– Не совсем. – Он отрицательно покачал головой. – Помочь должна мне ты. Просто, как мне кажется, цели у нас довольно близкие, и если я достигну своей, то и ты не останешься внакладе. А вот и наши напитки. – Он подождал, пока официант снова удалится, и наполнил бокалы.
– Я не очень хорошо тебя поняла. – Яна подняла бокал. – Я-то какое имею отношение к тому, чем ты занимаешься?
– Это потому, что я еще не все тебе рассказал. – Китаец поднес рюмку к губам. – Давай выпьем за наше сотрудничество, если ты не против, и я продолжу.
Танин сделал маленький глоток коньяка, а Митрохина осушила свой бокал до дна.
– Так вот. – Китаец поставил рюмку на стол. – Ты, наверное, в курсе, что кто-то в городе устроил настоящую бойню воровским авторитетам. Я предполагаю, что это Магарыч или Башкир, о которых я уже упоминал. Они живут не по понятиям, если говорить на воровской фене. Для них существует только один закон – закон наживы, которому все они служат. И, как я понимаю, между этими отморозками тоже идет борьба. Кто первый перестреляет соперников, тот и будет контролировать весь город. А теперь ты должна мне назвать имя своего приятеля. Как его зовут?
– Александр, – негромко произнесла Митрохина.
– Мне нужно знать его полное имя, – настаивал Китаец.
– Александр Башкирцев. – Она еще больше понизила голос.
– Значит, Башкир. – Китаец машинально достал из пачки сигарету и сунул в угол рта. – Где он обитает?
Немного помедлив, Яна назвала Китайцу адрес.
– Где это?
– Это частный дом в районе Молочки. Второй участок за трамвайной линией, почти у самого леса, – пояснила она.
– Знаю, – кивнул Китаец. – Ты не видела в последнее время в его компании Заватова? Может, они где-то встречались?
– Нет, – покачала она головой, – хотя… Вчера, кажется, он разговаривал с ним по телефону. Тогда я не поняла, кто это был, а теперь догадываюсь. Он называл его Мишей.
– Не помнишь, о чем шла речь?
– Разговор был короткий. – Вспоминая, Яна морщила лоб. – Шурик говорил, что все на мази и теперь нужно немного подождать, пока они не решат один вопрос. Ты думаешь, это он похитил дочь Крестовского?
– Теперь почти уверен, – кивнул Китаец. – Кстати, тебе сейчас нужно быть очень осторожной со своим Шуриком. Здесь нас могли видеть вместе. Как ты это ему объяснишь, если он будет интересоваться?
– Скажу, что ты мой заказчик, тебе нужно сделать капитальный ремонт квартиры, – пожала Яна плечами.
– Правильно, – согласился Танин. – И еще вот что. Думаю, ты должна сообщить ему о сделанном тебе Пашей предложении.
– Каком еще предложении? – Она удивленно вскинула брови.
– Тебе не нужно со мной хитрить. – Китаец бросил окурок в пепельницу. – Это может для тебя плохо кончиться. Твой Шурик следит за тобой. Пашу после вашей сегодняшней беседы расстреляли прямо на пороге его собственной квартиры. Я уверен, что это люди Башкира. Если он каким-то образом узнает о том, что ты за его спиной ведешь переговоры с его противниками, он не оставит тебя в живых.
– Откуда ты знаешь о разговоре с Пашей? – Глаза Яны расширились от ужаса.
– Случайно оказался в его квартире во время вашего разговора. Не волнуйся, я никому об этом не скажу. – Китаец накрыл ладонью ее руку. Она была сухой и холодной. – Плохо то, что Паша успел сообщить Магарычу о том, что ты продала своего дружка за четыреста тысяч гринов. Если в его команде у Башкира есть свои люди, чего я не исключаю, то ты ходишь по лезвию бритвы. Поэтому я и говорю, чтобы ты выложила все своему Шурику. Скажи, что тебе сделали такое предложение, и ты якобы согласилась, чтобы раскрыть планы его врагов. Башкир будет тебе только благодарен за твою «верность». Кстати, ты действительно надеялась получить деньги за свою «услугу»?
