— А дорожный рабочий не сказал, что это такое? Для чего оно?
— Ну, он как-то это обозвал, — сообщил Хохотун, глядя на венчающее утес строение. — Во всяком случае, со слов моей племянницы.
— И как же? Что она сказала?
— Она сказала, это называется «Летний Дворец».
Меч недоуменно моргнул и снова уставился на строение в вышине. Летний Дворец. Что бы это значило? Некоторые Лорды-Чародеи строили себе дворцы и жили в них. Вообще-то, как правило, они именно так и делали. Но Летний Дворец?..
И уж наверняка Лорд-Чародей не мог рассчитывать жить там, за пределами Барокана!
Нет, ему совершенно необходимо поговорить с Лордом-Чародеем!
Глава 4
Двигаясь к Зимовью, Меч постепенно подходил все ближе к Летнему Дворцу, потом миновал его и смотрел, как тот постепенно отдаляется. Дворец возвышался на краю утеса в нескольких милях к северо-востоку от Зимовья.
Однако даже проходя мимо пограничных камней, Меч все еще мог видеть его довольно ясно. Потом появились высокие гостевые дома, стоящие вдоль дороги. С такого расстояния было трудно определить, но Мечу показалось, что Дворец высотой этажа в два, а то и в три, с широкой покатой крышей, и действительно огромный, быть может, такой же здоровенный, как гостевые дома, которые гостеприимцы Зимовья держали для верхнеземцев.
Конечно, в это время года гостевые дома пустовали. Верхнеземцы давным-давно поднялись на плато, и не вернутся еще несколько месяцев, но их клановые стяги по-прежнему висели над гостевыми домами, мимо которых проходил Меч, рея на флагштоках, установленных на юго-восточном краю фронтона — ближайшего к пути, ведущему из Барокана в Верхнеземье. Каждый гостевой дом был трехэтажным: два этажа из массивного камня, третий — из дерева, покрытый штукатуркой, крыши широкие и нависающие. Окна и двери закрыты и заколочены на лето. Спальни будут пустовать до осени.
Меч знал, что такие строения занимают целых три улицы, ведущие к центру Зимовья. Тут круглый год жили гостеприимцы. Он шел по улице, ведущей к северо-востоку от центра. По дороге ему не встретилось ни души — вполне обычное явление для поздней весны.
Выйдя на центральную площадь, он застыл в недоумении.
Меч отлично помнил, как выглядела эта площадь шесть лет назад: огромное открытое пространство, от которого отходили пять улиц: на север, юг, запад, северо-запад и юго-запад, восточный конец площади замыкал крутой каменный откос у подножия утесов, по которому вилась вверх неровная дорога на плато. Это была единственная точка во всем Барокане, где Восточные Утесы осыпались настолько, что люди могли пройти по вьющейся тропинке несколько миль вверх между камнями и обломками до Верхнеземья — центральная площадь Зимовья располагалась как раз у начала этого пути.
Заросшие мхом огромные серые валуны веками лежали нетронутыми, а город был построен на местности, чуть наклонной к западу. Восточная часть площади всегда была открыта в сторону крутой каменистой горы.
Теперь же всю восточную часть занимал дворец, а проход на горную тропу венчала каменная арка, ведущая сквозь дворец.
На площади было полно народу, большинство — в приметных черных одеяниях гостеприимцев. Никто не обращал особого внимания на дворец, у каждого входа в который стояли стражники в черно-красной форме с узорчатыми восьмифутовыми копьями в руках. Большинство людей толпились вокруг разных фургонов, но Меч не удостоил их взглядом, полностью сосредоточившись на дворце.
Он никогда толком не понимал, как действуют местные жрецы и существует ли вообще в Зимовье светская власть. В прошлый раз, когда он здесь был, его занимали совсем другие вещи. Но тем не менее Меч знал, что тут нет ни царя, ни Старшего жреца, которые могли бы приказать построить такой дворец.
В самом факте наличия дворца вообще-то не было ничего особенного. От каждого Лорда-Чародея ожидалось, что он построит или будет следить за строительством крепости или особняка, символизирующего его власть над всеми ресурсами страны. И вот уже семь столетий каждый Лорд-Чародей сам строил себе замок, дворец или башню.
