце стучало сильнее, заставляя кровь бегать по рукам и ногам, он даже почувствовал, что сейчас, в совсем не летнее время по спине побежала капля ледяного пота, а в горле застрял комок.
-Заходите,- любезно отозвалась пожилая женщина, после того как поток восхвалений прекратился и посторонилась, пропуская людей внутрь домика. Большая комната, в которой сидела Ксюша была отгорожена легким шифоном цвета нежной мяты от вошедших посетителей, как бы указывая границы, за которые посторонним вход воспрещен.
Она сидела у окна, на небольшом мягком креслице, а под ногами стояла скамеечка. Ксюша смотрела в книгу, возможно даже читала, но она не могла не заметить десяток людей, вошедших исключительно с одной целью - увидеть женщину, из-за которой все ожидают счастья и наплыва милостей от Зеленых богов.
Алекс жадно всматривался, пытаясь проникнуть сквозь ткань, что мешала рассмотреть черты любимой. Платье свободного покроя, касающееся исхудавшего тела, по которому он так скучал.... Каштановые волосы, собранные во вдовий пучок на макушке.... Рука потянулась, чтобы отдернуть этот прозрачный занавес, но тут не почувствовал хватку на локте и благодарно взглянул на Вилли. Спутники стояли рядом, готовые к любой неожиданности и большое спасибо им, что не дали выдать ни команду ни её.
Сопровождающий с гордостью рассказывал о великой миссии, возложенной на эту храбрую женщину, а Алекс ничего не слышал, все звуки, словно обтекали его, не касаясь, проплывая куда-то мимо.
Сейчас тут центр собственной вселенной, заключенной в этой женщине оказался так близок, что с трудом нашлись силы на пару секунд оторвать взгляд от Ксюши и послушать настороженный шёпот Мэгги.
-Эл, мы тут уже минут десять, а ни одна страница не перевёрнута, она так и сидит, как статуя.
Он и сам это заметил, вот только как узнать что именно с ней....
-Леди весьма образованна, вы видите, она и тут не расстаётся с книгой,- донёсся голос экскурсовода,- что для всей округи и страны в целом очень хорошо, значит, после принесения жертвы разум нерадивых учеников будет гораздо светлее, а ум острее.
Алекс знал, как пахнет горелая человеческая плоть, когда-то он был свидетелем пожара, произошедшего на его землях. В близлежащей деревне сгорела семья и он, как хозяин отправился туда узнать, не остался ли кто в живых, чтобы оказать помощь. Живых никого не осталось, а вот при разборке завала нашли тела, от которых шел весьма характерный запах. Алекс выдержал этот экзамен, не уронил лицо. Выворачивало потом, в близлежащем лесу, стоило только вспомнить, что кто-то из детей сгорел практически полностью, остались только кости ног, остальное пропало под печью, что обрушилась на лавку со спящими детьми...
-Скажите, а леди может с нами поговорить?- Прокаркала девица весьма приятной наружности, но с отвратительным голосом, напоминающие несмазанные колёса старой телеги. -О! Вы, верно, хотите узнать какой у неё голос!- догадался гид.
-Да,- без лишней скромности подтвердила девушка- каркуша, так про себя окрестил её граф, -если её голос так же божественен, как и намерения и всё, что вы рассказали про образованность, то может быть и у меня что-то изменится. Как вы считаете? Если так, то я задержусь, чтобы этот целебный жертвенный пепел посыпал и мою голову.
В этот момент Белтоничу очень хотелось, чтобы всем зевакам, мечтающим о каких-то благах за счет Ксюши, на голову обрушилась не благодать, а камни, исключительно булыжники или тонны мелкой гальки, что тоже существенно.
-Я вас понимаю и советую задержаться, но леди запрещено общаться с посторонними и расточать свои жизненные силы, дабы их количество не уменьшилось к ритуалу.
-Задержусь, - проскрипела женщина-телега,- каждый день взнос делать буду, лишь бы все исправить!
