— Странно, но через неделю на него напали разбойники и устроили жуткую сцену с его телом, я едва оправилась тогда от потрясений.
Герцогиня вытрясла с ней и эти подробности, а потому, как она сжала губы, я понял, что она сложила два и два и получила нужный ответ, до которого не дошла Натали, но не стала ей ничего говорить. Я только понял, что этот бал ушел в копилку де Берзе, герцогиня сделала выводы о «моей» невинности и простодушии.
— И все равно дорогая я не понимаю, — качала она головой, когда Натали рассказала о моем брате, — ну столько девушек попадают брак по соглашению, что заставило тебя так жестоко обращаться с первым мужем? Судя по всему он бы тебя носил на руках, выполнял бы все твои приходи — по-моему мнению лучшая судьба для брака по расчету.
— Я терпеть его не могла, — созналась девушка, сжимая руки герцогини, — Розали ты наверно не представляешь себе, какая это мука, когда тебя домогается человек, который тебе противен одним своим видом. Это вечно всклоченная шевелюра, испачканный красками костюм и полная небрежность в одежде, а еще запах, он мылся наверно раз в год.
— Вообще-то каждый день, — прошептал я одними губами, — пытался смыть запах растворителя.
Каждое её слово раскаленным гвоздём вбивалось мне в сознание, каждое новое предложение приковывало к креслу, не давая двигаться. Я сидел и забывал шевелиться, сердце бешено билось в груди, а руки с такой силой сжимали ручку, что становилось больно.
— Дорогая моя, — герцогиня усмехнулась, — есть гораздо более худшие варианты, поверь мне, он хотя бы не насиловал тебя каждый день.
— Да, он всегда был слишком благороден для этого, — согласилась Натали, протягивая руку за еще одним бокалом, — он всегда был «слишком».
— Я как только представляла себе, что он прикоснется ко мне своими руками, не говоря уже про другую часть тела, — Натали смущенно прикрыла рот, — меня выворачивало наизнанку.
— Все же ты могла сесть поговорить, объяснить ему это?
— Он не слушает, сидит, смотрит на тебя телячьим взглядом и ты видишь, как твои слова разлетаются как горох о стену. Ему было бесполезно что-то говорить, они упрям как осел!
Герцогиня, слегка покосилась на стену, за которой находился я и продолжила.
— Дальше милая! Твоя история настолько захватывающая!
У меня закралось подозрение, что в графине было не вино, так как Натали развезло окончательно и она стала говорить настолько подробно и откровенно, что даже у меня пошли мурашки по коже.
— Представляете мое удивление, когда императрица вступилась за него?! Кто он?
Никто, мелкий дворянчик, а она была так милостива, я ничего не поняла тогда.
— Слухи говорят это из-за картины, — герцогиня внесла ясность, — шевалье прекрасно рисует, хоть и очень редко. За его ранними работами идет настоящая охота, я сама не могу позволить себе найти одну из таких. А вот у императрицы говорят его первая работа, я видела её!
Герцогиня задумалась, словно вспоминая ощущения.
— Я видела её всего лишь два раза, но оба они потрясли меня, было такое чувство, что снова видишь своих родителей.
— У меня тоже есть его картина, — похвасталась Натали заплетающимся языком, — я даже не знала, что она настолько ценная! Сколько она стоит? Я давно хотела избавиться от неё, да все некогда достать из чулана!
Красная пелена колыхалась передо мной и только становилась все ярче, я чувствовал себя самым ничтожным, самым ненужным человеком на земле. Твоя любовь, смысл всей твоей жизни растаптывает тебя в грязь, уничтожая все, что ты думал или мечтал.
— Картина?! Когда он её написал?! — герцогиня ухватилась за руку Натали, видимо слишком сильно, раз та болезненно вскрикнула.
— Прости милая, так когда?!
— Когда мы жили вместе, он мне говорил, что это вторая, из написанных им.
По расширившимся глазам герцогини, я понял, что Натали обладает сокровищем и теперь в любом случае падет под натиском старшей подруги.
— Натали, мы ведь подруги? — резко спросила герцогиня.
— Да конечно Розали, — раскрепостившаяся девушка прилегла на кровать.
— И она тебе не нужна, дело только в цене? — продолжила собеседница.
— Конечно, — Натали пожала плечами, — я даже не помню, где она точно.
— Я заплачу тебе за неё сто тысяч золотых, — названная сумма поразила даже меня.
А Натали так вообще подпрыгнула на кровати, недоуменно посмотрев на соблазнительницу.
— Розали почему так много?! Это всего лишь картина!
