Около трех часов их водили по закоулкам «Пурпурного Сердца», как громко и красиво назвали колонисты свой пещерный город, прятавшийся внутри планетоида диаметром всего в четыреста километров. Масса планетки была на три порядка меньше массы таких космических объектов, как Гея и Земля, и для обеспечения нормальной для жизни людей (а интраморфы и их потомки все же оставались людьми, привыкшими жить в поле гравитации) силы тяжести внутри планетоида, в его ядре был установлен генератор тяготения. Однако сила тяжести в городе все же была меньше земной, поэтому гулять по тоннелям, пещерам и гротам «Пурпурного Сердца» было легко и приятно, тем более что там было на что посмотреть.
Гида, встретившего «дымолет» с гостями, звали Мечиславом, он оказался тринархом колонии – третьим заместителем иринарха, главы местного самоуправления. Шел ему сорок третий год – по времени Геи, – и был он очень сильным интраморфом, ловившим даже личные слоган-переговоры гостей. На Влада он не произвел большого впечатления, а вот Ванесса явно заинтересовалась Мечиславом, оригинально мыслящим и знающим человеком, отчего молодой ходок снова почувствовал себя лишним.
К информации о Ползучем Терроре тринарх отнесся довольно серьезно и даже задал пару вопросов, говорящих о том, что колонисты неплохо осведомлены о положении дел на Гее, а вот идею привлечь в команду по борьбе с террористами своих соотечественников воспринял скептически.
«Вряд ли вам удастся уговорить кого-нибудь из нас служить тем, кого мы, мягко говоря, не уважаем. Удивительно, что вы, интраморфы, продолжаете работать на чуждое вам по духу общество, зашедшее в тупик».
Ванесса и Влад обменялись слоганами, смысл которых сводился к смущению и озабоченности. Все трое как раз вышли из тоннеля, напоминавшего аллею парка где-нибудь на Гее или на Земле, под купол огромного грота с озером посредине, окруженным лугами и самым настоящим лесом, хотя деревья здесь лишь отдаленно напоминали растения Земли, скорее их можно было отнести к гигантским травам и цветам. Мечислав подвел спутников к берегу озера, и они увидели в прозрачной толще воды какие-то лоснящиеся черные туши, медленно ползающие по дну.
«Как бы вы ни относились к людям, – сказала наконец Ванесса, – но мы их дети, мы обязаны их защищать».
«Вы сами роете себе могилу, – усмехнулся тринарх. – И на самом деле вы дети паранормов, а не нормалов».
«Но почему вы так их презираете?! Почему уверены, что человеческое общество в тупике? Неужели в вас до сих пор горит обида за изгнание прадедов с Земли? Ведь без связи с Геей вы бы не выжили!»
Мечислав посмотрел на женщину с жалостью, как показалось Владу.
«Конечно, выжили бы. Мы биологически и энергетически независимы от людей. Колония по сути – единый разумный организм, способный адаптироваться практически к любым природным условиям».
«Человечество в целом тоже выжило благодаря адаптации к другим жизненным условиям».
«Да, но при этом вы не преумножили, а с трудом сохранили свой научно-технический потенциал, почти полностью загубив творческий. Существование геян в данный момент не отвечает ни одному критерию прогресса, за исключением, может быть, ордерогенеза»[98].
«Например?»
«Человек напрочь отказался от энергогенеза, то есть использования организмом новых видов энергии, что привело бы к существенному расширению его физических возможностей. В зачаточном состоянии находится экономогенез – повышение КПД использования энергии: для обеспечения растущих потребностей населения вам приходится, во-первых, строить все больше энергостанций, а во-вторых, мечтать об экспансии, для чего ваше Правительство подумывает даже о возвращении части геян на Землю, что, между прочим, приведет к катастрофе и вырождению оригинальной организации землян. Люди отказались и от алломорфоза, от полифункциогенеза, от сенситивогенеза…»
«Спасибо, мы поняли, – перебила гида Ванесса. – Все равно это не дает вам право относиться к людям с пренебрежением и насмешкой. Да, они такие, как вы их описали, но пусть они живут как хотят и защищаются от воздействия извне тоже как хотят».
«Вы не понимаете, – с грустью сказал Мечислав. – В их экологической нише, которую они строят, нет места для интраморфов. Боюсь, вы поймете это слишком поздно».
«Значит, вы отказываетесь нам помочь?»
