Уилл старался повеселить меня, но даже когда он дурачился, его голос звучал так низко и сексуально, что пронимал меня до костей и плавил внутренности.
– Так что, Дилан славный парень? Остроумный? Хорош в постели?
– Несомненно.
Уилл замолчал и грозно взглянул на меня.
– Несомненно?
Я подняла глаза.
– Ну конечно же.
Только потом до меня дошло, что он спросил.
– Ну, не считая его постельных достоинств. Их мне еще не довелось проверить.
Уилл молча развернулся и зашагал по дорожке. Я решилась снова взглянуть на него.
– Кстати, могу я задать тебе вопрос?
Он осторожно покосился на меня и медленно произнес:
– Да.
– Что такое «правило третьего свидания»? Я поискала в Гугле…
– Ты это погуглила?!
– Да, и общее мнение таково, что третье свидание должно заканчиваться постелью.
Уилл остановился, и мне пришлось развернуться, чтобы взглянуть ему в лицо. Он заметно покраснел.
– Этот парень настаивает, чтобы вы занялись сексом?
– Что?
Я ошарашенно уставилась на него. Откуда взялась эта идея?
– Конечно, нет.
– Тогда почему ты спрашиваешь о сексе?
– Остынь, – сказала я. – Я могу поинтересоваться, чего парень вправе ожидать от меня, и без его притязаний. Боже правый, Уилл, я просто хочу быть готова.
Он вздохнул и покачал головой.
– Иногда ты сводишь меня с ума.
– Взаимно.
Уставившись в никуда, я продолжила размышлять вслух:
– Просто, мне кажется, тут должна быть какая-то прогрессия. Первое и второе свидания были практически одинаковыми. Как от этого переходят к сексу? Чтобы не запутаться, неплохо было бы воспользоваться подсказкой.
– Господи Иисусе. Тебе не нужны подсказки.
Он стащил с головы шапочку и откинул волосы со лба. Я почти могла видеть, как вращаются шестеренки у него в голове.
– Ну ладно… первое свидание – что-то типа собеседования. Он изучил твое резюме, – тут Уилл со значением посмотрел на меня и задрал брови, переводя взгляд прямиком на мою грудь, – и теперь пришло время проверить, соответствуешь ли ты описанию. Тут наступает очередь полевых испытаний, где он должен ответить на некоторые вопросы. Например: «А не является ли этот человек серийным убийцей?» Затем осмысление результатов и, конечно, неизбежное: «А хочу ли я заняться сексом с этим человеком?» После чего происходит окончательный отбор. Но, говоря откровенно, если мужчина пригласил тебя на свидание, это уже означает, что он хочет заняться с тобой сексом.
– Понятно, – сказала я, скептически глядя на него.
Я попыталась представить Уилла в описанной ситуации: встреча с женщиной, разговор с ней, решение, хочет он ее или нет. И была на девяносто семь процентов уверена, что мне это не нравится.
– А второе свидание?
– Ну, второе свидание – это повторное собеседование. Ты прошла предварительный отбор – а это означает, что вторая сторона оценила твои достоинства, – и теперь пришло время окончательной проверки. Надо отправиться в отдел кадров и посмотреть, не обязаны ли твои обворожительные ответы и искрометный характер простому стечению обстоятельств. А заодно проверить, не угасло ли еще желание перепихнуться с тобой. И тут мы возвращаемся к пункту первому…
Он пожал плечами, словно говоря «это так очевидно».
– А третье свидание? – продолжила я.
– А вот тут все уже по-настоящему. Ты же дважды встречался с человеком, он продолжает тебе нравиться – значит, он соответствует всем твоим требованиям, и пришла очередь серьезной проверки. На каком-то уровне вы совместимы, так что пора снять одежду и посмотреть, насколько хорошо «у вас получается». Парни на этом этапе обычно повышают ставку: цветы, комплименты, ресторан с романтической обстановкой.
– Значит… секс.
– Иногда. Но не всегда, – подчеркнул он. – Ты не обязана ничего делать, если не хочешь этого, Ханна. Никогда. Я оторву яйца любому, кто попытается заставить тебя.
Внутри меня разлилось тепло, в груди приятно защекотало. Братья говорили мне практически то же самое по другим поводам, но, уверяю, из уст Уилла Самнера это прозвучало совсем иначе.
– Я знаю.
– Так ты хочешь заняться сексом с ним? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал незаинтересованно, – и ничуть не преуспевая в этом.
Он даже не мог смотреть на меня, а вместо этого опустил глаза и уставился на нитку, которую выдергивал из подола рубашки. От мысли, что Уилл не готов полностью смириться с таким положением дел, у меня по спине пробежала сладкая дрожь.
