Они шли «в комплекте», и точка. Так было всегда.
После ухода мамы они даже вместе посещали сеансы терапии. Теперь это казалось Кэт странным, учитывая, насколько разной была их реакция: Рен устраивала истерики, Кэт держала все в себе. С яростью и отчаянием. «Путешествие к центру Земли».
В третьем классе – а всю начальную школу они учились вместе – учительница посчитала, что, возможно, причина их подавленности в террористах…
Ведь их мама ушла из дому одиннадцатого сентября.
Того самого одиннадцатого сентября.
Кэт до сих пор это казалось нелепым: неужели мама была столь эгоцентричной, что не могла подождать со своими личными проблемами среди национальной трагедии?
В тот день сестер рано отпустили из школы, а когда они пришли домой, родители уже ссорились. Папа был расстроен, мама плакала. Вначале Кэт решила, что виною Всемирный торговый центр: учительница рассказала им о самолетах. Но дело было не в этом, совсем не в этом…
– Я устала, Арт, – говорила мама. – Просто устала. Я живу неправильно.
Кэт вышла и села на лестницу черного входа, Рен опустилась рядом, держа ее ладонь в своей.
Ссора все не утихала. И когда днем над их головами пролетел президент, направляясь на военно-воздушную базу, – единственный самолет в небе, – Кэт подумала, что настал конец света.
Через неделю мама навсегда ушла из дому, обняв обеих девочек на крыльце, расцеловав их в щеки и пообещав, что они очень скоро увидятся, ей просто нужно время прийти в себя, вспомнить, кто она на самом деле. Для Кэт и Рен ее слова казались абсурдом: «Ты наша мама, кто же еще!»
Кэт плохо помнила, что было дальше.
Она часто плакала в школе. Пряталась с Рен в туалете во время перемен. Держалась с ней за руку, пока они ехали в автобусе. Рен поцарапала мальчишку, который обозвал их лесбиянками.
Сестра не плакала. Она крала вещи и прятала их под подушкой. Когда папа в первый раз поменял их простыни – случилось это лишь после Дня святого Валентина, – то нашел карандаши с Саймоном Сноу, бальзамы для губ «Лип смэкер» и диск с альбомом Бритни Спирс.
На какой-то неделе Рен детскими ножницами порезала платье одной девочке, а Кэт описалась во время обществознания, потому что боялась поднять руку и попроситься в туалет. Учительница вызвала в школу папу и дала ему визитку детского психолога.
Отец не сказал психотерапевту, что мама девочек ушла. Он даже не рассказывал об этом бабушке вплоть до летних каникул. Так он был уверен, что она вернется… И все это время он был ужасно несчастным.
Точнее, они трое.
Потребовался не один год, чтобы склеить себя по кусочкам, и не факт, что все кусочки оказались на месте. По крайней мере, все трое хоть немного пришли в норму.
Более или менее.
Кэт закрыла учебник по биологии и потянулась к ноутбуку. Читать было сейчас скучно, хотелось сочинять.
Когда зазвонил мобильник, Кэт даже вздрогнула. Пару секунд она смотрела на экран, потом ответила, гадая, чей это номер.
– Алло?
– Привет. Это Ливай.
– Привет.
– Сегодня вечеринка в моем доме.
– У тебя там всегда вечеринка.
– Так ты придешь? Рейган придет.
– Ливай, и что я буду делать на твоей вечеринке?
– Веселиться, – сказал он, и Кэт поняла по голосу, что он улыбается.
Она постаралась сдержать улыбку.
– Не пью. Не курю. Не ловлю кайф.
– Ты можешь пообщаться с людьми.
– Не люблю разговаривать с пьяными.
– То, что они будут выпивать, не значит, что они будут пьяными. Я не буду пьяным.
– Разве мне нужно идти на вечеринку, чтобы поговорить с тобой? Это Рейган просила пригласить меня?
– Нет. Не совсем.
– Повеселись там, Ливай.
– Подожди… Кэт…
– Ну что еще? – сказала она так, будто у нее была куча дел, хотя все обстояло иначе.
