– А у него есть деньги?
– Не у него, а у тех, кто за ним стоит, – поправил Танина Крестовский.
Несмотря на взволнованный тон Олега Васильевича, Китаец понял, что у того немного отлегло от души – ясность, какова бы она ни была, все же лучше неизвестности. Так уж устроен человек.
– Прекрасно. – Танин достал из пачки сигарету.
– Что прекрасно? – непонимающе переспросил Крестовский.
– Значит, Заватов знает, кто похитил вашу дочь. Остается найти Заватова. Хотя, с другой стороны, картина вырисовывается довольно мрачная… Заватов, почувствовав опасность, может ничего мне не сказать.
– Объяснитесь же, наконец! Ваши высказывания по меньшей мере противоречивы.
– У меня есть подозрение, что Тяпа навешал мне лапшу на уши. Заватов напрямую связан с ним – выходит, это он заинтересован в восстановлении должности вашего бывшего зама.
– Так я вам об этом и толкую, – не выдержал Крестовский, – Женя у него!
– Если только… – Танин задумался.
– Если только что?
– Я должен это проверить. В любом случае мне нужен Заватов. Кстати, что вы можете сказать о нем кроме того, что вы его уволили?
– Что он отменный негодяй, – с презрительным негодованием откликнулся Крестовский.
– А еще?
– Что он себе на уме.
– Понятно, – разочарованно произнес Китаец. – У вас есть его адрес?
Крестовский выдал нужную информацию.
– Спасибо, – поблагодарил Китаец, записывая адрес Заватова в «склерозник».
– А мне что делать? – с жалобной нотой вдруг спросил Крестовский.
– Вы пообещали бандитам удовлетворить их требования?
– Да, – надрывно произнес Олег Васильевич, – они дали мне поговорить с дочерью. Я записал весь разговор.
– Хорошо. Мне нужно его прослушать. Кассета с вами?
– Да.
– Вы на работе?
– Да, – повторил Крестовский.
– Значит, Заватов сам должен к вам приехать?
– Выходит, что так. Они пообещали позвонить ближе к вечеру. Наверное, для того, чтобы условиться о встрече.
– Хорошо, Олег Васильевич, я сегодня к вам приеду в течение дня, чтобы прослушать разговор. Может быть, удастся что-то определить по голосу.
– Приезжайте, – согласился Крестовский, – я весь день буду на рабочем месте.
– Тогда до встречи. – Танин положил трубку и налил в рюмки коньяк.
– Что? – Лиза подняла на него вопросительный взгляд.
– Дело сдвинулось, Бедная Лиза. – Танин сделал глоток коньяка. – Похитители дали о себе знать.
– Что они хотят?
– Чтобы Крестовский восстановил Заватова в прежней должности и перевел на его имя двадцать процентов акций.
– Значит, Заватов связан с преступниками?
– Полагаю, что да, – кивнул Китаец.
– Ты поедешь к нему и заставишь его рассказать, где прячут дочь Крестовского?
– Не все так просто, Ли Зи. – Танин сделал еще один глоток и закурил. – А если Заватов ничего не скажет?
– Нужно его как следует припугнуть. – Лиза стукнула по столу маленьким кулачком.
– Я не могу так рисковать, – вздохнул Китаец. – На карту поставлена жизнь человека. Я не исключаю такого варианта, что Заватов не знает, где преступники прячут Женю. Даже если знает, но поймет, что я к нему подбираюсь, он может успеть предупредить похитителей, и тогда Жене конец.
– Что же нам делать? – растерянно посмотрела на него Лиза.
– Нужно подумать. – Китаец допил коньяк, поставил рюмку на стол и отправился в ванную, но с полпути вернулся, словно передумав, и подошел к телефону.
– Юрий Николаевич? – спросил он, услышав в трубке голос Тяпы.
– Я, я, – недовольно пробурчал тот. – Кто это?
– Китаец.
– А-а, сыщик, ты уже что-то узнал?