«Я передал ваш интенсионал всем колонистам, но никто не захотел вам даже ответить. С Ползучим Террором вам придется справляться без нас. Хотя я не советовал бы принимать все это близко к сердцу. Вселенная – это Игра. Кто может быть Игроком, тот становится им, кто не может – уходит со сцены истории».
«Вы Игроки?»
«О нет, мы познаватели и накопители, хранители информации, которая, возможно, когда-нибудь понадобится Игрокам. Сама же Игра призвана переоценить ценности в каждой клетке Универсума, изменить ориентацию разума, иерархию целей, смысл жизни, заставить двигаться вперед, поэтому она эволюционно полезна. Вот почему я советую вам не принимать происходящее на Гее и в космосе близко к сердцу. Но это тема отдельного разговора, а времени у меня нет».
«Я не поняла, – собрала морщины на лбу Ванесса. – Вы сказали, что Универсум, то есть наша Вселенная…»
«Универсум – это Сверхсистема Игроков, в какой-то степени многомерная разумная Игра! Не по-человечески разумная, хочу подчеркнуть. Людям в этой игре места нет».
«Печально, если это так».
«Что поделаешь, так устроен наш мир. Что еще вам угодно посмотреть? У меня есть пара минут».
«Спасибо, мы уже сыты, – с пробудившейся иронией сказала Ванесса. – Пора идти дальше. А что за червячки ползают по дну?» – Она кивнула на черные туши в глубине озера.
«Это информационные преобразователи, – небрежно бросил Мечислав. – Вы были на Орилоухе? Вся эта планета – суть гигантская молекула-формула и одновременно все время изменяющийся поток информации, так вот нам удалось создать нечто подобное, хотя и в гораздо меньших масштабах. Приглядитесь, форма этих, с позволения сказать, «червячков» все время меняется. К сожалению, орилоуны ушли из домена, и консультироваться нам стало не с кем. Чужане тоже ушли, а тартариане по-прежнему ни с кем контактировать не желают».
«Вы случайно не знаете, куда ушли чужане и орилоуны?»
«Логика чужан отлична от логики орилоунов, хотя они и родственники по временной линии».
«Почему вы так считаете?»
«Логика чужан, в отличие от орилоунской, не может быть выражена ни словами, ни символами, ни математикой, используемой людьми, которые когда-то отвернулись от исследования физики невозможных состояний. Структура логического фундамента чужан нелинейна и ветвями уходит в бесконечность. Никто не может сказать и даже представить, в том числе и мы, к сожалению, как они воспринимают Вселенную и нас».
«Один человек мог», – не выдержал Влад.
Ванесса и Мечислав посмотрели на него с одинаковым любопытством.
«Кто же?»
«Габриэль Грехов. У него даже был друг – чужанин Морион».
«Грехов – особая статья, – задумчиво сказал Мечислав. – Многие из нас хотели бы с ним встретиться. Вы не обидитесь, если я отлучусь на минутку?»
«Ради бога», – развела руками Ванесса.
Мечислав быстрым шагом направился к тоннелю, вошел в стену грота – выглядело это так, будто он продавил телом какой-то зеркальный слой, – и исчез. Ванесса нагнулась, зачерпнула ладонью воду и попробовала на язык.
«Пресная… – Выпрямилась. – Откуда ты знаешь о Грехове?»
«Прадед писал о нем много, – равнодушно ответил Влад. – А что наш проводник имел в виду под полифункцио– и сенситивогенезом?»
«Наверное, усиление органов тела и создание новых органов чувств. У него, например, многокамерное сердце, способное вынести огромные нагрузки, дающее возможность заниматься паракинезом, укрепленные почки и печень, позволяющие выводить из организма любые продукты распада, куча дополнительных органов чувств, расширяющих сенсинг-сферу».
Влад подумал:
«Это и мы умеем».
Ванесса засмеялась не слишком весело, взъерошила волосы на макушке кладоискателя.
«Я не сомневалась в тебе. Однако наша миссия, похоже, не увенчается успехом, и если другие интраморфы-колонисты настроены так же, вернемся мы на Гею несолоно хлебавши».
Появился Мечислав.
«Исходя из принципа минимальных потерь, я принял решение помочь вам. Опасность, связанная с появлением разведкорабля неизвестной нам формы, слишком непредсказуема. Когда нужно явиться на сбор вашей команды?»
Обрадованная Ванесса с недоверием заглянула в глаза интраморфу.
«Вы… не шутите?»
«Нет», – серьезно покачал головой тринарх.
Ванесса порывисто встряхнула руку Мечислава.
