– Александра?
– Она самая.
– Давай выпьем кофе? – предложил он.
Почему бы и нет?
Они сидели за столиком в кофейне, пили кофе и разглядывали друг друга.
Сережа изменился. Кудри поредели, голубые глаза выцвели. Где же та киношная красота? А он небось о ней думает – надо же, какая старая кошелка, эта моя бывшая…
– Ты совсем не изменилась, Александра, – произнес Сережа, будто прочитал ее мысли. – Молодец. Вид цветущий, и, как всегда, в мажоре. Улыбаешься! Знаешь, я даже иногда злился на тебя, отчего ты постоянно улыбаешься?
– Такой характер, – виновато ответила она.
– Рад, что у тебя все хорошо.
Саша не стала его переубеждать. Зачем?
– А как ты?
Он пожал плечами и усмехнулся.
– Что тебе сказать, Александра…
Она вздрогнула. Видимо, это вступление к дальнейшему трагическому повествованию. Так и оказалось. Следующие тридцать минут ее бывший муж рассказывал о том, что жизнь не удалась. Честно выслушав, Саша уточнила, что именно «не удалось».
– Все! – скорбно промолвил он.
Сережа, кстати, и прежде предпочитал мыслить глобально, не размениваясь на детали и конкретику, а с возрастом развил эту способность.
– Неужели все так плохо?
Саша попыталась улыбнуться, но осеклась, увидев выражение Сережиного лица, которое свидетельствовало о том, что «на самом деле еще хуже!»
– Меня уволили два месяца назад!
– Такое иногда случается, Сергей, это не конец света!
– Но уволить без объяснения причин! В кризис! Я уж не говорю о том, сколько я сделал для этой компании!
«Стоп. Отмотаем пленку на энное количество лет назад. Сережа, ты, случайно, не помнишь, что нечто подобное происходило со мной? Не связываешь со своей ситуацией? И в причинно-следственные связи не веришь?»
Ладно. Ничего этого она не сказала, потому что не было в ней ни злорадства, ни волнения, ни радости, ни раздражения. Сердце билось ровно, пульс оставался умеренным.
– Найди другую работу, в чем проблемы?
– Ты не понимаешь! – обиженно вскинулся Сережа. – Что для меня значила потеря работы! Словно мир перевернулся!
Глядя на грустное Сережино лицо, Саша вдруг вспомнила миниатюру любимого сатирика:
«Песик породы японский пекинес внезапно умер от инфаркта, когда перед ним раскрыли зонт. Он увидел мир в черном свете».
И захихикала, не в силах удержаться. Песик! Породы японский пекинес!
Сережа вскинул на нее глаза, полные мировой скорби и недоумения. Как она может смеяться? Над ним? В момент столь трагический?
А Саша не могла остановиться. И хотя ей было стыдно – ну что она, в самом деле, ржет, когда человека трагизмом плющит, дура бесчувственная, а все же остановиться не могла. Увидел мир! В черном свете!
– Извини меня, это нервное. Так ты сейчас безработный?
Сережа кивнул, опустив голову.
– Представь, какое совпадение, я тоже.
– Да ты что? – удивился и будто обрадовался бывший муж. – А по тебе не скажешь…
– Ну, это так… Видимость внешнего благополучия. Хотя я считаю, что потеря работы не конец света!
– Нет, – возразил Сережа. – Мне кажется, я после этого даже заболел. Ни желаний, ни целей, ни сил. Полная апатия.
– Попробуй все изменить!
Сережа хмыкнул, словно Саша сказала что-то неприличное, какую-нибудь глупость.
– Неужели ты веришь в то, что мы можем что-либо изменить? Что это вообще в наших силах?
– Сережа, но как же…
И она выдала бессвязный психотерапевтический лепет, дескать, надо верить в себя, и свои силы…
– Кому надо, зачем надо? – заныл он.
Этакий ноющий капризный мальчишка тридцати лет… Неужели Марь Ванна его сломала?
