И Ане ничего не оставалось, как согласиться (она вспомнила семейное предание о героической прапрапрабабке, красавице и декабристке, которая за любимым не побоялась махнуть в Сибирь, и вдохновилась ее примером). Что ж, за любимым хоть на край света!
Трехкомнатную квартиру на Соколе и прочую недвижимость супруги быстренько продали и уехали в Америку.
Приехали, огляделись, и Аня поняла, что лично для нее Америка хуже этого самого «края света». У нее прямо аллергия на Америку. Полная с ней несовместимость. А муж ничего, нормально, на деньги от продажи московской квартиры открыл автомастерскую и всем доволен – и собой, и Америкой. И был доволен до тех пор, пока не разорился. Кто же мог предвидеть, что бизнес с автомастерской лопнет? Но он, как человек деятельный, горевать не стал, а ринулся в какой-то другой проект, куда и вложил остатки денег.
Аня, пока он пробовал себя в бизнесе, сидела дома, потому что работу найти не могла, и засыхала на корню. Ей очень хотелось обратно в Москву. А тут и муж повел себя исключительно вульгарно, взял да и загулял с одной авантажной дамой, бывшей жительницей Ростова, о чем Ане сразу стало известно.
Аня ему сказала: «Я здесь пропадаю! Давай вернемся!»
Но он ответил, что лично его в Америке все устраивает и он остается, а она может поступать, как считает нужным. Хочет вернуться в Россию – это ее личное дело. Старший сын тоже отказался уезжать, он там быстро американизировался и был всем доволен.
Аня стала собираться, и тут выяснилось, что денег, вырученных от продажи московского имущества, осталось разве что на билет ей и младшему сыну. Муж только руками развел: потом отдам, в другой, лучшей, жизни, когда новый бизнес начнет приносить доход. В общем, прихватила Аня младшего сына и уехала в Россию.
Она вернулась в любимый город, на месте которого теперь была воронка, как после взрыва, – ни квартиры, ни работы, ни семьи…
– Вот это и был мой кризис, Александра. Хлебнула я полную чашу. Первые два года жила в общежитии вместе с сыном, бралась за любую работу, чтобы заработать. Какой там университет?! О прежней жизни пришлось забыть, устроилась домработницей в три места сразу, пять лет, веришь – нет, постоянно спала на ходу! Мне казалось, что я на автопилоте существую, просто кто-то забыл выключить, по ошибке, и я живу… А потом ничего, квартиру купила, конечно, не такую, как у нас была, но жить можно. Сынок подрос, в институт поступил, сейчас у девушки живет, самостоятельный. В общем, миссия оказалась выполнима. Главное, я теперь не боюсь ничего. Меня никаким кризисом не напугаешь. А тебе скажу: у каждого свой кризис, и когда-то надо начинать его преодолевать. Чем раньше, тем лучше.
Саша задумалась. Интересная точка зрения…
– А нельзя разве, чтобы совсем без этого… кризиса и преодоления?
Аня развела руками и серьезно произнесла:
– Видимо, нельзя!
– А еще с мужиками нынче полный кризис, Аня! Ты не находишь, что они вообще измельчали?! И превратились в манекены?!
Та рассмеялась:
– Саш, мне ли так не считать? Я как с мужем разошлась, так до сих пор и пребываю в гордом одиночестве. Уже и не надеюсь ни на что!
Пригорюнились, загрустили девчонки, потому что мужики, сволочи, измельчали порядком, но ведь, как известно, альтернативы им нет.
Аня снова поставила чайник. За беседой и женской грустью они прикончили два пирога и выпили чаю бессчетно.
– А ты, молодец, Александра! – неожиданно воскликнула Аня. – Всегда улыбаешься, веселая. С тобой прямо отдыхаешь. И говоришь так смешно, хотя вроде совсем не смешные вещи!
– У меня дедушка одессит. А это в своем роде диагноз. В Одессе воздух состоит из ионов, электронов и смешинок. И кто там долго живет, у того состав крови меняется. От солнца и этих самых смешинок.
