«Проклятье!»
Мысленно выругавшись, Шарп сообразил, что смартфон, побывавший в руках да Вега, спокойно лежит в кармане. А если рыцарь слушает их разговор? Похохатывая над его попытками ближе познакомиться с девушкой? От этой мысли стало противно. Наёмник полез в карман, случайно толкнул локтем официанта, извинился и замер в неловкой позе, не зная, что предпринять.
– Мешает телефон? – догадалась Маргарита.
– Очень.
– Положите на стол. Или киньте его в реку! Мне иногда очень хочется.
– По условиям контракта я должен всегда быть на связи… Можно, я его подальше положу? А то мне кажется, что он вот-вот позвонит и испортит нам обед! – натужно соврал Шарп. – Вот туда, на травку, можно?
– Можно, только не забудьте потом. Даже знаете что? Положите его ещё дальше, в кусты. Здесь не пропадет. А свой срочный вызов переадресуйте на мой. Вы ведь через «Тиградком» подключены? Умеете? Я продиктую цифры.
– Умею, – кивнул Шарп и послушно набрал номер, вгоняя его в программу переадресации.
Теперь у него был телефон Маши, а он даже не просил! Но что, если Альфонсо все слышал? Ему совсем не понравится, что с «закрытого» смартфона наёмника вызов с его секретным разговором пойдёт на телефон Маргариты. Это было неправильно, но Шарп сделал это. Когда он оставил смартфон метрах в двадцати и вернулся к столу, Маргарита положила приборы рядом и продолжила разговор:
– Беседка защищена от подслушивания, Лука, и теперь ваш телефон тоже нас не слышит.
– Как вы поняли?
– Догадалась. А ещё я чувствую, что вам нужна помощь… Это так?
Ответить честно? Промолчать? Отвести глаза? Если бы девушка нравилась наёмнику хотя бы на гран меньше, он так и поступил бы, но они начали откровенный разговор, и Шарп не видел причин его прекращать.
– Я немного запутался.
– И хотите об этом поговорить?
– Не откажусь от совета.
Разговор шёл не так, как представлялось наёмнику, но он вдруг поймал себя на мысли, что так даже лучше: сейчас он раскрывался Маргарите, можно сказать – исповедовался, это делало их ближе.
– Тогда рассказывайте, Лука. Налейте мне вина и начинайте. Обещаю, всё останется только между нами.
«А эта беседка – не прослушивается, случайно, по личному распоряжению господина Грация? – отчаянно пискнул кто-то в душе Шарпа, но другой голос ответил: – Нет! Прослушки тут, конечно, полно, Граций не зря сюда высокопоставленных челов приманивает. Но Маша не привёла бы меня сюда, если бы нас слышали. Чёрт возьми, да должен же хоть кому-то доверять полностью! Иначе просто… Скучно жить».
– Маша, то есть Маргарита… – осторожно начал он, наполняя бокал девушки. – Я – обыкновенный чел с весьма слабыми магическими способностями. Я никогда не стану великим колдуном, но мне повезло – я оказался в Тайном Городе, я выжил здесь, стал своим и, можно сказать, вполне доволен жизнью… Ну, почти доволен. Просто бывают иногда неприятности, и… Я не знаю даже, с чего начать.
– С Виолиция, – подсказала Маргарита. – Чего вы стыдитесь?
Шарп глубокого вздохнул и, так и не прикоснувшись к стейку, всё рассказал. И про то, как следил за Виолицием и женой Альфонсо несколько лет назад, и про то, как Авиценна рассказал о заказе на убийство, и почему выпивал в «Специальном приглашении» за чужой счёт… А заодно – о нынешнем контракте, согласно которому обязан предоставить клиенту «видеоотчёт», если конец совратит Роксану.
Наёмник не смотрел на девушку, потому что был уверен, что увидит в её глазах осуждение и презрение. Да он бы и в своих собственных увидел то же самое, заглянув в зеркало, потому что выбранная некогда профессия показалась Шарпу грязной и подлой.