«Я не сомневалась в тебе. Однако наша миссия, похоже, не увенчается успехом, и если другие интраморфы-колонисты настроены так же, вернемся мы на Гею несолоно хлебавши».
Появился Мечислав.
«Исходя из принципа минимальных потерь, я принял решение помочь вам. Опасность, связанная с появлением разведкорабля неизвестной нам формы, слишком непредсказуема. Когда нужно явиться на сбор вашей команды?»
Обрадованная Ванесса с недоверием заглянула в глаза интраморфу.
«Вы… не шутите?»
«Нет», – серьезно покачал головой тринарх.
Ванесса порывисто встряхнула руку Мечислава.
«Благодарю! Мы, честно говоря, не ожидали. На Гею вы можете явиться в любой момент, когда освободитесь от дел, но – инкогнито. По консорт-линии найдете бывшего комиссара службы безопасности Горана Милича и будете работать с ним».
«Тогда с вашего разрешения я отправлюсь туда через два дня. Итак, с формальностями покончили. Не хотите поучаствовать со мной в дневной трапезе?»
«Ты как, не голоден?» – повернулась к Владу Ванесса.
«Нет», – угрюмо ответил молодой человек.
«С удовольствием присоединимся к вам». – Ванесса взяла Мечислава под руку, и они зашагали вперед. Влад с меланхолической покорностью последовал за ними, пряча в душе тонюсенький всхлип ревности.
«Что вы думаете по поводу сближения Стенок Космориума? – спросила повеселевшая Ванесса уже в кабине пронзающего лифта. – Это временное явление или глобальная процедура?»
«Судя по всему, кто-то запустил процесс выдавливания из покалеченного нагуалями домена чужих Законов, – ответил Мечислав, посылая вдруг Владу слоган: подмигивающий глаз-улыбка-успокивающее похлопывание по плечу-запах нашатыря. – Решил избавиться от нагуалей».
«Кто?»
«Не знаю».
«А как же остальная материя? Сожмется в единый конгломерат, в черную дыру? И что будет с нами, если Стенки сойдутся?»
«И этого я не знаю, – улыбнулся Мечислав. – Общеизвестно, что из-за нагуалей расширение нашего домена прекратилось, он застыл в статически неустойчивом положении. Возможно, сближение Стенок призвано стабилизировать это состояние. Хотя, с другой стороны, процесс сближения Стенок может означать всего лишь начало другого витка Игры. Но вот понадобимся ли мы Игроку, затеявшему Игру, еще вопрос».
«Вы весьма оптимистичны, господин тринарх».
«Это у нас в крови», – пошутил Мечислав.
Лифт вынес их в другой грот, с озером, парком, десятком красивых павильончиков, и Мечислав повел гостей в модуль питания, напоминавший кафе на Гее. Вероятно, оно и создавалось специально для гостей, чтобы они чувствовали себя в привычной обстановке.
«Куда вы отправитесь после посещения «Пурпурного Сердца»?» – полюбопытствовал тринарх.
«К Тартару, – ответила Ванесса. – В системе Тины тоже есть наша погранзастава и колония интраморфов. Если только код метро там не изменили. Не будете ли столь любезны, что позволите нам воспользоваться вашей линией?»
«Разумеется, – кивнул Мечислав. – Но позвольте дать вам совет: оставьте своего вьючного зверя у нас, он вас очень сильно выдает. Если хотите, мы снабдим вас фоксом для ношения поклажи».
«Нет», – коротко ответил Влад.
Ванесса посмотрела на его бесстрастное лицо, ответила серьезно:
«Гепард – полноправный член нашей команды. Пока что он нам необходим».
«Дело ваше. Итак, вот меню, делайте заказ».
Через несколько минут ходоки уже обедали, так и не увидев открыто гуляющих по планетоиду колонистов. Что они делают, где отдыхают и отдыхают ли вообще, спрашивать было неудобно, а Мечислав делал вид, что не понимает желания гостей поговорить в компании с большим количеством соотечественников. А может быть, и не делал никакого вида, сообразуясь со своими понятиями гостеприимства. Однако впечатление недосказанности, упущенных возможностей после посещения «Пурпурного Сердца» осталось и у Влада, и у Ванессы. Владу показалось даже, что разговаривали с ними как с малыми детьми, из вежливости, и лишь согласие Мечислава влиться в команду контрразведчиков на Гее несколько скрашивало это впечатление. И одновременно заставляло размышлять о тайне взаимоотношений колонистов, о смысле, который вкладывал новый союзник интраморфов в слова «мы – единый организм»…
ТАРТАР – ОРИЛОУХ – ЗЕМЛЯ
Завтракали за невысоким круглым столом в небольшой комнате, утопающей в приятном золотистом свете с потолка, который точно имитировал небо Земли. Комната была создана специально для них в недрах колонии «Зеленое Утро», располагавшейся, как оказалось, на искусственном сооружении в виде креста с шаровидными утолщениями на концах. Длина одной перекладины креста достигала шести километров, другой – четырех. Почему этот крест назвали «Зеленым Утром», осталось загадкой. Видимо, все интраморфы – переселенцы с Земли тяготели к красочным эпитетам и романтическому ореолу, достаточно было вспомнить их колонию «Пурпурное Сердце» в системе Чужой.
