— Мариша, ну что? — крикнула я, когда мы увидели, что все трое добрались до Ксюты и Игорь с Греком уже возятся возле тела. — Она жива?
— Она жива? — подал голос Артем. — Мариша, ответь?
Но Мариша в ответ лишь покачала головой. Признаюсь, у меня сердце прямо упало в желудок. И стало там холодно-холодно.
— Еще ничего не ясно! — крикнула нам Мариша.
— Она ранена! — затрепыхался Артем. — Пустите меня к ней.
— Подожди, — остановила я его. — Смотри, они ее уже подняли и несут сюда. Там слишком узкая тропка, ты будешь им мешать.
Но как только Грек с Игорем появились на дорожке, по выражению их лиц сразу стало ясно, что Ксюта мертва.
— Должно быть, она оступилась с арки и разбилась, — сказал Грек. — Она, должно быть, страдала головокружением после первого падения. И ей вообще не стоило вставать с кровати.
А уж идти в горы и подавно.
— Но зачем-то она пошла, — пробормотала Юлька.
Грек и Игорь понесли тело Ксюты к отелю. Артем и сопровождавшая его Юлька отправились с ними. А мы с Маришей задержались. Вернее, задержала меня Мариша.
— В чем дело? — спросила я у нее.
— Подожди, пока они отойдут, — прошептала Мариша. — Нам нужно поговорить.
Мы дождались, пока голоса четверых сопровождавших Ксюту стихнут, и я спросила:
— Ну что?
— Нам нужно еще раз осмотреть место, где нашли Ксюту, — сказала Мариша. — Завтра утром.
— А ты поняла, что с ней? — спросила я.
— Грек говорит, у нее сломана шея, — ответила Мариша. — И хотя, конечно, он не врач, я считаю, что он не ошибается. В конце концов, не так трудно понять, сломана у человека шея или нет.
— Б-р-р! — вздрогнула я.
— Но я не верю, что это несчастный случай, — сказала Мариша.
— Почему? — еще больше похолодела я.
— Вот смотри, что я нашла в пальцах Ксюты, — произнесла Мариша.
И в свете фонарика я увидела клочок бумаги. Основная часть записки была оторвана, но на оставшемся клочке было видно несколько слов: «…часов к каменной арке…» Вот и все, что сохранилось от записки, которая вытащила больную Ксюту ночью из постели к скалам.
— Теперь по крайней мере понятно, почему она потащилась сюда, — сказала я. — Кто-то очень дорогой Ксюте послал ей эту записку. И она не смогла устоять.
— Похоже, тут дело идет о большой любви, — сказала Мариша.
— Или о больших деньгах, — цинично добавила я.
— В общем, сейчас темно, и нам все равно ничего не разглядеть, — сказала Мариша. — Завтра утром приедет полиция и нас сюда больше не пустят. Значит, нужно встать так рано, чтобы оказаться тут с первым лучом солнца и осмотреть все до приезда полиции.
— Ладно, — вздохнула я. — А Юльку посвятим?
— Конечно, — кивнула Мариша. — Во-первых, она наша подруга. А во-вторых, мы живем в одном номере. Когда утром начнем собираться, она обязательно проснется и пожелает узнать, куда это мы собрались. Так что лучше рассказать все заранее.
И, обговорив наш план на завтрашнее утро, мы тронулись следом за ушедшей вперед процессией. Куда Грек определил погибшую Ксюту, мы не видели. Но так как, проходя мимо кухни, мы застали там небывалую для этого времени суету, то поняли, что для Ксютиного тела Грек готовит одну из морозильных камер, где раньше хранились свиные и телячьи туши.
— Не могу думать, что бедная Ксюта будет лежать там одна в холоде, — расплакалась Юлька.
— Лучше бы радовалась, что не составляешь ей компанию, — ответила Мариша. — А впрочем, можешь пойти и посидеть с ней всю ночь.
Но идти и сидеть остаток ночи у холодильника Юлька не стала, потому что с ног валилась от усталости. Мы все валились с ног. И поэтому, поставив будильник на пять утра, мы все улеглись спать.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Утро следующего дня началось с того, что мимо моего уха что-то со свистом пролетело и разбилось о противоположную стену. Я разлепила глаза и посмотрела, что же это такое было.
Оказалось, что это мой будильник, который я захватила с собой в путешествие и который сейчас разбила Мариша. Совершенно непонятно, кстати говоря, почему она разбила именно мой будильник, потому что у нее самой имелся свой будильник, с которым она могла обращаться, как ей заблагорассудится.
— Мариша! — сердито прошипела я. — Ты что себе позволяешь?
Вместо ответа моя подруга повернулась носом к стене и захрапела.
— Мариша! — повторила я уже погромче. — Ты зачем разбила мой будильник?
