Каких слов в английском языке больше: тех, которые начинаются с буквы r, или тех, в которых буква r третья по счету? Большинство людей скажет, что слов, начинающихся с r, больше. Конечно, легче привести примеры слов, начинающихся с какой-то буквы, чем слов, у которых эта буква стоит где-то в середине, — потому что мы «регистрируем» слова в сознании по их первой букве и таким образом их легче отыскать в памяти. Но на самом деле в английском языке больше слов с буквой r на третьем месте.
Проблема использования эвристики доступности при формировании мнения о частоте и правдоподобности события состоит в том, что доступность часто путают с силой, с которой впечатление отпечаталось в памяти. Легче вспомнить, сколько жизней унесло землетрясение, чем то, сколько жизней унесла астма, поэтому люди склонны переоценивать смертность от землетрясений в своей стране и серьезно недооценивать смертность от заболевания астмой.
Выводы
Можно научиться формировать мнение о каком-либо событии или явлении с меньшим количеством ошибок, чем раньше. Для этого нужно следовать нескольким простым правилам, о которых говорилось в этой главе.
Помните, что любые впечатления, взгляды и убеждения являются вашими собственными логическими выводами, а не зеркальным отражением реальности. Признание этого факта должно подтолкнуть нас к беспристрастности суждений и пониманию того, насколько они должны быть обоснованны, так же как и признание того, что взгляды людей, отличающиеся от ваших собственных, могут быть ближе к истине, чем вам подсказывает интуиция.
Помните, что схемы влияют на наше истолкование событий. Схемы и стереотипы определяют наше понимание мира, но они могут привести к ошибкам. Ошибок можно избежать, помня, что мы можем слишком полагаться на их истинность. Мы можем попробовать осознать, что наши суждения так же основаны на стереотипах, как мы видим это у других.
Помните, что случайные, не относящиеся к делу впечатления и мысли также могут воздействовать на ваши взгляды и действия. Даже когда мы не знаем, что такие факторы имеют место, нужно помнить, что подсознательные процессы оказывают на наше мышление и поведение большее влияние, чем мы можем себе представить. Понимание этого усилит наше стремление видеть предметы и людей с разных сторон и при различных обстоятельствах, что необходимо делать, если мнение о них важно для нас.
Будьте бдительны: не забывайте, что эвристики могут влиять на формирование вашего мнения. Помните, что сходство событий и явлений друг с другом может быть основой для ошибочного мнения. Помните, что причины не обязаны быть схожими со следствиями. И что ваша оценка вероятности или частоты событий может быть обусловлена всего лишь тем, насколько легко вы можете вспомнить, что нечто подобное уже происходило.
Многие идеи и принципы, о которых пойдет речь в этой книге, помогут вам избежать логических ошибок, описанных в этой главе. Эти новые идеи и принципы дополнят, а иногда и заменят те идеи и принципы, которыми вы обычно пользуетесь.
2. Воздействие ситуации
Из предыдущей главы мы узнали, что часто не имеем никакого понятия о воздействии нежелательных, случайных и почти незаметных стимулов на формирование нашего мнения и поведения. К сожалению, мы демонстрируем такую же слепоту к другим факторам — уже не случайным и мимолетным, а, напротив, являющимся главной движущей силой нашего истолкования происходящего и поступков. Например, мы часто недооцениваем или совсем упускаем из вида важнейшие ситуационные факторы, которые значительно влияют на наши оценки и поведение.
Прямым следствием этой «контекстуальной слепоты» становится постоянное преувеличение нами личностных факторов, влияния «установок» — наших предпочтений, черт характера, способностей, планов и мотивов — на поведение в конкретной ситуации.
Даже когда мы пытаемся проанализировать причины наших оценок и действий, мы все равно пренебрегаем внешними обстоятельствами и преувеличиваем роль внутренних факторов. Проблема усложняется еще больше, когда мы пытаемся проникнуть в суть поведения других людей. Нужно учесть множество аспектов контекста и ситуации, чтобы сформировать мнение и объяснить собственное поведение. Но если ситуация касается другого человека, то вполне вероятно, что понять ее будет еще труднее, если вообще возможно. Поэтому мы склонны недооценивать важность внешних факторов, объясняя поведение другого человека, и переоценивать роль факторов внутренних.