– Что делаешь?
– Хочу попечатать. А ты что делаешь?
– Ничего, – ответил Ливай, – только пришел с работы. Может, дочитаешь мне ту историю…
– Какую историю? – спросила она, хотя прекрасно знала какую.
– О Саймоне Сноу. Вампир Баз как раз собирался напасть на Саймона.
– Хочешь, чтобы я читала тебе по телефону?
– А почему бы и нет?
– Я не буду читать по телефону.
В дверь постучали. Кэт подозрительно взглянула на нее.
Снова стук.
– Я знаю, что это ты, – сказала она в телефонную трубку.
Ливай засмеялся. Кэт встала и открыла дверь, завершая вызов.
– Ты ведешь себя глупо.
– Я принес тебе кофе, – сказал Ливай.
Он был одет во все черное: черные джинсы, черный свитер, черные кожаные бутсы, а в руках держал два красных стаканчика с рождественской символикой.
– Обычно я не пью кофе, – напомнила она.
Их предыдущие встречи были не в счет.
– Расслабься. Представь, что это растаявшие шоколадные батончики. Тебе какой: имбирный латте или гоголь-моголь?
– Гоголь-моголь напоминает что-то скользкое, – скривилась Кэт.
– Мне тоже, правда в хорошем смысле. – Он протянул руку. – Тогда имбирный.
Кэт приняла стаканчик и покорно улыбнулась.
– Пожалуйста, – сказал Ливай и опустился на ее кровать, улыбаясь в предвкушении чтения.
– Ты это серьезно? – спросила Кэт, садясь за стол.
– Да ладно, разве ты пишешь истории не для того, чтобы ими насладились другие?
– Я пишу для того, чтобы люди их читали. Пришлю тебе ссылку.
– Не присылай. Интернет не для меня.
От удивления Кэт вытаращилась на него. Она собиралась хлебнуть кофе, но замерла.
– Как вышло, что ты не любишь Интернет? Это то же самое, что заявить: «Я не люблю вещи, которые делают жизнь удобной. И простой. Мне не нравится иметь доступ ко всем зафиксированным открытиям человечества – только руку протяни. Мне не нравится свет. И знания».
– Мне нравятся знания, – сказал Ливай.
– Ты и с книгами не слишком дружишь. А теперь еще Интернет? Что тогда остается?
– Жизнь, – засмеялся Ливай. – Работа. Учеба. Развлечения вне дома. Другие люди, в конце концов!
– Другие люди, – повторила Кэт, покачав головой и сделав глоток кофе. – В Интернете тоже есть другие люди. Это здорово. Ты можешь общаться с «другими людьми» без запахов, идущих от их тел, и зрительного контакта.
Ливай пнул ее стул, до которого запросто дотягивался своей длинной ногой.
– Кэт, почитай мне свои фанфики. Я хочу знать, что произошло дальше.
Она не спеша открыла ноутбук, будто размышляла. Будто могла ответить «нет». Значит, Ливай хотел знать, что произошло дальше… Этот вопрос был ахиллесовой пятой Кэт.
Она открыла рассказ, который читала ему до этого. Написан он был в прошлом году в честь рождественского фестиваля фанфиков («Отметьте праздники с Базом и Саймоном!»). Фанфик Кэт получил две награды: «В духе канона» и «Лучший по Сноу».
– Где мы остановились? – спросила Кэт, обращаясь в основном к себе.
– Баз оскалился, а его лицо преисполнилось отвращения и решимости.
Кэт нашла нужное место.
– Ух ты, – сказала она, – хорошая память.
Ливай улыбнулся и снова пнул ее стул.
– Так, – проговорила Кэт, – они в лодке, Саймон нагнулся, разглядывая мозаику на стене крепостного рва…
Ливай закрыл глаза.
Кэт прокашлялась.
