Грек напрасно кичился своим совершенным знанием иностранного языка. Маришина тирада поставила его в тупик минуты на полторы. Когда он наконец с грехом пополам справился с переводом, настал черед встать в тупик полицейским. Они о чем-то посовещались между собой и Греком, и наконец Грек сказал:
— Говорите только о последнем случае. Про первый полицейские слушать не хотят.
— Это еще почему? — воинственно спросила Мариша. — Ксюта с равным успехом могла сломать себе шею и когда поскользнулась на камнях в первый раз. Просто тогда этого не произошло. В тот раз ей повезло, она осталась жива. И поэтому ее убийце и потребовалось выманивать свою жертву из ее комнаты еще раз. Отсюда и клочки записки в руке умершей.
И Мариша, невзирая на слабеющие протесты Грека, подробнейшим образом описала все, что касалось первого покушения на жизнь Ксюты. И то, как мы нашли ее бесчувственное и готовое к отправке, как выразилась Мариша, тело в моторной лодке.
Полицейские слушали перевод Грека молча. Так как он был существенно короче по времени, то я заподозрила, что мерзавец многое опустил из Маришиного рассказа. Что же, ему же хуже!
Если в отеле произойдет еще одно убийство, то репутация отеля погибнет безвозвратно. Для него же, подлеца, стараемся, а он, вместо того чтобы оказать хоть какую-то посильную помощь (много ведь от него никто и не требует!), наоборот, нам вредит.
Но все же нам удалось довести до сведения полицейских про пропавшее оливковое масло, и один из них ушел на кухню — разбираться теперь уже с пропажей масла. Воспользовавшись тем, что оставшийся полицейский углубился в какие-то бумаги, Мариша прошептала, обращаясь к Греку:
— Ты что делаешь? Ты что, не соображаешь, если убийцу не найдут, то он может совершить еще одно преступление? Или даже и не одно, а несколько! Как тебе такая перспектива?
Грек пожал плечами и уверенно ответил:
— Не совершит. Лично я вообще не уверен, что имело место преступление. Просто…
— Заткнись ты, ради бога! — не выдержала Мариша. — И младенцу понятно, что женщина, только что получившая сотрясение мозга и другие травмы, не попрется ночью на прогулку по незнакомой местности, если только ее к этому что-то или кто-то не вынудит. И остатки записки у нее в руке — лучшее тому свидетельство.
— Какой записки? — поинтересовался Грек. — Вам что-то известно?
— Вот эта записка, — со вздохом ответила Мариша и протянула Греку найденную ею вчера улику, аккуратно завернутую в целлофановый пакетик. — Только написана она печатными буквами. Так что почерк писавшего вам по этому обрывку определить все равно не удастся. Так что и не знаю, пригодится ли она вам вообще.
— Но мы можем найти автора этой записки с помощью поисковой собаки, — предложила Юля. — Вернее, полиция сможет. Нужно выстроить всех посетителей отеля и вообще всех обитателей острова в холле, дать собаке понюхать этот клочок бумаги, а потом по очереди пусть понюхает каждого человека.
— Я такое тоже в каком-то фильме видела. Там собака помогла обезвредить опасного преступника, — поддержала я Юлькину идею.
Грек скрипнул зубами, но записку полицейскому передал и наше предложение, судя по всему, тоже. Потому что уже через час всем обитателям острова было предложено собраться в холле отеля. Вообще-то постояльцы отеля и так тая собрались бы, потому что наступило время обеда. Но после объявления по громкой связи сбежались абсолютно все обитатели острова.
Тата специально проверила по списку. После чего они с Греком тоже встали в длинную шеренгу рядом со мной и Юлькой. Мариша разыскивала Артема, поэтому они пришли последними и встали в самый конец шеренги.
— Девочки, вы не знаете, в чем дело? — спросил у нас Артем. — Нашли они тело Ксюты?
Мы молча покачали головами.
— Они говорят, чтобы обыскать весь остров, потребуется не один день и не одна собака, — сказала Юлька.
— Бедная моя Ксюточка! — воскликнул Артем. — Лежит сейчас где-нибудь под камнями или на дне морском. А я даже не могу оплакать ее и похоронить.
И по его щеке потекла скупая мужская слеза. Мы с Юлькой переглянулись. Жизнь давно приучила нас не доверять мужским словам. Но вот слезы — это было что-то новенькое. Мы растерялись и не знали, как себя вести и что сказать Артему. На наше счастье, в этот момент в холл вошел полицейский с ищейкой на поводке. И собака начала поочередно тыкаться своим огромным влажным носом в руки стоящих людей.
