Последний свой воздушный бой гвардии майор Амет-Хан провел 29 апреля 1945 года над находящимся в черте Берлина аэродромом Темпельхоф, сбив «Фокке-Вульф 190».
Всего за время войны он совершил 603 боевых вылета, провел 150 воздушных боев, в которых сбил лично 30 и в составе группы 19 самолетов противника.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1945 года гвардии майор Амет-Хан был награжден второй медалью «Золотая Звезда».
В феврале 1947 года Амет-Хан становится летчиком-испытателем Летно-исследовательского института в подмосковном городе Жуковском. В 1949 году ему присвоен третий класс летчика-испытателя, в январе 1950 года – второй класс, а уже в сентябре 1952 года он становится летчиком-испытателем первого класса.
В июне 1949 года совместно с И. Шелестом он на самолете Ту‑2 проводит первую в стране полностью автоматическую дозаправку в воздухе. В конце 1949 года Я. Верников и Амет-Хан выполняют первый полет на опытном всепогодном двухместном истребителе-перехватчике И‑320.
Множество полетов были выполнены Амет-Ханом для отработки систем катапультирования из различных самолетов. 23 сентября 1961 года ему было присвоено звание «Заслуженный летчик-испытатель СССР». За время летной работы он освоил около 100 типов летательных аппаратов.
Осенью 1970 года в Летно-исследовательском институте в подмосковном городе Жуковском состоялось празднование 50‑летия Амет-Хана. На торжество собрались его боевые товарищи, летчики-испытатели, конструкторы, гости из Дагестана и Крыма, где он часто бывал и где его очень любили. Смущенный такими почестями летчик благодарил всех за теплые слова. А когда кто-то из друзей заметил, что, мол, пора уже передавать опыт молодым, Амет-Хан ответил горской притчей: «Когда старый орел предчувствует приближение смерти, он из последних сил рвется ввысь, поднимается как можно выше. А потом складывает крылья и летит камнем на землю. Поэтому горные орлы умирают в небе – на землю они падают уже мертвые».
Был у меня знаменитый друг, дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан. Отец у него дагестанец, а мать – татарка. Дагестанцы считают его своим героем, а татары – своим.
– Чей же ты? – спросил я его однажды.
– Я герой не татарский и не лакский, – ответил Амет-Хан. – Я – Герой Советского Союза. А чей сын? Отца с матерью. Разве можно их отделить друг от друга?
Расул ГамзатовНа эти грустные слова никто из друзей не обратил особого внимания в тот радостный вечер. Да и сам Амет-Хан вряд мог предполагать, что эта притча спустя полгода окажется пророчеством.
1 февраля 1971 года Амет-Хан погиб при выполнении испытательного полета на летающей лаборатории Ту‑16, предназначенной для испытания нового реактивного двигателя. Похоронен он был в Москве на Новодевичьем кладбище.
Советский летчик-истребитель Амет-Хан Султан на крыле своего истребителя Як‑1
Партизанское движение в Белоруссии начало развертываться с первых дней оккупации. 9 сентября 1942 года в Москве был образован Белорусский штаб партизанского движения. К этому времени на территории Минской области действовало несколько сотен партизанских отрядов. Часть из них была сформирована из местных жителей, часть – заброшена самолетами из Москвы. Елена Колесова воевала в белорусских лесах с 1 мая 1942 года до дня своей гибели.
Партизаны на привале
Елена Колесова (1920–1942)
Участник диверсионной партизанской группы, погибшая 11 сентября 1942 года при разгроме вражеского гарнизона
Елена Федоровна Колесова родилась 8 июня 1920 года в деревне Колесово Курбского района Ярославской области в крестьянской семье. Рано лишившись отца, с восьми лет воспитывалась у родственников в Москве. Окончила школу-семилетку и решила сама учить и воспитывать детей.
В 1939 году окончила педагогическое училище и стала работать учительницей начальных классов в московской школе № 47, затем старшей пионервожатой.
С началом Великой Отечественной войны служила в переселенческом управлении Совета народных комиссаров СССР. Закончила курсы санитарных дружинниц, затем медсестер. В октябре 1941 года работала на строительстве оборонительных сооружений Москвы.
Однажды секретарь райкома комсомола вызвал Елену к себе и спросил, знает ли она украинский язык, так как требовались люди для партизанского отряда на Украине. Елена, горя желанием идти на фронт, сказала, что знает украинский, хотя сама была русской и украинского языка не знала. Нужно было принести автобиографию на украинском языке. Тогда она нашла человека, знающего украинский язык, и вместе они написали биографию, за ночь Елена выучила ее наизусть. Так она попала на фронт.
