Фанатка - Рейнбоу Рауэлл 29 стр.

Но Кэт оказалась не слишком полезной: она не знала, что пила Рен, где или с кем провела вечер.

Остальные вопросы были неловкими в присутствии незнакомого человека – точнее, Лоры, которая стояла рядом и наблюдала за лицом Кэт, будто делая записи. Кэт беспомощно, но опасливо посмотрела на мать, и та отошла в угол.

Часто ли Рен употребляла спиртное? Да. Часто ли пила до потери сознания? Да. Падала ли она в обмороки? Да. Употребляла ли наркотики? Не знаю. Употребляла ли какие-нибудь лекарственные препараты? Противозачаточные. Есть ли у вас страховой полис? Да.

– Могу я увидеть ее? – спросила Кэт.

– Пока нет, – ответила медсестра.

– Она в порядке?

– Я не приставлена к ней, но доктор только что посвятил вашу мать в подробности.

Кэт вновь посмотрела на Лору, свою мать, на эту унылую блондинку с уставшими глазами и в очень дорогих джинсах. Кэт села напротив нее, стараясь успокоиться. Никакого воссоединения быть не могло, ни в коем случае. Кэт приехала сюда ради Рен.

– Она в порядке? – спросила Кэт.

Мать подняла глаза:

– Думаю, да. Но она еще не очнулась. Кто-то оставил ее возле приемного отделения несколько часов назад. Кажется, она почти не… дышала. Не знаю, как это все происходит. Они делают ей капельницу. Теперь остается ждать.

У Лоры было удлиненное каре: волосы по обе стороны лица походили на заостренные крылья, заканчивающиеся чуть ниже подбородка. На ней была накрахмаленная белая рубашка, на пальцах – слишком много колец.

– Почему они позвонили тебе? – спросила Кэт.

Возможно, вопрос прозвучал грубо, но ее это мало заботило.

– Ну… – произнесла Лора, дотянулась до бежевой сумки фирмы «Коуч» и, достав телефон Рен, передала его Кэт. – Они нашли меня в контактах. Сказали, что всегда в первую очередь звонят маме.

«Маме», – с горечью подумала Кэт.

Она набрала отцовский номер и сразу же попала на автоответчик. Поднялась и отошла в сторону, минуя несколько стульев, чтобы заполучить пару футов личного пространства.

– Пап, это Кэт. Я в больнице. Рен пока не видела. Позвоню тебе, когда будет больше информации.

– Я недавно говорила с ним, – сказала Лора. – Он в Тульсе.

– Знаю, – ответила Кэт, глядя на телефон. – Почему он тогда не позвонил мне?

– Я… я сказала, что позвоню сама. Он собирался звонить в авиакомпанию.

Кэт вновь села, но не напротив Лоры. Вопросов к матери не осталось, а слушать ее и вовсе не хотелось.

– Вы… – Лора прокашлялась, будто у нее не хватало дыхания закончить предложение. – Вы все еще так похожи.

Кэт, вздернув подбородок, глянула на мать.

Так, словно смотрела в пустоту.

Или же на человека, в котором ты нуждался, просыпаясь от кошмарного сна.

Когда бы Ливай ни спрашивал ее о матери, Кэт всегда отвечала, что помнит не так уж много. Она не обманывала.

Но сейчас все обстояло иначе. Сидя в такой близости от Лоры, Кэт будто отворила в памяти некую потайную дверцу. И увидела мать четко, как наяву: та сидит по другую сторону обеденного стола и смеется над чем-то, сказанным Рен, – сестра не прекращает это повторять, а мама все смеется. Смех ее похож на фырканье. У нее темные волосы, она собирает их в хвост, оставляя там фломастер. И может нарисовать что угодно. Цветок. Морского конька. Единорога. А когда злится, то щелкает пальцами в их сторону. Щелк, щелк, щелк, пока говорит по телефону. Суровые брови, оскал. «Ш-ш-ш». Вот они с отцом в спальне, ругаются. А вот она в зоопарке, преследует павлина вместе с Рен. Раскатывает тесто для имбирного печенья. И опять разговаривает по телефону и щелкает пальцами. И опять в спальне, кричит. Она стоит на крыльце, заводя волосы Кэт за ухо, гладит ее по щеке длинным и плоским большим пальцем. Обещает то, чего не выполнит.