— То что есть у императрицы, уже достойно того, чтобы иметь самой, — герцогиня слабо улыбнулась, — но поговаривают, что находясь рядом с ней, тебе всегда легко и спокойно. Любой кто был рядом с ней, тебе это скажет.
— Что-то такое припоминаю, — согласилась Натали, — но это так давно было!
— Дорогая моя, — герцогиня опомнилась, — это сумма максимум того, за что её можно продать, я честна с тобой потому и говорю это.
— Я согласна! — Натали даже не сомневалась в своем решении, что стало окончательным приговором для меня. Так легко расстаться с моей картиной, а ведь герцогиня даже рассказала, что она ценна и чем. Я почувствовал, как слезы начинают катиться по моим щекам, а силуэты собеседниц стали расплываться перед глазами.
— Тогда завтра же с утра, я хочу её видеть, ты согласна?! — герцогиня тут же ухватилась за её согласие.
— Конечно Розали, как я могу тебе отказать, — девушка поцеловала подругу в щеку.
Я не слышал их дальнейший разговор, когда они обсуждали мое поведение в настоящее время, мне хватило всего того, что я услышал раньше. Я вспомнил прошлое.
Каждый миг, каждый раз когда она отвергала меня. Первая брачная ночь, её холодность.
Безразличие ко мне и как противовес этому, страстная ночь с бароном. Я схватился за голову, руки тут же стали мокрыми, а сердце так сильно заболело в груди, что я едва не вскрикнул, сползая от боли на пол. Зажимая себе рот, я не мог справиться с болью, которая все нарастала и нарастала. Яркая вспышка, когда грудь едва не разорвалась изнутри, оборвала мое сознание.
Шевалье де БерзеЯ очнулся, лежа на полу. Тело казалось таким легким и непривычно подвижным, так, словно у меня не было больше сдерживающих оков. Я удивленно поднялся с пола и понял, что нахожусь в той комнате, куда привел свою половинку за сюрпризом. Вот только кругом была темнота, и судя по тому, что за специальным односторонним стеклом не было слышно голосов, герцогиня сделала свою работу. А ведь всего-то стоило ей намекнуть, что у Натали возможно есть ранняя моя картина.
О том, какую ценность представляют мои иллюзии, я узнал недавно, мне проговорилась одна из тех курочек, что я так жестко перевоспитывал в кровати.
Старательно не будя в себе эти воспоминания, я сумел скрыть их от другой стороны.
— «Бедный мой глупый Анри, — подумал я, — ты был так силен духом, но всего одна слабость, словно ржавчина проточила в твоей броне за эти годы маленькую дырочку, в которую ты и был сражен».
— «Оливия моя, — раздался тихий голос в глубине теперь уже Моего тела, — и вся моя жизнь с ней, моя. Хочешь поспорить?».
Я вздрогнул, теперь, когда я имел все то, что имел раньше он, зачем мне нужна была какая-то подобранная порченная другими девка?
Тело тут же занемело и теперь уже он, показал мне, что значит мешать.
— «Хорошо, хорошо, — я вспомнил себя на его месте и тут же согласился, — новое соглашение».
— «Шесть часов в день с Оливией и будущими детьми, я больше не прошу у тебя ничего, — раздался тихий голос».
Я едва не завопил от радости, это было больше, чем я надеялся. К тому же я мог этим разбудить всех, вот был бы сюрприз для сучки за соседней стенкой, так что пришлось сдержаться.
— «Анри, я тебя люблю! Ты всегда мне нравился!».
— «Не нарушь однажды наш договор, — иронично прозвучал его голос, — я всегда здесь, с тобой, просто больше не буду мешать».
Стараясь не шуметь, я расположился на мягком ковре, герцогиня просила меня быть как можно тише и не показываться никому на глаза, это комната была самой тщательной охраняемой её тайной, проводя в ней время она вызнавала многие тайны гостей, которые думали, что находятся одни. Не говоря уже про молодых фрейлин, которые расстались тут со своей девственностью, это было так, мелочью, едва достойной упоминания.
Утром меня разбудила дрожащая от страха и нервозности хозяйка, крепко прижимающая к себе холст, замотанный в невообразимое количество материи.
— Шевалье! — она взмолилась и бросилась ко мне, попутно разматывая картину, — она вся потускнела! Такое чувство, что она вот-вот исчезнет!
Я поднялся и посмотрел, действительно, со временем её я не подпитывал и она была едва видна. Я собрался, представил себе Натали и положил руку на холст, как он однажды, затем легко толкнул магию. Открыв глаза я с удивлением увидел, что ничего не произошло! Моя, именно моя магию, тут была бессильна. Я повернулся чтобы посмотреть на герцогиню и понял, если сейчас не оживлю картину, потеряю своего самого верного союзника в будущем.
