– Мисс Гилберт, поймите, я только выполняю приказы, делаю то, что мне говорят. Вы подвергаете себя опасности. Какого черта вы вышли из Программы?!
– Осталось десять секунд. Из того, что вы сказали, я поняла, что все было ложью. Как вам не стыдно? То, что наши жизни разрушены, на вашей совести! – воскликнула Мэри и повесила трубку.
– С кем ты разговаривала? – спросила Кэсси, открыв глаза.
– Я позвонила Нику, а потом Радовичу. Ты же хотела, чтобы я это сделала, верно?
– Да. Трубку подняла Лиз?
– Ника нет дома, и она сказала, что не знает, когда он появится. Лиз дважды спрашивала, где мы, но я не ответила. – Заметив, что у Кэсси заблестели глаза, Мэри заговорила быстрее: – Радович почти признался в том, что лгал… что они все лгали. Он сказал, что только выполнял приказы и что мы подвергаем себя опасности. Еще он спросил, зачем мы сбежали. Иногда даже неглупые люди задают дурацкие вопросы. Я сказала ему, что у тебя пошаливают нервишки. Ведь так?
Глаза Кэсси наполнились слезами.
– Точно. Чувствую себя погано. Нет такой силы, которая заставила бы меня сдвинуться с места или что-нибудь предпринять. Мне даже думать не хочется. Меня все пугает, и, если это действительно признак нервного срыва, значит, у меня нервный срыв. Я хочу заснуть и никогда не просыпаться.
– Хочешь сказать, что мы будем сидеть и ждать, когда за нами приедут и заберут отсюда? – спросила Мэри, пытаясь не поддаться панике. – Ты как хочешь, но я не собираюсь торчать в этом подвале, ожидая, когда меня перевезут в другую, еще более омерзительную конуру. Наверное, я ошиблась, когда послушалась тебя и позвонила Радовичу. Мне всегда казалось, что тебе известны ответы на все вопросы, а сейчас, когда ты сидишь совершенно раскисшая… Тебе наплевать, что я тоже отказалась от своей жизни. Ник и бизнес! Подумаешь, велика потеря! Ладно, если хочешь, сиди здесь, а я ухожу.
– Куда ты пойдешь? – испуганно спросила Кэсси.
– Еще не знаю. Заберусь так далеко, насколько хватит денег. Счастливо оставаться.
В следующий миг Кэсси сорвалась со стула и бросилась за Мэри.
– Подожди! Будь ко мне снисходительна, ладно? Давай присядем на ступеньки и составим план.
– Кэсси, мы уже пытались это сделать, и у нас ничего не вышло. К тому же пора признать, что мы, как ни крути, не сможем жить скрываясь. Ты тоже это понимаешь, иначе не стала бы предлагать позвонить Радовичу. До возвращения миссис Якобсон остается максимум два дня.
– Когда ты успела стать такой раздражительной и вредной? – поинтересовалась Кэсси.
– Когда ты сидела под раковиной, – резко ответила Мэри. – И что теперь?
Вместо ответа Кэсси подошла к телефону и набрала номер Ника. После пятого гудка трубку сняла Лиз.
– Это Кэсси. Ник вернулся?
– К сожалению, нет, Кэсси.
– Его телефон прослушивается?
– Прослушивался, но мистер Паркер вывел систему из строя. Ты боишься выдавать свое местонахождение, не так ли? Понимаю. Похоже, Ник ненадолго уехал из города по делам. Совсем недавно звонил его отец. Что передать Нику?
– Передай, что мы с Мэри возвращаемся в Программу, – отчеканила Кэсси, не отрывая глаз от подруги. – Скажи, что я сделала все возможное, чтобы с ним связаться и попросить о помощи. Скажи… что теперь я в нем больше не нуждаюсь.
Мэри прикрыла ладонью рот, глядя, как Кэсси опускает на рычаг трубку.
– Что ты несешь? – прошептала она.
– Но ведь это правда, не так ли? – спросила Кэсси голосом, лишенным каких-либо эмоций.
