Он прищурился.
— Могу предположить, что таких наберется с сотню.
Джелин резко остановилась. От разлившегося в воздухе зловония волосы на затылке встали дыбом.
— Где-то рядом тролли.
Леве передернул плечиками.
— Я же предупреждал тебя, что это низкопробное заведение.
— Конечно, предупреждал. — Двигаясь бесшумно, она положила Арьяла на мостовую, быстро обыскала и нашла один из многочисленных кинжалов, которые он прятал на теле. Зажав в руке рукоятку из слоновой кости, она выпрямилась и посмотрела Леве прямо в глаза. — Оставайся здесь с сильвермистом. Я постараюсь обернуться по-быстрому.
— Куда ты?
— Договориться о комнате.
Джелин уже пошла вниз по ступенькам лестницы, ведущей в подвальный этаж под тихим пабом, когда Леве остановил ее.
— Будь осторожна, ma enfant, — с мольбой попросил он.
Она удивленно оглянулась. Сначала Арьял попытался защитить ее, теперь это странное создание заглядывает ей в глаза так, словно действительно беспокоится за нее.
Это… раздражало.
— Обо мне не переживай, — мрачно посоветовала она.
Тихая улыбка появилась на его губах, и он бессильно развел руками.
— Я по-другому не могу.
Недовольно насупившись, она проигнорировала робкое проявление теплоты, перепрыгнула сразу на последнюю ступеньку и толчком отворила тяжелую дубовую дверь, замаскированную от людей заклятием сокрытия.
Проклятие!
Надо было сразу запугать всех своим видом, чтобы ни у кого не возникло даже тени желания обойтись с ней как с беспомощной барышней.
Хорошо, что ей без труда удалось обрести состояние «порешу-на-хрен-любого», когда она вошла в огромный зал с дощатым полом и низким потолком с торчавшими балками.
Народу было совсем мало. Одним взглядом она охватила кабинки, выстроившиеся вдоль стен. В некоторых, небрежно развалившись, сидели скучающие личности. Их глаза блестели от наркотиков, тщедушные тела были едва прикрыты одеждой. Джелин поморщилась. Даже издали на них виднелись следы от укусов вампиров, которые подкармливались их порченой кровью.
Она пересекла помещение и подошла к бару у задней стены, попутно мысленно обследовав все здание. Прямо за баром располагались бойцовские залы, а также каморки для демонов, которым требовалось уединение, чтобы заниматься сексом. Под ними ей удалось рассмотреть несколько закрытых комнатушек, в которых тролль, пара великанов-людоедов и по меньшей мере три дворняги отсыпались, приходя в себя после полученных ран.
Все внимание Джелин, однако, сосредоточила на бесенке за стойкой бара. С длинными золотистыми волосами, гладко зачесанными с узкого лица, с изящным телом, затянутым в кожу, он мог бы даже показаться симпатичным, если бы не жесткость в пронырливых глазах и неприятная усмешка на тонких губах.
Подойдя к стойке, Джелин застыла. Как раз в этот момент из каморки вывалился тролль-полукровка. Его грубое лицо было бы совсем как у человека, если не обращать внимания на глазки-бусинки, вдруг вспыхнувшие красным цветом в падавшем у него из-за головы свете, и на двойной ряд острых как бритва зубов.
— Вампирша! — прорычал он, подтягивая грязные штаны, которые были под стать такой же грязной футболке. — Вкусненькая.
Джелин перевела взгляд на бесенка, кожей ощутив, что гнусный метис встал сбоку.
— Мне нужна комната, — сказала она.
И не удивилась, когда метис придвинулся так близко, что от его гнилого дыхания ее чуть не вытошнило.
— Можешь поселиться вместе со мной. — Тролль схватил ее за руку. — Пока будешь…
Он не закончил фразу, потому что вдруг тонко-тонко завизжал.
— Только дотронься до меня еще раз, — ласково проворковала Джелин. — Усек?
— Усек, — пискнул он, приплясывая на цыпочках с побагровевшим лицом.
Минуту Джелин раздумывала, не вырвать ли у этого ублюдка его черное сердце. Отличительным признаком троллей, даже таких полукровок, было их ничем не утолимое стремление насиловать. Можно было не сомневаться, что этот кинул бы ее на пол и взгромоздился сверху, если бы не получил сдачи.
Потом, недовольно прошипев, она оттолкнула его от себя и даже взглядом не удостоила. Тот, с ненавистью посмотрев на нее, стремглав бросился к двери.
Бесенок сверкнул насмешливой улыбкой.
Она прищурилась.
— Хочешь стать следующим?