Но такого, как здесь, Меч еще ни разу не видел. Этот дворец не имел ничего общего с крепостью предшественника нынешнего Лорда-Чародея. У того была маленькая башня из нетесаных камней в холмах Гэлбек, далеко на юго-западе. А этот был больше, чем развалины дворцов, или те уцелевшие, что Мечу доводилось видеть. Дворец был просто колоссальным. По сравнению с ним даже храмы и павильоны, довлеющие над многими городами и селениями, казались карликовыми. Размером дворец был с три или даже четыре гостевых дома, вместе взятых. Серые каменные стены различной высоты, центральная часть высотой с пятиэтажный дом. Широкие деревянные карнизы, выступающие со всех сторон, несколько резных дверей и ворот. Десятки окон расцвечивают камень элегантным узором. Двери и ставни покрашены в красный цвет, рамы — в черный. Некоторые даже украшены цветами и резными розетками.
Похоже, Лорд-Чародей много чего делает с размахом, не только дороги прокладывает.
И судя по всему, Мечу не придется спрашивать, куда идти, если он хочет навестить Лорда-Чародея. Мимо этого дворца уж точно не пройдешь.
Он двинулся дальше, дошел до конца улицы и пересек площадь, лавируя между фургонами и толпящимися людьми, направляясь к самому большому и красивому входу.
Люди оборачивались на него, десятки глаз следили за тем, как он продвигается к дворцовым воротам. Он не был тут единственным чужаком, и его белая рубаха и коричневые кожаные штаны не слишком выделялись в толпе, но он был единственным, у кого на поясе висел меч, и единственным, кто направлялся прямо ко дворцу.
Двое стражников с копьями на изготовку поджидали его у входа, десятки гостеприимцев не сводили с него глаз.
— Привет, — весело поздоровался со стражниками Меч. — Я Избранный Воин и хотел бы переговорить с Лордом-Чародеем, если это возможно. Он здесь?
Стражники переглянулись.
— Здесь, но сомневаюсь, что он захочет принять тебя прямо сейчас, — ответил один.
— Думаю, он меня ждет. Можете ему сказать, что я тут?
Стражники снова переглянулись, затем тот, что справа, сказал:
— Жди здесь. — Он открыл дверь — не большую резную, а маленькую обыкновенную боковую дверь — и скрылся внутри. Стражнику пришлось постараться, чтобы аккуратно протащить копье, и дверь осталась слегка приоткрытой.
Через некоторое время стражник вернулся, снова осторожно протащив в дверь копье.
— Я отправил посыльного. Ответ скоро будет.
— Спасибо, — поблагодарил Меч и огляделся.
Несколько гостеприимцев по-прежнему смотрели на него. Мужчины все были бородатые, в черных рубахах и длинных широких штанах. Рукава рубах были крепко стянуты на запястьях, а штаны на щиколотках. Женщины же носили длинные широкие балахоны, прикрывая лица платком. Внешне все они выглядели почти одинаково, и Меч не знал, видел ли он кого-нибудь из них прежде.
Скорее всего нет. Он не был в Зимовье много лет, да и прежде встречался лишь с несколькими гостеприимцами.
Сейчас тут было теплее, чем в прошлый раз. Гораздо теплее — поэтому многие мужчины не стали натягивать капюшоны, обычно скрывающие их лица, да и женщины носили легкие платки, а не плотные шерстяные, но по-прежнему были с ног до головы в черном. Различать местных мужчин было непросто, а женщин — так и вовсе невозможно, и это неспроста: одежда предназначалась для того, чтобы спрятать женщин от спускавшихся сюда зимой верхнеземцев и не вводить в искушение скучающих молодых горских парней.
Сейчас верхнеземцы вернулись на плато, высоко в горах, и Меч слегка удивился, что женщины гостеприимцев по-прежнему тщательно прячут лица. Интересно, а в летнюю жару они тоже кутаются с ног до головы? Судя по легким платкам, они все же делают некоторые поправки на погоду, но все равно по большей части скрыты от посторонних глаз.
Форма дворцовой стражи походила на облачение мужчин-гостеприимцев — свободная одежда с широкими рукавами и штанинами, стянутая на запястьях, локтях, коленях и щиколотках: это не давало штанам и рукавам раздуваться на ветру. Основное отличие заключалось в том, что рубахи стражи были ярко-красными, но штаны и подвязки оставались черными.
Многовато тут стражников, подумал Меч. Прежде ему доводилось видеть лишь один дом Лорда-Чародея. У Лорда с холмов Гэлбек в башне было всего полдюжины служанок, и никакой стражи. Правда, Темный Лорд с холмов Гэлбек был опасным безумцем. Он боялся, что слуг-мужчин Красавица сможет обаять и настроить против него, поэтому для защиты больше полагался на магию и хитрость, чем на стражу.
Меч знал, что у предыдущих Лордов-Чародеев стража была, только никогда не слышал, в каком точно количестве. Может, для Лорда-Чародея вполне нормально держать дюжину стражников у ворот дворца.
Маленькая дверь приоткрылась, оттуда высунулся невысокий человечек.