– Кое-что – думаю, это тебе будет интересно.
– Ну говори, сыщик, не тяни.
– Мне кажется, что Заватов работает на два фронта, так что пока не болтай ему о нашем сотрудничестве и о том, кого я ищу.
– Чего ты несешь? – недоверчиво буркнул в трубку Тяпа. – Чтобы Мишка ссучился – никогда не поверю!
– Тем не менее это так. Похитители звонили Крестовскому и потребовали, чтобы он восстановил Заватова в прежней должности и передал ему двадцать процентов акций завода. Если это не ты, то кто?
– Ах он, паскуда! – заорал в трубку Тяпа. – Ну я ему рога-то поотшибаю!
– Ты погоди, не горячись, – осадил его Танин. – Не трогай его пока, он мне нужен живой. Лучше пригляди за ним.
– Пожалуй, ты прав, Китаец, – согласился Тяпа. – Пусть пока поживет. Но если твои слова не подтвердятся…
– Подтвердятся, можешь не сомневаться.
Танин положил трубку и отправился в ванную. Времени на то, чтобы плескаться, не было, но Китаец все же полежал немного в теплой воде, смывая с себя грязь и усталость прошедшей ночи. Он побрился, брызнул на кожу лица своим любимым парфюмом и прошел в спальню. Через несколько минут он уже был готов к выходу.
Лиза сидела на кухне и рассеянно отправляла в рот одну виноградину за другой.
– Мы куда-то едем? – Рука с виноградиной замерла на полпути.
– Я еду, – кивнул Китаец, – а ты остаешься здесь. Будешь сидеть на телефоне и отвечать на звонки. Дверь никому не открывать.
– А почему не в конторе?
– Поработаешь пока здесь, – раздельно произнес Танин.
– Слушаюсь, шеф. – Виноградина исчезла у нее во рту.
– Ты поняла насчет двери? Если я говорю никому, это значит – именно никому.
– Даже Мамусе?
– Даже Мамусе, – твердо произнес Китаец. – Он не придет, я его предупрежу.
– Слушаюсь, шеф, – весело кивнула она. – Ты не поцелуешь меня на прощание?
– Тебе вредно попадать в лапы бандитов, Бедная Лиза, – улыбнулся Китаец, – ты становишься сентиментальной.
Танин вышел на лестничную площадку и запер за собой дверь.
Солнце, которое в первой половине дня еще кое-как пробивалось сквозь разрывы в облаках, сейчас совершенно скрылось. Тем не менее было тепло.
Отогнав «Опель» к конторе Бухмана, Танин передал ему ключи и на такси вернулся к себе во двор, где пересел на «Массо». Джип, словно горячий конь, заждавшийся в стойле хозяина, так и норовил перейти с рыси на галоп. Китайцу стоило большого труда доехать до завода Крестовского, ни разу не превысив скорость.
С проходной он позвонил Олегу Васильевичу, тот приказал выписать ему временный пропуск, и вскоре, поднявшись на второй этаж административного корпуса, Танин вошел в приемную генерального директора.
Молодая рыженькая секретарша с усыпанным веснушками розовым лицом мило улыбнулась ему, как старому знакомому, и пригласила в кабинет.
Олег Васильевич сидел во главе длинного стола, возле которого расположилась дюжина стульев, и что-то писал. Он поднял голову, услышав, как Китаец вошел, и махнул рукой – мол, проходи. Кабинет был большой и светлый. Тяжелые, цвета весенней травы шторы были полностью раздвинуты, и в окна падал мягкий рассеянный свет.
– Добрый день. – Не дожидаясь приглашения, Китаец опустился в жесткое кресло, стоящее рядом со столом Олега Васильевича.
– Не могу вам сказать то же самое, – хмуро отозвался Крестовский. – Впрочем, здравствуйте.
– Звонков больше не было? – поинтересовался Танин.
Генеральный в ответ только покачал головой.
