— Это можно спихнуть в болото?
— Вполне. Больше не оживет.
Откуда-то сзади раздался хриплый полузвериный стон.
Мы развернулись. Картина, представшая моим глазам, откровенно порадовала. Эля, робкая и хрупкая элваресса, сидела верхом на госпоже Утторш. Мясничиха извивалась как уж, но вырваться просто не могла. Элваресса придавила ей горло и при малейшей попытке дернуться сдавливала его еще сильнее. Чуть в стороне валялся здоровущий нож. Элвар поднял его и пристально оглядел.
— Дерьмо. Но вдвоем они могли бы и справиться. Я сдерживал ту тварь, ты — не боец…
Я кивнула. Тёрн перевел взгляд на Элю.
— А ты умница. Можешь считать, что часть помилования отработана. А теперь чуть посторонись.
— Что ты хочешь делать? — Я схватила элвара за рукав.
— Догадайся.
— Мы не можем ее убить.
— Мы должны.
— Но она же живой человек…
— И что? Без ее помощи эта дура, — кивок за спину, в сторону того, что осталось от Тайи, — и половины бы не нагадила.
— Тогда давай ее отдадим сельчанам.
— Будет то же самое. За черное колдовство и убийство здесь наказание простое — в болото с камнем на шее.
Я передернулась.
— И потом, она хотела убить тебя. Заметим — жену правителя Элвариона. Как ты думаешь, какое за это следует наказание?
— Жену?! — ахнула Эля.
Мясничиха тут же воспользовалась ее растерянностью. Дернулась так, что элваресса отлетела в сторону, подхватила с тропинки палку — и бросилась на нас. Что она хотела — я до сих пор не знаю. Может, просто потеряла разум, когда мы уничтожили Тайю?
Но Тёрн не стал выяснять. Ничего. Он просто одной рукой отвел безумную чуть в сторону, а второй — рубанул следом саблей. Так быстро, что я даже не успела ничего заметить.
Обезглавленное тело тяжело осело на тропинку. Голова покатилась в сторону элварессы. Эля посмотрела на это и с силой пнула ее ногой. Раздался бульк.
— Глубоко, — одобрил элвар. — Ну-ка, посторонитесь.
Я поморщилась. Но Тёрн не обратил никакого внимания на мои переживания. Вместо этого он легко подхватил тело мясничихи — я так и не вспомнила, как ее зовут, — и спихнул труп в воду. Что-то еще раз булькнуло. И все стихло.
— Пойдем отсюда? — попросила я. — Я устала.
— Пойдем.
— Так вы женаты?
Мы одновременно поглядели на Элю.
— Это элоэ тайа. И пока все держится в тайне. Проболтаешься — на дворцовой башне повешу, — коротко объяснил Тёрн. — Ёлка, иди сюда…
Элвар подхватил меня на руки и бодро зашагал к деревне. Я не возражала. Приятно, когда тебя носят на руках.
Позади плелась элваресса.
* * *Староста не обманул, уплатив честь по чести. Деревенские готовы были нас на руках носить. Виана притащила еще гору пирогов. Тиварис, сопровождавший жену, светился от счастья. Теперь он мог не опасаться за ее жизнь. Заходила к нам и Рила Утторш. Рассказывала, что матушка пропала. Но поискать ее не просила. А мы не торопились объяснять, что и как было на болоте. Обо всем случившемся знал только староста. Но уважаемый Велер первым сделал вывод, что лучше о таком не говорить. У нее как-никак еще три дочери. Да и сын младшенький. Начнут еще пальцами показывать… на детях ведь ничего нет? Мы заверили, что дети и супруг госпожи Утторш совершенно чисты, и староста успокоился. Так что за мадам Утторш тоже отвечать не пришлось.
А через два дня опять были в седлах.
Глава 12 АРИСТОКРАТКА И ПИРАТ
Лес — поле. День — ночь. Рысь — галоп. Шаг — смена коней. Трактир — деревня.
По большому счету, дорога весьма однообразна. Проехали. Поменяли коней. Опять проехали. Сделали привал, размялись, перекусили. И опять в седло. Привалы тоже были похожи один на другой. Только где-то был хвойный лес, где-то лиственный, где-то поле… Несколько раз мы проезжали через деревни, останавливались в трактирах, купались и ужинали нормальной пищей. А потом опять — в седло. Как же мне надоел запах конского пота!
Мы упорно двигались к морю, и уже не вызывало сомнений, что придется плыть и надо нанимать корабль…
Решили сделать так — выехать к берегу и продвигаться вдоль. А там наткнемся на деревушку… и вообще, тут по карте несколько портовых городков. Но — заклинание вывело нас к Тирамору.