– Почему бы нет? – с вызовом спросила Яна.
– А ты не подумала, что это слишком большая сумма? Обычный киллер обошелся бы Магарычу на порядок дешевле. Они бы просто использовали тебя, а потом, если бы все прошло удачно, убрали как ненужного свидетеля.
– Башкир старается не показываться на людях, – возразила Яна, – а если и появляется, то рядом с ним как минимум трое телохранителей из его бывших учеников. Когда-то у него была школа боевых искусств. К нему не так-то просто приблизиться.
– Ладно, – кивнул Китаец, – с Башкиром я как-нибудь постараюсь вопрос решить. Ты поняла, как тебе нужно себя с ним вести?
– Да, – Яна вынула из пачки сигарету.
Китаец поднес ей зажигалку.
– Что ты собираешься предпринять? – спросила она.
– Нужно как-то узнать, где Башкир прячет дочь Крестовского.
– Я могу чем-то помочь?
– Ты ничего не знаешь о похищении?
– Первый раз услышала от тебя, но могу попытаться что-то выяснить, – предложила Яна.
– Вот этого как раз делать не нужно, – покачал головой Китаец. – Башкир сразу же поймет, что тебе что-то известно. Вот если ты что-нибудь услышишь случайно, тогда позвони мне. Но только не от Башкира. Если меня не будет на месте, можешь оставить информацию секретарше, она мне все передаст. Теперь опиши мне, как выглядит твой приятель.
– Шатен, ростом с тебя. – Она окинула Танина внимательным взглядом. – Такой же худощавый, лицо немного удлиненное, серые проницательные глаза, нос прямой, чуть-чуть свернут набок, маленький шрам над верхней губой.
– Хороший портрет, – улыбнулся Китаец, – видно, ты его неплохо знаешь.
– Не так хорошо, как мне казалось, – с грустью в голосе произнесла Митрохина, стряхивая пепел с сигареты.
– Ты даже не догадываешься, где он может прятать Женю Крестовскую?
Яна с сожалением развела руками.
– Погоди-ка. – Она вдруг что-то вспомнила. – У него есть домик в деревне, минут двадцать езды от Тарасова. Достался ему от матери. Мы как-то туда ездили. Он мне хвастал, что выкупит в округе всю землю и построит там туристический центр. Места там действительно красивые: рядом речка, сосновый бор… Как же она назывется? Кажется, Малая Чистяковка… А дом на самой окраине, рядом колодец с журавлем.
– Там кто-нибудь живет?
– Когда мы туда ездили – весной, – никого там не было, все паутиной затянуто.
– Понятно. – Китаец отрезал кусок остывшего шашлыка и отправил в рот.
Некоторое время они сидели молча, слушая музыку, перебиваемую время от времени нетрезвыми возгласами перебравших посетителей. Столик у колонны, о котором говорил Китайцу бармен, до сих пор пустовал. Похоже, Грушин сегодня уже не придет. Впрочем, теперь это было не так актуально. У Китайца пока была одна наметка, которую он собирался проверить.
– Кажется, нам пора. – Он допил коньяк и поставил пустую рюмку на стол. – Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Ты что-то задумал? – с тревогой в голосе поинтересовалась Яна.
– У меня еще дела, – улыбнулся он и позвал официанта.
Расплатившись за ужин, он поднялся и направился к выходу. Митрохина, спрятав сигареты с зажигалкой в сумочку, двинулась следом. Официант проводил их взглядом и принялся убирать со стола посуду.
– Мне нужно попудрить носик. – Она догнала Китайца на выходе из зала.
– Хорошо, – кивнул он, – я подожду тебя в машине.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Он неторопливо закурил и вышел на улицу.