Саша засияла, вспомнив Одессу, море, дедовские прибаутки и тот свет, который ее согревает даже в самые мрачные осенние дни.
Она помнила дедовский завет: «Никогда не ной, Санька. И не теряй чувства юмора!»
Приходилось выполнять данное обещание. Любимый дед все-таки. Всю жизнь она честно старалась не ныть, не падать духом и не терять свое чувство юмора. И люди ей нравились легкие, солнечные, со смешинками в крови, как ее одесская родня. Смехом и солнцем они не только в себе растопили плохое и гадкое, но и сделали это с окружающими.
Она не удержалась и рассказала Ане свою любимую историю. Про актрису Полищук, которую та сама где-то рассказывала.
– Однажды на улице актриса подошла к прилавку с овощами и фруктами. Представь, Ань, фантастическая красавица! Любовь Полищук! В белом костюме и белой шляпе! И вот эта богиня, королевна, обожаемая всеми актриса подходит к продавщице и что-то спрашивает про капусту. А продавщица вдруг окинула ее угрюмым взглядом и окатила актрису помоями из ящика с гнилой капустой. Полищук говорила, что ситуация была интересная: стоит, значит, она, со шляпы стекает мутная жижа, растерянно смотрит на продавщицу, а та так же растерянно на нее. Обе молчат. И вдруг Полищук начала… смеяться! Она так хохотала, что, глядя на нее, продавщица тоже рассмеялась. Они вместе от души посмеялись и по-доброму расстались. Я после этой истории стала любить Полищук, как родную.
Аня заулыбалась.
Света позвонила, и Саша обрадовалась: «Хорошо, что не успела подумать о человеке плохо!»
– Бедная, моя бедная, – запричитала Света, – давай рассказывай, что случилось!
– Да что… «Добро пожаловать в зону сумерек»! Вот чего случилось!
– Где ты сейчас?
Саша сообщила про ночь, проведенную в машине, и про Аню.
– А, значит, с жильем уже решилось? Ну и славно! – воскликнула Света. – Молодец твоя Аня, отзывчивый человек! Слушай, а я для тебя, как и обещала, кое-что придумала! Пока ты не нашла работу, можешь поработать у меня! Наша домработница уволилась, абы кого в дом брать не хочу! Тут нужен свой человек, а ты то, что надо!
Саша опешила.
– Свет, ты серьезно?
– Вполне. Разве тебе деньги не нужны?
Деньги ей, конечно, нужны. Именно поэтому, не без раздумий и внутренних колебаний, Саша согласилась.
Со Светой Саша познакомилась год назад. Вместе летели в Европу, в самолете разговорились, и вскоре знакомство перешло если не в дружбу, то в хорошие приятельские отношения. Света неоднократно повторяла, что в Саше ее подкупает чувство юмора, отсутствие зависти и порядочность в отношении чужих мужиков. А Сашу в подруге привлекали неуемная энергия и острый ум. Одно учение о стервах чего стоит! Со Светой интересно, у нее какое-то особое знание жизни, практицизм и житейская мудрость, то, чего у Саши нет.
Они встречались, вели беседы, ходили по магазинам и пару раз вместе ездили на курорт.
Кто-то может хмыкнуть, мол, женской дружбы не существует, а если что-то и есть долговечное и крепкое, то это союз двух женщин против третьей. Может, и так… Но иногда хочется поужинать не одному, а с кем-то. Прийти к кому-то в гости и выпить вместе чаю. Или купить огромный торт и позвать подружку для совместного поедания. Обсудить, какая противная бородка у Брэда Питта в последнее время, а также общую ситуацию в мире. Короче, есть множество вещей, которые веселее делать вдвоем.
Витя действительно являлся депутатом правильной, удачно выбранной фракции. Это можно было понять по местоположению принадлежащей ему квартиры (тихий переулок в центре Москвы), ее размеру (шесть комнат) и внутреннему убранству покоев. Кроме того, у Вити со Светой есть двушка на «Белорусской» и дача, расположенная по шоссе, ведущему в «верном направлении». В общем, за подругу Саша спокойна – ей никакой кризис не страшен, она твердо стоит на земле красивыми стройными ногами.
