– Двое против двадцати? – удивился Дракон. – Действительно, похоже на какой-нибудь фильм.
– Стив никогда не болтает, – строго произнёс Луч.
– Спасибо.
– Это правда.
Евроафриканец улыбнулся и продолжил:
– Так вот, местные много удивительного рассказывали. В том числе и о кровососах, но они их каким-то другим словом называли… Масанами…
– Масанами?
– Да. Местные говорили, что далеко в джунглях есть древний, очень древний город, построенный ещё до того, как в тех местах появилась первая из известных нашим учёным цивилизаций. Раньше местные спокойно ходили к городу, но потом пришли чужаки и запретили аборигенам в нём появляться. Иногда лишь случайно туда кто-то попадал, вот там он и видел странных существ.
– Таких сказок всюду полно, – проронил осторожный Демон.
– Сказок – да, а трупы, полностью лишённые крови, я видел, – размеренно ответил афроангличанин. – А я много чего видел.
– Там – это в Мьянме? – спросил Луч, который, видимо, слышал от своего телохранителя немало занимательных историй.
Вместо ответа Стив лишь сурово глянул на подопечного, и парень тут же провёл пальцем по губам, «застёгивая» рот. Над костром повисла тишина.
– Всё-таки я не зря пришел в клуб, – пробормотал Долинский.
– Не знаю, зря или нет, но в одном вы правы, мистер… – протянул Стив. – Если эти твари существуют, они стоят больших денег. Даже мёртвые.
Глава 5 Солдаты тупого уйбуя
После первого свидания с Маргаритой Шарп некоторое время не мог прийти в себя. Он постоянно вспоминал детали разговора, но не слова, что произносила красавица, а её образ: серые глаза девушки, чётко очерченные губы, изящные руки с тонкими, «музыкальными» пальцами, манеру говорить… И совершенно не мог понять, как вела она себя с ним. Он-то выглядел полным идиотом. Но Маша? Она вела себя, как друг? Удалось ли ему хоть чем-нибудь заинтересовать красавицу? Поняла ли Маргарита, что ему хотелось бы видеть в ней не только друга?
Наёмник мучился.
Он давно не имел сколько-то длительных отношений с прекрасным полом, да ещё с таким прекрасным, и поэтому плохо читал «язык тела», был не в состоянии прийти ни к какому выводу и просто сидел у стойки со стаканом в руке. А не напился Шарп по той простой причине, что подолгу «зависал», невидящим взором уставившись в ряды бутылок Виолиция.
Наконец бармен тронул его за плечо.
– Шарп, ты не забыл про наше дело?
– Какое дело? – Разумеется, наёмник обо всём позабыл. – Ты про мюзикл, что ли?
– Ну да, – кивнул конец. – Это же серьёзно! Знаешь, как развит шпионаж в театральных кругах? На самом деле мало кто из продюсеров в состоянии создать что-то новое, большинство вынюхивает перспективные идеи у молодых и талантливых коллег, а после нагло ворует. Между тем мне сообщили, что нашёлся композитор. Я не могу назвать тебе его имя… Но руки у публики будут вверх!
– Да ты что? – Шарп даже не пытался изобразить интерес. – Скажи лучше: что ты обо мне Маше рассказывал? Только честно! Про выпивку, которой ты со мной расплачивался, говорил?
– Ну… Ничего такого особенного я не говорил! – испугался Виолиций. – Просто бывает скучно, особенно когда клиентов нет. Так, немножко… Да всем же видно, что ты бледнеешь, когда она появляется. Или краснеешь. В общем, меняешь цвет, словно осьминог… Или хамелеон…
– Хватит! – Наёмник порозовел. – Просто расскажи: что она обо мне думает?
– Маша девушка непростая, и если она не хочет показывать, что она думает, то никто не сможет в этом разобраться. – Концу не понравился окрик Шарпа, и он принялся демонстративно протирать стаканы. – И вообще, ничего ты от меня не узнаешь, пока не разберёшься с охраной репете… репесе…
– Чего?