Когда он обернулся, Баз приблизился к нему на шаг. Навис над Саймоном, окруженный синим сиянием сотворенного им огня, обнажил зубы, а лицо преисполнилось решимости и отвращения…
Баз занес шест прямо над головой Саймона и, прежде чем тот смог дотянуться до палочки или прошептать заклинание, вонзил его в воду, рядом с плечом Саймона. Лодка качнулась, из глубины раздался булькающий вопль и яростный всплеск. Баз поднял шест и вновь погрузил в воду. Прежде Саймон не видел на лице соседа такого жестокого выражения. Полные губы База блестели, он чуть ли не рычал.
Пока лодка качалась, Саймон старался не дергаться. Когда Баз отступил на шаг, он медленно сел и тихо спросил:
– Ты убил его?
– Нет, – ответил Баз, – а следовало бы. Оно должно знать, что не стоит трогать лодки, а ты должен знать, что не стоит наклоняться к воде.
– А почему мервульфы вообще обитают во рву? – вспыхнул Саймон. – Это же школа.
– Школой управляет безумец. Я уже шесть лет пытаюсь тебе это втолковать.
– Не говори так о Маге.
– Саймон, и где твой Маг сейчас? – ровным голосом сказал Баз, поднимая глаза на старую крепость.
Он вновь выглядел уставшим: в лунном свете его лицо стало синеватым и мрачным, под глазами появились черные круги.
– Так что ты ищешь? – язвительно спросил Баз, потирая глаза. – Может, если скажешь мне, я помогу тебе с поисками, а потом мы вместе вернемся внутрь и избежим смерти – не утонем, не замерзнем, не будем жестоко истерзаны зверями.
– Но это… – Саймон взвешивал риски.
Обычно, когда он так далеко заходил в своих поисках, Баз успевал разнюхать причину и поставить западню, чтобы сбить его с толку. На этот раз Саймон никому не сказал, что задумал. Даже Агате. Даже Пенелопе.
В анонимном письме было сказано, чтобы Саймон обратился за помощью: слишком опасная миссия, чтобы действовать в одиночку. Именно поэтому Саймон не хотел впутывать в дело друзей.
– Но это… – Саймон взвешивал риски.
Обычно, когда он так далеко заходил в своих поисках, Баз успевал разнюхать причину и поставить западню, чтобы сбить его с толку. На этот раз Саймон никому не сказал, что задумал. Даже Агате. Даже Пенелопе.
В анонимном письме было сказано, чтобы Саймон обратился за помощью: слишком опасная миссия, чтобы действовать в одиночку. Именно поэтому Саймон не хотел впутывать в дело друзей.
Но поставить под угрозу База… Что ж, не так уж неприятно.
– Это опасно, – сурово произнес Саймон.
– Опасность твое второе имя. Саймон Оливер-Опасный Сноу.
– Откуда ты знаешь мое второе имя? – насторожился Саймон.
– Великий Крайми! Что не ясно во фразе «шесть лет»? Я знаю, какой ботинок ты обуваешь сначала. Знаю, что у тебя шампунь с яблочным ароматом. Мой мозг разрывается на части от бесполезной информации о Саймоне Сноу… Разве ты не знаешь моего?
– Твоего что?
– Второго имени, – сказал Баз.
Зуб Моргана! Да он сегодня сварливый.
– Так… Бэзилтон?
– Совершенно верно, остолоп ты этакий.
– Вопрос был каверзный. – Саймон вернулся к изучению мозаики.
– Так что ты ищешь?! – требовательно воскликнул Баз, фыркая сквозь зубы, словно зверь.
За шесть лет Саймон и впрямь кое-что узнал о своем соседе: раздражительность в мгновение ока могла перерасти в опасность. Но Саймон до сих пор велся на провокации.
– Кролики! – выпалил он. – Я ищу кроликов.
– Кроликов? – растерянно спросил Баз, не успев еще раз фыркнуть.
– Шесть зайцев-беляков.
– Зачем?
– Не знаю! – прокричал Саймон. – Просто ищу. Я получил письмо. На территории школы спрятаны шесть беляков, которые к чему-то приведут…
– К чему?
– Я не знаю, – огрызнулся Саймон. – К чему-то опасному.