Неожиданно Сережа раскололся:
– Да и вообще, разве можно что-то изменить по большому счету?!
Эта фраза ей многое объяснила.
– По какому большому счету? – усмехнулась Саша. – Ты начни с малого, а там разберешься.
– От нас ничего не зависит!
– А от кого зависит?
Он снисходительно пожал плечами:
– В России живем. Здесь ни от кого ничего не зависит!
Ну здрастье, приехали.
Все с мужчиной ясно. Будет теперь всю оставшуюся жизнь переживать свое увольнение, плыть по течению, свято уверовав в то, что «от нас ничего не зависит», и с этим своим фатализмом в виде камня на шее утонет в ближайшем водовороте. Жаль… Сережа хороший человек, но безвольный и внутренне расхлябанный.
– Как поживает матушка?
Он улыбнулся.
– Ничего, она в порядке. Хотя в последнее время стала сдавать. У нас сейчас, если честно, отношения сложные. Она меня ругает. Говорит, что я неудачник.
Да, это серьезно. Если Марь Ванна что-то говорит и на чем-то настаивает, то ослушаться нельзя. Бедный Сережа! У него и выбора-то нет.
– У нее теперь идея фикс: женить меня!
– Да ты что?!
Неожиданно он взял ее за руку.
– Александра, может, нам начать все сначала? Вдруг все получится?
– Ты серьезно?
Он смутился.
– Ну а что? Мы оба повзрослели, многое поняли…
«Повзрослели? Нет, мой бедный мальчик тридцати лет, с намечающейся лысиной, боюсь, к тебе это не относится».
– Сережа, прости, мне надо идти.
Он усмехнулся.
– Вежливый отказ?
Саша промолчала.
Они вышли в зимний, вечерний город.
– Подвезти тебя?
Он покачал головой.
– Спасибо, Саша, не стоит. Мне надо в магазин, мама просила купить огурцы на салат и горошек. Приходи встречать Новый год к нам?
Сашино лицо исказила гримаса ужаса. После долгой паузы Сережа произнес:
– Прощай?
– Прощай.
Пассажирка сразу понравилась Саше, – необычная женщина. Хрупкая. Огромные темные глаза, короткая стрижка. Элегантно одета. Низкий, глубокий голос. Достоинство в каждом жесте. В руках одна хризантема (без дурацкой целлофановой обертки) – красиво, строго. За время поездки дама произнесла только две фразы: попросила отвезти в Шереметьево и спросила, можно ли курить.
В аэропорту, поздравив Сашу с наступающим праздником и обдав на прощание запахом изысканных духов, ушла.
Саша решила не уезжать сразу, постоять немного, отдохнуть. Позвонила Ане, поболтали. И вдруг…
– Вы еще не уехали? – спросила дама с хризантемой. – Отвезете меня в центр?
Она села на переднее сиденье. Нервно затянулась сигаретой.
Когда они ехали в Шереметьево, Саше казалось, что даме лет тридцать. Теперь Саша поняла, что много больше. Странно, двадцать минут прошло, а перед ней будто другая женщина.
У дамы зазвонил мобильный. Взглянув на номер, она резко прервала вызов и бросила телефон обратно в сумочку. Раздраженно и нервно крикнула:
– Поехали! Ну что вы стоите?
Поехали.
– Простите меня, – растерянно произнесла она. – Не знаю, что со мной. Я не хотела вас обидеть.
– Вы меня не обидели. Все в порядке!
Было очевидно, что за эти двадцать минут с ней что-то случилось.
– Мне хотелось поскорее уехать оттуда, – вдруг сказала она. – Смешно получилось. Как в дешевом фильме. Решила сделать мужу новогодний сюрприз – приехала его встречать! Без предупреждения! Забыла, что порядочные жены так не поступают. – Она старалась говорить нарочито весело. – Обычно я езжу на своей машине… А тут решила взять такси. Подумала, что из аэропорта мы вернемся вместе с мужем, на его автомобиле. По пути купим большую елку, шампанское и торт к Новому году! Я же не знала, что у моего мужа другие планы!