– Подожди! – Виолиций приостановил своё занятие и вздохнул поглубже: – Решай вопрос с охраной моей репетиционной базы. Вот. После смены я займусь кордебалетом…
– Что?! – Из уст конца фраза прозвучала несколько двусмысленно и вызвала удивление наёмника.
– Буду прорабатывать сцену крушения корабля, – уточнил Виолиций. – Костюм мачты, костюм бочки… Вот увидишь, как это зрелищно! Только никому ни слова!
– Так музыки же ещё нет, если я правильно понял.
– Ну и что? Музыки нет, а идеи есть! Надо их реализовывать. Приходи вечером, устрой безопасность, и тогда я расскажу, что думаю о Машином к тебе отношении.
«Будет тебе безопасность за гроши…» – мысленно пообещал Шарп, прикидывая уровень вменяемости знакомых Шапок.
– Ты точно уверен, что хочешь нанять дикарей?
– Можешь предложить что получше? – тут же поинтересовался конец. – За те же деньги?
– Нет.
– Значит, я хочу нанять дикарей, хотя я не хочу нанимать дикарей, но мой деловой партнёр отличается прагматичным подходом к ведению дел, и я…
– Увидимся вечером, – буркнул Шарп, возвращая на стойку недопитый бокал. – Я привезу парней…
* * *…которые назначили ему встречу не в Форте – опасаясь, что кто-нибудь из собутыльников подслушает и перехватит созревающий, как виски в дубовых бочках, контракт, – а на «секретной квартире» в Ясенево, хозяином которой числился широкоизвестный всей округе пропойца Колян. Удивительный и удивительно живучий персонаж, ставший для Шарпа доказательством того, что заурядный чел способен вырасти и стать более тупым и более агрессивным, чем Красные Шапки. И даже в чём-то их превзойти…
Дверь в квартиру оказалась открытой – это было её нормальное состояние, – и прямо около неё, в маленькой грязной прихожей, лежал хозяин, облачённый в растянутые треники и некогда белую майку. Создавалось впечатление, что он за кем-то гнался, но не преуспел, потому что тот, за кем он гнался, остановился и выразил своё неудовольствие простыми действиями: физиономия хозяина была разбита до состояния свиной отбивной, а главными пятнами дня на майке-алкоголичке выступали кровавые, под которыми совершенно потерялись остальные, в основном кулинарного происхождения.
Валяйся в прихожей кто-нибудь другой, Шарп, возможно, испугался бы за его здоровье, но Колян не раз доказывал, что пристал к этому свету, будто кусок дерьма к рифлёной подошве, и отодрать его не так-то просто. Поэтому гость спокойно переступил через тело и прошёл на кухню.
Ждать пришлось недолго: как говорили сами Красные Шапки, «когда бухло стынет, колёса быстрее крутятся!». И буквально через пару минут во дворе прорычали мотоциклетные двигатели, и слезшие с железных коней дикари, толкаясь и препираясь, направились к подъезду.
– Да они почти трезвые! – прокомментировал происходящее выглянувший в окно Шарп. – Уровень тупости близок к максимально допустимому.
Шалун-Спящий распорядился так, что простенькие мозги дикарей начинали работать лишь при употреблении алкоголя, практически «зависали» без «смазки», и поэтому беседовать с почти трезвыми парнями о делах было совершенно бесперспективно.
«Придётся их поить…»
Продолжающие ругаться дикари вошли в квартиру – судя по короткому стону Коляна, протопали прямо по нему, – и добрались до кухни.
– Здорово! – Первым в дверях появился Полстакана, обладатель приметного, перебитого и практически потерявшего форму носа. – Шарп, Шарпик, Шарпушка… Сколько зим-мля!
– Ни одной. – Наёмник улыбнулся, но подниматься с табурета не стал. – Привет, Полстакана. Привет, Дно. Как поживаете, чем промышляете?