– Мы близнецы, – сказала Кэт.

Глупее ничего не придумала. Но как раз этого заслуживала фраза вроде «вы все еще так похожи», сказанная собственной матерью.

Кэт достала телефон и написала Ливаю.

В больнице, Рен пока не видела. Алкогольное отравление. Здесь мама. Позвоню тебе завтра.

А потом набрала:

Я рада, что ты прочтешь это, мне уже лучше.

Индикатор заряда батареи стал красным.

Лора тоже достала мобильник. Почему Кэт называла ее так? В детстве она даже не знала имени мамы. Папа звал ее «дорогая» – натянуто, с осторожностью, а мама звала его Артом. Лора набирала сообщение, может, своему мужу, и почему-то это разозлило Кэт: в такую минуту мать еще кому-то пишет, щеголяет своей новой жизнью.

Кэт скрестила руки на груди и посмотрела в сторону сестринского поста. На глаза навернулись слезы.

«Все дело в Рен», – сказала она себе. Отчасти так и было.

Они ждали. И ждали. Но не вместе.

Лора отлучилась в уборную. Она шла в точности как Рен: покачивая бедрами и отбрасывая волосы с лица.

– Ты будешь кофе? – спросила мать.

– Нет, спасибо, – ответила Кэт.

В отсутствие Лоры она вновь набрала номер отца. Если он ответит, она точно разревется и даже назовет его папочкой. Но он не снял трубку.

Лора вернулась с бутылкой воды и поставила ее на стол рядом с Кэт, но та даже не шелохнулась.

Медсестры не обращали на них никакого внимания. Лора листала журнал. Когда в комнату ожидания вышел доктор, обе встали.

– Миссис Айвери? – спросил он, глядя на мать Кэт.

– Как она? – осведомилась Лора, но Кэт показалось, что недостаточно взволнованно.

– Думаю, с ней все будет в порядке, – сказал доктор. – Дыхание в норме. Уровень кислорода в норме. Она лежит под капельницей, а несколько минут назад пришла в себя и немного поговорила со мной. Думаю, этот случай останется в ее памяти лишь кошмаром… Иногда кошмары бывают полезны.

– Могу я увидеть ее? – спросила Кэт.

Доктор окинул Кэт взглядом. «Близнецы», – чуть ли не слышала она его мысли.

– Да, – ответил он. – Это можно. Мы просто сделаем еще один анализ. Я пришлю за вами медсестру, когда закончим.

Кэт кивнула и снова, скрестив руки, обхватила живот.

– Спасибо, – сказала Лора.

Кэт вернулась на место и приготовилась ждать. Лора осталась возле сестринского поста. Через минуту она подошла к своему сиденью и подняла сумку, засовывая в кармашек использованный платочек «Клинекс» и нервно приглаживая кожаные ремешки.

– Что ж, – сказала Лора, – наверное, я поеду домой.

– Что? – вздернула голову Кэт.

– Я должна ехать, – отозвалась Лора. – Скоро прибудет ваш отец.

– Но… ты не можешь. – (Лора повесила сумку на плечо.) – Ты же слышала доктора. Через несколько минут можно будет зайти к ней.

– Ты пойдешь одна, – проговорила Лора. – Ты должна пойти.

– И ты тоже.

– Ты действительно этого хочешь? – Голос Лоры прозвучал резко, и Кэт внутренне отпрянула.

– Этого бы хотела Рен.

– Не будь так уверена, – устало произнесла Лора и потерла переносицу. – Слушай… мне здесь не место. Ты приехала, отец в пути…

– Нельзя вот так бросить человека одного в больнице, – сказала Кэт слишком эмоционально.

– Рен не одна, – непреклонно заметила Лора. – У нее есть ты.

Кэт вскочила на ноги и слегка пошатнулась.