— Ну и что? — пробормотала Мариша, у которой, похоже, начали просыпаться остатки совести. — Куплю тебе другой.
— Это, между прочим, не мой будильник, а папин. Он у него был очень точный. Хронометр. За двадцать лет службы ни разу не подвел. А теперь я даже не знаю, что папа мне скажет, когда я явлюсь обратно домой без его будильника. Он его во все командировки с собой брал!
— Дался тебе этот будильник! — садясь на кровати, с досадой сказала Мариша. — А зачем тебе понадобилось ставить его на такую рань? Посмотри, еще пяти утра нет.
— Так это же ты его вчера поставила на это время! — возмутилась я.
— Ты, ты, — поддержала меня проснувшаяся Юлька. — Еще бормотала, что встать нужно пораньше, чтобы до завтрака успеть осмотреть каменную арку.
— Ох, черт! — хлопнув себя по лбу, воскликнула Мариша. — И ведь точно! Надо же быть такой дурой, чтобы забыть, что случилось! Девчонки, вставайте скорей! Мы отправляемся осматривать место преступления.
В ответ Юлька застонала и зарылась с головой в подушки.
— Мариша, почему уж сразу и место преступления? — возразила я. — То, что у Ксюты было назначено там свидание, вовсе не значит, что ее обязательно убили. Она могла и сама поскользнуться.
— Вот это мы и пойдем сейчас выяснять, — сказала Мариша.
После этого нам не оставалось ничего другого, как вылезти из кроватей. И, не умывшись, не почистив зубы и вообще толком не приведя себя в порядок, отправиться по прогулочной тропе, ведущей к каменной арке. Как ни странно, при свете занимающегося рассвета дорога показалась нам гораздо короче и легче, чем вчера, когда мы тащились по ней в темноте следом за Греком.
До места, где погибла Ксюта, мы с подругами добрались всего за двадцать минут быстрого хода. После этого мы с Юлькой растерянно посмотрели вокруг и ничего нового не увидели. А Мариша пригнулась к земле и начала что-то там высматривать.
— Что ты там смотришь? — поинтересовалась я.
— Следы, — ответила Мариша.
Мы с Юлькой переглянулись. Мы все в данный момент находились на каменном плато шириной метра два и длиной метров в десять, на котором местами лежали камни большего или меньшего размера. Ни кустика травки, ни пятнышка зелени или кучки песка. Какие именно следы намеревалась увидеть Мариша на голом камне, для меня было загадкой.
— Вы обратили внимание, во что вчера была обута Ксюта, когда ее нашли? — спросила у нас Мариша.
— Нет, — протянула я. — Но должно быть, в спортивные тапочки.
— Какие тапочки! — возмутилась Мариша. — А во что она была одета, вы помните?
Мы с Юлькой поднапрягли наши умственные способности, но так и не сумели вспомнить, во что же была одета покойница.
— Она вырядилась как для свидания, говорю вам, — сказала Мариша. — Никакого домашнего халата и тапочек. На ней было шелковое медового цвета платье, отделанное серыми перьями с пуговками в виде ракушек. И туфли. Каблук на них был устойчивый, я посмотрела. Но он был подбит металлической подковкой с шипами. И от этих шипов на камнях остались следы.
Вот, можете сами посмотреть, если нагнетесь пониже.
Мы поспешно нагнулись и в самом деле увидели, что на камнях примерно на расстоянии полуметра находятся царапины, расположенные полумесяцем.
— Видите! — торжествовала Мариша. — Мы пойдем по этим следам и поймем, сама Ксюта рухнула с арки или ей кто-то помог.
Мы с Юлькой пожали плечами.
— Мы это узнаем только в том случае, если Ксютин таинственный знакомый тоже позаботился обуться в ботинки с шипами или хотя бы с подковками, — сказала я.
— Ладно, вам бы лишь критиковать, — рассердилась Мариша. — Не хотите помогать, идите домой.
Разумеется, домой, что бы под этим ни подразумевала Мариша, мы с Юлькой не пошли. А остались с ней и принялись высматривать следы Ксютиных туфелек на камне.
— Вот, сначала она шла вполне нормально, — говорила Мариша. — Торопливо, но осторожно. Потом вот на этом месте она остановилась.
Мы тоже остановились и огляделись.
— Да, похоже, она кого-то ждала на этом месте, — сказала я.
— И здорово нервничала при этом, — добавила Юлька. — Камень в этом месте просто исцарапан шипами ее туфелек. Она от нетерпения ходила взад и вперед.
— Может быть, ей было просто холодно, или она притоптывала от нетерпения, — сказала я.
— В любом случае она тут стояла не просто так, — подвела итог Мариша. — Она ждала кого-то, кто написал ей эту записку.
— Может быть, ей было просто холодно, или она притоптывала от нетерпения, — сказала я.