Мы въехали в Тирамор поздним утром. Кто-то говорит, что портовый город — красивое зрелище. Восход над морем, солнце, отражающееся в воде, корабли у причала… Может быть. Но еще и очень опасное место. И хлопать глазами и ушами здесь не стоит. Мигом останешься без первого и без второго.
Первым тревожным звоночком стали стражники у ворот.
Вопреки разным анекдотам, сказочкам и издевательским песенкам народ это очень неглупый. Очень часто даже наоборот. Ворота же. Город, преступность, контрабанда — да что угодно. И требуется наблюдательность, неплохое знание людей, а иногда и серьезная физическая подготовка. Особенно если город — портовый. И обычно надо быть последними дураками, чтобы вязаться с элварами. А тут стражники переглянулись и скрестили копья перед мордами наших лошадей.
— Откуда, куда, зачем?
Мы переглянулись.
— Из Элвариона. К вам. Нанять корабль, — коротко отчитался Тёрн.
— Контрабанда, оружие, наркотики, магические предметы?
Они что, сдурели?! Или нас с караваном перепутали?
— Нет. У них тут дело серьезнее. Я сам разберусь.
Я вняла совету Тёрна и промолчала. Пусть разбирается. Ведьма и дипломатия — понятия совместимые, но не в моем случае.
— Можете проверить, ничего такого, — отмахнулся элвар.
Стражники тоскливо переглянулись. Им почему-то зверски не хотелось впускать нас в город. Но почему?
— Сколько с нас? — надавил голосом элвар.
— Шесть медяков за людей, девять за лошадей.
Терн пожал плечами и ссыпал в подставленный кошелек с печатью пятнадцать медяшек. Стражники переглянулись.
— Только не надо б вам в порт, — выдавил из себя тот, что постарше. — Там Бугря Кривой третий день гуляет. Как бы беды не вышло.
— И что с того? Пусть гуляет, мы ему не помешаем, — вмешалась Эля.
Я фыркнула. Ну да. Очень хорошо представляю себе хрупкую и утонченную элварессу, которая разгоняет гулянку моряков. Пусть даже после общения с нами она стала чуть больше походить на человека…
— Не в том дело, — стражник покачал головой. — У Бугри года два назад брата порешили. Нарвался на корабль, а там плыли несколько элваров. Уж что там было, как было, а только почти никто не выжил. Так, пара моряков. Говорили, там кровавый ад случился. А Бугря с тех пор дал обещание резать всех элваров, где ни встретит.
— Вах! Какой горячий парэн, да? Мне он уже ныравится. Я эго пачты лублу! — с грузинским акцентом подумала я.
Тёрн ухмыльнулся. Представил себе, видимо, последствия моей «любви» для пирата. Ну и зря. Я же не зверь. Так, по мелочи, будет ходить до конца дней на костылях. И с энурезом.
— Ну, мы этого придурка лишний раз встречать не собираемся, — заверила я.
Стражники переглянулись. Явно не поверили. Я бы тоже не поверила. Но вообще-то их можно понять. Городок — одно название. Только и того, что пристань да базар. Так что о нашем прибытии узнают быстро. И тогда… либо все обойдется — это если очень повезет. Либо мы встретимся с глубоко неуважаемым Бугрей. И вот тут возможны варианты. От классического «живых не осталось» до эмоционального «вот это попадалово!».
Но ничего страшного все равно не произойдет. Если что — город можно и заново отстроить. Я расшнуровала рубашку сверху и вытащила наружу цепочку с медальоном Универа. Не дурак же этот Бугря — с ведьмой связываться?
Ну-ну… блажен, кто верует…
Через час мы сидели в «Подкованном дельфине» и дружно жевали. Я готовить не любила, Тёрна тоже этому не учили, а то, что могла приготовить Эля, было не для походных условий. Где тут мариновать тушку кролика в белом вине шесть часов? Или натирать утку редкими эльфийскими специями и коптить сутки? Или вообще — сначала собирать, а потом три часа расковыривать улиток, чтобы сделать рагу а-шалотт?
Поэтому питались кое-как. А в «Дельфине» кормили хорошо. Картошка оказалась как следует прожаренной, мясо — в меру мягким, пирог с сыром и овощами — ароматным и только что вынутым из печи, а яблочное вино вообще выше всяких похвал. Даже я соблазнилась на один кубок.
Но только один. Знаю я это вино. Пьется водичкой, а ноги потом ходить отказываются. При совершенно ясной голове. Или наоборот. Ноги ходят, а вот в голове только вино и плещется. Это кому как повезет. Тёрн тоже выпил не больше двух кубков. А вот Эля оторвалась, начихав на все наши предостережения. И к концу трапезы просто лыка не вязала. Ну да ладно. Сейчас оттащим ее в комнату, а сами погуляем, попробуем договориться насчет фрахта.