«Я говорю не о Рен!» – подумала она.

Лора поправила на плече сумку, подняв ее выше.

– Кэтер…

– Ты не можешь просто уйти.

– Так будет правильно, – сказала Лора почти шепотом.

– В какой альтернативной вселенной? – Кэт чувствовала, что от злости сейчас взорвется, как попкорн. – Какая мать уйдет из больницы, не повидав своего ребенка? Какая мать вообще уйдет? Рен без сознания. И если ты считаешь, что к тебе это никак не относится, то ты убегаешь от реальности. К тому же я здесь, ты не видела меня десять лет и теперь уходишь? Сейчас?

– Не говори, что все дело во мне, – прошипела Лора. – Ты сама не хочешь, чтобы я здесь находилась.

– Нет, дело во мне! – воскликнула Кэт. – Я не обязана хотеть или не хотеть этого. Не обязана зарабатывать твое внимание.

– Кэтер… – Лора поджала губы и стиснула кулаки. – Я пыталась дотянуться до тебя. Пыталась.

– Ты моя мать! – Кэтер тоже стиснула кулаки, даже крепче. – Старайся лучше.

– Здесь не место и не время для подобных разговоров, – тихо и спокойно сказала Лора, придерживая сумку. – Позже я позвоню Рен. И с тобой я бы тоже хотела поговорить. Кэтер, я бы очень этого хотела, но сейчас мне здесь не место.

Кэт тряхнула головой.

– Этот момент – все, что у тебя есть, – заявила она, жалея, что ведет себя недостаточно рассудительно, что не может подобрать слов получше. – Кроме этого момента, у тебя больше ничего не будет.

Лора задрала подбородок и откинула волосы с лица. Она больше не слушала, заняв позицию «той, что всегда спокойна».

– Мне здесь не место, – повторила она. – Я не стану вмешиваться сейчас.

И ушла: расправив плечи, покачивая бедрами.

Он обязан сообщить Магу, что видел.

«Наконец я встретил Тоскливиуса, сэр. Я знаю, с кем мы боремся, – со мной».

– С тем, что осталось от тебя, – сказал монстр.

«И что же осталось от меня? – задумался Саймон. – Призрак? Пустота? Эхо?

Сердитый мальчишка с дрожью в руках?»

Глава 29

Прошел еще час, прежде чем явилась медсестра. Кэт выпила воду из бутылки, вытерла кофтой лицо. Подумала о том, насколько симпатичнее эта комната ожиданий, чем в больнице Святого Ричарда. Взялась за телефон, но он был разряжен.

Пришла медсестра, и Кэт встала.

– Это вы к Рен Айвери? – (Кэт кивнула.) – Можете пройти. Хотите подождать маму?

Кэт покачала головой.

Рен лежала в палате одна. Внутри царила темнота, глаза сестры были закрыты. Кэт не знала, спит Рен или нет.

– Я должна за чем-то следить? – спросила Кэт у медсестры.

– Нет, она отдыхает.

– Скоро приедет наш отец.

– Понятно. Мы направим его сюда.

Кэт медленно и бесшумно опустилась на стул возле койки Рен. Сестра была бледной. На щеке темнело пятно, возможно синяк. С Рождества волосы уже отросли, падая на лицо и завиваясь на шее. Кэт убрала локоны с глаз сестры.

– Я не сплю, чтобы ты знала, – прошептала Рен.

– Ты все еще пьяна?

– Немного. Все плывет.

Кэт снова откинула волосы с лица Рен, ласково гладя ее по голове. Успокаивая – по крайней мере, саму себя.

– Что случилось?

– Не помню.

– Кто привез тебя сюда?

Рен пожала плечами. Из ее руки торчала игла, что-то было прикреплено к указательному пальцу. От сестры шел неприятный запах рвотных масс. А еще порошка «Тайд» и духов «Марк Джейкобс Лола».

– Ты в порядке?

– Все плывет, – повторила Рен. – Тошнит.

– Папа уже едет.

Рен застонала.

Кэт положила руки на край матраса и опустила на них голову, тяжело вздыхая.