– И что теперь?
– Звони Радовичу. Сообщи ему, где мы находимся. Пусть свяжется с судебными исполнителями. Условие поставим одно: если нас куда-то направят, то только вместе. В случае отказа сбежим отсюда на попутных машинах, не теряя времени.
В пять часов утра за ними приехал джип, на заднем сиденье которого они почти сразу и уснули, тесно прижавшись друг к другу.
Водитель повез их на север.
В это время Питер Радович стоял перед двумя такими же небритыми, как и он сам, представителями ФБР.
– Я же предупреждал, что ничего не получится, но разве вы меня слушали? Они вернулись сами, но вы, похоже, не собираетесь улучшать их положение. Позвольте им держаться вместе. Я не виню их за побег, потому что они ничего из обещанного не получили. Что хорошего можно сказать о вашем профессионализме, если мисс Эллиот сумела не только сбежать, но и разыскать мисс Гилберт? Нечего удивляться, что они вам совершенно не верят.
– Ведется расследование этого происшествия. Виновные будут наказаны. У нас есть определенные правила…
– Которые не стоят ни цента! – воскликнул Радович.
– У нас нет денег на первоклассные отели, и обеспечить свидетелей работой мы тоже не можем.
– Если вы сделаете для них хоть что-нибудь, вам удастся удержать женщин в Программе. В противном случае они снова от вас убегут, но больше уже не позвонят. Неужели вы до сих пор не осознали, что сам факт бегства мисс Эллиот разрушает принцип вашей Программы до основания? Вы даже не сообщили ее жениху, Николасу Гилмору, что, собственно, происходит. Между тем он уже взял их след. Думаю, что мисс Эллиот звонила ему, хотя и не знаю точно. Повторяю, вы отняли у них все, а взамен ничего, кроме лжи, не дали, – резко возразил Радович.
– Что вы предлагаете?
– Относиться к ним по-человечески. Они этого заслуживают. Конечно, вы не можете им вернуть прежнюю жизнь, но создать нормальные условия для содержания в ваших силах. Просто сделайте пару шагов навстречу, и мисс Эллиот даст такие показания, о которых в данном деле можно только мечтать. Без нее все обвинения развалятся. – Они спорили еще с полчаса, после чего Радович, отхлебнув кофе, от которого пахло так же, как от его кроссовок, привел последний аргумент: – Майкл Квинт обещал мисс Эллиот, что устроит ей встречу с Николасом Гилмором.
– К сожалению, он умер, а вместе с ним и его обещания.
– Так выполните их сами. Мысль о невозможности встречи с женихом сводит ее с ума. А теперь, джентльмены, позвольте мне уехать. – Выйдя на свежий воздух, Радович закурил. Ему хотелось кого-нибудь убить.
Выезжая на автостраду, детектив подумал о том, что Кэсси и Мэри, наверное, до сих пор не знают о том, что, пока дело дойдет до суда, пройдет по меньшей мере два года. Он попытался успокоить себя тем, что сейчас обе женщины вместе и в безопасности.
13
Ник написал на чеке число, проставил сумму и расписался, после чего передал чек Паркеру.
– Спасибо за все. Желаю приятного уикэнда, – сказал он устало.
– А чем вы собираетесь заняться?
– Думаю, встречусь с брокером и узнаю, нельзя ли ускорить оформление. Я решил оставить квартиру Лиз, а сам перееду в новый дом. У меня есть всего несколько дней, чтобы уладить дела, а потом опять работа. Откровенно говоря, Паркер, я не могу поверить, будто Кэсси сказала… что я ей больше не нужен. Как она могла? – Ник потерянно улыбнулся. – Я ведь делал для нее все, столько сил потратил на поиски… Лиз сказала, что она была очень недовольна, когда звонила. Недовольна. Господи!
– Все, что ни делается, к лучшему, – заметил Паркер тоном проповедника. – Благодарите Бога, что они в безопасности. Когда примерно состоится суд?
Ник махнул рукой.