– Вы видели его?
Дама усмехнулась:
– Да, я видела его! А заодно и ее! Любовницу! Они прилетели вместе. Оказывается, мой муж решил внести разнообразие в служебную командировку – взял с собой любовницу! Такая шустренькая девочка, ласковая, как кошка, терлась о его щеку, что-то шептала ему на ушко, целовала, только что в штаны ему не залезла прямо там, у всех на виду! Они шли вместе, весьма довольные друг другом… А я стою, такая дура с цветком, в толпе встречающих – сюрприз для тебя, милый! Он меня не заметил. Они прошли мимо… А я бросилась оттуда, хотелось поскорее уехать.
Она замолчала, достала еще одну сигарету. Но курить не стала, сломала сигарету в руках.
– Его любовнице лет восемнадцать. Знаете, есть такие девушки, глядя на которых женщина зрелых лет скажет, что в их случае единственное достоинство – молодость. С годами они утрачивают шарм, становятся обычными, кроме юности, там больше нет никакой женской прелести… Хотя, может, это во мне говорит зависть? Зрелой женщины?! Не знаю… Нет, я не такая наивная, но только сейчас узнала, что он мне изменяет. Догадывалась, конечно. Но никогда не видела тех, с кем он мне изменяет. А тут увидела… Не ожидала, что будет так больно. Словно ножом по сердцу. Смеются, целуются. Он веселый, даже помолодевший! Зачем я вам все это рассказываю? Наверное, просто больше некому. Подругам не стану – из гордости, а больше и нет никого.
Саша улыбнулась:
– Вероятно, синдром случайного попутчика?
– Возможно. Незнакомому человеку легче открыться. А у вас такое лицо симпатичное, располагающее.
У нее опять зазвонил телефон. Она взглянула на высветившийся номер и нервно рассмеялась.
У нее опять зазвонил телефон. Она взглянула на высветившийся номер и нервно рассмеялась.
– Представляете, это звонит мой муж! Наверное, хочет сообщить, что благополучно прилетел. Заботливый! Я принципиально не лезла в его жизнь, не шпионила за ним, не читала его эсэмэски, срабатывал инстинкт самосохранения. Не хотела ничего знать. Когда не знаешь – проще. Все так живут. Мои подруги терпят измены мужей и уверяют, будто это нормально! Говорят: «Подумаешь, эка невидаль, измены! Да у этих скотов ген полигамности встроен в программу! Для них изменить – все равно что пописать».
Саше хотелось спросить, что же будет теперь, вот она приедет домой, и… Устроит скандал? Расстанется с мужем?
Пассажирка вдруг произнесла:
– Самое забавное, что даже теперь ничего не изменится. Я ничем не выдам ему, что знаю обо всем. Будем жить, как жили. А что мне еще остается? Уйти от него? Сил не хватит. Я какая-то слабая стала, сломленная… Да и сын не поймет. Наверное, надо принять все, как есть, и успокоиться. Если честно, я вообще не верю в любовь мужчины и женщины. Это дым, пока горит сигарета. Мгновенно сгорело, и ничего нет.
Саше стало совсем грустно – страшные слова… Особенно когда их произносит прекрасная, созданная для любви женщина.
Приехали. Остановились у роскошного дома. Пассажирка протянула хризантему Саше:
– Это вам! С Новым годом! Желаю, чтобы в вашем новогоднем такси ездили только счастливые женщины!
Саше хотелось ей что-то сказать, чем-то помочь, но все, что она могла, – это долго смотреть ей вслед и просить кого-то, чтобы конкретно у этой женщины, созданной для любви, все наладилось, выправилось…
Новый год не предотвратить, не уклониться, не переждать.