— В любом случае она тут стояла не просто так, — подвела итог Мариша. — Она ждала кого-то, кто написал ей эту записку.
А потом, смотрите!
И она указала на следы Ксюты, которая резко бросилась бежать. Но бежала она не от страха, потому что бежала она не в направлении к дому, а в противоположном. Потом Ксюта, судя по следам, снова остановилась.
— Наверное, встретила своего знакомого, — сказала я.
И в самом деле, в этом месте был камень. И на него, как на лавочку, и уселись Ксюта и ее знакомый. Возле камня мы нашли табачный пепел. Насколько мы помнили, Ксюта не курила. Значит, пепел упал с сигареты, которую курил Ксютин знакомый.
Причем пепла было довольно много, а вот ни одного окурка мы не нашли. Судя по следам, сначала Ксюта сидела на камне довольно спокойно и двигаться никуда не собиралась. Но дальше случилось нечто, что нас озадачило. Ксютины следы неожиданно пропали.
— Что за странность? — удивлялась Мариша. — Вот они сели на камень, поговорили, встали, а Ксютиных следов нет.
— Может быть, Ксютин знакомый взял ее на руки? — предположила я.
— Хм! — хмыкнула Мариша. — Странно, почему мне самой такое простое решение не пришло в голову первой?
— Потому что еще не родился тот мужчина, который способен таскать тебя на руках, — хихикнули мы с Юлькой.
Мариша метнула на нас гневный взгляд, но промолчала.
Возразить было нечего. Мужик нынче измельчал. И поднять Маришу было дано далеко не всякому. А уж о том, чтобы понести ее на руках хотя бы метров двадцать, и речи быть не могло.
Любой бы тут же свалился с грыжей. Во всем мире, может, и нашлось бы несколько таких силачей, но я таких что-то не встречала.
— Ну, хорошо, — сказала Юлька, закончив хихикать. — Взял он ее на руки. А куда понес?
— К пропасти, разумеется, — буркнула Мариша. — Вот смотрите! Снова следы шипов. И еще… Смотрите!
Мариша стояла почти на самом краю пропасти. Мы подошли к ней и взглянули, куда она указывала. Действительно, шипы четко отпечатались на камне. Даже очень четко. Кроме того, мы увидели, что камни тут имеют какой-то странный маслянистый блеск.
— Они тоже политы маслом! — дотронувшись до них рукой, прошептала Мариша. — Как и ступени на лестнице. И Ксюта явно стояла тут и разговаривала со своим знакомым. А потом, потом…
— Боже, он толкнул ее! — воскликнула Юлька. — Толкнул, она полетела на камни и разбилась!
И действительно, следы шипов как бы соскальзывали с камня, оставив на нем несколько глубоких борозд. Ясно, что они, шипы, цеплялись изо всех сил, стремясь сохранить жизнь своей хозяйке, но это было уже не в их власти.
В глубокой растерянности мы стояли на выдолбленной природой арке и смотрели вниз на то место, где закончила свои земные дни жена Артема.
— И все равно я не верю, что Ксюту кто-то убил, — сказала Юлька.
— Ну и дура, — мрачно ответила Мариша. — Ксюта явилась сюда на ночное свидание — это мы знаем точно. Во-первых, обрывок записки, во-вторых, пепел от сигареты. Скорей всего, это был мужчина. Любовник. Ради женщины Ксюта не стала бы так наряжаться. И этот тип столкнул Ксюту в пропасть.
— Но почему она сама не могла туда упасть? — возразила я. — Голова у нее после полученного сотрясения мозга еще кружилась. Она просто не рассчитала и шагнула в пропасть.
— А зачем тогда Ксютиному знакомому подбирать окурки? — спросила Мариша. — Табачного пепла возле камня набралось, как мы видели, довольно много. Тот человек явно выкурил не одну сигарету. Но ни одного окурка мы не нашли.
— Ну, может быть, это был несчастный случай, — стояла на своем я. — А этот человек, Ксютин знакомый, увидев, что она упала с арки, испугался и убежал.
— Не забыв прихватить с собой записку, которой он вызвал Ксюту ночью на свидание, и окурки от сигарет. Это вместо того, чтобы спуститься и посмотреть, живали еще Ксюта.
— Откуда ты знаешь, может быть, он и спустился! — возмутилась я. — А потом понял, что она мертва, и решил позаботиться о том, чтобы его не заподозрили в преступлении, которого он не совершал.
— Так мы можем гадать до бесконечности, — прервала нас Юлька. — Случайно Ксюта свалилась на камни или ее туда столкнули, это знают двое. Сама Ксюта и тот человек, который был тут с ней ночью. Ксюта уже ничего нам не скажет. Значит, если мы хотим докопаться до правды, нужно искать ее знакомого.