Не успели. Я с обреченным видом смотрела, как в таверну вваливаются человек десять в умат пьяных моряков. И первым — здоровущий, раз в пять толще меня, мужик с глазом, закрытым черной повязкой, и лицом в выразительных шишках и бородавках. Вот уж действительно Кривой. И Бугря.
— Угадала.
— Жаль.
— Тр-р-рактир-р-рщик! Р-р-р-рому!!! — взревел раненым бизоном пират.
Трактирщик с заранее тоскливым лицом понесся исполнять приказ. Тем временем морячки спихнули из-за центрального стола каких-то парней, по виду — типичных крестьян, сбросили посуду на пол (мне послышалось жалобное «хрюп!») и огляделись по сторонам с видом «кому бы набить морду?».
А день мог закончиться так спокойно, так хорошо…
— Сейчас они выпьют, оглядятся — и пойдут бить нам морды.
— Это у тебя морда. У меня личико!
— Извиняюсь. Бить личики.
— Ну и чего нового? Стол перевернем, я под стол, обстреливать всех огненными шариками, ты рядом со столом, чтобы меня никто не ушиб, Элю за меня, чтобы не мешалась…
— Договорились. Думаю, минут через пять начнется.
— Ставлю на семь.
— Принято. Ставка?
— Как всегда. Подзатыльник!
— Хорошо. А с моей стороны — поцелуй.
Поросенок.
— Интересно, а ты тогда кто? Зоофил? Я, между прочим, твой законный муж.
Я зашипела и принялась отсчитывать минуты.
Первая. Обзор дальнего угла таверны — два сбежавших из-за стола купца.
Вторая. Не менее грозный обзор второго угла — моряки, сидящие там, продолжают сосать свой ром. Но покамест их не трогают.
Тре… Эля?!
Урою дуру!!!
Элваресса, пьяная не меньше моряков, гордо шествовала по проходу. Аккурат к стойке. И ее было уже не достать. Значит, и мешать не стоит. Авось там спрячется, когда начнется.
— А если ее не прибьют пираты — это сделаю я!!!
Элвара я понимала. Но — пусть уступит место даме, как воспитанный человек.
— Я не человек! Урою идиотку!
Дойдя до стойки, Элиссиана развернулась и ткнула пальцем в команду неуважаемого Бугри.
— Му-муж-ж-жи-ик-ки!
Му-муж-ж-жи-ик-ки насторожились.
— Я — к-кырасивая?!
Ошалел даже Бугря. А элваресса не стала терять время зря.
— К-красив-вая! А м-меня не любят! Пач-чиму?! Эй, ты… как т-тебя там… Бугор! Косой!!!
Я чуть не застонала. Вот сейчас дуреха и огребет претендентов на любовь… в размере всего экипажа Бугри во главе с самим капитаном. Но выступление еще только начиналось.
— Вот т-ты меня тож-ж-ж-же не люб-бишь! И ник-кто не люб-бит! А пач-чиму?!
Неожиданно ловким движением элваресса вскочила на стойку — и ногой спихнула оттуда кувшин с вином.
— А я знаю! Я п-просто не танцую!
При чем тут одно к другому, я так и не поняла. Но элваресса тут же решила это показать.
И кто учит стрип-танцам таких дур?! Хотя пластика, грация, гибкость — у девушки все было на уровне. Но все равно — пьяно шатающаяся элваресса на стойке, расстегивающая одной рукой рубашку, а второй изображающая что-то вроде поглаживания себя по всему организму, — зрелище для сильных духом. Я вот все гадала, когда она упадет и куда — за стойку или перед стойкой.
Не угадала. Пьяная Эля шлепнулась на попу, прямо на стойку, обвела осоловелым взглядом зал и громко объявила:
— Ёлк-ка, заб-б'ри м-ня отсыд-да. Я писать хач-чу!
Я закатила глаза. И помахала ей рукой.
— Ползи сюда, горе мое.
Терять стратегически удобную позицию в углу зала, рядом с дверью на кухню — не хотелось.
— Эт-та еще что такое?! — обернулся к нам Бугря.
Терять было нечего. Я помахала ему ручкой.
— Это — мы. Привет, пупсик!
Бугря раздулся еще больше. И, грозно топая, направился к нам.
— Это еще что за… и …?
Приличными в его речи были только предлоги и местоимения.
— …и… — у вас в команде, — надменным тоном ответствовал элвар. — И вообще, шли бы вы, любезнейший, в родной хлев! Даже в порту свиней в домах не содержат.
Секунд десять Бугря переваривал сказанное. А потом побагровел и с диким ревом ринулся мстить.
Ха!