— Вот, возьми. — Он шлепнул ключом о стойку и указал на узкую дверь, упрятанную в панели. — Комнаты для вампиров вниз по лестнице. Последняя дверь налево.
— Сколько?
— Сотня фунтов за комнату и сотня за обслуживание. — Потом кивнул в сторону жалкого вида людей.
Она закатила глаза.
— Что за цены!
Бесенок пожал плечами.
— Хочешь — бери, не хочешь — не бери.
Джелин полезла за вырез своего топа и достала свернутую банкноту.
— Пятьдесят американских баксов за комнату. — Она опустила деньги на стойку. — Обслуживание мое собственное.
Зеленые глазенки хитро заблестели.
— Семьдесят пять, и я не скажу ни одному демону, что здесь внизу остановилась дамочка.
Она улыбнулась и, рванувшись к нему, приставила кинжал к его горлу.
— Двадцать пять, и я не отрежу тебе башку.
— Договорились.
Здание брошенной церкви К западу от ЧикагоЗаброшенные руины на границе города-призрака давали лишь отдаленное представление о былой красоте викторианской церкви. Теперь цветные стекла в витражах были разбиты, скамьи с высокими резными спинками опустели, а примыкающий к храму погост превратился в печальное прибежище опрокинутых памятников, увитых ползучими растениями.
Но под нагромождением камней и позабытыми всеми усопшими тянулись обширные катакомбы. Вот их поддерживали в порядке со скрупулезной тщательностью. По крайней мере большинство из них. Тирлох знал это совершенно точно.
Несколько недель назад на нижних ярусах прогремела серия чудовищных взрывов, которые почти разрушили проходившие там тоннели и заполнили камнями образовавшиеся пустоты.
Шагая по неестественно ровному коридору, Тирлох поморщился. И не потому, что в воздухе словно пульсировало само зло, а плотная тишина давила на уши. Нет, его преследовало ощущение, что он опять угодил в ловушку. От этого по спине бежали мурашки.
Усилием воли он подавил инстинктивное желание бросить все и убраться отсюда подобру-поздорову. Заставил себя двинуться вперед и вскоре оказался в огромной пещере, в центре которой над каменным полом в воздухе висел Рафаэль.
Тирлох вздрогнул от покалывания ледяных иголок, когда преодолел защитный барьер, воздвигнутый духом на случай вторжения непрошеных гостей. Если бы разум Тирлоха не находился во власти прогрессирующего безумия, он наверняка бы испугался, поняв, насколько возросла мощь колдуна. В отношениях того, кто вызывал, с тем, кого вызывали, всегда существовал тонкий баланс. Сильвермистов с колыбели приучали держать духов на коротком поводке.
Иначе хозяин мог легко превратиться в раба.
Теперь Тирлох скорее испытал досаду, чем гнев, когда Рафаэль подплыл к нему, худыми, как у скелета, пальцами поглаживая подвеску на груди.
— Маг? — тихо осведомился он.
Тирлох поджал губы. Два последних часа у него ушло на то, чтобы облазить катакомбы в поисках Сергея Кракова. Сказать, что он разозлился, не найдя его, значит, ничего не сказать.
— Ему удалось остаться незамеченным, — резко ответил Тирлох.
— Ты уверен, что он проскочил в портал вместе с тобой?
Тирлох насупился.
— Конечно, уверен. Ты думаешь, я мог ошибиться, протащив за собой через портал от Лондона до Чикаго взрослого мужика?
— Значит, он воспользовался своей силой, чтобы исчезнуть. — Усмехнувшись, колдун добил своего конкурента: — Он всегда был трусом.
Тирлох лишь присвистнул в ответ на такое обвинение. Он был согласен с тем, что Сергей безвольный дурак, но маг ему все равно был нужен. Он украдкой посмотрел на узел из пеленок, который скрывал ребенка в углу пещеры.
— Он, может быть, и трус, но говорил правду насчет того, что лучше всех подготовлен к воссозданию Темного Властелина. — Тирлох снова посмотрел на колдуна. — Он начал готовиться к этому задолго до тебя.
Рафаэль горделиво вскинул голову.
— Сергей недостоин проводить священную церемонию. Я предупреждал тебя в самом начале, что…
— Мне кажется, ты забыл, кто принимает решения, колдун. — Тирлох решил, что пора остановить этот поток фамильярностей.
Рафаэль действительно нашептывал ему, что они больше не нуждаются в Сергее, после того как Тирлоху удалось захватить ребенка вместе с магом. Вполне очевидно, ему хотелось избавиться от своего соперника по владению магией и заставить Тирлоха повернуться спиной к соплеменникам.
Сообразив, что зашел слишком далеко, дух почтительно склонил голову.