Неумение понять важность контекста и ситуации и, как следствие, переоценка роли личностных особенностей, по моему мнению, самая распространенная и самая значимая логическая ошибка из всех, что мы совершаем. Социальный психолог Ли Росс назвал ее фундаментальной ошибкой атрибуции.
Между прочим, склонность совершать эту ошибку во многом определяется культурными различиями. Этот факт дает надежду на то, что люди, принадлежащие к более восприимчивым в этом смысле культурам, смогут до некоторой степени справиться с этой проблемой.
Фундаментальная ошибка атрибуции
Билл Гейтс — самый богатый человек в мире. Девятнадцати лет от роду он бросил учебу в Гарвардском университете, чтобы основать Microsoft, а через несколько лет эта компания стала самой прибыльной корпорацией в мире. Кажется, это один из самых умных людей, когда-либо живших на свете.
Несомненно, Гейтс гениален. Немногие, однако, знают, насколько удачно складывалась его жизнь до поступления в университет в смысле доступа к компьютерам. В обычной средней школе в Сиэтле ему было так скучно, что в 1968 г., когда Гейтс учился в восьмом классе, родители перевели его в привилегированную частную школу, в которой был терминал, подключенный к серверу. Гейтс стал одним из немногих в то время, у кого был практически неограниченный доступ к мощному компьютеру. Следующие шесть лет ему исключительно везло. Ему позволили бесплатно работать на компьютере в обмен на тестирование программного обеспечения одной местной компании, и он регулярно сбегал из дома в три часа ночи и ехал в компьютерный центр Вашингтонского университета, чтобы поработать на компьютере. Пожалуй, ни один подросток в мире не обладал в то время такими возможностями, какие были у Гейтса.
Каждого по-настоящему успешного человека сопровождает череда счастливых случайностей, о которых ничего не известно широкой публике. Экономист Смит опубликовал в два раза больше научных статей в журналах, чем экономист Джонс. Естественно, мы готовы предположить, что Смит более способен и трудолюбив, чем Джонс. Но, как оказалось, экономисты, которые получают ученую степень в «урожайный год», когда в университете много вакансий, лучше проявляют себя на академическом поприще и строят более успешную карьеру, чем те, кто защитился в «голодный год». Разница между успехами Смита и Джонса может быть обусловлена лишь тем, что одному повезло, а другому нет, а вовсе не интеллектуальным превосходством одного из них, но мы этого никогда не узнаем.
Многие выпускники университетов, получившие свои дипломы в период экономического спада, вряд ли достигнут каких-либо высот в карьере. Безработица опасна не только тем, что деморализует работника, но еще и тем, что ее последствия могут длиться очень долго. Родители будут мучиться, задавая себе вопрос, что они недодали постоянно испытывающей проблемы с поиском работы Джейн, которая окончила университет в 2009 г., и в чем была разница между ее воспитанием и воспитанием ее сестры Джоан, завершившей учебу в 2004 г. и делающей успешную карьеру?
Важные причины могут быть надежно спрятаны от нас, но даже когда мощные ситуационные факторы, определяющие поведение, находятся у нас прямо перед носом, мы все равно можем упорно не замечать их воздействия.
В классическом эксперименте 1960-х гг. социальные психологи Эдвард Джонс и Виктор Харрис давали испытуемым прочесть один из двух очерков о политической системе Кубы[33]. Один очерк одобрительно отзывался о политической системе Кубы, другой — жестко критиковал ее. Экспериментаторы сообщали участникам, которые прочитали «положительный» очерк, что его автор — студент, получивший от преподавателя задание написать статью в поддержку Кубы. Другим участникам сообщали, что очерк с негативной оценкой политики Кубы также написан по соответствующему заданию. Думаю, понятно, что испытуемые ничего не знали об истинном отношении авторов к Кубе. Тем не менее они делали вывод, что первый студент гораздо больше склонен поддерживать политику Кубы, чем второй студент.
В повседневной жизни мы точно так же склонны игнорировать мощные факторы воздействия на поведение людей. Мой друг, профессор, регулярно читает в Стэнфордском университете курс по статистике и курс по связям с общественностью. Студенты, слушавшие его курс по статистике, в конце семестра охарактеризовали его как строгого и холодного человека без чувства юмора. Студенты, которые посещали его лекции по связям с общественностью, сказали, что он веселый, дружелюбный, готовый пойти навстречу преподаватель.