— «Анри, мне нужна твоя помощь, — я собрал в кулак всю свою гордость, сейчас было не время и не место её демонстрировать».
— «Не мешай мне, пожалуйста».
— «Всего одно волшебство, мне нужно оно!».
Голос раздался чуть слышнее чем обычно.
— «Есть что-то, что ты не можешь? Мой темный брат?».
За что мне всегда нравился Анри, так это за его благородство и вселенскую доброту, там где лично я выторговал себе несколько уступок или времени, он не просил ничего.
— «Уступи мне тело, я не могу сам, — попросил он».
Я тут же подвинулся, попутно удивившись, насколько слаб он стал всего за одну ночь. Противоречивые чувства стали меня терзать, с одной стороны я был благодарен баронессе де Кисси, за все, что она для меня сделала, но вот с другой… Я закусил от злости губу, когда Анри, одним лишь касанием руки превратил тусклую и едва видную картину в свой шедевр. Красавица Натали замахнулась на меня мечом, я невольно сделал шаг назад. Краски, образ, все полотно дышало жизнью. Чертов ублюдок был все-таки дьявольски талантлив.
Следующее мгновение я едва удерживался на месте, герцогиня словно простая служанка повисла у меня на шее и зацеловывала все, до чего смогла дотянуться.
— Ваша светлость, — улыбнулся я, пытаясь её отстранить, — ну право не стоит, это всего лишь картина.
— Анри! — женщина бросила меня и теперь осматривала картину, которая теперь стоила не только тех денег, что заплатила за неё герцогиня, но и приобрела то, что не купить ни за какое золото. Вторая картина автора, после императрицы. Вторая, после императрицы! Это явственно проступало на её лице, когда она боясь что-то повредить, касалась её.
— Ваша светлость, — я поклонился, — за вашу доброту, а также сегодняшнюю ночь обещаю вам, обновлять её каждый раз, по первому вашему требованию.
Глаза герцогини засветились внутренним огнем, она знала, что я так делаю только для картины императрицы, все остальные картины, которые были выполнены с помощью иллюзий со временем теряли свои свойства.
— Жаль, что ты не можешь сделать их вечными, — с сожалением, констатировала она, подавая мне руку, — я бы не пожалела ничего, чтобы иметь первая такую картину.
— «Вообще-то такое возможно, — раздавшийся голос изнутри, сбил меня с толку, — я думал об этом дано, а сейчас у меня этого времени еще больше, я могу попробовать, если это тебе поможет».
Я твердо решил, что Натали де Кисси заплатит сполна, я — шевалье де Берзе, отплачу ей и ничто меня не остановит.
— «Сделай это Анри, я прошу тебя».
— М-м-м, — протянул я для герцогини, — я давно не рисую, по известной вам причине.
Герцогиня закивала головой, но в глазах у неё сверкнула искра надежды.
— Если я попробую сделать то, что вы попросили, уверены ли в своих словах и обещаниях?
Она твердо посмотрела на меня и опустившись на одно колено, поцеловала руку.
Мое тщеславие это приятно пощекотало, одна из высших родов, передо мной на коленях.
Изображая рыцарство я тут же кинулся её поднимать и говорить, что это все мелочи и я просто пошутил. Но она видимо поняла мою игру и лишь улыбнулась, все же у меня было пока маловато опыта, ну ничего, впереди у меня теперь была целая жизнь!
Глава 9 Неудачная охота
Десять лет спустяЯ сидел и спокойно перелистывал донесения, как раздавшийся шум насторожил меня. Крики и громкие возгласы ник чему хорошему не приводили. Отложив записи, я поднялся из-за стола, в коридоре раздались громкая торопливая поступь каблуков и в дверь ворвался Жальбер.
— Господин Анри! — он тяжело дышал и был крайне взволнован, — император тяжело ранен на охоте! Целители борются за его жизнь!
— Святые угодники, — наверняка сказал бы мой давно почивший в глубинах души собеседник, в последние годы редко появляющийся и скрашивающий мне рабочее время, но я выразился прямо, — ?:;%;?№%№?;.
Жальбер отдышался и пока мы бежали к конюшне, рассказывал подробности.