Иногда ночью в лесу не спится, вот и вспомнишь вас, теплую комнату, уют, хороший, вкусный обед, и так хочется видеть вас. Скучаю здорово. Ну, ладно, кончится война, снова заживем по-старому, а сейчас я должна и обязана защищать свою Родину, которая дала мне знания, а комсомол воспитал во мне боевые качества. За вас, милые друзья, которые вывели меня в люди, я полезу в огонь и в воду. Милые мои, как я вам благодарна, что меня вырастили действительно советской девушкой, а не барышней.
Из письма Елены Колесовой с фронта роднымС 20 октября 1941 года – в Красной Армии, выполняла разведывательные задания в тылу врага. Незадолго до первого задания Елена писала в письме матери: «Сейчас на фронте работы будет много. Может быть, и трудно будет отвыкать от тихой мирной жизни, но на это дело меня послала моя комсомольская совесть».
Первое боевое задание началось для Елены 28 октября 1941 года. Она и три другие девушки пошли в разведку в тыл врага, но попали в плен к гитлеровцам. После двухдневного пребывания в плену им удалось убедить фашистов, что они не партизанки, а обычные девушки, которые шли домой. Девушек отпустили, и они вернулись к партизанам с собранными сведениями о гарнизоне врага.
Во главе группы девушек-партизанок, нагруженных взрывчаткой, Елена, когда враг шел к Москве, пробиралась тропками подмосковных лесов. Девушки совершали диверсии против гитлеровских оккупантов.
В январе 1942 года Елена Колесова была награждена орденом Красного Знамени. После получения награды она писала дяде Борису Савельевичу и тете Наталье Михайловне: «Милый дядя Боря и тетя Наташа, вы, наверное, читали в газете приказ о награждении меня орденом Красного Знамени. Иногда снимаешь гимнастерку, а он блестит, и подумаешь, что правительство оценило твою работу, и хочется еще идти туда скорее и сделать больше, чем делала… Если бы вы знали, как часто вас вспоминаешь. Вот сидишь в землянке, топится печь, темно, девушки сидят и вспоминают о прошлом, о днях, когда спокойно работали, затем идут проклятья по адресу фашистской сволочи, затем сжимаются кулаки, глаза полны ненависти, и подумаешь, если им сейчас приказать, они выполнят, и ничто им не помешает. Ох, какие девчонки!»
В ночь на 1 мая 1942 года женская диверсионно-партизанская группа под командованием Елены Колесовой (11 девушек) на парашютах была сброшена в Борисовском районе Минской области, у деревни Меговщина. Четыре из них погибли при спуске.
– Как же так с девчатами получилось, – кручинилась Елена. – Как же я их не сберегла!
Она стала заметно более внимательна к мелочам лагерного быта, к устройству маленьких радостей для своих партизан. Распорядилась устроить холодильник: «Если продукты будут свежими, никто не заболеет». Часто заглядывала с проверкой на кухню: «Хоть мы и в лесу, а в кухне должно быть как в аптеке – точно и чисто, и тогда больше гарантии, что все будут сыты и здоровы». Сама проверяла настилы для сна под плащ-палатками: «В щель и патрон может провалиться, и тол, и спичка, и мало ли что!»
Елена неоднократно в одиночку ходила на выполнение боевых задач. Однажды днем на глазах у немецкого часового пустили под откос поезд с военной техникой.
…Стоял жаркий июльский день. Елена подготовила заряд тола и мину, села на велосипед и поехала лесными дорожками к намеченному пункту. Около железной дороги, где легко можно было пустить поезд под откос, стоял часовой. Лена спрятала велосипед на опушке леса, мину завернула в одеяло. С виду не отличишь от грудного ребенка. С «ребенком» на руках вышла к насыпи. Вблизи старушка и девушка собирали щавель. Елена осторожно положила «ребенка» под куст, отошла на несколько шагов и, нагнувшись, стала щипать траву. Если часовой увидит ее – непременно подумает, что все женщины из одной деревни и собирают щавель на обед. Завиднелся дымок паровоза. Елена взяла «ребенка» на руки и медленно пошла вдоль железнодорожного пути в противоположную от поезда сторону. Наконец поняла, что пора… Она наклонилась и осторожно положила мину возле рельсов. «Часовой, наверное, смотрит в сторону поезда, – подумала она. – А если обернется, пусть думает, что я меняю пеленки». Быстро соединила провода и побежала назад, к часовому.