В повседневной жизни мы точно так же склонны игнорировать мощные факторы воздействия на поведение людей. Мой друг, профессор, регулярно читает в Стэнфордском университете курс по статистике и курс по связям с общественностью. Студенты, слушавшие его курс по статистике, в конце семестра охарактеризовали его как строгого и холодного человека без чувства юмора. Студенты, которые посещали его лекции по связям с общественностью, сказали, что он веселый, дружелюбный, готовый пойти навстречу преподаватель.
Проявите ли вы героизм или бессердечие, может зависеть от конкретного контекста, который влияет на вас куда больше, чем вы привыкли думать. Социальные психологи Джон Дарли и Бибб Латане провели серию экспериментов, изучая явление, ныне известное как «эффект свидетеля»[34]. Они инсценировали «происшествия» — приступ эпилепсии; шкаф, упавший на человека в соседней комнате; обморок в метро и т.д. — и изучали реакцию свидетелей. Оказалось, что вероятность того, что человек поможет «пострадавшему», прямо зависит от присутствия других людей поблизости. Если люди считали, что вокруг больше никого нет, они, как правило, бросались помогать пострадавшему. Если рядом оказывался еще один «свидетель» (обычно помощник экспериментатора), люди стремились помогать в меньшей степени. Если вокруг было много народу, вероятность того, что кто-то будет оказывать помощь, понижалась еще больше.
В эксперименте, проведенном Дарли и Латане, 86% людей, от которых по обстоятельствам требовалось попросить помощи по громкой связи в транспорте, бросались на помощь жертве, когда думали, что никто, кроме них, не знает об инциденте. Если при этом присутствовали еще два свидетеля, свою помощь предлагали 62% участников. Когда крики о помощи предположительно слышали еще четверо, только 31% участников эксперимента выразил желание помочь пострадавшему.
Чтобы доказать, что природная доброта и внимательность к другим могут играть менее важную роль, чем ситуационные факторы, Дарли и его коллега Дэниел Бэтсон провели исследование среди студентов-богословов Принстонского университета, то есть среди тех, про кого принято думать, что они всегда выручат ближнего, попавшего в беду[35]. Исследователи послали их читать проповедь о добром самаритянине (!) в здание напротив студенческого общежития, объяснив, как туда пройти. Одним студентам сказали, что у них еще много времени, другим — что они уже и так опоздали. По пути в аудиторию студенты проходили мимо человека, который сидел у входа в здание, стонал, кашлял и явно нуждался в помощи. Две трети семинаристов, которые никуда не спешили, предложили ему свою помощь. Из тех же, кто «опаздывал» на проповедь, помочь человеку решили только 10%.
Конечно, если вы узнаете лишь то, что один семинарист помог человеку, а другой нет, у вас сложится куда более благоприятное впечатление о первом, чем о втором. Вряд ли вам вообще пришло бы в голову, что такой фактор, как нехватка времени, мог помешать семинаристу проявить себя добрым самаритянином. И в самом деле, когда обычным людям описывают условия эксперимента, большинство из них отвечают, что несмотря на то, опаздываешь ты или нет, это не причина, чтобы не помогать человеку, нуждающемуся в помощи[36]. С учетом этого факта люди могут приписывать нежелание помочь только дурному характеру, личностным качествам человека, но никак не внешним обстоятельствам.
Скрытые ситуационные факторы могут также влиять на то, насколько умным кажется человек. Социальный психолог Ли Росс и его коллеги пригласили студентов к участию в эксперименте в формате телевикторины. Один студент, которого выбирали случайно, должен был задавать вопросы, другой — отвечать на них. Те, кто задавал вопросы, должны были придумать десять вопросов — «сложных, но чтобы на них возможно было ответить», а «опрашиваемые» должны были громко отвечать. «Экзаменаторы» в полной мере воспользовались своей ролью, чтобы продемонстрировать свои глубокие познания в определенных областях, например, «Как называется пахучее воскообразное вещество, добываемое из китов и используемое в парфюмерии?» (это амбра — на тот случай, если вы давно не перечитывали «Моби Дика»). Опрашиваемые смогли ответить лишь на немногие заданные им вопросы.