Я глубоко вздохнула и задумалась. Первой инстинктивной реакцией было автоматически выпалить «нет», но я лишь неопределенно пожала плечами. Дилан был симпатичным, и я разрешила ему прощальный поцелуй на крыльце моего дома, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что я испытывала по отношению к Уиллу. Тут, несомненно, и крылась моя проблема. Я не сомневалась, что мне было хорошо с Уиллом благодаря его опыту. Но именно из-за своего опыта он оставался для меня под запретом.
– Если честно, – призналась я, – пока не знаю. Думаю, буду действовать по обстоятельствам.
Если у меня и были какие-то сомнения насчет «правила третьего свидания», изложенного Уиллом, то они угасли в тот момент, когда мы с Диланом вошли в выбранный им ресторан.
Дилан хотел отвести меня туда, где я еще не бывала, – не слишком сложная задача, учитывая, что за три прожитых в Нью-Йорке года я крайне редко выбиралась из лаборатории для похода по ресторанам. Когда такси остановилось и высадило нас перед «Дэниел» на перекрестке Парк-авеню и Шестьдесят пятой, мой спутник гордо улыбнулся.
Если бы меня попросили изобразить романтическое местечко, то именно так бы оно и выглядело: кремовые стены, серебристо-серые и шоколадно-коричневые полутона, арки и греческие колонны, окружавшие главный обеденный зал. Круглые столики были накрыты роскошными скатертями, везде стояли вазы с цветами, а все это великолепие освещали гигантские хрустальные люстры. Полная противоположность нашему второму свиданию. Ставки повышались.
А я была не готова.
Ужин начался довольно пристойно. Мы выбрали закуски, Дилан заказал бутылку вина, но дальше все пошло наперекосяк. Я обещала себе не писать сообщений Уиллу, но под конец вечера, когда Дилан отлучился в туалет, я не выдержала.
«Кажется, я провалила третье свидание на 101 %».
Уилл ответил почти в ту же секунду.
«Что? Невозможно. Ты видела своего наставника?»
«Он заказал какое-то дорогое вино и, кажется, оскорбился, когда я отказалась пить. Тебя никогда не волнует, что я не пью», – набрала я.
Появилось окошко, показывавшее, что он набирает сообщение – и довольно длинное, если судить по затраченному на это времени. Я начала оглядываться по сторонам, проверяя, не возвращается ли Дилан.
«Это потому, что я гений и могу проделать базовый математический расчет: я наливаю тебе полстакана, весь вечер ты делаешь вид, что пьешь, а остальное достается мне. БУМ – нет никого умней меня!»
«Похоже, он смотрит на это по-другому», – написала я.
«Так скажи ему, что с тобой намного веселее, когда ты не спишь и не пускаешь слюни в тарелку. Кстати, с чего это ты вдруг шлешь мне смски? Где прекрасный принц?»
«В туалете. Мы сейчас уходим».
Прежде чем он ответил, прошла целая минута.
«О?»
«Ага, ко мне. Он возвращается. Буду держать тебя в курсе».
Поездка ко мне прошла неловко. Дурацкие правила, дурацкие ожидания, дурацкий Гугл и дурацкий Уилл. Зачем я вообще о нем думала?
Я не понимала, что происходит. По-настоящему я не хотела Уилла. У него было расписание любовных встреч и темное прошлое. Уилл не желал ни привязанности, ни постоянных отношений, а мне, по крайней мере, хотелось оставаться открытой для таких вариантов. Уилл не был ни частью плана, ни возможностью выбора. Мне нравился секс, хотелось заниматься им в обществе другого человека, и я надеялась, что это скоро случится. Разве не так все должно происходить? Парень встречает девушку, парень нравится девушке, девушка разрешает парню забраться ей в трусы. Я определенно была готова допустить кого-нибудь в свои трусы. Так где же нетерпение, где жар, поднимающийся по ногам и разливающийся в животе, где сладкая боль, которую я чувствовала при одной мысли о том, чтобы затащить Уилла в ту спальню? Где то чувство, что выгнало меня в три часа ночи на снег, и опасение, что я могу взорваться от одного прикосновения мужчины?
Сейчас я точно ничего такого не ощущала.
Когда мы добрались до моего дома, начался снегопад. Я включила свет у себя в квартире. Дилан неловко топтался у двери, пока я не пригласила его внутрь. Я двигалась на автопилоте. Желудок стянуло узлами, а в голове звенело так, что хотелось включить на полную мощь самую бездарную музыку, лишь бы заглушить этот шум.
Сейчас я точно ничего такого не ощущала.