– Сейчас будет взрыв! Спасайся! – закричала она.
Уезжаем большим отрядом на продолжительный срок. Вот поработаем на славу! Пусть только попадутся сволочи на нашем пути, никто не уйдет! Они, правда, и так шарахаются в сторону, когда узнают, что мы недалеко. В этот раз идем на трудное дело, но все уверены, что выполним на отлично. Иначе у нас и быть не может. У нас поговорка такая: «Или грудь в крестах, или голова в кустах». Ну, ничего. Не такие-то мы раззявы, чтобы поймать нас.
Из последнего письма Елены Колесовой с фронта роднымЧасовой побежал к будке с телефоном, что находилась в полукилометре от его поста. А Елена, едва успев добежать к спрятанному велосипеду, услышала взрыв. Один за другим вагоны с пушками и танками летели под откос.
В конце концов, фашисты узнали местонахождение группы отважных партизанок, «где прячется здоровенная баба с орденами». Они сильно удивились бы, узнав, что командир партизанского отряда – тонкая, легкая, с громадными серыми глазами девушка, похожая на девочку. Но у этой девочки был сильный металлический голос, и глаза ее, иногда влажные, когда она оставалась одна, внимательно рассматривали стертую на изгибах карту района, где действовал ее отряд. Колесова вовремя увела своих партизан в глубь леса.
Елена героически погибла 11 сентября 1942 года при разгроме вражеского гарнизона в деревне Выдрице. Наступление началось в 4 часа 30 минут утра. Вместе с товарищами командир перебегала от избы к избе, стреляя на ходу. Сильный пулеметный огонь на некоторое время прижал нападающих к земле. Елена с группой бойцов залегла за бревнами. Она стреляла, слегка приподнимаясь, чтобы лучше видеть цель, стреляла сосредоточенно, хладнокровно. Ее ранило в грудь. Елена повалилась, не выпуская из рук автомата. Она еще не поняла, что с ней.
– Лелю убили! Леля убита! – передавали друг другу партизаны.
– За Лелю! – Партизаны бросились вперед.
Бой, который длился пять часов, завершился победой. Выдрицкий гитлеровский гарнизон был полностью уничтожен.
Когда бой кончился, Елена еще была жива. Она скользнула взглядом по наклоненным к ней лицам, виновато улыбнулась и тихо промолвила:
– Умираю, ребята.
Погребена Елена была в братской могиле в деревне Миговщина Крупского района Минской области вместе с павшими в том же бою партизанами.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 ноября 1944 года Е. Ф. Колесовой посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
На оккупированной территории Белоруссии 15 июля 1942 года была сформирована партизанская бригада Константина Заслонова, которая действовала в районах Орши, Витебска и Смоленска. К этому времени германская армия уже форсировала реку Дон и овладела Воронежем, начала преследование отходивших советских войск. Но в тылу у нее было неспокойно: взлетали на воздух воинские эшелоны, горели штабы, взрывались автомашины. Гитлеровцы шли вперед, но за спиной все время ощущали холод – там действовали диверсионные группы, одной из которых руководил Константин Заслонов. И как бы ответом на его трагическую гибель стало наступление советских войск под Сталинградом.
Константин Заслонов. Художник Е. А. Зайцев
Константин Заслонов (1910–1943)
Командир партизанского отряда, погибший 14 ноября 1942 года
Родился Константин Сергеевич Заслонов 25 декабря 1909 года (7 января 1910 года) в городе Осташкове Тверской губернии. Отец содержал небольшое хозяйство: имел лошадь, жеребенка и двух коров. В 1930‑е годы вся семья (отец, две его сестры и двое братьев) была раскулачена и выслана на Кольский полуостров, в город Хибиногорск.
Денег на жизнь семье не хватало, и восьмилетний Костя стал работать пастухом, а через год пошел в школу.
Первая учительница Заслонова, Анна Васильевна Раздерова, позже вспоминала, что он выделялся среди всех детей своими незаурядными способностями и усидчивостью. Одновременно работать и учиться было нелегко. Сестра Татьяна рассказывала: «Костя был одним из старших детей, ему приходилось работать наравне со взрослыми. Бывало, разбудят до рассвета молотить, он проработает часа три-четыре и так, недоспавши и наработавшись, шел в школу».