На каждого она тратила от нескольких до доли секунды. Так что процедура проходила довольно быстро. Вскоре собака очутилась возле нас с Юлькой. И хотя я никакого отношения к записке не имела, все равно внезапно ощутила холодок. Но собака не обратила на меня никакого внимания. Ткнув меня для порядка носом, она заинтересовалась Юлькой, но, перейдя от нее, принялась сосредоточенно нюхать Артема.
— Она ведет себя как-то странно, — прошептала Мариша, но мы ее услышали.
Впрочем, даже если бы и не услышали, то и сами бы сообразили, что собака и в самом деле забеспокоилась. Она обнюхала Артема, насколько ей позволял ее небольшой рост, А потом села напротив побледневшего Артема и зарычала.
— Это ошибка! — закричал Артем. — Я не понимаю, в чем дело! Уберите собаку, что она на меня рычит?
Мы с подругами молча переглянулись.
— Артем, собака тебя выдала, — сказала я. — Лучше сразу признайся. Получишь снисхождение.
— Да в чем каяться? — возмутился Артем. — Я не убивал свою жену.
— А зачем ты написал ей записку, в которой просил прийти к каменному мосту, где ее и нашли мертвой? — спросила у него Мариша.
— Какую еще записку? — прошептал Артем. — Зачем мне писать записки и назначать свидания в странных местах своей собственной жене?
— Это и нам всем интересно, — ответил вместо нас Грек, стоящий рядом и прислушивающийся к разговору.
— Ты знаешь, почему собака выбрала именно тебя? — обратилась к Артему Мариша. — Потому что это ты написал ту записку, которой Ксюту выманили из ее относительно безопасного номера ночью в горы. Наверное, ты написал эту записку от имени Ксютиного любовника. Ты же сам сказал, что он где-то на острове.
— Проговорился! — воскликнула Юлька.
— Ничего не понимаю, — удрученно покачал головой Артем.
Но к нему уже спешили полицейские. И вскоре Грек смог нам перевести, что Артема арестовывают и помещают в городскую тюрьму города Палермо по подозрению в убийстве его супруги. Вплоть до окончательного выяснения всех обстоятельств этого странного дела.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Вот и все! — сказала Юлька, когда Артема увели, а мы после обеда, когда нам кусок в горло не шел, расположились на отдых в своей комнате. — Убийца найден! Я так и думала, что этот тип способен на любую гадость. Да меня сам господь уберег, когда развел меня с ним в разные стороны! А то лежать бы мне сейчас на месте Ксюты.
— Не знаю, — пробормотала я. — Мне всегда казалось, что у Артема кишка тонка кого-нибудь прикончить. Он, конечно, личность подлая, но в то же время трусливая.
В это время в нашу дверь постучали.
— Войдите! — крикнула Мариша. — Не заперто.
Дверь открылась, и на пороге появился Грек. Вид у него был какой-то сконфуженный. Он мялся и явно не знал, с чего начать. Мы молчали и ждали. Наконец Грек решился.
— Тут вот какое дело, — начал он, посмотрев на Юлю. — Этот парень, которого арестовала полиция, он уверяет, что был любовником одной из вас. Это правда?
Мы молчали. Отвечать или не отвечать, решать было Юльке. Вопрос Грека касался в первую очередь ее.
— Да, это так, — немного подумав, кивнула Юля. — Но и что с того? У меня было не так уж мало любовников. А наши отношения с Артемом давно в прошлом. Теперь у меня есть муж, а у Артема до недавнего времени была жена.
— Вот то-то и оно! — воскликнул Грек. — Что была! Видите ли, я пришел к вам потому, что мне лично вы симпатичны. И я бы не хотел, чтобы вас трепали полицейские. Но я думаю, что они обязательно еще вернутся. Потому что я слышал, как Артем кричал, что он невиновен. А его жену убила из ревности его бывшая любовница — Юля.
Мы молчали, переваривая услышанную новость.
— Ну, это и все, что я хотел вам сказать, — заторопился Грек.
Мы его не задерживали. Нам было о чем подумать и без него.
— Подлец же этот Артем! — прошептала Юлька. — Каким был, таким и остался.
— Это мы знали и до того, как Грек стукнул на Артема, — сказала Мариша. — Артем готов на все, лишь бы спасти свою шкуру. Так что неудивительно, что он пытается отвертеться. Вопрос в другом, мог ли Артем убить свою жену?
— Он трус и ничтожная личность, — повторила я. — Альфонс. Такие ни на что не способны, кроме как хныкать или вот детективов нанимать.
— И вообще Артем, он какой-то жалкий, — поддержала меня Мариша. — Не верю, чтобы он убил человека.
— Девочки, вы чего? — растерялась Юлька. — Тогда выходит, что я ее убила?