– Я рада, что тебя привезли сюда, – сказала она, – кто бы это ни был. Прости меня.

«За то, что не оказалась рядом и что ты не хотела, чтобы я была рядом. За то, что не знала бы, как остановить тебя».

Теперь она сидела возле Рен, и с той все было в порядке. Кэт поняла, как сильно вымоталась. Она сунула очки в карман куртки и снова опустила голову на постель. Кэт потянуло в сон, а может, она даже задремала, как вдруг услышала всхлип Рен и посмотрела на нее. Рен плакала. Ее глаза были закрыты, а слезы капали Кэт на волосы, она чувствовала их легкое прикосновение.

– В чем дело?

Сестра покачала головой. Кэт смахнула с щек Рен слезы и вытерла ладонь о свитер.

– Позвать медсестру?

Рен вновь покачала головой и заерзала на кровати.

– Иди сюда, – сказала она, отодвигаясь и освобождая пространство на постели.

– Ты уверена? – спросила Кэт. – Не хочу, чтобы из-за меня ты подавилась своей рвотой.

– Ничего уже не осталось, – прошептала Рен.

Кэт сбросила сапоги и перелезла через поручень, занимая освободившееся место. Потом осторожно просунула руку под шею сестры.

Рен свернулась в комочек под боком Кэт, положив голову ей на плечо. Кэт отвела в сторону трубочки на руке сестры и крепко сжала ее ладонь. Липкую от пота.

Плечи Рен все еще дрожали.

– Все хорошо, – шепнула Кэт. – Все хорошо.

Она старалась не провалиться в сон раньше Рен, но было темно, она устала. Все поплыло перед глазами.

– Ох! – раздался голос отца, – Рен, детка.

Кэт разлепила веки. Папа склонился над кроватью и поцеловал обеих дочерей в лоб. Она осторожно села.

Глаза Рен были опухшими и заспанными, но открытыми. Отец выпрямился и погладил ее по щеке.

– Ох-ох, – сказал он, качая головой, – девочка моя.

На нем были серые строгие брюки и бледно-голубая рубашка навыпуск. Из кармана свисал оранжевый с белыми звездочками галстук.

«Одежда для презентации», – подумала Кэт.

Она по привычке оценивающе посмотрела ему в глаза: усталые, блестящие, но ясные.

Вдруг Кэт ощутила прилив чувств, и хотя сейчас ей отводилась не главная роль, она подалась вперед и обняла отца, вжимаясь лицом в несвежую рубашку и слушая биение его сердца. На спину легла теплая рука.

– Ладно, – хрипло сказал он.

Кэт почувствовала, как Рен сжала ее ладонь.

– Ладно, – повторил отец. – Теперь все хорошо.

Рен в больнице не задерживали.

– Ты можешь отоспаться дома. Только постоянно пей воду, – рекомендовал ей врач.

В настоящем доме. В Омахе.

– Поедешь со мной, – решил отец.

Рен не спорила.

– Я тоже поеду, – сказала Кэт, и он кивнул.

Медсестра вынула иглу, и Кэт помогла Рен дойти до туалета. Поглаживала ее по спине, когда Рен скорчилась над раковиной. Помогла ей умыться и переодеться в джинсы и майку.

– Где твоя куртка? – спросил отец.

Рен лишь пожала плечами. Кэт передала ей свой кардиган.

– Он воняет по́том, – сказала Рен.

– Сейчас это самый приятный запах, который от тебя исходит, – ответила Кэт.

Потом они подождали документы Рен. Медсестра поинтересовалась, не хочет ли она поговорить со специалистом по алкогольной зависимости. Рен ответила «нет». Отец лишь нахмурился.

– Ты что-нибудь ел? – спросила его Кэт.

Он зевнул и сказал:

– Заедем куда-нибудь по пути.

– Я поведу, – вызвалась Кэт.

Прошлой ночью отец хотел вылететь из Тульсы, но до сегодняшнего дня рейсов не было, поэтому пришлось взять напрокат машину («Келли дал мне кредитку агентства») и провести в дороге семь часов.