– И как я полагаю, – сказал Баз, опираясь на деревянный шест и прислоняясь к нему лбом, – отправителя ты не знаешь.
– Нет.
– А может, это ловушка?
– Есть только один способ все выяснить.
Саймон жалел, что не может встать и заглянуть в лицо Базу, не перевернув при этом лодку. Ему ужасно не нравилось, как тот смотрел на него сверху вниз.
– Ты и впрямь так считаешь? – с издевкой поинтересовался Баз. – Ты и впрямь считаешь, что единственный способ во всем разобраться – кинуться в омут с головой?
– Есть другие предложения?
– Для начала мог бы спросить своего драгоценного Мага. Или поделиться со своей подружкой-умницей. У нее такой гигантский мозг, что аж оттопыриваются уши, как у мартышки. Может, она бы пролила свет на это дело.
Саймон схватил База за плащ, выводя своего спутника из равновесия.
– Не говори так о Пенелопе.
Ялик пошатнулся, и к Базу вернулось былое хладнокровие.
– Ты с ней разговаривал? Хоть с кем-нибудь разговаривал?
– Нет, – ответил Саймон.
– Значит, шесть зайцев?
– Да.
– И сколько ты уже нашел?
– Четырех.
– Есть один в соборе и один на разводном мосту…
– Откуда ты знаешь о зайце на разводном мосту? – Саймон резко выпрямился. – Я искал его целых три недели.
– Меня это не удивляет, – сказал Баз, – ты не слишком наблюдательный. Ты хоть знаешь мое первое имя?
Он вновь повел лодку сквозь темные воды. Саймон надеялся, что они направляются к причалу.
– Оно… начинается с буквы «Т»?
– Тиранус, – сказал Баз. – Вот видишь! Значит, собор, разводной мост, ясли…
Саймон поднялся на ноги, цепляясь за плащ База. Ялик тряхнуло.
– Ясли?
Баз хмуро посмотрел на Саймона:
– Конечно.
В такой близости Саймон отчетливо видел фиолетовые синяки под глазами База, темно-красную паутинку капилляров на веках.
– Покажи мне.
Баз пожал плечами, а может, задрожал – и выскочил из лодки. Саймон рванул вперед и схватился за столб на причале, чтобы лодка не уплыла.
– Идем, – сказал Баз.
Кэт поняла, что изображает голоса Саймона и База, по крайней мере, такими она слышала их у себя в голове. Она посмотрела на Ливая – заметил ли он? Парень обеими руками прижал стаканчик к груди, упершись в него подбородком, будто пытался согреться. Сидел с открытыми глазами, но взгляд был рассредоточенным. Он напоминал ребенка перед экраном телевизора.
Кэт отвернулась к ноутбуку. Не дай бог Ливай заметит, что она наблюдает за ним.
Они возвращали лодку на место даже дольше, чем доставали. Когда ее наконец привязали, мокрые ладони Саймона замерзли.
Оба мальчика заторопились обратно в крепость. Они шли бок о бок, засунув сжатые кулаки в карманы.
Баз был чуть выше, но размах их шагов полностью совпадал.
Саймон задумался, случалось ли такое раньше. Шесть лет – шесть лет! – они шагали в одном направлении, но шли ли хоть раз вот так, нога в ногу?
– Здесь, – сказал Баз, перехватывая Саймона за руку и останавливаясь возле открытой двери.
Саймон бы точно прошел мимо. Наверное, он так и делал сотни раз – комната находилась на главном этаже, рядом с кабинетами преподавателей.
Баз дернул за ручку. Заперто. Он достал из кармана волшебную палочку и что-то замурлыкал. Внезапно дверь отворилась, будто притянутая бледной ладонью База.
– Как у тебя это получилось? – спросил Саймон.
Баз лишь ухмыльнулся и шагнул вперед. Саймон вошел следом. В комнате было темно, но он видел, что это помещение предназначалось для детей. Повсюду валялись игрушки и подушки, во все стороны расползались железнодорожные рельсы.
– Что это за место?
– Ясли, – приглушенным голосом ответил Баз. Говорил он так, будто сейчас здесь спали дети.