Веселые мотивчики «Джингл беллз» резали, как ножом по сердцу, праздничная иллюминация в витринах магазинов не радовала, а раздражала, и любое напоминание о милом, семейном празднике лишь подчеркивало степень одиночества. Сашино настроение стало стремительно ухудшаться еще тридцатого декабря. Мысль, что в прежние, лучшие, годы она в этот день находилась бы где-нибудь далеко от России, лишь увеличивала отчаяние.
Тридцать первого утром ей поплохело окончательно и бесповоротно. Она, впрочем, честно попыталась поднять настроение. Купила салаты в кулинарии ближайшего супермаркета, накрыла стол. Налила себе шампанского. Включила диск с «Иронией судьбы». Салаты оказались невкусными. Шампанское теплым (вдобавок ко всему полбутылки вылилось, облив гадкой пеной потолок и стену), общество Жени Лукашина утратило новизну и привлекательность за давностью лет.
Скучно.
Саша прошлась по списку. Звонок маме, отцу, Кате, Ане. Всех поздравила, всем дежурно пожелала счастья. Непременно нового. Много. Говорить старалась придурочным, нарочито веселым голосом. «Где встречаю Новый год? О! Хороший вопрос. В милой компании, да, мне можно позавидовать, еще бы!»
Все, обязательная программа закончена. Теперь переходим к произвольным выступлениям. Что у нас на десерт? Нет, сидения за столом у телевизора она не вынесет. Бессмысленно пялиться в телик или себе самой подливать шампанское.
Пожалуй, – она пойдет работать. День сегодня беспокойный, гражданам надо встречать Новый год, всюду нужно поспеть, значит, потребность в такси возрастает. Хоть заработать можно.
До вечера Саша развозила счастливых пассажиров, которые ехали в гости, с детьми и подарками. Часам к семи она устала. Решила, что возьмет последнего пассажира и двинется домой.
– С наступающим! – сказала Саша.
Красивая, ухоженная дама улыбнулась. Вот только улыбка была усталой. И растерянной.
– А я уже встретила Новый год!
– Как? – удивилась Саша.
Дама пожала плечами.
– Вот так! Десять лет я встречаю Новый год в четыре часа дня. – И после паузы добавила: – Ничего не поделаешь. Любимый мужчина давно и безнадежно женат, встречает Новый год в кругу семьи. Поэтому я придумала вариант, подходящий для всех. Тридцать первого декабря в четыре часа накрываю стол, перевожу стрелки на двенадцать часов, и мы с ним вдвоем встречаем Новый год. У меня даже диск записан с курантами. Мы целуемся, поздравляем друг друга, а потом он уходит. И так уже десять лет…
– Здорово, – произнесла Саша, чтобы хоть что-то сказать.
– Нет, – дама покачала головой, – это грустно. И больно. Потому что фальшиво. Иногда мне хочется только из-за Нового года разорвать наши отношения.
– А почему не разрываете?
Пассажирка усмехнулась.
– Я не могу без него жить. Просто не могу без него жить.
Она остановилась возле площади. Елка светилась огнями, шел снег. До Нового года оставалось несколько часов. Какой все-таки коварный праздник… Нам ведь еще в детстве внушают про новогодние чудеса, дары судьбы, и мы в них верим.
Саша вдруг вспомнила новогодний вечер из детства.
Она ждала отца, как вообще может ждать десятилетняя девочка самого дорогого и важного в ее жизни человека. Он позвонил за два часа до Нового года. Мать передала ей трубку.
– С Новым годом, малыш! – сказал, смеясь, веселый отец.
– Ты не приедешь?
Он смутился.
– Извини, малыш, в другой раз. У нас еще будет много праздников. Кстати, я приготовил для тебя отличный подарок!
Странно… Ей десять лет, она в теплом доме с мамой и тетей, за праздничным столом, а возникло ощущение, что она в белом поле. Одна. И не знает куда идти…
Вот как сейчас.
«Ну ладно, Саша, тебе уже не десять лет, и ты не маленькая девочка, ведь научилась чему-то… Наверное… Хотя, не уверена».