Как бы описать Свету? Высокая. Изящная, но с пышными формами. Голубоглазая брюнетка. Шарм, умение изысканно одеваться и выигрышно подать себя прилагаются. Свете сорок четыре года, и она вступила в стадию активных военных действий с возрастом, войну безжалостную и бескомпромиссную. На войне как на войне, легко никому не бывает, и Светина война требует от нее жертв, причем немалых. Постоянно приходится что-то куда-то себе колоть, закачивать, а что-то, напротив, откачивать. Зато в победителях пока бесспорно Света. Красивая и молодая. Мужем обожаемая.
– Ты не думай, – при встрече заверила Света, – я выбрала для тебя самый лучший вариант, можно сказать, оказала доверие! Заметь, мне бы и в голову не пришло предложить тебе работу в моих салонах (Свете принадлежат два салона красоты). Я сразу подумала про квартиру, Саня, а, между прочим, я сюда посторонних вообще не пускаю!
Саша пожала плечами, мол, я ничего и не думаю, давай показывай фронт работ. Вообще она делала вид, будто все в порядке, хотя, конечно, никакого даже намека на порядок внутри себя не ощущала. Если честно, у нее сразу возникло ощущение неловкости, которое она, впрочем, постаралась придушить волевым усилием, а также с помощью уговоров: «Это предрассудки, дорогуша, ну и что такого, что ты будешь помогать Свете вести хозяйство? Любой труд почетен, ты же не воруешь эти деньги!»
Света, наверное, уловила ее сомнения и переживания и спросила, хочет ли Саша поработать сегодня или лучше отложить на завтра.
– Зачем откладывать? Давай сегодня! А ты, кстати, можешь идти по своим делам! Сама разберусь!
Света показала кладовую, набитую всякими флаконами, баночками, порошками, щетками и специальными тряпочками. Оказывается, все это предназначалось для уборки дома.
– Справишься?
Саша попыталась свести все к шутке, мол, подумаешь, какая наука, по ходу дела разберемся, даже интересно, поприкалываемся.
То, что прикалывается только Саша, а у Светы все серьезно, выяснилось довольно быстро. В тот же вечер.
На уборку шести комнат Саша потратила целый день – убирать стала с одиннадцати утра, а закончила к семи. Вечером появилась Света. С тортиком.
– Ну что, Сань, чайку попьем? Поболтаем? Я так устала сегодня, была в салоне, потом поехала по магазинам.
Она ушла переодеваться, а вернувшись, сказала:
– Саша, я попрошу тебя при чистке ковров добавлять специальное средство. А паркет надо натирать. Это важно!
Ну, важно так важно. Ладно.
Саша старалась: паркет натирала, средство добавляла и даже со всеми банками разобралась. График у нее – день гнула спину на Свету, два отдыхала (на самом деле бегала с утра до вечера в поисках работы). В голове полный бенц. Если бы ей кто месяц назад сказал, что жить она будет у своей домработницы, а сама станет домработницей у подруги, она бы сочла это злой неумной шуткой.
Оказывается, когда товарно-денежные отношения вписываются в систему человеческих отношений, вторые изрядно усложняются. Света ведь теперь ей деньги платила (если смотреть с точки зрения Сашиной прошлой зарплаты, небольшие, а если с точки зрения Ани, например, то нормальные). Но какие бы они ни были, отношения с подругой стали усложняться. Стремительно. Однажды Света пришла явно не в духе и начала жаловаться на кадровый вопрос и на то, как ее «эти дуры в салоне задолбали».
– Ни черта не могут! Волосы клиентке сожгли, маникюр делают отвратительно, работать вообще не умеют и не хотят! А как убирают уборщицы! Лишь бы отделаться! Постоянно надо тыкать мордой!
Саша почему-то смутилась, хотя и убирала у Светы на совесть.