— Девочки, вы чего? — растерялась Юлька. — Тогда выходит, что я ее убила?
— Почему сразу ты? — удивилась Мариша. — Может существовать и другой вариант.
— Да, вот еще! — воскликнула Юлька. — Артем, он же нам сам признался, что у его жены был любовник. Артем за ними следил. Может быть, выследил и решил отомстить неверной супруге. А заодно и денежки ее хапнуть себе. Ведь он же сам говорил, что в случае смерти Ксюты ее деньги, очень вероятно, достанутся ему. А в случае развода он получил бы только крохи со стола госпожи богачки.
— Не знаю, не знаю, — пробормотала Мариша. — А зачем тогда красть из морозильника тело собственной супруги? Нет тела, нет дела. Мало ли кто там чего видел, да еще ночью, да еще в темноте. Разве врач засвидетельствовал смерть Ксюты?
Нет. А значит, она вроде бы и жива. И зачем Артему было рассказывать нам про детектива и миниатюрные видеокамеры, которыми он нашпиговал одежду любимой? Нет, вполне вероятно, что убийца Ксюты кто-то другой. Вполне возможно — ее любовник, про которого говорил Артем.
— Но зачем любовнику убивать Ксюту? — спросила я. — Она была богата, молода, хороша собой! Да о такой любовнице мечтает каждый мужчина.
— А может быть, ее любовник занимал высокое положение? А Ксюта своим неосторожным поведением могла разрушить его имидж, — сказала Мариша. — Или, к примеру, любовник был женат. Это, кстати говоря, многое объясняет. В том числе и ее свадьбу с Артемом. Ксюта хотела позлить и заставить ревновать своего любовника. А когда это не вышло, пошла на откровенный шантаж. Тот не вытерпел, приехал на остров, прикончил свою любовницу и…
— И что? — спросила я, потому что Мариша замолчала.
— И уехал, — пробормотала Мариша. — Девчонки, а ведь убийца может быть и не из обитателей этого острова. Тут же полно укромных бухточек. Убийца мог приехать поздно вечером, под покровом темноты прокрасться к отелю, подбросить Ксюте записку…
— Нет, — покачала головой Юлька. — Это слишком сложно для приезжего. Он бы не смог все это провернуть. Действовал кто-то местный. К тому же не забывайте, что пропала весельная лодка.
— Но мне все не дает покоя мысль, почему же собака зарычала именно на Артема? — спросила я. — Собака не могла ошибиться. Она четко указала, что Артем написал эту записку.
— Собака четко указала лишь на то, что Артем мог трогать бумагу, на которой впоследствии была написана записка, — сказала Мариша. — Вот собака на него и зарычала. Например, если эта бумага лежала в номере Артема и Ксюты, то Артем наверняка до нее дотрагивался, когда писал послание своему детективу.
А потом убийца уже воспользовался ею в своих гнусных целях.
Мы задумались. Действительно, в каждом номере лежала стопочка писчей бумаги и конверты на тот случай, если постояльцам вдруг надоест общаться по телефону со своими родными и они захотят написать им пару теплых строк. Ну, или послать фотографии. Или еще чего-нибудь.
И как всегда бывало, Марише удалось убедить нас в своей правоте. Версия, что Ксюту убил не Артем, а ее мифический любовник, устраивала нас больше. Потому что Артема мы хоть немного, но знали. А Ксютиного любовника — нет. Но судя по тому, что рассказывал про него Артем, он был личностью волевой.
Не всякий мужчина способен противиться женским чарам. А этот Ксютин любовник явно стойко выдерживал ее стремление выйти за него замуж.
— Что же нам делать? — растерянно спросила я. — Артем говорил, что видеокамера осталась в пуговице на платье Ксюты.
А платье осталось на теле Ксюты. А само тело исчезло в неизвестном направлении.
— Лично я думаю, что его вывезли с острова на весельной лодке, — сказала Мариша. — Вывезли и запрятали под камнями на одном из соседних островов.
— Зачем такие сложности? — удивилась Юлька. — Не проще ли было тело просто утопить?
И мы снова задумались. И в это время к нам в комнату постучался Игорь.
— Вы тут сидите, а я сейчас был на берегу и видел, как полицейские заставляли свою собаку нюхать все лодки и катер, — сказал он. — И собака зарычала только возле той лодки, на которой мы с вами катались и ключи от которой были у Бориса.
Так что он теперь тоже, в некотором роде, на подозрении. Неизвестно ведь, один раз тело Ксюты побывало на той лодке, или оно там оказывалось дважды. Из разговоров полицейских между собой я понял — они подозревают, что Артем подкупил Бориса, и тот дал ему ключи от моторки. А еще они подозревают, что тело Ксюты увезли на весельной лодке, которая до сих пор не нашлась.