– Будете слушать? – Он показал на стереомагнитолу «Филипс», стоявшую на столе.
– Я для этого и приехал. – Китаец достал пачку сигарет.
Крестовский нажал на кнопку, и после некоторой паузы Китаец услышал:
– Алло, кто это? – узнал он встревоженный голос Олега Васильевича.
– Ты знаешь. – Голос говорившего мужчины звучал уверенно и четко. – Не задавай лишних вопросов. Слушай внимательно. С твоей девчонкой все в порядке. Хочешь получить ее назад?
– Хочу, хочу, конечно, хочу, – торопливо ответил Крестовский.
– Тогда тебе нужно будет восстановить в прежней должности одного человека и оформить на него двадцать процентов акций. Ты понял?
– Понял.
– Готовься. Сегодня вечером мы скажем, когда наш человек к тебе подойдет. Его фамилия Заватов, запомнил? Если все пройдет гладко – получишь назад свое чадо.
– Я хочу с ней поговорить, – с мольбой в голосе произнес Крестовский.
– Поговорить? – переспросил мужчина. – Это можно.
Повисла недолгая пауза, после которой раздался заплаканный голос Жени:
– Папочка, когда ты за мной приедешь?
– Скоро, Женя, скоро. Как ты себя чувствуешь?
– Не знаю, мне страшно.
– Ну хватит. – Видимо, трубку у Жени отобрали – из динамиков снова зазвучал голос того мужчины: – Жди звонка, папаша. И не делай глупостей, а то сам понимаешь: нам ничего не останется, как избавиться от твоей девчонки. А она очень даже ничего.
На этом разговор оборвался. Олег Васильевич выключил магнитолу и посмотрел на задумчиво пускающего дым Китайца.
– Ну, что вы скажете? – В его глазах затеплилась надежда.
– Самое главное – ваша дочь жива, – сказал Китаец, ища, куда бы стряхнуть пепел с сигареты.
– Это я и без вас знаю. – Крестовский пододвинул на край стола огромную хрустальную пепельницу.
– Самое главное – ваша дочь жива, – сказал Китаец, ища, куда бы стряхнуть пепел с сигареты.
– Это я и без вас знаю. – Крестовский пододвинул на край стола огромную хрустальную пепельницу.
– Еще мне кажется, что в стане похитителей какой-то раздор.
– С чего вы взяли? – недоверчиво посмотрел на него Олег Васильевич.
– Почему-то они откладывают назначение Заватова и передачу ему акций. На их месте я бы поторопился. Но, видимо, что-то их сдерживает.
– Это хорошо или плохо?
– С одной стороны – хорошо. – Китаец глядел в сторону окна и, казалось, рассуждал сам с собой. – Сейчас нам каждая минута дорога, и если бандиты в растерянности, этим можно будет воспользоваться. С другой стороны – не очень: если им что-то помешает, они могут избавиться от вашей дочери…
– Но надо ведь что-то делать! – возопил возмущенный Крестовский, вскакивая из-за стола. – Нельзя сидеть сложа руки. Если Женя у Тяпы, вы должны освободить ее и вернуть мне.
– Правильно, – кивнул Китаец, – за это вы мне и платите. Только теперь я уверен, что вашу дочь похитил не Тяпа.
– Мне кажется, что деньги я вам плачу зря. – Олег Васильевич рубанул рукой воздух. – Вы совершенно не можете рассуждать логически. Заватов – человек Тяпы, я вам об этом уже говорил. Я выставил этого прохвоста с завода, после этого похищают мою дочь и требуют восстановить его в должности да в придачу еще двадцать процентов акций. Ну кто, спрашивается, кроме Тяпы, может требовать такое? Это же элементарно. Я даже указал вам на Тяпу как на возможного похитителя. И после этого вы мне начинаете пудрить мозги, говоря, что Женю украл кто-то другой.
Раздался стук в дверь, и в кабинет заглянула рыженькая секретарша.