– Ну… Чем придётся. – Дно расшвырял ногой груду пустых бутылок, явно рассчитывая найти хоть одну недопитую, не нашёл и загрустил. – Уйбуй у нас тупой.
– Урод, – согласился Полстакана и уселся на грязную плиту. – Говорит, что на манёвры надо ехать, в селение Тямша Псковской губернии. А на кой нам какие-то манёвры? Мы и так готовы к бою, только бы баки залить. А на это деньги нужны, а никакие не манёвры.
– Денег не даёт, – подтвердил Дно, проверяя холодильник. – Мы ночью козлам одним рога обломали, заработали, а уйбуй с утра всё забрал. Соврал – в общак. Тупой. Я ему сказал: если так, вообще не буду подчиняться. Пойду один в город и наваляю кому захочу, и денег вытащу. Я кому хочешь наваляю. Я здоровый.
– А уйбуй заявил, что он ему здоровье вместе с кишками выпустит! – засмеялся Полстакана, болтая ногами. – И Дно свалил, чмо. Я бы на твоём месте сразу его порезал и сам стал уйбуем.
– Ты тупой, какой из тебя уйбуй?
– Все уйбуи тупые, чем я хуже?
– Тем, что ты, даже когда не уйбуй, – всё равно тупой.
– Может, повторишь?
– Ты такой тупой, что не понял?
Пока они буравили друг друга взглядами, Шарп извлёк из пакета бутылку дешёвого виски – первую из четырёх закупленных, – открыл и разлил по заранее заготовленным стаканам. Грязным, но для дикарей сойдёт.
– Нам нужно поговорить о делах.
– Да мы завсегда. – Позабыв о назревающей ссоре, Шапки подняли стаканы, синхронно выдохнули и жахнули.
– Говори, – предложил Дно.
– Нам нужно поговорить о делах.
– Да мы завсегда. – Позабыв о назревающей ссоре, Шапки подняли стаканы, синхронно выдохнули и жахнули.
– Говори, – предложил Дно.
– Маловато будет! – строго произнёс Полстакана. – Хотя очень вкусно.
Дно, поразмыслив, согласился с приятелем, облокотился на стол и выразительно уставился на Шарпа. Наёмник, в свою очередь, повертел бутылку, позволяя будущим сотрудникам как следует разглядеть этикетку и насладиться видом плещущегося содержимого, после чего принялся объяснять ситуацию:
– Вы мне должны, помните?
– Денег? – Красные Шапки переглянулись. – Не, не помним.
– Если бы вы были мне должны денег, я бы и не надеялся на вашу память. – Шарп аккуратно налил дикарям ещё по чуть-чуть. – Вы мне должны за то, что я вас не сдал чудам после того, как вы в новый «Лексус» Бомбарды въехали.
В ответ послышалось сосредоточенное бульканье.
– Помните, как он орал тогда?
– Не помню, – пробулькал Дно. – У меня уши заложило.
– От страха небось, – добавил Полстакана. – Потому что это ты за рулём был.
– Врёшь! Ты!
– Ты!
– Ты!
Последовал первый, разведывательный, толчок в грудь.
– Вы сюда драться приехали?
Дикари переглянулись, пожали плечами, словно говоря: «А чё, может быть», и вновь протянули к Шарпу опустевшие стаканы.
– Только ты нас тогда не совсем выручил, – заметил Дно. – Мы всё равно деньги Бамбарде собирали.
– Не вы, а вся ваша семейка, – уточнил Шарп. – А вот что бы с вами великий фюрер сделал, узнай он, что «Лексус» из-за вас пришлось восстанавливать…
– Ладно, ладно – убедил: ты нас… прикрыл.
– По-пацански, в натуре.
– Сейчас чего надо?
– Только помни, что за бесплатно мы не будем.
Наёмник вздохнул и продолжил:
– Итак, вы – мои должники. А я, вместо того, чтобы с вас что-то требовать, ещё и угощаю. Так?