– Самое малое через год. Много сложностей, различных нюансов… Время не всегда расставляет все по местам. Когда эта бредовая история закончится, а она когда-нибудь закончится, мы станем другими. Я уже изменился и знаю, что Кэсси тоже.
Паркер кивнул.
– Ну что ж, если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, – сказал он. – Удачи, Ник. Передавайте привет Лиз.
– Обязательно. Не пропадайте.
После ухода Паркера Ник некоторое время бродил по квартире, не находя себе места.
Половина одиннадцатого, если верить часам на камине. Нику предстоял долгий день. Действительно ли ему хотелось ехать смотреть дом? Возможно, но не в одиночку. В следующее мгновение он уже прижимал к уху телефонную трубку. Лиз ответила после третьего гудка.
– Как ты смотришь на то, чтобы совершить небольшую поездку? – спросил он. – Приезжай сюда.
– Я бы с удовольствием, но что-то в твоем голосе не слышно энтузиазма. Кроме того, сейчас я не могу уйти. Очень много посетителей. Думаю, поток иссякнет часам к трем. Может, я перезвоню тебе часа в два?
– Идет. Я ненадолго уйду, так что, если не застанешь меня, оставь сообщение на автоответчике. Да, Паркер передавал тебе привет и наилучшие пожелания.
– Спасибо. Слушай, Ник, я знаю, что любые слова в данном случае не имеют смысла, но постарайся не переживать.
– Ладно. Поговорим позже, – ответил он, опять вспомнив слова Кэсси, которые передала Лиз.
Когда Ник вернулся, Лиз уже ждала его дома. Она была одета в голубые брюки и такой же пуловер, а волосы собрала в хвост и перевязала лентой. На кухонном столе стояла корзинка для пикников. Ник купил ее однажды по случаю, когда набрал в магазине столько овощей, что не смог донести до машины. Потом он засунул ее в стенной шкаф и забыл.
– Когда посетителей стало меньше, я оставила салон на помощницу и приехала сюда. – Лиз показала на стол, и Ник увидел салат, жареного цыпленка, вареные яйца, сыр, бекон и лук. – Если ты готов ехать, я все сложу в корзину. Кстати, могу я узнать, куда мы направляемся, мистер Гилмор?
– Я расторг договор о покупке дома, за который выплатил задаток. Бог с ним, я все равно не смог бы в нем жить. Возможно, куплю его, если Кэсси быстро вернется. А сейчас мне предложили другой дом. Берег озера, пристань, четыре спальни, камины, огромная кухня и приличный земельный участок. Кроме того, цена вполне приемлемая и всего в получасе езды от города. Представляешь, ты сможешь приезжать на уик-энды!
– Звучит заманчиво, – согласилась Лиз. – Ловлю тебя на слове. Кстати, я тут подумала и поняла, что не смогу снимать твою квартиру. Слишком дорого, не потяну. Подыщу себе жилье подешевле.
– Я тебе ни слова не говорил о квартплате. С чего ты взяла, что она окажется тебе не по зубам?
Лиз смутилась.
– Ну, я подумала… ты ведь еще несколько лет назад говорил мне, что платишь за нее около трех тысяч долларов. Для меня это слишком много. Я скорее всего перееду в пригород, сниму там маленький домик. К тому же мне не хочется отказываться от своей квартиры. Понимаешь, если вернется Кэсси… странно, что ты раньше не думал о покупке дома.
– Ты ведь знаешь, сколько времени я провожу в поездках, а когда дом подолгу пустует, это нехорошо. Поэтому меня вполне устраивала квартира.
– Дом в пригороде… Мне нравится собирать опавшие листья, сажать цветы, подравнивать кустарники и подстригать траву. Я полюбила работать в саду еще с тех пор, когда жила с родителями. Это входило в мои обязанности. Ну что? Едем?
Почти всю дорогу они молчали. По радио передавали лирические мелодии. Лиз испытывала необыкновенное волнение. Итак, она проведет уик-энд с Ником и поможет ему решить, покупать ли дом.