Свет фонаря над входом в ресторан ярко освещал крыльцо, но уже в нескольких метрах от него было довольно темно.
Не любивший яркого света, Китаец остановился на границе освещенного полукруга. Он увидел, как стеклянная дверь ресторана открылась и на пороге показался здоровенный детина в светлых брюках и пиджаке, надетом на майку. Он покрутил бритой головой из стороны в сторону и, заметив Китайца, двинулся прямиком на него. Китаец был уверен, что никогда раньше не видел этого бугая, но мысль, что откуда-то он его знает, сама собой появилась у него. Парень шел уверенной развинченной походкой прямо на Танина, и было такое ощущение, что он просто-напросто сметет его со своего пути.
Китаец приготовился отразить атаку, хотя наблюдатель не заметил бы никаких изменений в его стойке. Впрочем, наблюдать за происходящим было некому. Ночная улица была пустынна – только несколько авто, включая «Массо» Китайца, были немыми свидетелями этой встречи.
В двух шагах от Танина верзила вдруг резко остановился и сунул руки в карманы пиджака. Владельцу пиджака было двадцать семь лет, но благодаря своим габаритам и обрюзгшей морде выглядел он гораздо старше. Нижнюю часть лица покрывала щетина недельной давности, заплывшие жиром глазки смотрели на Китайца немигающим акульим взглядом. Санитара морских глубин напоминал и хищный узкий рот, растянувшийся в ухмылке. Вообще, во всем его облике было что-то настолько неприятное, что Китаец внутренне поморщился. «Это же Диман», – понял наконец он, вспомнив, как его внешность охарактеризовала Татьяна Скороходова. Хотя появление этого отморозка было и не совсем кстати ввиду сложившейся ситуации, Танин решил использовать представившуюся возможность, чтобы внести раздор и разброд в стан врага.
– Ты, кажется, искал меня, фраер? – Голос Димана совершенно не вязался с его громадной фигурой. Правда, и голосом кастрата его нельзя было назвать, но высокие, почти визгливые нотки то и дело проскакивали в его фразах.
– С чего ты взял, дядя? – небрежно бросил Китаец, подняв голову, чтобы смотреть в глаза предполагаемому противнику.
Именно в глазах, а не в жестах или в позе можно прочитать все, что только еще собирается сделать враг. И тогда руки, ноги и вообще все тело, помня доведенные до совершенства приемы, отразят атаку. На этот раз, хотя свет падал на Димана со спины и глаз его Китаец не видел, он почувствовал, что тот только с виду грозный.
– Не крути, фраер. – Тонкоголосый угрожающе надвинулся на Танина. – Я тебе не курица, чтобы мозги мне еть.
– Скорее уж ты боевой петух, – усмехнулся Танин.
Эта фраза произвела на Димана эффект красной тряпки, которой машут перед быком. Надо сказать, что на зоне, да и в среде бандитов, даже ни разу не сидевших, петухами называют «опущенных». Ну а то, что он еще и «боевой», только усилило растущие в Димане гнев и ненависть. Хотя он был сам виноват, первым упомянув о птицах.
Он выдернул из кармана правую руку, и почти одновременно щелкнуло выкидное лезвие ножа, фиксируемое сильной пружиной. Диман резко, не замахиваясь, ткнул ножом Китайцу в живот.
Китаец быстро, но плавно сделал четверть оборота вокруг своей оси, пропуская руку, сжимавшую клинок, перехватил ее за запястье и ударил о колено.
Стальное лезвие звякнуло о бетонную плитку, и тут же взвыл от боли Диман, которому Танин завернул руку за спину.
– У, падла, больно, – почему-то вполголоса завопил тот, пытаясь левой рукой дотянуться до Китайца.
Чтобы утихомирить его, Танину пришлось заломить его руку почти до самой шеи.
Сдерживаясь из последних сил, чтобы не застонать, Диман затих.