– Так, – кивнули Красные Шапки и запрокинули головы, вливая в себя виски. – Ты хороший чел, Шарп! Удивительный.
– Точно, – согласился наёмник. – Настолько хороший и удивительный, что, зная о трудных временах и вашем тупом уйбуе, нашёл вам подработку.
– Мы не работаем, – тут же среагировал Дно.
– Мы – воины, – отрезал Полстакана.
– Крутые воины.
– Отчаянный спецназ, мля.
– Необузданные.
– Неудержимые!
Награждать себя эпитетами дикари могли сколь угодно долго, поэтому Шарп прервал разглагольствования необходимым пояснением:
– Работать не придётся. Я ведь вас знаю, даже предлагать бы не стал.
– Сам сказал: «подработка».
– Это оборот речи.
– Оборачивай речь понятнее, а то у меня от нервов чуть колики не сделались.
– Короче, будете охранять репеси… Тьфу, блин…
Шапки промолчали со всей возможной для себя деликатностью, показывая, как им на самом деле интересно.
– Будете сторожить репетиционную базу, – справился наёмник.
– Чего? – возмутился Дно.
– За кого ты нас принимаешь? – поддержал приятеля Полстакана.
– Кончиту найми, извращенец.
– Мы в такие игры не играем.
– Ни фига себе – «подработка»!
– Не бойтесь незнакомых слов, придурки, – не сдержался Шарп.
– Как ты нас назвал?
– Хочешь об ятаган порезаться?
Слегка поддавшие дикари готовились окончательно выскользнуть из пут реальности, и наёмнику пришлось показать зубы:
– А хочешь, я великому фюреру отправлю ваши фотографии около рыцарского «Лексуса»?
На несколько мгновений в кухне установилась тишина, а затем Дно потребовал:
– Переведи незнакомое слово.
А Полстакана поковырялся ногтем в зубах, показывая, что в целом согласен с приятелем.
– Репетиционная база – это дом такой, – сообщил Шарп. – В нём будут петь и плясать, а вы будете охранять. За это вам с меня вискарь после каждой смены и уважение.
– Кабак, что ли, какой-то? – оживился Полстакана. – Это я могу, я работал в трёх! Или больше…
– Нет, не кабак. Вы будете охранять артистов, а точнее – постановку мюзикла… – Очередное незнакомое слово заставило Красных Шапок вздрогнуть, и Шарп уточнил: – Это как театр, только там поют и танцуют.
– Опера! – сообразил Дно.
– Не, если танцуют – то балет, дубина! – поправил его напарник.
Такого уровня культуры Шарп от дикарей не ожидал и налил им ещё немного.
– Ну, значит, вы в курсе, о чём речь. Грабить их никто не собирается, там нечего красть. Просто конец по имени Виолиций не хочет, чтобы кто-нибудь подглядывал. Поэтому вы будете гулять вокруг дома, а если кого увидите, то отлупите. Не насмерть.
– Не насмерть? – Дно немного расстроился и поправил ятаган. – Какие же мы тогда охранники?
– Ну что ж мы, челы какие убогие? Ой, Шарп, ты не обижайся, – тут же поправился Полстакана. – Только сам подумай: а если на нас нападут? А если мы случайно убьём? Это опасная работа, нам грозят неприятности. Поэтому плату нужно удвоить.
– Я не сказал ещё, сколько вам собираюсь давать пойла.
– Всё равно: надо удвоить. И ещё одно… Ты наливай, наливай, не стесняйся! Ещё одно: у нас уйбуй тупой. Хватится – а нас нет. Риск! Поэтому тоже надо добавить.
– А может, лучше деньгами? – Дно морщил лоб, пытаясь что-то прикинуть.
– Ты тупой, как наш уйбуй! – набросился на приятеля Полстакана. – На деньги надо ещё виски покупать, а так у нас сразу оно будет! Это же буквально… исключение рисков, связанных с изменением валютного курса. – Полстакана победно посмотрел на Шарпа, который жалел уже, что позволил ему выпить. – Так что пять бутылок, Шарпушка, не меньше. А сколько там надо работать вообще?