— Нет, хозяин.
— Не называй меня так! — огрызнулся Тирлох.
Рафаэль склонился еще ниже, и его лысая голова стукнулась об пол.
— Как вам будет угодно.
Зарычав, Тирлох отвернулся от него и запустил пальцы в волосы.
— Я задыхаюсь в этих подземных переходах, — прохрипел он. — Хочу на свежий воздух.
— Это невозможно. Не забывай, что за тобой идет охота.
Тирлох метнул на Рафаэля уничтожающий взгляд. Он был взвинчен, разочарован, и еще страшно хотелось обвинить колдуна во всех своих несчастьях.
— Как я могу забыть об этом? В особенности, когда погребен здесь заживо, будто какой-нибудь проклятый горный тролль. — Тирлох вздрогнул. — Зачем ты заставил меня прийти сюда?
— Эти пещеры много веков были моим домом. — Выражение, с каким Рафаэль оглядывал свое жилище, напоминало… любовь. Еще бы! Несколько последних месяцев он провел в преисподней, по сравнению с которой любое другое пристанище могло показаться отелем «Ритц». — Здесь росли день ото дня мои силы, так же как и способности защитить тебя.
— Тут пахнет кровью.
— Мы с тобой оба прекрасно знаем, что Темный Властелин требует жертвоприношений в качестве дара.
Тирлох снова вздрогнул, старые воспоминания жгли даже через туман, заволакивавший сознание.
— Да.
— Теперь хватит колебаний, Тирлох. — Дух вдруг оказался рядом и положил ему на плечо свою липкую руку. — Теперь, когда мы так близки.
Тирлох отбросил руку прочь. Где-то в голове запульсировала странная боль.
— Ты говоришь, мы так близки, а сам все выдумываешь новые отсрочки, — проворчал он, сбитый с толку неожиданным желанием прилечь. Он устал. Он страшно устал. — Интересно: может, среди практикующих магов существует заговор, чтобы предотвратить воссоздание Темного Властелина?
На костлявом лице колдуна изобразилось что-то похожее на гнев.
— Если хочешь кого-нибудь обвинить, ткни пальцем в проклятых оборотней. Это в их битве с повелителем демонов был разрушен алтарь и закрыт канал связи с моим князем. — Его пальцы вцепились в тяжелую подвеску. — Мне потребовалось много времени, чтобы восстановить все, что я потерял.
Тирлох отступил от него. Ему было совершенно все равно, кто виноват — оборотни, повелители демонов или кто-нибудь еще.
Темный Властелин, несмотря на тюремные запоры, добрался до Тирлоха и сурово требовал освободить его.
Пока ему не удастся воссоздать своего повелителя, мира не будет.
— У тебя осталась неделя, — отрывисто предупредил Тирлох, направляясь к выходу из пещеры. — Если ты обманешь, колдун, верну тебя назад в преисподнюю.
Глава 7
Джелин шла по отделанному сталью коридору, почему-то воспринимая все происходящее как сон.
Хотя ощущения были самые реальные. Реальные до ужаса!
Она дрожала от прикосновений к коже белой шелковой мантии, которая укутывала ее от шеи до ног. От знакомого гудения флуоресцентных ламп. От холодного воздуха, который развевал волосы, отбрасывая за спину.
Джелин опять находилась в расположении личного состава Аддонексуса. Об этом говорило безукоризненное — чисто военное — состояние стальных коридоров, проложенных в глубине одной из тибетских гор, и равномерная подача очищенного воздуха при постоянной температуре плюс восемнадцать градусов.
И четкое осознание того, куда она направляется.
Не в первый раз Джелин оказывалась запертой в этом кошмаре, но, как и прежде, ей не хватало сил остановить действо, которое вытягивало из нее все жилы. Словно скованная по рукам и ногам, Джелин продолжала двигаться по коридору, пока в самом конце его не остановилась перед стальной дверью. Она без колебаний толкнула ее и вошла в темную комнату. И сразу почувствовала, что здесь ее ждет вампир, который вынырнул из тьмы рядом с ней.
— Сэмюел? — Больше удивленная, чем встревоженная, она повернулась, чтобы поприветствовать вампира с пепельными волосами. — Что ты здесь делаешь?
— Поджидаю тебя. — На красивом лице сверкнула обезоруживающая улыбка, голубые глаза заблестели.
Джелин не мог обмануть этот мальчишеский шарм. За внешностью золотого божества скрывался коварный хищник. Однако Джелин была совершенно не готова к тому, что Сэмюел резко наклонится и защелкнет на ней тяжелый серебряный ошейник.
Джелин зашипела от боли, вцепилась в ошейник, который врезался в кожу, и попыталась содрать его.