Вскоре Света сделала ей замечание:
– Сань, почему паркет не натерла? Витя любит, чтобы блестело все!
И ничего ведь не скажешь. Если Витя любит кататься по паркету, как на коньках, надо делать, как человеку нравится.
Саша с грустью подумала, что до ситуации, когда Света станет ее отчитывать, как «дур из салона», уже близко. Это, в общем, следующая логическая ступень. Собственно, так и оказалось. Ну, или почти так…
Через три дня Света устроила Саше проверку, как капитан матросам. Был, говорят, на кораблях такой обычай – капитан проверял чистоту отдраенной матросами палубы с помощью белоснежной фуражки. Проедет ею по палубе, и ежели, не дай бог, какой след останется, вздернут этого матроса на нок-рее!
А Света ударила ножкой в ковер и нахмурилась:
– Саня, что это такое? – и взглянула гневно, будто на ковре дохлая мышь или жаба.
Саша пригляделась – ни мыши, ни жабы. Только пятно довольно подозрительного цвета.
– Свет, да я не знаю… Не было этого еще час назад. Я тут убрала и ушла убирать в библиотеке.
Света усмехнулась.
– Ага! Наверное, оно само появилось! Нет, Саня, так дело не пойдет! Не надо гнать халтуру! – Она подошла к шкафу и провела пальцем.
– Фу… Это же пыль!
Длительная пауза…
Саша всегда считала себя человеком со здоровой нервной системой, однако не выдержала и крикнула:
– А че ты, блин, подруга делаешь? Фигли ты меня тут, как капитан матросов, распекаешь?!
– Я чистоту люблю! А ты думаешь, что если мы подруги, то можно халтурить?
Саша даже не нашлась, что ответить.
И тут Витя зашел. С рюмкой в руках:
– Привет, девчонки!
Света носом повела.
– Витек, ты коньяк пьешь?
– Ну, стрессы снимаю. Нельзя, что ли? Кстати, я тут на ковер пролил немного, извини, Сань.
– Так это ты, скотина, пролил? А я на Саню наехала! – мило улыбнулась Света. – Ну, тогда ладно, Саш, все нормально.
Натянуто попрощались, и Саша ушла.
Приехала к Ане, долго курила и никак не могла успокоиться. Не ожидала от Светы такого… Ну не предложила она ей в сложной ситуации помощь, ну да бог с ним, но вот так-то зачем, будто намеренно стараясь унизить?
Кстати, об унижении. Наверное, она сейчас должна чувствовать себя униженной, но этого нет. Видимо, правильно говорят, что унизить можно лишь того, кто на это внутренне согласен. А она никакого согласия Свете на свое унижение не давала. Более того, возникла мысль, что этой историей унизила себя Света.
Странно, разве Света не понимает: то, что случилось с Сашей, может и ее не миновать? Сегодня она за надежной Витиной стеной, то есть спиной, а завтра… Допустим, Витя найдет себе другую сильфиду, или произойдет смена политического курса в стране, и его фракция перестанет быть правильной. Что будет делать избалованная Света, абсолютно не приспособленная к жизни?
На другой день Саша позвонила ей:
– Свет, ты не обижайся, но я не буду у тебя работать. Почему? По многим причинам. Не хочу с тобой ссориться – раз. Не справляюсь с обязанностями – два. Надо работу серьезную искать – три.
Света ответила ледяным тоном:
– Все в порядке, Саша… – С такой интонацией, что и ежу ясно – ничего не в порядке.
В разговоре возникла пауза, и было непонятно, чем ее заполнить. Они распрощались, и Саша по сложившейся традиции разревелась.
А может, она не права? Сказано же где-то, что не нужно подвергать друзей испытаниям, иначе можно вовсе остаться без них.
Саша долго, выкурив пять сигарет, размышляла об этом и в итоге, затушив последнюю, сообразила, что не готова принять на веру эту истину.
В общем, она эту дверь за собой тихонечко – без хлопанья и ненужного шума, нервов и утомительного выяснения отношений – закрывает.