Тёрн подлетел метра на два вверх, почти коснувшись головой потолка. Ударом ноги опрокинул стол. И приземлился — уже перед ним. Бугря медленно осел на пол. Я прищурилась. И когда элвар успел достать его по голове кувшином? В прыжке кинул? Машина смерти, ёлки! Матросы заворчали и двинулись к нам. Я из укрытия метнула несколько искорок. Огненными шарами в помещении кидаться — последнее дело. А вот искрой штаны запалить… или просто за ворот закинуть, а то и…
Есть!
Над матросами из воздуха вывернулось литров сто воды. Сразу стало весело и интересно. На полу можно было плавать. Тёрн одной рукой подхватил с пола тяжелую скамью, небрежно помахал ею в воздухе.
— Шли бы вы, мужики? И капитана с собой возьмите.
Не послушались. Вот не могут некоторые жить с ненабитыми мордами. Не могут! Стоило одному из матросов сунуть руку за голенище сапога, как Тёрн швырнул в них скамью. Я начала плеваться шариками посерьезнее. После вылитой на пол воды пожара можно было не опасаться. Элвар подхватил вторую скамью — и изобразил Илью Муромца. Махну рукой — улица, отмахнусь — переулочек…
Средний элвар в десять-двенадцать раз сильнее человека. А вот такой, тренированный, один из лучших воинов за несколько поколений…
Даже без меня матросня была ему на один зуб. Но убивать элвару не хотелось. Людская волна прихлынула чуть поближе — и отползла, оставив на полу несколько поверженных врагов.
Замерла на миг, собираясь с силами — и…
— Стоять, шакалы!
Рев прорезал кабацкий гомон, как сабля — эльфийский шелк. Я развернулась на голос и пригляделась. Нас остановил здоровенный — в два Бугри, не меньше — мужик. Не заметить его было сложно не только из-за размеров. Дорогая одежда алого цвета казалась совершенно неуместной в кабаке, усыпанное драгоценными камнями оружие подходило скорее придворному, чем моряку, но в то же время он слишком уверенно стоял на ногах. А шрам, идущий от середины лба через левое веко и разваливающий надвое щеку, явно был получен не от удара вилкой. Скорее сабля или что-то еще…
С первого взгляда я бы сказала, что это наемник, разбогатевший и отошедший от дел. Но вряд ли такой решился бы зайти сюда, в порт, в кабак, да еще и встрять так нагло в драку.
— А ну вымелись отсюда, к… и …! И если я еще что услышу — считайте, что ваш… Бугря доигрался! Вы меня знаете… и …!!!
Судя по всему, мужика действительно знали. Потому что матросы быстро и даже как-то смущенно (а я что? А я ничего, я как все, я мимо шел, а кастет сам за мной прыгнул…) подобрали орудия труда — и прямо-таки тараканами вышмыгнули в дверь. Тёрн уставился на громилу в упор и чуть прищурил глаза.
— А у него защита. И неплохая. Но я лучше.
— И кто он?
— Комендант порта.
Должность приличная. Тем более в портовом городе. Комендант порта был силой, равной градоправителю. А то и покруче. И абы кто на этой должности не задерживался. Здесь требовались хитрость, ум, сила, смелость… одним словом — комендант порта мог бы давать уроки Макиавелли.
— Угадала.
Тем временем комендант шагнул к нам. И я поразилась — как тихо и плавно ходит этот с виду грузный и тяжелый мужчина. Видимо, первое впечатление разожравшейся на хлебной должности туши было неверным. В кабак тенями проскользнули два человека в темной одежде. Один из них устроился за спиной у начальства, а второй что-то тихо шепнул коменданту на ухо.
— О нас. — Тёрну не требовалось прислушиваться, чтобы узнать. — Говорит, что именно мы проехали через ворота.
— А что ему от нас надо?
— Сейчас узнаем.
— Уже можно вылезать? — пискнула из-под стойки Эля. Протрезвела с перепугу?!
— Нет. Залезь обратно — и не высовывайся, пока я не скажу, — тут же огрызнулся Тёрн.
— Зачем же так обижать милую даму, — притворно-ласково улыбнулся комендант.
— Чтобы не мешала деловому разговору. Или вы просто так сюда зашли, эля выпить?
Комендант порта пристально оглядел сначала Тёрна. Потом меня. Ощущение было — как теркой по коже. Этакое неприятно-покалывающее. «Ну-ка, сколько ты стоишь?»
Я не стала ругаться или дерзить. Не к лицу. Просто ответила таким же откровенно наглым взглядом. Ведьмы — они и есть ведьмы. Хочешь, недельную чесотку нашлю? Одним пожеланием? Все проклянешь! Уже через три дня! И снять не получится.
Хотя вообще-то я так не поступлю. Работа у человека. Что ж поделаешь?
— Эля я бы и дома выпил. Все верно. А зашел — на вас поглядеть.