В 1927 году Константина как отличника направили в Великолукскую профессионально-техническую школу железнодорожного транспорта, которую он окончил в 1930 году.
По комсомольскому призыву вместе с женой Заслонов был направлен на Дальний Восток, где восстанавливал депо на станции Вяземская под Хабаровском. В 1935 году он стал помощником начальника паровозного депо Новосибирска. В семье родилась дочь Муза. Из-за голода здоровье жены стало резко ухудшаться, и Константин отправил ее вместе с дочерью в Витебск. Но самому уехать было нельзя, чтобы не «опозорить честь комсомольца-добровольца». Прибыв в Витебск, жена прислала в паровозное депо Новосибирска открытку, будто бы Заслонова срочно вызывают на учебу в Ленинградский институт инженеров дорожного транспорта, и его отпустили учиться.
Дорогой Лазарь Моисеевич!.. Я, начальник паровозного депо станции Орша, Западной железной дороги, Заслонов Константин Сергеевич, прошу вашего разрешения организовать нам партизанский отряд и действовать в районе от Ярцева до Барановичей в полосе железнодорожных линий, станций и др. железнодорожных сооружений. Временно прошу 20–25 человек отборных «орлов» – храбрых паровозников…
Из письма К. Заслонова наркому путей сообщения СССР Л. М. КагановичуТак он приехал в белорусский город Витебск и стал работать в железнодорожном депо. С 1937 года был начальником депо станции Рославль, а с октября 1939 года – станции Орша.
Орша была крупным железнодорожным узлом, и с 23 июня 1941 года подвергалась бомбежке по нескольку раз в день. Железнодорожники сутками не выходили из депо, днем и ночью ремонтировали паровозы. Руководил работами Константин Заслонов. В первые две недели войны в Орше более 150 паровозов резервного парка были подготовлены и выданы под эшелоны с оборудованием, беженцами, скотом. Они отправлялись на восток, в глубь страны.
2 июля 1941 года Заслонов получил приказ о немедленной эвакуации оборудования паровозного депо. Но и с этим эшелоном начальник депо не уехал. Он все ждал, когда из Орши уйдет последний железнодорожный состав. Лишь когда немцы подошли совсем близко к городу, Заслонов на дрезине со своими рабочими отправился в сторону Смоленска. По дороге их обстрелял передовой отряд немцев. Скатившись с откоса, железнодорожники лесом вышли к Вязьме. Оттуда в тендере паровоза со знакомым машинистом Заслонов добрался до Москвы.
В Москве он сразу же приступил к работе осмотрщиком паровозов в депо Ильича, куда было эвакуировано оборудование депо Орши. Он пытался уйти добровольцем на фронт, но везде получал отказ – железнодорожников в армию не брали, они были необходимы в тылу. Тогда он обратился в Наркомат путей сообщения СССР с просьбой отправить его на оккупированную территорию организовывать сопротивление фашистам.
В сентябре 1941 года в Москве Константин Сергеевич из тридцати оршанских железнодорожников сформировал партизанский отряд, и 1 октября они начали продвижение по оккупированной территории. До родного города 15 ноября дошли всего пятеро. Легализовавшись в Орше, Заслонов устроился на работу в Оршанское депо начальником русских паровозных бригад, и 2 декабря 1941 года приступил к работе. Заслонов создал и возглавил несколько подпольных диверсионных групп, которые вместе с другими подпольными группами Оршанского антифашистского подполья во время Московской битвы 1941–1942 годов парализовали работу оккупированного фашистами железнодорожного узла. Основной удар наносился по паровозному парку.
Заслоновцы добывали взрывчатку и изготовляли угольные мины для проведения диверсий на коммуникациях врага. Успешно использовались и ночные бомбардировки железнодорожного узла. Немцы во время бомбардировок отсиживались в бункерах, в то время как отряд Заслонова мог свободно распоряжаться в депо. После бомбежек тяжело было разобрать, какие аварии произошли по вине советской авиации, а какие по другим причинам. Устраивали заслоновцы и другие необычные диверсии. За три месяца подпольщики организовали около 100 крушений поездов, вывели из строя и уничтожили более 200 паровозов, тысячи вагонов и цистерн, свыше 200 автомашин и другой техники врага. Диверсиям способствовала и суровая зима – небывалые сорокаградусные морозы позволили подпольщикам блокировать всю систему обеспечения железнодорожной станции водой.