Когда мы добрались до моего дома, начался снегопад. Я включила свет у себя в квартире. Дилан неловко топтался у двери, пока я не пригласила его внутрь. Я двигалась на автопилоте. Желудок стянуло узлами, а в голове звенело так, что хотелось включить на полную мощь самую бездарную музыку, лишь бы заглушить этот шум.
Должна ли я? Или нет? И хочется ли мне?
Я предложила ему стаканчик на ночь – я так и сказала, «стаканчик на ночь», – на что он ответил «да». Я вышла на кухню, вытащила пару стаканов и налила чуточку себе, а Дилану плеснула от всей души, надеясь, что после этого его потянет в сон. Развернувшись, чтобы отнести ему выпивку, я с удивлением обнаружила, что он торчит у меня за спиной, полностью вторгнувшись в мое личное пространство. В груди возникло странное чувство неправильности происходящего.
Не сказав ни слова, Дилан взял стакан из моей руки и поставил его на прилавок. Затем мягко провел кончиками пальцев по моим щекам, по носу. Взял мое лицо в ладони. Его первый поцелуй был осторожным, медленным, изучающим. Он словно клюнул меня в губы, но затем снова прижался ртом к моему рту. При первом прикосновении его языка я изо всех сил зажмурилась, неистово желая, чтобы чечетка моего сердца имела что-то общее со страстью и желанием, а не с острым чувством паники, перехватившим горло.
Его губы были слишком мягкими и неуверенными. Слишком пухлыми. Изо рта у него пахло картошкой. Я слышала тиканье часов над плитой, слышала, как кто-то кричит в квартире снизу. Разве я замечала хоть что-то, когда целовала Уилла? Я чувствовала лишь его запах, его кожу под пальцами и то, что взорвусь, если он не проникнет в меня глубже. Но не грохот мусоровозов под окнами.
– Что-то не так? – спросил Дилан, отступая на шаг.
Я прикоснулась к губам. С ними все было в порядке – они не распухли, не покрылись синяками. Никаких надругательств над ними не совершили.
– По-моему, у нас ничего не получится, – сказала я.
Секунду он молча смотрел на меня, явно сбитый с толку.
– Но я думал…
– Я знаю. Извини.
Он кивнул, отступил еще на шаг и провел рукой по волосам.
– Наверное… Если это из-за Уилла, передай ему мои поздравления.
Закрыв за Диланом дверь, я развернулась и прижалась спиной к прохладному дереву. Мобильник лежал в кармане свинцовым грузом. Я вытащила его, нашла имя Того-Кто-Выел-Мне-Весь-Мозг и начала набирать сообщение.
Я написала и стерла дюжину разных смсок, прежде чем остановилась на одной. Набрав ее, я выждала пару мгновений и нажала «Отправить».
«Где ты?»
10
Говоря откровенно, я понятия не имел, что делаю. Я шел – шагал целеустремленно, словно мне нужно было куда-то успеть. Но вообще-то я никуда не опаздывал, и уж точно мне не следовало идти прямиком к дому Ханны.
«Ага, ко мне. Он возвращается. Буду держать тебя в курсе».
При воспоминании об этом сообщении руки сами собой сжались в кулаки. В голове горели эти слова и образ Ханны, уединившейся с Диланом. Грудь болела в самом буквальном смысле. И мне отчего-то хотелось разбить все, на что падал взгляд.
Было холодно, так холодно, что я видел пар от собственного дыхания, а кончики пальцев одеревенели, хотя я и спрятал руки глубоко в карманы. Получив ее сообщение, я в ту же секунду вылетел из дома в чем был: без перчаток, в слишком легкой куртке и кроссовках на босу ногу.
Все семь кварталов я злился на Ханну за то, что она со мной сделала. У меня все было отлично, пока Ханна со своим мелющим без передыху ртом и лукавыми глазами не ворвалась в мою жизнь. У меня все было отлично, пока она не сломала мою налаженную рутину. И сейчас мне хотелось, чтобы Дилан вымелся к чертям из ее квартиры, дав мне возможность подняться наверх и сказать ей, какая же она заноза в заднице и как я зол на нее за то, что она выбила надежную, устойчивую почву у меня из-под ног.
Но, подойдя к ее дому, увидев свет в ее окнах и движущиеся тени, я был рад уже и тому, что Ханна еще не в постели под этим мерзавцем.
Натянув шапку на лоб, я зарычал сквозь зубы и завертел головой, разыскивая кофейню или что-нибудь другое, чем можно занять время. Но вокруг были только другие многоквартирные здания, небольшие, давно уже закрытые магазинчики и вдалеке маленький бар. Последнее, что мне было сейчас нужно, – это спиртное. К тому же, сидя в двух кварталах от ее дома, я мог с тем же успехом оставаться у себя.