Куда прикажете засунуть опасные мысли о том, что в новогодний вечер судьба вдруг возьмет да и погладит по голове, окажется благосклонна, одарит каким-нибудь чудом?!
Ругаешь себя: «Не будь дурой, выкинь эти глупости из головы, не жди ничего!», а все равно ждешь. Будто что-то может случиться – перемениться. Например, на том перекрестке будет стоять белый конь. А на нем рыцарь. И когда мы поравняемся на светофоре, рыцарь скажет: «Девушка, а давайте вы ко мне сигайте на коня, и мы поскачем вместе в наше прекрасное будущее!»
На светофоре стоял автомобиль «Опель». Ни коня, ни принца. Саша вдруг ощутила невероятную усталость и поехала домой.
Дома всплакнула.
«Не могу больше. Мой запас солнца, моря, смешинок из детства иссяк. Я иссохшее, мертвое дерево. Не хочу больше работать в такси. Я очень устала. Чем заниматься дальше, пока не знаю. Подумаю об этом уже в следующем году».
Ей вдруг стало совсем плохо. Так, что впору вбивать себе в голову гвозди.
Она лежала на диване и не могла найти силы даже для того, чтобы встать. Казалось, что из нее выходит жизнь… Потихонечку, по чуть-чуть…
И тут Саша вспомнила про свечу, которую ей подарил чудаковатый пассажир Михалыч. Что он тогда сказал? «Зажги свечу, когда станет совсем плохо».
Саша сползла с дивана, нашла свечу в письменном столе и зажгла. Во цирк – лежит с зажженной свечой, как покойник перед отпеванием. Совсем рехнулась тетенька. Между прочим, через час Новый год. Самое время проводить старый год и вспомнить все, что в нем было.
Сейчас, в этот новогодний вечер, ей казалось, что между осенью, когда ее жизнь так резко изменилась, и этим вечером на излете года пролегла вечность. А может, даже две вечности или вообще несколько.
Неожиданно зазвонил ее сотовый телефон. Максим?!
– Привет! – сказал Максим.
Она замерла, сжав свечу в руках.
– Максим, я же просила не звонить мне…
– Саша, нам надо встретиться!
– Извини, не могу. У меня дела.
– Какие дела?
– Я… У меня пассажиры. А потом я встречаю Новый год у сестры.
– К черту дела, к черту сестру. Нам надо встретиться!
– Что-то случилось?
– Да! Случилось! Я люблю тебя, Саша! Я люблю тебя, понимаешь? Сейчас приеду и проткну колеса у твоей Масяни, и никуда ты больше от меня не уедешь!
– Эй! Не протыкай! С ума сошел?!
– Сошел! Говорю же: я люблю тебя. Сколько раз еще тебе повторить?
– Почтовый ящик, а в нем письмо: «Я вас люблю». И вот и все.
– Это что?
– Стишок. Написал маленький мальчик. Ты где?
– На улице. У своего дома. Ну, то есть уже не у своего, поскольку я там больше не живу. Кстати, хотел тебя спросить – не сможешь меня подвезти?
– А что, собственный «Хаммер» тебе уже не подходит?
– Я его жене оставил. Нет ничего нелепее – изящная блондинка в грубой брутальной машине, но раз она попросила разделить имущество, почему бы и нет… А на тралике ездить я пока не привык. Надо начинать, наверное.
– Стой там, где стоишь, и никуда не уходи! – крикнула Саша, вытирая слезы. – Я быстро!
Он сидел на лавочке у подъезда. С небольшим чемоданом.
– Максим, у меня один вопрос… Почему?
– Причину первую я уже озвучил. Я люблю тебя. Люблю тебя. Заметь, никогда в жизни я не пришлю тебе сообщение с подобным признанием. Причина вторая… Надоело быть атлантом. Один небо не удержишь. Чуть-чуть ослабил тягу, и оно раз – накрыло нас обоих. Не обращай внимания, я слегка контужен его обломками. Тебе достаточно двух причин?