– Зачем в Уотфорде ясли?
– Незачем, – сказал Баз. – Больше незачем. Теперь здесь слишком опасно для детей. Но раньше преподаватели оставляли в яслях малышей, пока вели занятия. Сюда могли приходить и другие дети с магическим даром, если рассчитывали развить его.
– Ты здесь бывал?
– Да, с момента своего рождения.
– Наверное, твои родители думали, что дополнительная помощь тебе совсем не помешает.
– Моя мать была директрисой, тупица.
Саймон повернулся и посмотрел на База, но в темноте не мог разглядеть его лица.
– Впервые это слышу.
Он знал, что Баз закатил глаза, когда произнес:
– Шокирующие новости!
– Но я же встречался с твоей матерью.
– С моей мачехой, – сказал Баз, стоя совершенно неподвижно.
Саймон ему не уступал.
– Последняя директриса… – проговорил он, глядя на профиль База. – Та, что руководила школой до прихода Мага и которую убили вампиры.
Голова База рухнула вперед, словно к его шее привязали камень.
– Идем. Заяц там.
Соседняя комната была просторной и круглой. Вдоль стен стояли кроватки, а в центре комнаты – небольшие низкие диванчики. В дальнем конце находился огромный камин, занимавший почти половину стены в этом помещении с высоким куполообразным потолком. Баз что-то шепнул в ладонь, посылая за решетку огненный шар. Шепнул еще раз, махнув рукой, и голубое пламя стало оранжевым и жарким. Комната слегка оживилась.
Баз подошел к камину, поднося руки к источнику тепла. Саймон направился следом.
– Вот здесь, – сказал Баз.
– Где? – Саймон вгляделся в пламя.
– Прямо над тобой.
Саймон задрал голову и развернулся. На потолке он увидел великолепную фреску с изображением ночного неба. Оно было темно-синим, с гигантской луной – свернутым в комок белым кроликом, упитанным и круглым. Спящим крепким сном.
Саймон вышел на середину комнаты, не отрывая взгляда от потолка.
– Пятый заяц… – прошептал он. – Лунный Кролик.
– И что теперь? – спросил за спиной Саймона Баз.
– В каком смысле?
– В прямом – что теперь?
– Не знаю, – сказал Саймон.
– Что ты сделал, когда нашел остальных?
– Ничего. Просто нашел, и все. В письме лишь говорилось найти их.
Баз поднес руки к лицу и, зарычав, раздраженно рухнул на пол.
– Так вы обычно действуете со своей «командой мечты»? Неудивительно, почему мне не составляло труда встать у вас на пути.
– Зато, насколько я заметил, нас непросто остановить.
– Да замолчи ты! – Баз спрятал лицо в коленях. – Больше ни слова! Не хочу слышать твой нудный голос, пока не решишь сказать что-нибудь стоящее. Ты будто сверлишь мой череп дрелью.
Саймон сел на пол рядом с Базом, возле камина, и посмотрел на спящего кролика. Когда шея затекла, он лег на ковер.
– Я как-то раз спал в похожей комнате, – сказал Саймон. – В приюте. Но там было не так уютно. Никакого камина. Никакого Лунного Кролика. Мы спали все вместе, в одной комнате.
– Кроули Всемогущий! Сноу, это там ты вступил в актерскую труппу «Энни»?
– Такие места существуют до сих пор. Приюты. Но тебе-то откуда знать?
– Да уж, действительно, – сказал Баз. – Моя мама оставила меня не по собственному желанию.
– Если у тебя такая великолепная семья, то почему ты празднуешь Рождество со мной?
– Я бы не назвал это праздником.
Саймон вновь сосредоточился на кролике. Может, там что-то спрятано? Может, надо смотреть внимательнее? Или взглянуть на него через зеркало. Волшебное зеркальце Агаты показывало все, что было не в порядке: застрял ли у тебя в зубах шпинат или торчало что из носа. Но стоило посмотреться туда Саймону, оно спрашивало, кого Саймон хочет одурачить.