Медсестра вернулась с выпиской и сказала Рен, что та должна доехать до дверей на кресле-каталке.

– Такова политика больницы.

Рен возмутилась, но отец просто подошел к креслу-каталке и спросил:

– Будешь спорить или поедем домой?

Когда медсестра выпустила их в комнату ожидания, в желудке Кэт что-то дрогнуло: она почему-то думала увидеть там Лору. Как же!

Двери открылись, и Рен еле слышно ахнула. На секунду Кэт показалось, что Лора и впрямь там. А может, сестру опять тошнило.

В помещении сидел парень, обхватив голову руками. Он услышал громкий вздох Рен и, подняв глаза, встал. Сестра выбралась из кресла-каталки и поплелась к нему. Он обнял ее и уткнулся лицом в немытые волосы. Кэт узнала в нем крепыша из «Маггси», который размахивал кулаками. Но не могла вспомнить его имени. Хавьер. Хулио.

– Кто это? – спросил отец.

– Хандро, – осенило Кэт.

– А-а… – протянул отец, глядя, как Рен и парень обнимаются. – Хандро.

– Ага.

Кэт надеялась, что в приемное отделение сестру привез не Хандро, бросив ее потом одну. И что он ничего не знал, откуда синяк на ее щеке.

– Эй, – сказал вдруг кто-то, и Кэт отступила в сторону, поняв, что стоит посредине прохода. – Эй, – повторил голос.

Она подняла голову и наткнулась на улыбающееся лицо Ливая.

– Привет! – удивленно сказала Кэт. – Что ты здесь делаешь?

– Я получил твою эсэмэску и написал ответ.

– У меня вырубился телефон.

Кэт смотрела на Ливая, впитывая каждую черточку его лица: прищуренные глаза, расслабленную улыбку.

Он держал в руках два стаканчика кофе, а из кармана фланелевой рубашки торчал банан.

– Мистер Айвери? – сказал Ливай, протягивая ему кофе. – Это было для Хандро, но, похоже, он занят.

Отец принял стакан:

– Спасибо. Ливай.

– Ливай, – повторила Кэт, готовая вот-вот разрыдаться. – Тебе необязательно было приезжать.

Он нежно прикоснулся к ее подбородку, подойдя на шаг ближе:

– Нет, обязательно.

Кэт старалась сдержать улыбку, но в итоге заулыбалась чуть ли не до ушей.

– Меня не пускали внутрь, – сказал Ливай. – И Хандро тоже. Только близких родственников. – (Кэт кивнула.) – С Рен все в порядке?

– Да. Похмелье. Смятение… Мы возвращаемся в Омаху, втроем.

– Ты сама в порядке?

– Да. Да! – Она дотянулась до руки Ливая и сжала ее. – Спасибо.

– Ты даже не знала, что я здесь.

– Теперь знаю, применю эти чувства к минувшим часам. Спасибо тебе… Ты пропустил день рождения сестры?

– Нет, отмечают завтра после церковной службы. Вздремну, а потом поеду обратно, если только тебе ничего не нужно.

– Нет.

– Ты голодна?

– Собираешься предложить мне банан? – засмеялась Кэт.

– Только половинку, – уточнил Ливай, отпуская ее руку.

Он передал Кэт стаканчик с кофе, вынул из кармана банан и очистил от кожуры. Кэт взглянула на сестру – та знакомила отца с Хандро. Выглядела она ужасно, но парень смотрел на нее так, будто перед ним стояла сама Владычица Озера.

Ливай протянул Кэт половину банана:

– За здоровье!

Она съела фрукт, не отрывая взгляда от парня.

– Теперь я подарю тебе луну, – сказала она.

Его глаза задорно сверкнули, и он изогнул бровь.

– Да, но готова ли ты разломить ее ради меня напополам?

Домой их везла Кэт. Сначала заехали в «Макдоналдс», и отец заказал два сэндвича «филе-о-фиш», сказав, что сейчас никто не имеет права придираться к нему.

– Меня не волнует, что там содержится холестерин, – сморщила нос Рен. – От одного запаха воротит.