– Олег Васильевич, опять Москва на проводе. – Она остановилась у порога.
– Нет меня, Лена, нет, – раздосадованно махнул он рукой. – Скажи, что я на территории. Если будут звонить еще – уехал на переговоры.
– Хорошо, Олег Васильевич. – Рыженькая, хитро улыбнувшись Китайцу, вышла из кабинета.
– Вот видите. – Крестовский показал на дверь, за которой только что скрылась секретарша. – Что я скажу Москве? – в отчаянии вопросил он. – Все летит к чертям собачьим! Только бы Женьку вернуть, а там пусть хоть снимают меня!
– Ну зачем так, Олег Васильевич, – пожал плечами Китаец. – Если вы настаиваете, я могу вернуть вам аванс и забыть о нашем договоре. Только что вы будете делать? Обратитесь в милицию?
– Черт, не знаю. – Крестовский рухнул в кресло и закурил. – Может, вы хотя бы поясните мне свою теорию? Почему вы думаете, что похититель не Тяпа?
– Эта догадка посетила меня сегодня ночью в логове у Тяпы, – спокойно произнес Танин. – Он далеко не дурак, у него своя территория, на которой он «работает», зачем бы он стал тянуть время? Нет, он сразу же позвонил бы вам, и уже сегодня Заватов работал бы на заводе, ведь так? Вы ведь не стали бы долго сопротивляться?
– Вы правы, не стал бы, дочь для меня дороже всех богатств на свете. – Крестовский с такой силой сжал сигарету, что она переломилась. – Черт. – Он снова закурил и повернулся к Танину. – Так я вас слушаю.
– Эта мысль возникла у меня вчера, и я напрямую спросил об этом у Тяпы, хотя уже был уверен, что Жени у него нет. Если бы он мне соврал, я бы это понял.
– Но вы же рисковали жизнью моей дочери, задавая такой вопрос Тяпе! – гневно вскричал Крестовский.
– Я был уверен, что Жени у него нет, – повторил Танин. – К тому же если бы я ошибся и Женя оказалась все же у него, то живым бы оттуда не вышел. Так что я рисковал больше своей жизнью и жизнью своей секретарши. Я вас убедил?
– Возможно. – Крестовский подозрительно посмотрел на Танина. – Вы что, ходите на переговоры с бандитами с секретаршей?
– Так получилось, – вздохнул Китаец. – И Цзын предсказывал мне такую возможность.
– Цзын что? – Крестовский был несколько ошарашен.
– Это долго объяснять, – махнул рукой Китаец. – Так наш уговор остается в силе?
– Да, – кивнул Олег Васильевич после небольшой паузы, – только вы должны мне докладывать обо всех ваших действиях. Я бы на вашем месте занялся Заватовым. Он ведь связан с похитителями.
– Это правильно, – согласился Танин. – Только как вы себе это представляете? Пойти к нему, приставить к башке пистолет и потребовать, чтобы он сказал, где прячут вашу дочь? А если он этого не знает? Ведь нельзя исключить такую возможность. Даже если знает, тоже может не сказать, так как, признавшись в этом, он автоматически признается в соучастии в преступлении. Поэтому я буду подбираться к Заватову, только очень осторожно, чтобы он об этом не знал.
– Хорошо, действуйте, как вы считаете нужным.
– До свидания.
– Удачи.
В приемной Китаец подошел к столу рыженькой.
– Леночка, можно мне от вас позвонить?
– Звоните, – смутилась она под его взглядом и опустила глаза.
Он набрал номер домашнего телефона.
– Квартира Танина, – по-деловому ответила Лиза.
– Мне никто не звонил? – лаконично поинтересовался Китаец.
– Звонили, – с вызовом произнесла Лиза. – Какая-то Инна. Оставила свой телефон. Это твоя новая любовница?
– Давай номер, – оборвал ее Танин.
Лиза сухо продиктовала номер телефона и швырнула трубку на рычаг.
Танин тут же перезвонил Инне.