Но когда наёмник закончил и всё же взглянул на Маргариту, то обнаружил, что она смотрит на него с интересом.
– Лихо! – произнёсла девушка, залпом допив вино. – Наливайте ещё, Лука.
– Что лихо? – растерянно уточнил наёмник.
– Я хочу сказать: это же интересно! Тайны, чужие секреты, скелеты из шкафа, отложенная на годы месть… Опасная игра, чёрт возьми!
– Вы полагаете? – промямлил Шарп, наполняя бокал.
– Ну конечно! Альфонсо нужен видеоотчёт, значит, он намерен жёстко скомпрометировать эту, как ее?
– Роксану Лихтенштайн.
– Да! Может, он влюбился в супругу командира, получил от ворот поворот и теперь мечтает её изничтожить?
– Вряд ли тут дело в страсти, – стыдливо протянул Шарп. – Вы ведь помните, как говорят о женщинах Ордена?
– Верно! – Девушка коротко рассмеялась. – Но в таком случае получается, что Альфонсо рвётся к власти, хочет убрать командира, и сей сюжет ещё интереснее!
Глаза Маргариты сверкали, и наёмник никак не мог понять, какую роль в этом блеске сыграли два бокала красного…
– А может, и не во власти дело, – произнёс Шарп, утирая со лба пот – как же тяжело иметь дело с увлекающимися натурами. – Вы забываете, Маша, что Альфонсо следил за женой и явно подозревал её в связи с Виолицием. И сейчас снова всплывает Виолиций…
– Давай на «ты»! – бросила Маргарита и на миг прикусила губу, задумавшись. К еде она так и не притронулась. – Виолиций, Виолиций… Подозреваешь, что Альфонсо хочет достать его?
– Предполагаю. Если да Вега до сих пор ненавидит нашего скромного бармена, но боится связываться с Грацием, то пазл складывается. Альфонсо делает так, что Роксана и Виолиций становятся популярны, Лихтенштайн впадает в бешенство – его необузданность известна всему Городу, – проделывает с Виолицием много всего интересного, и Альфонсо отомщён.
– Но что тебя тревожит?
– Не что, а кто, – поправил девушку наёмник. – Командор войны Готфрид Лихтенштайн, разумеется. Если он узнает, что это я снял видеоотчёт, мне придётся думать, кем стать в следующей жизни, потому что эта трагически оборвётся.
– Пожалуй, – не стала спорить девушка. – Готфрид – выходец из ложи Саламандры, но его даже Драконы побаиваются, а этих здоровяков трудно прошибить.
– Угу.
– Только не думаю, что командор на тебя выйдет.
– В смысле?
– Учитывая обстоятельства, Альфонсо убьёт тебя сразу после публикации видеоотчёта, – спокойно произнесла Маша. – Причём опубликовать его он тоже прикажет тебе.
– Звучит логично и… безрадостно. И… И получается, что ты теперь в опасности, я ведь всё рассказал тебе.
– Ха-ха, ты мне нравишься, Лука! – Маргарита наконец придвинулась к столу, но салат ковырнула без интереса. – При чём здесь я? Мои показания чего-то будут стоить только в том случае, если ищейки Ордена доберутся до тебя и установят твою связь с Альфонсо. Без тебя – я просто болтливая чела, мало ли что я скажу? Ты в опасности, мой друг, понимаешь? Ничего, что я назвала тебя другом?
– Ну… – Шарп опять «завис». Другом он хотел быть всё меньше. – Ну…
– Хороший ответ, как ни странно! – рассмеялась Маргарита. – Теперь надо придумать, как предупредить Виолиция.
– Ты не можешь, ты должна остаться в стороне.
– Расскажи ему сам.
– Он не поверит.
– Расскажи ему правду.
– Он перестанет со мной разговаривать.
– Придумай что-нибудь.
В принципе, прозвучал универсальный рецепт на все случаи жизни: «Придумай что-нибудь» – оригинальный, неожиданный и идеально подходящий именно к этой ситуации. Другое дело, что не у всех получаются качественные выдумки.