— Ты что, так хорошо знаешь язык? — удивилась я. — И можешь понять такие сложные беседы?
— Ну так не первый же год сюда езжу, — пожал плечами Игорь. — А полицейские совсем меня не стеснялись. Я устроился возле них и все слышал. А им было невдомек, что я понимаю их разговор. Здорово, правда?
— Правда! — кивнули мы. — Здорово то, что ты сюда не первый год ездишь и наверняка знаешь все окрестные островки.
— Ну, все не все, — смутился Игорь.
— Не скромничай! — набросились мы на него. — Ты должен отвезти нас туда.
Кажется, эта идея совсем не понравилась Игорю.
— Там нечего смотреть, — пробовал он возразить. — Либо скалы, либо маленькие деревушки с местными жителями, от которых чесноком разит так, что перешибает все другие запахи.
Но мы уперлись. Мы желали осматривать все окрестные островки — и все тут.
— Впрочем, если не хочешь, мы можем поехать и без тебя, — сказала Юлька. — Возьмем двух ребят покрепче, я уже знаю кого. И поедем.
После упоминания о крепких ребятах Игорь немедленно согласился ехать с нами, и с Юлей в том числе, хоть на край света.
Но продолжал твердить, что затея эта совершенно зряшная. Все живописные места он знает наперечет и с удовольствием нам их покажет, но для этого вовсе нет необходимости объезжать все окрестные островки, которые, честное слово, ну ничем примечательным не выделяются.
Но нас-то интересовали не живописные окрестности, а спрятанное тело Ксюты. Вернее, ее платье, а еще точнее, видеокамера в пуговице, на пленке которой наверняка запечатлен момент ее смерти и все сопутствующие тому обстоятельства.
В результате мы вытребовали у Таты ключи от второй моторки. Утренняя компания уже давно вернула лодку в Малую бухту. Так что теперь мы отправились в путь с чистой совестью.
Первое, что мы сделали, когда выехали из бухты, — огляделись.
Вокруг нас было несколько островов, островков и совсем уж островочков. Мы направились к ближайшему скоплению камней, которое даже и назвать островом было трудно. Никаких останков Ксюты или весельной лодки мы там, разумеется, не обнаружили. Но нас это не остановило.
— Интересно, а как тот тип, который вывез тело Ксюты с острова, намеревался вернуться обратно на Кьянти? — неожиданно спросила Юля. — Весельной лодки на острове нет, и вместе с этой лодкой пропасть из отдыхающих с острова тоже вроде бы никто не пропал, а? Как вы думаете?
— Подумаем об этом потом, — махнула рукой Мариша. — Когда найдем либо тело Ксюты, либо саму весельную лодку с Кьянти.
Затем мы по очереди объехали пять или шесть островов.
Некоторые оказались заселены крестьянами и рыбаками, которые при виде нас неизменно приходили в восторг и пытались продать нам что-нибудь из плодов труда своего. Мы покупали, и в результате вскоре в нашей лодке скопилось множество добра.
Связка чеснока, корзиночка с мелкими белыми яйцами, бутылка с оливковым маслом, бутылка домашнего вина, кусок соленого сыра, завернутого во влажную тряпицу, и большой белый батон к нему. Кроме того, нам умудрились продать большую вяленую рыбу и связку рыбешки помельче.
— Зачем нам все это? — удрученно поинтересовалась Мариша. — Нас же в отеле кормят три раза в день.
Но, как выяснилось, Игорь вовсе не считал, что питание в отеле может как-то помешать ему поглотить все наши покупки.
Мы тоже не остались в стороне, особенно налегая на домашнее вино. Оно казалось совсем слабым, но било в голову не хуже боксерской перчатки.
— Мне кажется, что такие населенные острова нам не нужны, — наконец сказала Мариша, когда мы съели и выпили все, что купили, за исключением яиц и оливкового масла. — Хочется тишины и уединения.
Под этим подразумевалось, что стоящие вдоль береговой линии домики рыбаков и крестьян могли отпугнуть человека, укравшего весельную лодку и тело Ксюты с ним в придачу.
— Что там впереди за остров? — спросила Юлька, указывая при этом почему-то налево.
— Ничего примечательного, — ответил Игорь.
Он вообще всю нашу прогулку пребывал в прескверном настроении. Даже уничтожение припасов продовольствия, которые годились для пропитания небольшой семьи в течение нескольких дней, его не слишком утешило.
— Но все же, — настаивала Юлька.
— Можете мне поверить, что, когда строился наш отель, его хозяева объехали все окрестные острова. И уж поверьте мне, они выбрали самый живописный. Больше тут смотреть не на что, — ответил Игорь.