И сколько мне предстояло ждать? Пока она снова мне не напишет? До утра, когда они выйдут вдвоем, взъерошенные, улыбающиеся общим воспоминаниям о прошедшей ночи – о совершенстве Ханны и о жалкой неопытности Дилана?
Застонав, я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как из дома Ханны выходит какой-то парень. Он шел, низко опустив на ветру голову и закрываясь воротником. Мое сердце пропустило удар. Это, несомненно, был Дилан, и хотя по венам теплом разлилось облегчение, я почувствовал себя каким-то маньяком оттого, что смог узнать Дилана с такого расстояния. Я постоял на месте, ожидая, не вернется ли он, но парень, не замедляя шагов, двинулся вниз по улице.
«Хватит, – сказал я себе. – Ты пересек черту, и пора уже возвращаться к нормальной жизни».
Но что, если я был нужен ей? Возможно, мне стоило остаться и убедиться, что Ханна в порядке, прежде чем возвращаться домой. Нахмурившись, я уставился на свой мобильник. «Если уйду отсюда, отправлюсь на пробежку», – подумал я. И плевать, что было уже почти одиннадцать вечера и адски холодно, я собирался пробежать много миль. Во мне все так гудело от облегчения, и разочарования, и нервной энергии, что я едва сумел попасть пальцем по окошку и открыть нашу с Ханной переписку.
Увидев, что она уже набирает мне сообщение, я шумно выдохнул.
Казалось, прошли минуты – долгие минуты, в течение которых я судорожно сжимал телефон и не мигая смотрел на экран, ожидая ее сообщения. Наконец-то оно пришло, но вместо нескольких параграфов текста, которые я рассчитывал увидеть, там было только короткое: «Где ты?»
Рассмеявшись, я провел рукой по волосам и набрал полную грудь воздуха.
«Ладно, только не убивай меня, – написал я. – Я у твоего дома».
Ханна вышла из подъезда в тяжелом пальто, наброшенном поверх голубого шелкового платья, с голыми ногами и в тапочках с физиономией лягушонка Кермита. Она зашаркала ко мне, а я застыл на месте не в состоянии даже вздохнуть.
– Что ты тут делаешь? – поинтересовалась она, остановившись перед моим насестом – я устроился на столбике пожарного крана.
– Не знаю, – пробормотал я.
А затем притянул Ханну к себе и решительно облапал ее бедра.
Ханна чуть вздрогнула, когда я сжал пальцы, – что, черт возьми, со мной происходит? – но не попыталась вырваться, а, напротив, придвинулась ближе.
– Уилл?
– Да? – сказал я, наконец-то взглянув ей в лицо.
Она была просто до чертиков красива. Почти не воспользовалась косметикой, зато высушила волосы так, что они падали мягкими длинными локонами. В глазах ее было то же выражение, что я запомнил с ночи в моей гостиной, когда мы терлись друг о друга на полу, или с вечеринки, когда я скользил пальцами по нежному бугорку ее клитора. Я перевел взгляд на рот Ханны, и ее язычок выскользнул, увлажняя губы.
– Мне действительно важно знать, зачем ты здесь.
Пожав плечами, я наклонился и уперся лбом в ее ключицу.
– Я не был уверен, что он и правда тебе нравится, и забеспокоился, узнав, что он едет к тебе.
Она сунула пальцы под воротник моей куртки, поглаживая затылок.
– Кажется, Дилан думал, что мы с ним сегодня займемся сексом.
Я бессознательно сильней впился пальцами в ее ягодицы и буркнул:
– Не сомневаюсь.
– Но… я не знаю, в чем проблема, ведь это должно быть легко, так? Не должно быть ничего сложного в том, чтобы наслаждаться сексом с человеком, который тебе нравится. А он кажется мне привлекательным. Мне с ним интересно! Он милый и заботливый. С чувством юмора, симпатичный.
Я держал рот на замке, чтобы не завыть в голос.
– Но когда он поцеловал меня, я не почувствовала, что растворяюсь в нем, как растворялась в тебе.
Отстранившись, я снизу вверх заглянул ей в лицо. Ханна пожала плечами. Она выглядела почти виноватой.
– Он был так мил со мной сегодня, – шепнула она.
– Хорошо.
– И он даже не разозлился, когда я попросила его уйти.
– Хорошо, Ханна. Если бы он доставил тебе неприятности, то, клянусь Богом…
– Уилл!
Я прикусил язык. Ее вмешательство меня успокоило, и я молча ждал, пока она скажет, чего хочет. Я сделал бы все, о чем она попросила, даже ползал бы на коленях. И если бы она попросила меня уйти, я бы ушел. Если бы она попросила меня помочь ей застегнуть пальто, я бы помог.