– Я постараюсь, – с сомнением произнёс наёмник.
– Постарайся, – твёрдо велела Маргарита. – И проследи за тем, чтобы Роксана не оказалась поблизости от моего бармена…
Шарп только кивнул, набивая рот. И попытался понять, нравится ему командирский тон девушки или нет.
Но чарующие серые глаза не отпускали.
– Во-первых, иди и подбери свой телефон, ты о нём забыл. Во-вторых, отмени переадресацию, а то твой мерзавец Альфонсо очень удивится. А в-третьих, продолжай делать вид, что отрабатываешь его деньги.
– Это нечестно.
– Он не заключил контракт, вот это действительно нечестно. Так что вы квиты.
– Гм… Пожалуй.
– Покарауль Виолиция, вдруг придёт эта командорша? Если что интересное – сразу звони мне! Но телефон попроси у Виолиция. Увидимся завтра.
Шарпу пришлось согласиться, и Маргариту он проводил только до выхода из клуба. Губы охранника-масана тронула лёгкая улыбка, но означала ли она хоть что-нибудь – никто не смог бы сказать.
Ероша короткие волосы, Шарп вернулся в бар. Рут давно ушёл, а Виолиций, лишь кивнув наёмнику, продолжил заниматься посетителями. Шарп устроился в уголке, взял коктейль и бездумно уставился в экран настроенного на человский канал новостей телевизора.
– Как стало известно из достоверных источников, адвокат предпринимателя Долинского, на которого в России заведено несколько уголовных дел, пытался договориться со Следственным комитетом о статусе свидетеля, но получил отказ. Напомним, что в настоящее время Вениамин Долинский находится в Лондоне и отказывается возвращаться в Россию без получения гарантий…
«Скучно… Глупо… Никому не нужно. Лондон, Следственный комитет, адвокаты… То ли дело – разъярённый рыцарь. Вот это – настоящая проблема…»
Наёмник без интереса посмотрел на физиономию беглого богача и сделал большой глоток коктейля.
Глава 4 Одиночество в тумане Альбиона
Дела Вениамина, можно сказать, рухнули.
Да, он успел вовремя удрать и деньги заблаговременно увёл в Европу с помощью жены, но… Но что те деньги? Бизнес – вот основа, а бизнес остался в России, и теперь его рвали на куски те, с кем Вениамин совсем недавно пил коктейли. Созданная в девяностых империя распадалась на глазах, а сам Долинский оказался под прицелом Следственного комитета и не мог прекратить дело ни за какие деньги. То ли могущественные враги пошли на принцип, то ли его решили показательно принести в жертву, параллельно объясняя прочим «долинским», что следует соблюдать правила игры. Вениамин, разумеется, не сдавался, повис на телефоне, засылал к нужным людям адвокатов и просто доверенных лиц, предлагал компромиссы, но… Но стена оказалась глухой. Адвокаты разводили руками. Доверенных лиц с каждым днём становилось всё меньше. Состояние Долинского таяло, а сам по себе он оказался никому не нужен.
Это бесило, жгло изнутри.
Денег Вениамин вывел немало, понимал, что нужно иметь «подушку» для мягкой посадки, но пока не знал, что с этими деньгами делать. Одно дело – вести бизнес на Родине, в России, где всё изначально понятно и ходы известны, и совсем другое – на Западе, где все ниши плотно забиты конкурентами, а зайти с заднего крыльца оказалось совсем непросто. Схемы местного бизнеса мало отличались от российского: делись – и будет тебе радость, но с кем делиться? Каким процентом? С чужаком никто не хотел иметь серьёзных дел, и бизнес, который Долинский потихоньку начал развивать на новой родине, не ладился, принося сплошные убытки.
– Да не принимают они нас! – заявил ему в баре бывший однокурсник, Никита Спиваков. – Ни у кого из наших тут дела не клеятся. Рады, сволочи, что мы деньги сюда переводим, что покупаем дома, а к пирогу не пускают.