— Какого черта?
Улыбка Сэмюела расползлась еще шире.
— Удивлена?
Она осторожно отступила в центр комнаты, тщетно пытаясь избавиться от ошейника и одновременно мысленно обследуя темные углы этого почти немеблированного офиса — вдруг там скрывается кто-нибудь еще.
Лучше поздно, чем никогда.
— Я пришла по вызову Костаса. Ему очень не понравится, когда он увидит, что ты крутишься у него в офисе.
Сэмюел прищелкнул языком и насмешливо глянул на нее.
— Сколько раз я говорил тебе, что ничего нельзя принимать за чистую монету, деточка. Твоя слабость заключается в привычке доверять другим.
Проклятие! Джелин опустила руки. От ужаса свело желудок.
Ее приняли в Аддонексус несколькими годами позже Сэмюела. В течение тридцати лет они тренировались бок о бок, иногда как партнеры, иногда как противники. И все тридцать лет он старался затащить ее в постель.
В данный момент в нем не чувствовалось ни симпатии, ни дружелюбия. Его голубые глаза угрожающе сверкали, и от этого у нее все холодело внутри.
— Это ты прислал записку? — поинтересовалась она, шаг за шагом отступая назад, пока не наткнулась на край письменного стола.
Она не собиралась спасаться бегством. По крайней мере сейчас. Вместо этого Джелин принялась оценивать размеры комнаты. Шесть футов от двери до двух кресел возле книжного шкафа. Три фута до стойки с файлами в углу. Два фута от стола до стены.
Во время драки это становится жизненно важно — знать, что окружает тебя. То, как ты впишешься среди предметов мебели, в конечном счете будет означать жизнь или смерть.
Сэмюел с высокомерной улыбкой приближался к ней. Его мускулистое тело было готово к схватке. На нем не было ничего, кроме черных шортов для бега.
— До того как ты вышла из своей комнаты, записка была настоящей.
Само собой разумеется!
— Полагаю, Костас здесь так и не появится?
— Да, нам никто не помешает.
Джелин облизнула пересохшие губы.
— И что тебе надо?
Он окинул ее взглядом.
— Ты знаешь, дорогуша, что когда-то мне было достаточно переспать с тобой, чтобы почувствовать себя удовлетворенным.
Она даже не потрудилась скрыть отвращение.
— Ни за что!
— Не бери в голову, — проворчал он. — К сожалению, ты вполне отчетливо довела до моего сведения отсутствие всякого интереса.
— Поэтому ты решил, что сможешь взять меня силой?
— Джелин! — Он искренне вознегодовал. Голубые глаза потемнели. — Я не насилую женщин. Могла бы знать меня лучше.
Она не стала реагировать на то, как его сила всколыхнула воздух. Охотник никогда не демонстрирует слабости. Даже, как в ее случае, когда кожа под серебром поджаривалась и покрывалась коркой, а тяжесть ошейника грозила переломать ребра.
— Мне кажется, я тебя вообще не знала, Сэмюел. — Она старалась говорить без эмоций. — Если тебе не нужен секс, тогда что же тебе нужно?
Он пожал плечами:
— Я ведь не животное. У меня есть амбиции.
С момента своего появления в отряде она поняла, что им владеет навязчивая идея добиться одобрения самого Руаха. И ничуть не сомневалась, что он встанет на колени и вылижет задницу Костасу, если посчитает, что это ему поможет.
— Пока ты остаешься рядом, я всегда буду на вторых ролях.
— На вторых ролях? — Она нахмурилась, услышав, с какой горечью он это сказал. — Мы с тобой конкурируем? Я и не знала.
— Мы с тобой конкурируем с тех пор, как нас перевели сюда, милочка. — Он потянулся и больно сжал пальцами ее подбородок. — Из всех рекрутов мы с тобой самые сильные. Почему, ты думаешь. Руах снова и снова выставляет нас друг против друга?
Джелин не стала отбиваться, все еще надеясь, что это безумие закончится миром.
— Я думала, что из нас готовят команду.
— На вершине есть только одно место. — Улыбка исчезла. В холодных пустых глазах горело единственное желание. — И так как я признал, что не могу одолеть тебя в честном бою, то решил избавиться другим способом, менее честным.
Отлично! Все надежды разойтись подобру-поздорову с пожатием рук и улыбками, тихо умерли.
— Это сумасшествие, Сэмюел. — Она все еще пыталась уговорить его. — Мы с тобой не враги.
— Ты мне враг. — У нее заныли зубы от того, как он сжимал ее подбородок. — Пока ты существуешь, ты всегда будешь золотым ребенком Аддонексуса.