Раньше, когда у нее возникали психологические проблемы, вопросы или претензии к себе самой и окружающим, она ходила консультироваться к специалисту, психотерапевту со стажем, кандидату медицинских наук Евгению К. Вот и сейчас Саша подумала: вдруг Женя поможет? Скажет что-нибудь душеспасительное, чего ей теперь не хватает, и, глядишь, забрезжит свет в конце тоннеля. Она позвонила доктору, но тот почему-то отказал. И только после ее долгих уговоров согласился:
– Ладно, Александра, приезжай. Только не ко мне в центр. Встретимся в кафе!
Когда Саша увидела его, сразу поняла: пропадает человек. Знаете, кто сам в беде и по уши в неудачах, то имеет какой-то нюх на несчастье. Взглянула Саша на хорошего парня, психотерапевта Женю и поняла: плохо человеку. И сидит он, как и полагается человеку, когда ему плохо: на столе только бутылка минералки и пепельница, в которой полно окурков.
– А ты ведь, Евгений, насколько я помню, не куришь?
Вместо ответа он усмехнулся и ответил философски:
– Курю не курю, что это, в сущности, меняет?
Ну да, в сущности, ничего. Тем более когда человек на лицо осунулся, и под глазами у него пролегли тени – следы бессонных ночей.
– А чего в кафе встречаемся, а не в родном медицинском центре?
Евгений только рукой махнул.
– Я уже неделю на работу не выхожу. Не могу, понимаешь, слушать жалобы пациентов на то, как все плохо, и уверять, что на самом деле все замечательно! Зачем отрицать очевидное, Александра? – В его глазах блеснули слезы. – Как я могу внушать людям, что все будет хорошо, когда ясно, что ничего хорошего не будет, а может, даже вообще ничего не будет!
– Что случилось, Женя?
«Ну, раз психотерапевт ушел в такую депрессуху, то что нам, простым смертным, остается? Застрелиться? Принять яду?» – подумала Саша.
– Кризис, Александра, вот что случилось!
А! Старый знакомый! И тут отметился!
– А у тебя, Евгений, какой кризис? Экономический или кризис жанра?
Тот усмехнулся, мол, кто его знает, какой именно, и поддержал свое уныние очередной сигаретой.
– У меня, Александра, экономический, разросшийся до масштабов краха всей жизни!
Подошел официант. Узнать, «чего изволите?». А Саша, когда на встречу шла, думала: ну и хорошо, что в кафе встречаемся, заодно и поужинаю, но теперь у нее от Жениного скорбного вида аппетит отшибло. Неловко вспоминать о еде, когда тебе человек жалуется, что для него вообще «ничего не будет», и в его случае кризис разросся до масштабов краха всей жизни!
В общем, в знак солидарности она тоже заказала лишь бутылку минералки.
– Я, Александра, жертва гонки потребления, – опустив голову, признался Евгений. – Позарился, понимаешь, на американский образ жизни: «Бери деньги у банка – повышай уровень жизни!» Сдуру взял и прельстился этой якобы халявой. Еще жена сделала свое черное дело, ныла постоянно: «Женя, нам то надо, се надо!» Начали с квартиры. Захотелось квартиру поменять, главное, у меня нормальная была, две комнаты, спрашивается, что не жилось? Нет! Нужно больше! Четырехкомнатную, да в новом доме! Взял ипотеку, переехали. Сразу ремонт затеяли. На ремонт пришлось отдельный кредит брать, а также на мебель. Не въезжать же в новый дом со старой рухлядью? Еще кредит взял на всякие там гарнитуры, плоские телевизоры. Раньше у меня был отличный большой телевизор, весь недостаток которого сводился лишь к тому, что он немодный, и зад у него такой же объемный как… у моей жены. Но толстозадую жену не поменяешь, а немодный телевизор можно! И я купил три плоских ящика в разные комнаты, новый холодильник, плиту, как нас учат в рекламе, исключительно новых, усовершенствованных моделей. Ой, как же нас эти мерзавцы имеют! – схватился за голову Женя. – Ой, как бесстыдно они нам внушают!