-Это мудро, - добрил экскурсовод, - а теперь, пожалуйста, попрошу всех покинуть эту обитель тишины и умиротворения, леди должна готовиться к высшему предназначению - осчастливить всех прихожан Храма Зеленых Богов.
С трудом переставляя ноги, граф покинул это странное зеленое помещение, наполненное светом от одного присутствия единственно-любимой жены. Ксении.
Остаток времени они бродили по дорожкам, то сливаясь с народом, то отделяясь, осматривая стены и на всякий случай запасные выходы, которые, кстати, оказывается, имелись. Никто так больше не пошел в этот отдельный домик, видать ни у кого на ум не пришло посмотреть на пока ещё живую леди, что принесут в жертву ради призрачных идей.
Кругом стояли серебристые урны, предназначенные для сбора денег, и народ щедро отсыпал медяки и не только. Звон монет постоянно слышался то с одной стороны, то с другой.
-Видать грешащих уродцев много, решивших исправиться за её счет, - процедил сквозь зубы Алекс, наблюдая, как очень полная молодая особа расстёгивала кошелёк и, достав монетку, бросила в урну.
Мэгги нахмурилась, а Вилли отвернулся, делая вид, что весьма занят рассматриванием очередного зеленого забора. Сочувствие и переживание не всегда выражается словами. Вечером, перед самым закрытием им вновь попался истопник, только уже в протрезвевшем виде. Он вышел из большого сарая, неся в руках охапку дров, завидев дневных знакомых, остановился.
-Ну как вам у нас? Понравилось?- Щербатая улыбка была добродушной, что если бы не обстоятельства, то легко можно было бы ошибиться, чему именно радуется дед.
-Очень,- ответила за всех Мэгги, смотря на старика сверху вниз, так как была выше его на полголовы,- а разве вы всё сами делаете, никто не помогает?- Она притворно вздохнула, и поправило криво лежащее в руках деда полено.
-Есть еще помощник, мальчишка,- поморщился мужичок, - да заболел, стервец! Зеленого отвара перепил.
-Чего перепил?- Заинтересованно переспросила Мэг и погладила то самое полено, что только что поправила.
Мужичок проследил за её руками, сглотнул, но, не выпуская охапку дров, ответил:
-Так, это, понятно - вы же не местные! - Вдруг вспомнил мужичок.
-Угу, не местные,- поддакнула Мэг, а остальные спутники предпочли не вмешиваться, доверяя женщине.
-Варят его из разных трав, собранных на растущей луне, а потом употребляют для предсказаний и прочих мудрых и нужных вещей. А этот стервец пробрался в погреб, видать хотел попробовать, что это такое, а организм молодой ещё, не выдержал и скрутило болезного, ага. Цельную неделю лежал молча, без движения, а потом отошел, ничего.
Без движения сидела и Ксюша, которую возможно тоже подпаивают этой дрянью, дабы не наделала глупостей. Иначе кто в здравом уме добровольно будет ждать своей смерти? Никто.
-А я вот теперь всё один да один, - мужичок мотнул головой в сторону сарая с неприкрытой дверью,- а дел море, между прочим! Не лето!
-Не лето,- повторил Вилли и услужливо прикрыл дверь сарая, успев заметить в темноте стройные ряды поленниц от самой земли до потолка. А еще и небольшой закуточек, вероятно место отдыха словоохотливого старичка.
Распрощавшись троица вновь направилась вдоль забора, то и дело обходя кого-то из зевак. В больших городах народ гуляет по набережным, по проспектам и бульварам, а тут ввиду отсутствия чего-то иного, люди предпочитали наслаждаться подсветкой на территории Храма в предвкушении чего-то грандиозного.
Решение пришло само собой и, не увидев никого из посторонних рядом, Алекс произнёс:
- Сейчас мы выходим. Вы идёте искать ночлег, а я кошку с верёвкой и возвращаюсь сюда. Затем, когда все уснут, думаю это будет ближе к полуночи, вы ждёте меня примерно с той стороны забора, где расположен дом Ксении.И там с постараюсь её вытащить.
-Не пойдёт, - заметил Вилли,- я с тобой..