Егеря вывели на линию, где стоял император и его свита двух матерых кабанов, одного из них успели убить, а второй, раненный помчался дальше. Император, не смотря на предупреждения и последовавшую за ним охрану, вырвался вперед и уже почти настиг жертву, как из подлеска вырвался невидимый никем третий секач и одним движением головы разорвал брюхо лошади императора. Его самого при этом вырвало из седла и бросили на землю с такой силой, что оказались переломлены множество костей, а пара ребер ударило в сердце и легкие. Пока подоспели целители, он успел порядком истечь кровью. Что было дальше Жальбер не знал, так как прибывшие гонцы, которых мы отрядили с ним следить за охотой, сразу же бросились во дворец.
— Как все не вовремя, — скривился я.
Новость словно пожар разлетелась по дворцу и вслед за нами на конюшню стали сбегаться остальные дворяне, мы же схватив лошадей помчались первые.
Чем ближе я подъезжал, тем мрачнее становился. Количество людей, стопившихся вокруг определенного места было такое, что пришлось спешиться. Расталкивать мне конечно же никого е пришлось, люди видя меня сами расходились, испуганно жавшись в стороны. Я спокойно прошел через толпу и бросив первый взгляд на пятерых истощенных целителей, которые просто лежали рядом с телом, не в силах двинуться понял, что дело плохо.
Я ищущим взглядом нашел принца и подошел к нему.
— Ваше высочество, нужно все проверить, вы разрешаете?
Принц невидящим взглядом смотрел на тело брата, поэтому мне лишь махнул согласно головой.
Я прошел к невменяемому начальнику телохранителей императора, который сидел на земле и воя бил себя кулаками по голове. Молча замахнувшись, я со всей силы ударил его в челюсть. Бросившиеся ко мне его подчиненные остановились, едва поняли кто перед ними.
— Виконт, — я посмотрел на лежащего человека, дни которого явно были сочтены, — у вас есть сейчас всего лишь один шанс, и это делать то, что я говорю.
— Проще мне упасть на меч, — глухо произнёс он, не пытаясь даже подняться после моего удара, — я не переживу позора.
— Позже так и сделаете, в окружении семьи и друзей, — отрезал я, — прикажите свои людям, подчиняться мне. Мне они нужны, пока не подоспели мои.
— Как посчитаете нужным шевалье, — вяло согласился он.
Пришлось ударить его еще раз, на этот раз в ухо, чтобы он вскочил на ноги и схватился за шпагу.
— Не самая умная мысль, сейчас умереть от моей руки, — встретившись с моим взглядом он сразу потерял свой боевой пыл.
— Я в вашем подчинении шевалье.
Отвернувшись от него я стал раздавать указания, разогнать толпу, что мешала целителям, прочесать лес, составить списки тех, кто был в какой из линий, особенно обратить на тех, кто был сейчас в свите императора.
Воины бросились выполнять указания, тесня недовольных дворян, но всего лишь одно мое имя, которым они прикрывались как щитов, затыкало всем рот.
Я невольно ухмыльнулся, видя эту картину, все же годы были потрачены не зря и репутацию я себе создал. Ведь практически вся деятельность Тайной канцелярии находилась в моем ведении, принц лишь ставил задачи и контролировал результат, не интересуясь как именно это было сделано.
Наконец прибыли мои заместители, с тремя сотнями головорезов, в одеянии сотрудников Тайной канцелярии. Раздав всем указания, я стал следить за выполнением приказов, поправляя тех, кто пытался сделать по-своему.
Оглянувшись, я посмотрел на принца, который рыдал, держа на руках тело своего брата. Целители не смогли ничего сделать, это я понял сразу. Мысль, которая у меня мелькала еще при подъезде к месту трагедии наконец сформировалась и я широко раскрыл глаза. Принц! Теперь становился следующим императором! В отсутствии отца, который умер пару лет назад, а также дяди, которого мы ликвидировали сразу после смерти бывшего императора, оставался только принц Риммерийский, но он был младшим и потому. Король умер — да здравствует король! Мои губы стали расползаться в улыбке, но она явно не подходила к царившей вокруг атмосфере, поэтому пришлось прикрыть рот рукой, чтобы меня никто не увидел. В голове словно защелкали винтики и шестеренки, выстраивая лестницу власти меняющуюся с приходом к власти нового императора и моя фигура была там не из последних. Давно лелеемая мысль стать не номинальным, а реальным главой Тайной канцелярии становилась осуществимой.
— «А все складывается даже лучше, чем я думал вначале, — удивленно понял я, — а если преподнести принцу этот несчастный случай, как безалаберность свиты и охраны….».
От открывающихся возможностей у меня едва не закружилась голова. Нужно было ковать железо, пока оно было не горячо, а раскалено докрасна и едва-едва показалось из печи.
— «Вот он мой шанс! Теперь оставалось не упустить его!».