Долинский, в тот вечер тоже изрядно набравшийся и позволивший себе некоторую откровенность со старым приятелем, почувствовал, как в наполненном парами алкоголя сознании шевельнулась какая-то мыслишка. Он попытался ухватиться за неё.
– Никита, а вот ты – как тут живёшь?
– Тихо живу, – признался Спиваков, разглядывая дно стакана. – Живу, пока живётся. Дом мой помнишь? Ну, где бухали три года назад со всякими лордами? Продал я его. Пока ещё в нём живу, но дом уже не мой, ищу квартирку попроще… Жена ушла, а с ней, как ты понимаешь, не только дети, но и деньги. Так что… Не знаю, что впереди? Может, вообще куда-нибудь в Турцию переберусь. В Турции дёшево.
– В Турцию? – Долинский с ужасом уставился на Никиту, без участия которого всего несколько лет назад невозможно было решить ни один вопрос в очень солидном банке. – Ты что? Это же билет в один конец! Если потеряешь репутацию успешного человека, назад уже не вернёшься! Оглянуться не успеешь, как станешь огородом заниматься и только вспоминать былое. Не к такой судьбе мы себя готовили!
– Ну и дураки, что не готовили, – кивнул Никита. – Некоторые вот, которым не так повезло, не готовили себя к нарам, и напрасно.
Долинский вздрогнул.
– Веня, ты недавно к нашей компании «бывших» присоединился, ты ещё не понимаешь, что наверх уже не вернёшься, потому что «верх» для тебя – в России, дома. А здесь нас не ждут, здесь рады только нашим деньгам. Деньги кончатся – и тебя, может быть, вообще выдадут. Так что мой совет: потраться, но замни дело как-нибудь. Отдай всё, что они хотят, и уговори, чтобы они про тебя забыли.
– Кому отдать? – Долинский приосанился. – Крысам этим, которые делали всё то же самое, что и я, только ещё наглее? Нет, будет ещё на моей улице праздник! Надо только зацепиться здесь как-то. Нужна поддержка серьёзных людей, и тогда всё наладится. Но как, как мне на них выйти?
– А что ты им можешь предложить? Растущие долги и плохой английский?
Что предложить?.. Долинский вздрогнул всем телом, вспомнив и о кошмаре, пережитом в пионерском лагере, и охранников в московском клубе. Да, была одна вещь, которую мог предложить только он. Вениамин допил виски и осознал, что просто обязан это сделать.
Ведь в сущности, если вдуматься, над всем свободным миром висит нешуточная угроза: КГБ по-прежнему существует! И страшное оружие по-прежнему в руках у большевиков. Вот только что делать с этой информацией? Пойти с ней в СМИ и прослыть придурком? Это никак не поможет делам, наоборот, ухудшит их. Спецслужбы? Если они поверят, то, скорее всего, упекут его куда-нибудь в свои казематы, чтобы больше никому не болтал. Кроме того, Вениамин боялся спецслужб всех стран и в равной степени им не доверял.
«Идти надо к таким людям, которые точно не сдадут. Среди которых точно не окажется агента КГБ, который…»
Вениамин вдруг явственно представил, как клыки вонзаются в его шею, как жизнь вытекает, кровью переходит в присосавшегося хищника, и… И ему едва не стало дурно.
Пошатнувшись, Долинский ухватился за стол.
– О, тебе уже хватит! – засмеялся Спиваков. – И мне. Честно говоря, тоже – время гулянок прошло. Отвыкать пора от дорогих заведений. Да и напитки надо выбирать попроще… Чёрт! Это – наш счёт? Да ты ополоумела, мартышка!
Чтобы избежать скандала, который готов был устроить пьяный в соплю Никита, Долинский взял оплату на себя. А самого Спивакова мысленно вычеркнул из списка «нужных» – нет смысла видеться с неудачниками.