— Воин? — уточнил он.
— Я тут, — приосанился Меч.
— Заходи. Лорд-Чародей хочет с тобой поговорить.
Стражники отступили в сторону, и Меч проследовал за человечком внутрь.
Маленькая дверь вела в угол широкого зала. Главный вход, к которому поначалу направлялся Меч, тоже вел сюда, но сейчас был накрепко закрыт. Каменный пол покрывали плетеные тростниковые циновки. Длинные белые оштукатуренные стены украшало несколько ковров. Свет сюда проникал сквозь немногие далеко разнесенные друг от друга окна, и большая часть зала скрывалась в тени. Внутри царила прохлада, особенно приятная после жары на площади.
— Сюда, — жестом пригласил его человечек — маленький и тощий, с каштановыми волосами, в свободной белой рубахе, стянутой на запястьях и локтях черными повязками. Интересно, подумал Меч, это обычная для него одежда, или он гостеприимец, который носит белое по настоянию Лорда-Чародея. А может, он просто носит повязки как дань местным обычаям.
Человечек повел Меча по коридору, затем по галерее в приемную, где стояли очередные стражники. Тут они остановились.
— Тебе придется оставить меч здесь, — извиняющимся тоном проговорил сопровождающий. — И все остальное оружие, если оно у тебя имеется.
— Я пришел не за тем, чтобы убить Лорда-Чародея, — возразил Меч.
— Не важно. Боюсь, мы вынуждены настаивать. Ты человек, избранный Советом Бессмертных, жизнь и смерть Лорда-Чародея в твоих руках. И ты наверняка понимаешь его желание принять некоторые меры предосторожности перед встречей с тобой.
Меч колебался.
— Ты, конечно, волен отказаться, но боюсь, тогда Лорд-Чародей не станет с тобой разговаривать лично. Если ты чувствуешь, что должен говорить с ним вооруженным, он может провести разговор через посредника. Кошка подойдет?
Меч вспомнил, как скулила несчастная гончая в Холме Попрошайки, когда Лорд-Чародей ее отпустил.
— В этом нет необходимости, — заявил он, расстегивая перевязь меча.
Помимо недавней беседы с нынешним Лордом-Чародеем через пса на постоялом дворе, Мечу доводилось несколько раз беседовать с Темным Лордом с холмов Гэлбек через животных-посредников: кролика, енота, буйвола, ворона и прочих, в том числе и кошку. Воспоминания не из приятных, к тому же он знал, что для животных-посредников служить голосом Лорда-Чародея — удовольствие маленькое. Их горло не приспособлено для человеческой речи, и их лерры не заслуживают такого обращения. А потому он решил не общаться с новым Лордом-Чародеем таким образом.
В том, чтобы оставить меч, большой беды не было. В конце концов не меч наделен магией, а он сам. У него с собой талисман Клинка, надежно спрятанный в кармане, и пока этот талисман с ним, он владеет любым пригодным для фехтования оружием лучше всех на свете. Так что, не окажись под рукой меча, в случае чего сойдет нож или даже палка. На самом деле Избранный Воин никогда не бывает безоружным, но он не такой дурак, чтобы об этом сообщать.
Он снял перевязь с мечом.
Один из стражников шагнул вперед, чтобы взять оружие.
— Поосторожней с ним, — предупредил Меч.
— Конечно, — поклонился страж.
Маленький человечек тоже поклонился, затем открыл дверь и жестом пригласил Меча пройти.
За дверью находился тронный зал Лорда-Чародея.
Мечу уже доводилось видеть тронные залы в разных храмах, хотя Темный Лорд с холмов Гэлбек не озаботился обзавестись таковым. Но столь изысканного Меч не видел еще ни разу. Повсюду была позолоченная и красная роспись — казалось, все вертикальные поверхности резные или раскрашенные, или и то и другое. Яркие краски сверкали на солнце, льющем свои лучи сквозь два ряда высоких окон.
Меч поглядел на окна под потолком, полюбовался великолепной отделкой, и наконец взгляд его упал на возвышение в дальнем правом углу зала. Там на нелепо вычурном красном позолоченном троне восседал человек, прежде известный как Красный Маг, а ныне Лорд-Чародей, и радостно улыбался гостю.
Меч тут же его узнал. За шесть лет, прошедших после их последней встречи, лицо его нисколько не изменилось, длинные черные волосы по-прежнему свободно лежали на плечах, и в одежде он все так же предпочитал яркие красные балахоны с зеленой и золотой вышивкой. В ушах, как всегда, золотые серьги, на шее шнурок с несколькими талисманами. Тот же посох, с которым Красный Маг впервые появился в Безумном Дубе, стоял возле трона.