– Сыщик, – жалобно произнесла та в трубку, когда он представился, – ты можешь ко мне приехать?
– Зачем? – удивился Танин. – Что-нибудь случилось?
– Случилось, сыщик, приезжай.
– Хорошо, где ты живешь?
Записав адрес Инны, он подмигнул рыженькой и вышел из приемной.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Инна жила неподалеку от аэропорта, так что Китайцу пришлось изрядно поколесить по городу, пока он добрался до ее дома. Остановив «Массо» напротив подъезда, он по дорожке прошел ко входу и в задумчивости остановился возле металлической двери, которая оказалась запертой. Не было ни кодового замка, ни переговорного устройства, чтобы как-то оповестить о своем прибытии. Он покрутил вокруг головой и вдруг услышал откуда-то сверху голос Инны:
– Эй, лови.
Рядом с ним что-то звякнуло об асфальт. Он поднял большой латунный ключ и посмотрел наверх.
– Заходи, – махала ему рукой с балкона пятого этажа Инна.
Китаец вставил ключ в скважину замка и открыл дверь. Лифт отсутствовал. Но Китайца это нимало не расстроило. Быстрым пружинистым шагом он преодолел отделявшие его от Инны марши и вошел в приоткрытую, обитую черной кожей дверь. Инна ждала его в тесной прихожей, легкая кривизна стен которой скрадывалась обоями «под кирпичик». Не успел Китаец поздороваться, как Инна повисла у него на шее. Он почувствовал на губах ее горячее дыхание, в котором привкус табака мешался с парами алкоголя. Столь «поспешная интимность», как некогда выразился один классик австрийской литературы, не входила в его планы, но, будучи человеком чутким, он осторожно обнял девушку и позволил ей себя поцеловать. Поцелуй оказался быстрым и смазанным.
– Что празднуешь? – Китаец деликатно отстранился от Инны.
– Сотрясение головного мозга, – засмеялась она, показывая на голову. – Вчера один из Тяпиных скотов так вдарил мне, что я едва не проломила башкой кафель в туалете «Амазонки». Он отобрал у меня твою визитку. Так что ты засвечен, – с грустной усмешкой добавила она, жестом приглашая его на кухню.
– Бедняжка! – Танин сострадательно посмотрел на девушку. – Ты обращалась к врачу?
– Я сама себе врач и телохранитель, – задорно отозвалась Инна. – Косметику жаль, – вздохнула она, – всю разбил и раскрошил, гад!
– Ты смелая девушка, если после такого инцидента звонишь мне домой, – улыбнулся Танин, усаживаясь в обитое цветастым гобеленом кресло.
На столе, накрытом такой же, в тон обивке двух кресел, «веселенькой» скатертью, стояли бутылка «Смирновской», маленький граненый стаканчик и закуска: соления, колбаса, сыр и цитрусовые.
– Выпьешь со мной? – Не дожидаясь ответа, Инна достала из настенного шкафа точно такой же, как у нее, стаканчик и, небрежно протерев его полотенцем, поставила подле своего.
– Я за рулем, да и времени у меня мало, – Китаец взял дольку лимона и поднес к губам.
Инна опустила обе руки ему на плечи.
– Ну а все-таки? – Она наклонилась и заглянула ему в лицо.
– Расскажи мне лучше о Заватове, – попросил он, беря Инну за руку и усаживая ее к себе на колени.
– Ну ты, сыщик, даешь, – засмеялась она, обвивая рукой его шею, – какая женщина станет вспоминать о разных там козлах, сидя у тебя на коленях?
– Женщина, которая хочет мне помочь… Тем более отважная женщина… – Китаец положил в рот дольку лимона и стал медленно жевать.
– Ты женат?
– Какое это имеет отношение к делу? – недоуменно посмотрел на нее Китаец.
– Жена у тебя, судя по голосу, молодая… – с томной досадой сказала Инна, проводя рукой по его волосам.
– Это не жена, а секретарша.