– Вот так-то лучше, парниша, – слегка ослабив нажим, произнес Китаец, вынув изо рта свободной рукой сигарету и щелчком запустив ее на проезжую часть, по которой время от времени проезжали автомобили. – Тебя Диманом кличут?
– Диманом, – прохрипел тот. Было похоже, что сейчас он согласился бы на любое имя. – Чего тебе?
– Передай своему шефу, что я знаю, кто завалил Пашу, – прошептал ему в ухо Китаец. – Усек?
Диман молча кивнул.
– Пусти, больно же, – взмолился он через секунду.
– А ты не бросайся на прохожих с ножами, – насмешливо пожурил его Китаец.
– Не буду больше, – пообещал Грушин.
– Знаю, что врешь, – вздохнул Китаец. – Ну, черт с тобой, горбатого могила исправит.
«Могильная дверь затворилась за ним, уже и свирели уходят…» – процитировал он Бо Цзюй-и, отпуская руку Димана.
– Чего? – не понял тот, потирая руку.
– Это твоя эпитафия, – усмехнулся Китаец и пошел к джипу. – Ну, пока.
– Эй, погоди-ка, – озадаченно окликнул его Грушин, – как тебя найти, если что?
– А ты оставь адресок, я сам вас найду, – остановился Танин.
– Вот телефон. – Грушин нацарапал на блокнотном листке несколько цифр и протянул Танину. – Спросишь меня или Николая.
– Это твой шеф? – уточнил Танин.
– Угу, – угрюмо кивнул Грушин, сел в красную «БМВ», стоявшую прямо перед входом в ресторан, и, развернувшись, укатил.
Танин устроился за рулем «Массо», терпеливо наблюдая за выходящими из ресторана клиентами.
Наконец появилась Яна. Стуча каблуками по плитке, она быстро приблизилась к джипу, и Китайцу пришлось снова выходить, чтобы помочь ей забраться в машину.
– Я не слишком долго? – улыбнулась она.
– Нет. – Танин запустил двигатель и тронул машину с места. – Я только успел переброситься парой фраз с одним знакомым.
– Что-то я никого не видела. – Яна недоверчиво скосила глаза на Танина.
– А он очень быстрый парень, сел в тачку, только его и видели.
– Иногда я не понимаю, шутишь ты или говоришь серьезно.
– Куда мы едем? – Китаец повернулся к Яне.
– Домой. – Она назвала адрес. – Что-то я сегодня очень устала.
– И где у нас дом?
Яна объяснила ему, как доехать. Они снова закурили.
– Можно тебе задать вопрос? – Китаец лукаво улыбнулся.
Яна снисходительно кивнула.
– Что ты собиралась делать с обещанными тебе Пашей деньгами? Он что-то говорил о Гавайях…
– Навряд ли я уехала бы туда, – растянула рот в невеселой усмешке Яна, – да и вопрос весьма гипотетический. Вижу, твое любопытство не ограничивается твоей работой.
– И все-таки, что бы ты с ними сделала?
– Сиротам отдала, – разразилась судорожно-ненатуральным смехом Яна.
Услышав его, Китаец понял, что она нервничает.
– Ты не похожа на мать Терезу… – вкрадчиво улыбнулся Китаец, останавливая джип у оживленного перекрестка.
– Хочешь сказать, что я похожа на стерву? – В потемневших глазах Яны мелькнула тень ненависти.
– Ну зачем же впадать в крайности, – Китаец выразительно вздохнул, вновь нажимая на газ. – Ты похожа на женщину, которой не очень уютно и которая часто пускается в авантюры, сама не зная, зачем ей это нужно.
– Очень тонкое наблюдение, – недобро усмехнулась Яна.
Вскоре Китаец остановил машину во дворе огромной девятиэтажки.
– Я думал, что дочь Бороды живет в какой-нибудь элитной избушке с башенками и прочей дребеденью, – пошутил Китаец.
– Я действительно живу, как ты выразился, в элитной избушке, а здесь живет подруга.