После этого всех участников, включая наблюдателей, попросили оценить уровень общего кругозора «экзаменаторов» и «опрашиваемых». Вы можете предположить, что для всех «опрашиваемых» было очевидно, что роль экзаменатора давала преимущество. Она гарантировала, что человек не обнаружит своего невежества ни в какой области знания, в то время как роль опрашиваемого не давала возможности показать себя с выгодной стороны. Но преимущество роли экзаменатора оказалось недостаточно очевидным как для опрашиваемых, так и для наблюдателей и не спасло их от близорукого вывода, что экзаменаторы попались все как один очень хорошо подкованные. И опрашиваемые, и наблюдатели оценили каждого из экзаменаторов как более разностороннего и умного, чем любой из опрашиваемых или среднестатистический студент университета.
Эксперимент с викториной тесно связан с повседневной жизнью. Организационный психолог Рональд Хамфри устроил мини-лабораторию в виде офиса компании[37]. Он сказал участникам эксперимента, что интересуется тем, «как люди работают вместе в условиях офиса». С помощью случайного выбора определили тех, кто должен был играть роль менеджеров и управлять процессом. Другие испытуемые получили роль рядовых клерков, которые должны были просто выполнять поручения. Хамфри дал «менеджерам» время, чтобы те ознакомились с документом, описывающим их задачи. Пока они изучали инструкцию, экспериментатор показал «клеркам» электронный почтовый ящик «компании», систему файлов и прочие подобные вещи. Затем новоиспеченная офисная команда работала в течение двух часов. «Клеркам» поручали выполнение множества простых однообразных заданий, при этом у них почти не было свободы действий. «Менеджеры», как в настоящем офисе, выполняли довольно сложные задачи, требующие определенных навыков и профессионального уровня, и следили за выполнением заданий «клерками».
В конце участники должны были оценить качества друг друга, проявленные в отведенной им роли. Среди этих качеств были лидерство, ум, мотивация, трудоспособность, уверенность в себе и способность поддерживать других. «Менеджеры» по всем параметрам оценили других менеджеров выше, чем «клерков». «Клерки» же выше оценили «менеджеров» по всем параметрам, кроме усердия.
Людям трудно увидеть то, что скрывается за внешней стороной явлений, и понять, до какой степени социальные роли влияют на поведение, даже если случайный характер распределения ролей и преимущества некоторых из них совершенно очевидны. В реальной жизни, разумеется, не так ясно, почему те или иные люди играют определенные роли, поэтому иногда бывает очень трудно отделить те поступки человека, которые он совершает, «играя роль», от тех, которые определяются его собственными внутренними мотивами.
Только после того, как я прочитал статью об этих экспериментах, я понял, почему меня так часто впечатляли остроумные вопросы моих коллег, которые те задавали выпускникам на защите дипломов, — и почему так разочаровывали невразумительные ответы моих студентов!
Фундаментальная ошибка атрибуции запутывает нас на каждом шагу. Мы доверяем не тем, кому следует, избегаем людей, которые к нам добры, нанимаем на работу абсолютно некомпетентных людей — и все потому, что мы не умеем распознавать ситуационные факторы, определяющие поведение человека. Как следствие, мы предполагаем, что поведение человека в будущем лишь подтвердит все те его качества, которые мы вывели из его поведения в данный момент. (Чтобы вы не подумали, что это обобщение противоречит утверждению о том, что будущее поведение лучше всего предсказывается с помощью прошлого поведения, заметим, что мы подразумевали поведение в течение длительного срока, наблюдаемое в разнообразных ситуациях, — оно-то и прогнозирует будущее поведение наилучшим образом; а поведение, наблюдаемое всего несколько раз в ситуациях похожего типа, никак не может спрогнозировать поведение в будущем.)
Почему одни дети продают наркотики, а другие поступают в институт?
Из пятерых людей, с которыми вы проводите большую часть времени,
вы представляете собой нечто среднее.
Джим Рон, предприниматель и лекторКогда моему сыну было 15 лет, я случайно увидел, как он шел через парковку с другим мальчиком. Оба они курили сигареты, чего ни я, ни моя жена никак не ожидали от нашего сына. Тем вечером я сказал сыну: «Я был очень разочарован сегодня, когда увидел, что ты куришь». «Да, я курил, — вызывающе ответил он. — Но не потому, что курил мой друг».