-И я,- встряла Мэг, но мужчины глянули на неё, и женщина тут же отвернулась, пробурчав, - никакого равноправия.
-Дома поговорим, сквозь зубы процедил Вилли, - напомни только.
Фырканье и поджатые губы было ему в ответ.
И всё же поздним вечером Алекс отправился один, доверяя спутникам не менее важное дело - раздобыть лошадь и кое-какую одежду для Ксюши, потому что весьма сомневался, что у неё будет хоть что-нибудь из теплой одежды, причем не зеленого цвета.
Перед закрытием в Храме народа было не меньше, а возможно даже и больше за счёт веселящейся молодёжи. Сразу видно - в этой местности им некуда пройти, чтобы пообщаться, друг с другом, а потому освещённая территория Храма как нельзя лучше подходила для данного мероприятия.
Алекс все так же заплатил за вход и, следуя за пожилой парой, наивно держащейся за руки, пробрался в сторону сарая с дровами, мимо которого ходил сегодня ночью. Истопник отсутствовал и граф сомневался, что вообще явится на ночь сюда. Зима, отсутствие отопления явно не вызывали желание ночевать тут, что было только на руку Алексу. Он втиснулся между поленницами и замер, выжидая нужного момента.
Спустя два часа вороха Храма Зеленых Богов закрылись за спинами последних посетителей, и началось приведение в порядок территории. Но и за это дело опытные монахи взялись с привычным энтузиазмом и уже через полтора характерное поскрипывание снежка под ногами прекратилось.
Тишина и покой.
Граф ещё никогда не полз ужом, не прижимался к заледенелым деревянным стенам, пытаясь слиться с ними, словно большой хамелеон. Он сам себе казался шумным хромоногим медведем, грозящим вот-вот испортить всё дело и подвести своих прекрасных спутников, а, главное спасти жену.
Он прокрался к дому, в котором по его расчетам по-прежнему должна была находиться Ксения и постучал....
* * *Ксения
- Вот, выпей, - очередная безликая служанка, приставленная к Ксении, поставила на стол отвар, одурманивающий, дающий тяжелый сон.
-Поди прочь, старая. Не хочу впадать в беспамятство, - зябко поёжилась женщина, спрятав руки в теплый зеленый платок.
Зачем впадать, ведь осталось так много, чтобы воскресить в памяти все воспоминания, что так давно она сложила в своём сердце.
Дочь. Любимый муж.
-Глупая,- фыркнула старуха, - так время быстрее пройдёт.
-Нет, - отозвалась пленница, - отодвигая от себя кружку, зелёную, как ёлка в лесу.
-Это приказ, - нахмурилась недовольная старуха и двинулась к женщине, далеко не юной, но всё еще привлекательной. Вот только худоба и бледность портили внешний вид.
"Бледность не зелень",- одернула себя Ксения, медленно окинув взглядом надоевший ненавистный цвет и всю обстановку. Для себя она даже не могла решить точно, к сожалению или к счастью это всё, но отсюда уже не сбежать, ведь за то время, что пробыла тут, женщина ослабла настолько, что едва хватает сил и гордости держать спину прямо, глядя на местных храмовников.
Она устала от бессмысленного множества попыток бегства, бесконечного надзора, от ожидания чуда, что Алекс её найдёт и спасет....
И вместе с тем прекрасно зная, что он наверняка делал всё, дабы поскорее так и было, вот только враги у него тоже не глупцы, мастера не просто припугнуть, а реально вовремя и концы в воду спрятать. Это только в девичьих книгах и дешевых бульварных романах герой прёт напролом, обводя вокруг пальца всех и вся, побеждая один целую армию, оставляя прочих в дураках. В жизни так не бывает.
А попытки бегства у неё было не сосчитать на пальцах рук и ног одного человека, как и наказаний после подобных выходок.
В тот самый день, когда её украли из сада собственного дома, она сразу подумала про две причины произошедшего. Первая - её всё-таки сумел отыскать Огарёв, чтобы забрать дочь, к которой он вдруг воспылал отцовскими чувствами. Вторая - личная месть именно ей от родного брата Алекса, от его семьи.