– Значит, я прав – тебе неуютно и тоскливо? – томно посмотрел на нее Танин.
– Да, не скрою, – исподлобья, пряча хитрую улыбку, взглянула на него Яна.
– И ты решила переночевать у подруги?
Яна отрицательно покачала головой.
– А, ладно. – Танин выбросил недокуренную сигарету на асфальт. – Ну, давай прощаться?
Яна снова покачала головой, чем вызвала недоуменный взгляд Китайца.
– Ты еще мне нужен, – с интонацией, не терпящей возражений, сказала она. – Я зайду к ней только на секунду.
Танин живописно пожал плечами.
– Подожди, хорошо? – Яна выпрыгнула из джипа с ловкостью антилопы. Китаец даже не успел предложить ей свою помощь.
Она скрылась в подъезде и вскоре появилась вновь. В темноте Китаец различил на ее лице торжествующую улыбку женщины, близкой к исполнению своего каприза.
Он вылез из машины. Яна звякнула связкой ключей у него перед носом.
– Едем?
– Куда? – непонимающе посмотрел он на нее.
– На одну славную квартирку. – Она обнажила в улыбке свои безупречные зубы.
– Давай договоримся так – я отвожу тебя на эту квартирку, и все. Это будет последний наш вояж…
– Ты не хочешь остаться со мной… там? На всю ночь я, конечно, не могу, – быстро проговорила она, желая этой торопливостью скрыть свое разочарование нерешительностью Китайца, – но на пару часов… – Она подняла на него глаза. В них стоял немой вопрос, почти укор.
– Нет, Яна, – отрезал Китаец.
– Почему?
– Я решил не поддаваться чарам роковых женщин, – тонко улыбнулся он. – И потом, у меня неотложное дело. Я понимаю: тебе одиноко и все такое, но я не могу, – выдохнул он.
– Решил, – передразнила его Яна, – как будто это можно решить: увлекаться, влюбляться, желать или нет! – с досадой воскликнула она. – Ты о себе слишком высокого мнения!
– Это один из моих недостатков, каюсь. – Танин взял ее за локоть. – Ну, ты остаешься или довезти тебя до дома?
Яна высвободила руку и порывисто прижалась к Китайцу, ища ртом его губы.
– Нет. – Он взял ее за запястья и опустил ее руки вдоль тела, а сам отстранился.
– Почему? – капризно спросила она.
– У меня нет времени… Ты едешь? – с оттенком раздражения произнес он.
– А если бы было? – Яна продолжала неподвижно стоять.
– Нет. – Он открыл перед ней дверцу.
Она подошла к джипу. В тот момент, когда он слегка приподнял ее за талию, она выскользнула у него из рук и повисла на нем. Прежде чем Китаец успел поставить ее на землю, Яна неловко поцеловала его в губы.
– Вижу, ты привыкла всегда получать то, что хочешь… Это и отличает роковых женщин. Садись, – глухо проговорил он, подставляя ей руку в качестве опоры.
Яна молча оперлась на нее и проследовала в салон. Китаец быстро захлопнул за ней дверцу и сел за руль.
За всю поездку они не перемолвились ни единым словом. Краем глаза Китаец видел напряженный профиль Яны. Он почти физически ощущал ее гнев и досаду. Когда он по ее просьбе остановился у горевшего радугой огней супермаркета, она резко повернулась к нему всем корпусом и спросила:
– Почему?
– Встретимся в другой жизни… Где-нибудь на Гавайях, – попробовал он отшутиться.
– В данной ситуации это звучит зловеще, – проявила неудовольствие Яна.
– Согласен, извини.
Он оставил Яну у супермаркета, удивляясь отсутствию у себя желания переспать с этой красивой женщиной. Да, ему было недосуг, но если бы даже перед ним ровным темным покрывалом стелилась вся ночь, он все равно бы предпочел провести ее один, в прохладных сумерках своей спальни, или, на худой конец, навестить Инну «в изгнании».