— А зачем нам докапываться до правды? — спросила я. — Пусть этим займется полиция. Это их работа.
Мариша выразительно посмотрела на меня, и я поняла, что полиция может отдыхать. За дело берется Мариша.
— Во-первых, — начала загибать пальцы Мариша, — погибла наша знакомая. Пусть и не очень близкая, но все же. Во-вторых, в ее смерти могут обвинить двух людей, Артема и Юльку.
И пока мы переваривали услышанное, Мариша продолжила:
— На Артема мне лично плевать. А вот Юлька — наша подруга. И мы обязаны сделать все, чтобы защитить ее.
— Но почему в смерти Ксюты могут обвинить меня? — неприятно удивилась Юлька.
— Да потому что скажут: ты убила ее из ревности, желая отомстить за то, что в свое время Артем променял тебя на другую.
— Если бы я хотела отомстить Артему, то я бы его и спихнула в пропасть, — возразила Юлька.
— В общем-то, логично, — кивнула Мариша. — Но только не для полицейских. Когда они поймут, что подозреваемых у них всего двое, то еще неизвестно, на кого падет их выбор.
Мы с Юлькой молчали.
— Конечно, все встанет на свои места, когда определят время смерти Ксюты, — продолжала Мариша. — Но она была .еще довольно теплой, когда мы тащили ее наверх.
— Так, значит, я не могла ее убить! — воскликнула Юлька. — Мы же все время были с вами вместе.
— Вообще-то да, — кивнула Мариша. — Ну тогда мы тем более должны найти убийцу. Вернее, доказать, что это Артем.
Нельзя, чтобы преступник ушел от правосудия.
— Но почему Артем? — спросила Юлька.
— Потому что у него был мотив, — объяснила ей Мариша. — Он избавлялся от жены, с которой у них явно была не самая дружная семья и которая постоянно попрекала его тем, что взяла его нищим. После смерти Ксюты Артем получает если не все ее деньги и недвижимость, то уж точно солидную их часть.
А для бедного мальчика из питерской трущобы это не так уж плохо. Ксюта ведь была очень богатой женщиной?
Этот вопрос уже относился к Юльке.
— Откуда я знаю, сколько точно у нее было денег? — пожала Юлька плечами. — Я Ксюту впервые увидела тут на острове.
И мы с ней почти не общались.
— Но зато ты общалась с Артемом, — сказала я. — Он ведь должен был рассказать тебе кое-что о денежках Ксюты. Хотя бы для того, чтобы просто похвастаться перед тобой.
— Ну, говорил, что она богата, но никаких цифр не называл, — ответила Юлька. — Может быть, он их и сам не знает.
— Вполне возможно, вполне возможно, — пробормотала себе под нос Мариша. — Нужно до приезда полиции найти Артема и поговорить с ним на предмет его алиби. Если тело Ксюты мы нашли около двух часов ночи, значит, во второй раз разбиться она могла около половины второго ночи.
— Довольно странно, однако, — заметила я, — что девушка с вывихнутой лодыжкой, сотрясением мозга и множественными ссадинами и синяками спустя всего несколько часов после получения этих травм мчится среди ночи в горы на свидание.
— Сердцу не прикажешь, — сказала Мариша. — А кстати, когда мы нашли Ксюту в первый раз?
— Еще не было одиннадцати, — сказала Юлька. — Потому что, когда мы уложили ее в постель и врач осмотрел ее, было как раз одиннадцать.
— Значит, уже часа через два, максимум два с половиной, она вскакивает с постели и мчится в горы, — сказала я. — Ненормальная какая-то девица. С таким тяжелым сотрясением мозга ей бы еще много дней лежать в постели, а не по горам скакать.
К этому времени мы уже вернулись в отель. И первым, кого мы увидели, был страдающий Артем. Парень сидел на той самой террасе столовой, где вчера сидели мы, и смотрел на море. Мы поднялись к нему и заметили, что по лицу Артема текут слезы.
А сам он одет в ту же самую одежду, в которой был вчера.
— Сигаретку? — провокационно предложила Артему Мариша. — Покури, тебе станет легче.
Артем отрицательно помотал головой.
— Ксюта заставила бросить меня курить сразу же после нашей свадьбы, — сказал он. — Так что я уже отвык от сигарет.
Один ноль был в пользу Артема. Мы присели рядом с ним и тоже уставились на море. Возле причала не было катера. Должно быть, Грек отправил его на Сицилию за полицейскими.
— Просто не могу поверить, что все это происходит со мной, — пробормотал Артем. — Не может быть, что Ксюты больше нет.
— Она умерла, — мягко сказала Юлька. — Тебе нужно смириться с этим.
— И потом, вы были женаты не так долго, — сказала я. — И в твоей жизни будет еще много женщин.