– Три бутылки! – жёстко отчеканил наёмник. – Не согласны, найму других, даже вашего тупого уйбуя не придётся долго уговаривать.
И Полстакана начал торговаться. Но, поскольку никто из Красных Шапок понятия не имел, как это делается, процесс шёл недолго – около минуты, – после чего дикарь понял, что, если он не согласится на условия наёмника, тот больше не нальёт ему ни капли.
– Твоя взяла, – смирился Полстакана перед обстоятельствами непреодолимой силы. – Давай, разливай бутылку до конца: надо обмыть договорчик!
– Иначе сторожиться не будет, – поддакнул Дно.
– Или будет, но плохо.
Шарп вручил дикарям остатки виски, после чего взялся за телефон: звонил Виолиций.
– Сегодня отменяю репетицию, так что ты там не беспокойся и никого не зови.
– Как это? – насторожился наёмник. – Я уже парней построил, аванс им выплатил…
– Разве? – изумился Дно.
– А что ты сейчас пьёшь? – прошипел Шарп, зажимая пальцем микрофон. – Халяву?
– Продукт предварительных переговоров, – снова начал умничать Полстакана.
– Заткнись. – Наёмник вернулся к разговору с концом. – Мне, между прочим, тоже нужен аванс.
– Рут всё это уладит. А я сегодня никак не могу, тут возникло… Возникло одно срочное дело! – Виолиций почти шептал в трубку. – В общем, сегодня – никак. Спешу! Позвоню завтра! Обнимаю!
– Виолиций!
Короткие гудки.
Закончив разговор, Шарп уставился на трубку с таким озадаченным видом, что даже дикари обратили на это внимание. Однако сказать ничего не успели: телефон зазвонил вновь, и наёмник вышел из кухни – говорить с Альфонсо при свидетелях он не собирался.
– Это я.
– Узнал. Что-то случилось?
– Нет, просто так звоню, – разъярился рыцарь. – Конечно, случилось. Отправляйся в «Специальное приглашение»!
– Смена Виолиция закончится только через два часа! – Шарп взглянул на часы. – Что мне там делать?
– То, за что я тебе плачу! И не смей больше называть никаких имён, понял? Слушай внимательно: твой добрый знакомый Равиш где-то отыскал кровать какого-то китайского императора и тащит её в клуб…
– Зачем?
– Тебе не всё равно?
– Я не понимаю…
– Идиот!
Наёмник вздохнул и принялся считать до ста. Рыцарь, в свою очередь, понял, что перегибает палку, и решил добавить ясности:
– Через несколько дней в «Приглашении» пройдёт вампирская свадьба, дочь кардинала Носферату женит… Тьфу! Выходит замуж! Вот Граций и создаёт в одном из павильонов крутой номер для молодых.
– А при чём тут Виолиций и…
– Никаких имён! – зло повторил рыцарь. – Не смей называть никаких имён, чел! Я понятия не имею, кто рядом с тобой!
– Я один.
– Заткнись! Короче, эта кровать уникальная, и Виолиций наверняка постарается завалить на неё Роксану.
– Да с чего вы взяли? – Шарпу очень хотелось нажать отбой, а потом выкинуть смартфон в окно. – Вдруг ничего не случится?
– Будешь болтать, у тебя отрыв башки случится, понял?! Марш в клуб, отыщи кровать и жди, когда конец потащит Роксану на экскурсию! Ты купил телефон?
– Купил, – подтвердил наёмник. – Я выезжаю.
План созрел в голове мгновенно: надо срочно рассказать Виолицию, что он под прицелом, и плевать, что подумает конец, плевать, что их дружбе придёт конец, – жизнь важнее.
– Гони!
– Слушаюсь.
Шарп вернулся в кухню и ахнул: воспользовавшись его отсутствием, дикари извлекли из пакета остальные бутылки и уже вскрыли их.