Они почти добрались до места, когда Лиз спросила:
– Ты уже не так сильно переживаешь из-за того… что сказала Кэсси?
– Нет, но мне придется с этим жить. Я не хочу говорить о Кэсси.
– Никогда? Или в данный момент?
– Пока она не найдется. Не стоит говорить о ней, хорошо? Теперь насчет квартиры… Я и не собирался взваливать на тебя всю квартплату целиком. Назови сумму, которую сможешь заплатить, а остальное я возьму на себя. Знаю, что ты будешь хорошо за всем следить, а для меня это очень важно. Некоторые свои вещи я заберу, чтобы они тебе не мешали. Договорились?
– О'кей. А что делать с вещами Кэсси?
– С вещами Кэсси?
– Ты их тоже возьмешь с собой?
– А ты этого хочешь, не так ли? Хорошо, только сама все упакуй. Я сложу ее вещи в подвале.
– Только не в подвале, Ник. Туда можно сложить вещи человека, которого ты больше не хочешь видеть или не знаешь, куда их девать. Все нормально, пусть они остаются здесь. Я положу их туда, где они лежали, – в шкаф в гостевой спальне.
Ник фыркнул.
– У тебя самой столько вещей. Решено, я заберу их, – сказал он твердо. – Посмотри на карте, где нам свернуть.
– Еще пятнадцать миль.
– Помнишь, как мы с тобой ездили на свадьбу той придурковатой парочки из нашей группы, а потом заблудились и заночевали в машине?
Лиз засмеялась.
– Помню. А все из-за того, что вы, мистер Всезнайка, поленились вовремя свериться с картой. А помнишь, как мы катались на коньках и я вывихнула ногу, а ты три мили нес меня на руках, потому что не завелась машина?
– Еще бы. У меня до сих пор болит спина.
Они вспоминали о разных смешных случаях, пока Ник не свернул на дорогу, ведущую к дому у озера.
Лиз ахнула.
– До чего красиво! А мы сможем посмотреть, что там внутри?
– Агент сказал, что оставил ключ под ковриком. У него сегодня семейное торжество, и он не сможет подъехать. Судя по его словам, соседи здесь прекрасные и после осмотра мы можем безбоязненно оставить его на прежнем месте, а он его завтра заберет. Думаю, никто не станет возражать, если мы устроим на пристани пикник.
Когда они вышли из машины, у Лиз от восторга загорелись глаза.
– Ник, ты хоть осознаешь, какое счастье иметь возможность купить такой дом? Я бы ради этого пошла на убийство. – Она скрылась за углом дома, но и оттуда доносились ее восхищенные крики: – Розы! Только посмотри, какая прелесть!
Ник неторопливо прошел к лодочному сараю, осмотрел его и решил, что обязательно купит прогулочное судно.
– Давай скорее войдем внутрь, – предложила Лиз, подбегая к нему. – Мне не терпится увидеть кухню и спальни. Знаешь, Ник, я читала, что главное, на что при покупке дома обращают внимание женщины, это кухни, спальни и камины. А на что первым делом смотрят мужчины?
– Сумма залога, подвал, крыша. Канализация.
– Как скучно. Пошли скорее. Я сгораю от нетерпения!
Оказавшись внутри, они сразу направились в разные стороны. Лиз поспешила на кухню, а Ник – в подвал. Позже они встретились в холле.
– Я просто влюбилась в этот дворец, Ник. Ты здесь будешь очень счастлив. Кухня – мечта! Ты говорил, что общая площадь дома четыреста пятьдесят метров? – Не дожидаясь ответа, она побежала вверх по дубовой винтовой лестнице и спустя минуту позвала Ника: – Слушай, ты не поверишь! Здесь шкафы из кедра! Джакузи! В спальне камин, а кабинет… Ник, я не верю своим глазам! Ты обязан купить этот дом. Скажи мне, что покупаешь! – воскликнула она, повиснув на перилах лестницы. – Иди сюда и посмотри все сам!