Еще тут присутствовали несколько стражников и секретарей, но на возвышении находились лишь трое. В центре восседал на троне Лорд-Чародей, а двое других стояли по бокам и чуть сзади. К своему изумлению, Меч узнал обоих.
Чуть позади по правую руку от Лорда-Чародея стоял Всезнайка, он же Избранный Ведун в своей обычной одежде из коричневой кожи и белого полотна.
А за левым плечом Лорда-Чародея стоял третий, которого Меч тоже узнал мгновенно — бывший Вождь. Человек, предавший Избранных, вступивший в сговор с Темным Лордом с холмов Гэлбек. Человек, которому Меч приказал передать свой талисман и титул другому или умереть.
— Что они… — начал Меч, резко остановившись. Но и слова куда-то пропали, когда он понял, что теперь не знает, что сказать.
— Меч! — воскликнул Лорд-Чародей. — Рад тебя видеть! Иди сюда, чтобы мы могли спокойно разговаривать, а не кричать.
Мечу, как ни странно, потребовалось определенное усилие, чтобы стронуться с места, но он все же сумел каким-то образом дойти до трона и остановился на лежавшем перед возвышением красном ковре, в паре футов от двух низеньких ступенек.
— Лорд-Чародей, — поприветствовал он.
— Зови меня Артил, — предложил Лорд-Чародей.
Меч открыл было рот — и снова закрыл.
— Как я понял, ты хотел со мной поговорить.
— Я… — Какое-то время Меч пытался сообразить, что же именно он видит, пытался подобрать слова, чтобы выразить свою растерянность, но затем плюнул и вернулся к изначальному плану. — Да. Я хотел расспросить о некоторых из твоих проектов.
— Каких именно?
Он был слишком выбит из колеи, чтобы церемониться.
— О дорогах. И о Летнем Дворце.
Лорд-Чародей расцвел в улыбке:
— Они тебе понравились? Как там действуют дороги в Долгой Долине? У меня с того направления еще мало сведений. Торговцев много?
— Я… пока точно не знаю. Слышал о караванах, но ни одного не видел. И у меня есть кое-какие сомнения по поводу нарушения естественного порядка вещей.
Улыбка Лорда-Чародея сделалась еще шире.
— Старого порядка, ты хочешь сказать. Мы создаем новый, но он столь же естественный, как и прежней. Или станет таковым, как только все утрясется. На самом деле в прежнем образе жизни нет ничего неприкасаемого. Мы столетиями управлялись с леррами при помощи жрецов и магии. Я просто делаю это быстрее, более организованно и эффективно.
Ответ Лорда-Чародея еще больше выбил Меча из колеи, и он не нашел ничего лучшего, как сказать:
— Боюсь, ты оставишь проводников без работы.
— Вряд ли, — отмахнулся Лорд-Чародей. — Их работа всего лишь станет полегче. Они смогут доставлять послания или товары. Собственно, как они обычно и делали.
— И это тяжело для некоторых жрецов.
Улыбка чуть увяла.
— Надеюсь, все же не слишком тяжело. Я знаю, что у них были головные боли и что-то в этом роде, и я искренне сожалею, что доставил кому-то такие неприятности. Или в Безумном Дубе было что-то похуже?
— Ну… вообще-то да.
Улыбка чародея внезапно исчезла совсем, на его лице появилось выражение искренней озабоченности.
— Что стряслось? — спросил он.
— О, ничего совсем уж скверного, — признался Меч. — Дурнота, плохие сны, призраки, свернувшееся молоко, несколько бочонков скисшего пива.
— А… это пройдет? Что говорят ваши жрицы?
— Они полагают, что да. Уже стало немного лучше, когда я уходил.
— Ну тогда это сущая ерунда в сравнении с появившейся возможностью добраться до Ивового Берега за несколько часов, так?
— За полдня, — уточнил Меч.
— Значит, за полдня. Это ведь стоит некоторых неудобств, верно? Мелких неприятностей. Которые к тому же скоро пройдут, я уверен. Убежден, что и сны, и молоко, и пиво — все вернется в норму самое большее за год.
Разговор проходил совсем не так, как рассчитывал Меч. Он-то думал, что они с Лордом-Чародеем тихо посидят где-нибудь наедине и обсудят проблемы серьезно и обстоятельно. А вместо этого он стоит в огромном зале, где их разговор слышит куча народа, и Лорд-Чародей радостно щебечет, явно ничего не тая за душой. Меч неуверенно огляделся.
Все остальные просто стояли и слушали, не произнося ни слова. Судя по всему, им было не привыкать. Стражники несли стражу, секретари записывали, но никто не казался удивленным.