При этом Вениамин твёрдо решил, что не повторит судьбу приятеля и обязательно отыщет себе место под чужим солнцем. Вот только был ещё один вопрос, ради которого он и пришёл на встречу, да всё не находил времени задать. И уже в такси, приобняв клюющего носом Никиту, Долинский поинтересовался:
– Помнишь, ты говорил, что знаком с каким-то человеком из парламента… Ну, с тем, что в клуб тебя водил, помнишь?
– Да этот гад только денег из меня выжал, сколько смог, и кинул! – вспомнил Никита. – Сволочь! Попробовал бы со мной в Москве кто так поступить – я бы одним звонком всё порешал! А тут… Член парламента, чтоб его! Лорд, кажется, какой-то! У них тут всё схвачено, а нам, лохам приезжим, про законы свои впаривают, про независимый суд!
– Как зовут того человека?
– Не помню. Да плевать, как его зовут, Веня! Меня кинули и тебя кинут. Ты хоть одного из наших знаешь, кто делает здесь бизнес? Нет таких. Как приедут – начинают искать, пробовать, некоторые и впрямь верят, что тут всё по закону… А потом понимают, что вот сколько дома успел урвать, то и твоё, а на большее не рассчитывай. Молись, чтобы и это не отобрали. Адвокаты, сволочи, они же вообще душу вынимают! Устроено всё вроде бы иначе, а как присмотришься – смысл тот же, что у нас… Только мы идиоты! Я же сам с такими, как этот лорд, бизнес в России делал, я же к ним, как к своим, относился! А они – нет, они не дураки, на свою территорию не пускают.
– Скажи хотя бы, как тот клуб назывался, – попросил Долинский, потому что не намеревался больше общаться со Спиваковым. – Я сам разберусь.
– Клуб – вообще тупой! Эти англичане любят тупить напоказ, типа «понты для приезжих»! «Клуб охотников на вампиров», во как, не меньше! Всё в распятиях, доспехах каких-то, осиновых колов только у официантов в задницах не хватает! Придурки!
– Не кричи! – попросил Долинский, косясь на невозмутимый затылок шофера.
Сердце у него забилось чаще, разгоняя опьянение. Случайность или знак судьбы? Он пообещал себе, что на трезвую голову обязательно всё взвесит. Он обладает ценной, очень ценной информацией, и почему бы этому лорду-прощелыге не заинтересоваться ею? Только надо всё устроить так, чтобы не остаться с носом. Веня и сам уже хорошо знал, что респектабельные с виду люди здесь могут быть удивительно небрезгливыми, когда дело касается прибыли…
* * *Утром Долинского ждал новый удар. Позвонил некий адвокат и сообщил, что представляет интересы его жены, подавшей на муженька в суд. Имея домик в южной Франции, Долинский даже обрадовался, когда молодая супруга захотела пожить некоторое время там: сейчас надо было работать, ни на что не отвлекаясь, а эта дурёха вечно была чем-то недовольна и требовала развлекать её в «чужой стране». И вот теперь «дурёха», явно кем-то наученная, подала на развод и намеревалась откусить от тающего состояния изрядный кусок.
Раскричавшись поначалу, Вениамин заставил себя успокоиться, закончить разговор с юристом без скандала и отвёл душу, лишь положив трубку.
Ситуация развивалась предсказуемо, до обидного предсказуемо. Он пошёл в ванную, умылся холодной водой и твёрдо посмотрел на отражённое в зеркале лицо усталого мужчины.
– Нет, ты не Спиваков! Это другие неудачники, а ты – выкрутишься! Выкрутишься во что бы то ни стало, надо только очень аккуратно поговорить с нужными людьми! Они просто не понимают, что происходит в Москве, какие силы там просыпаются. А я могу рассказать и доказать! Как тот клуб назывался? «Специальное приглашение»! Владельцем записан какой-то пустой человек, но там бывают люди с самого верха. А что это значит? Это значит, что им известно о вампирах… Только нельзя показывать все карты сразу! Эх, а что, если они сами всё знают?