– Фундамент меня устраивает, крыша тоже неплохо выглядит. Лодочный сарай в хорошем состоянии. Я решил купить яхту, – сообщил Ник, поднимаясь по лестнице. – Прекрасно, – сделал он вывод, оглядевшись.
– Ты можешь представить себя живущим здесь? Я могу. Итак, ты его покупаешь?
– Думаю, да. Как тебе кажется, девятьсот тысяч нормальная цена?
– По нынешним временам вполне. Не упускай это сокровище из рук, если можешь себе позволить. Я видела дома в два раза дороже, чем этот. Но по сравнению с ним они выглядели хижинами.
Ник пожал плечами.
– Короче, ты считаешь, что это неплохое вложение денег?
– С недвижимостью трудно ошибиться: она постоянно растет в цене. Тот факт, что дом стоит у озера, прибавляет ему стоимости.
– Как ты думаешь… Кэсси… Ей понравится?
Сердце Лиз на мгновение сжалось.
– Конечно, Ник. Кстати, кто будет заниматься интерьером?
– Думаю, та женщина, которая оформляла мою квартиру. Я мало что понимаю в дизайне и мебели.
– Ник, а можно я за это возьмусь? Мне хорошо знаком твой вкус. Я могу заниматься оформлением по воскресеньям или же останусь здесь жить, буду каждое утро ездить в город, пока не закончу. Думаю, что справлюсь. Ведь тебе понравилось, как я оформила свою квартиру? Хотя моя мебель покупалась на распродажах. Когда ты собираешься уезжать?
– Скоро, – буркнул Ник и посмотрел в огромное окно. – Мне нравятся открытые пространства. Нравится, когда из дома можно увидеть сад и озеро.
– Ты сможешь кататься на коньках, когда зимой озеро замерзнет, – сказала Лиз.
– Договорились, я покупаю этот дом, а ты займешься его оформлением, если, конечно, тебя это в самом деле не затруднит и не помешает работе в «Кассандре». Кроме того, нельзя забывать и о личной жизни.
Лиз хотела спросить, о какой личной жизни он говорит, но вместо этого сказала:
– Я справлюсь.
– Завтра позвоню агенту и скажу, чтобы он начинал оформлять документы.
Лиз снова отправилась бродить по дому, а Ник остался наедине со своими мыслями в холле. Понравится ли дом Кэсси? Странно, что Лиз ничего не спросила о прислуге, ведь именно о ней сразу заговорила Кэсси, когда осматривала дом, от которого он отказался. Он ей понравился, но… Ник никак не мог вспомнить, что она тогда говорила об оформлении интерьера. Хотя в тот дом действительно нельзя было въехать с одной зубной щеткой.
Мысли о Кэсси ни на день не оставляли Ника. Значит, она в нем разочаровалась и отказалась от него. Паркер сказал, что сейчас самое главное – это ее безопасность. Ник помрачнел и уставился в одну точку.
Что же мне теперь делать? – думал он.
Ник ссутулился, но, когда Лиз вернулась в кухню, расправил плечи.
Чувствуя себя кем-то вроде шпиона, он заглянул за приоткрытую дверь и увидел, как Лиз расхаживает по кухне и что-то бормочет себе под нос. Ник не мог расслышать ни слова, но видел, как она ребром ладони делит подоконник на секции, прикидывая, сколько там поместится цветочных горшочков, наверняка таких же, какие когда-нибудь будут стоять в ее доме. Он не спускал с нее глаз, когда она подошла к камину, возможно прикидывая, как расставить около него кресла-качалки. Лиз села на корточки и обхватила голову руками. Ник едва преодолел желание войти и обнять ее за плечи. Его брови поползли от удивления вверх, когда она резко встала и сделала несколько пируэтов, а затем произнесла:
– Конечно, я не могу всего этого иметь, но очень рада за Ника.
Зажав рот рукой, Ник на цыпочках вернулся в гостиную и просидел там, пока Лиз не вернулась. К тому времени он пришел к выводу, что этот дом создан не для Кэсси, а для Лиз.