До прыжка на «Зеленое Утро» ходоки успели побывать на погранзаставе «Аргус», висящей над Тартаром, и этот их визит начался и закончился конфликтом с группой метроконтроля, которая проверяла оборудование станции метро на заставе и устанавливала дополнительные контуры защиты, а также меняла код старт-финиша.
Мечислав советовал им сразу переместиться на борт «Зеленого Утра», однако у Ванессы были другие планы, и она настояла на своем, попросив тринарха сообщить своим родственникам (по духу) о посещении колонии, чтобы колонисты разрешили впустить пару миссионеров с Геи.
Станция метро на «Аргусе» не хотела никого принимать, но Мечислав подключил к линии какое-то устройство, и канал открылся. Ошеломленные работники правительственной команды смотрели, открыв рты, как из камеры выходит огромный пятнистый зверь, а за ним женщина и молодой человек в серо-голубых униках пограничников-официалов.
– Привет, – сказала женщина с очаровательной улыбкой. – Мы туда попали или нет? Это база «Аргус»?
Немой и бледный от ярости начальник группы метроконтроля очнулся:
– Вы понимаете, что делаете?! Мы еле успели выскочить из кабины! Что вы себе позволяете?! Кто вы такие? Предъявите допуск!
Начальник был худ, рыж, бородат и впечатления властного человека не производил, поэтому Ванесса смерила его пренебрежительным взглядом и кивнула Владу:
– Пойдем, нас ждут. Секам пусть подождет здесь.
Однако, несмотря на субтильную внешность, начальник был решительным человеком, наделенным достаточно весомыми полномочиями, и подобную наглость не стерпел.
– Стоять! – прошипел он, делая знак своим подчиненным. – Документы!
Двое мужчин в коричневых с зелеными и желтыми нашивками комбинезонах шагнули к Ванессе, недвусмысленно кладя руки на рукояти «универсалов», и тотчас же Секам прыгнул вперед, сбивая их с ног. Влад остался на месте, но турель с «универсалом» на его плече развернулась в сторону рыжебородого начальника отряда и заставила отступить.
– Какие вы неловкие, – поморщилась Ванесса. – Вас же предупреждали, что по сети метро бродят террористы. А если бы вместо нас прибыли они? Где бы вы сейчас были?
– Допуск… – фальцетом проблеял начальник.
– Да есть у нас допуск. – Ванесса небрежно махнула перед его носом карточкой особых полномочий. – Только учтите, что и у террористов может оказаться на руках такой же документ. Надо быть готовыми ко всему. Чао, мальчики.
Она вышла из зала метро, провожаемая взглядами оторопевших техников контроля. Влад, оставив Секама в углу зала, молча последовал за напарницей, также сопровождаемый красноречивыми взглядами четырех мужчин.
На погранзаставе они пробыли недолго. Ванесса побеседовала с командиром заставы, которого знала и который оказался интраморфом, заручилась его согласием присоединиться к Миличу, и ходоки вернулись к метро, где продолжала работать группа контроля. На сей раз ее начальник был настроен более решительно.
– Я получил приказ вас задержать, – сказал он, опуская руку на рукоять «универсала», – и доставить в Управление СЭКОНа. Прошу сдать оружие и следовать за мной.
– А хвост от ящерицы вам не нужен? – с иронией поинтересовалась Ванесса.
– К-какой хвост? – не понял рыжебородый.
– Сушеный, – любезно уточнила Ванесса, посмотрела на Влада: – У тебя с собой нету? Какая жалость. – Она шагнула к кабине метро, но рыжебородый отскочил, выхватывая «универсал», его подчиненные тоже схватились за оружие, и Влад вынужден был вмешаться.
Он прыгнул к рыжебородому практически с прямых ног, перехватил руку с пистолетом, локтем ударил его в челюсть, отобрал «универсал» и приставил его к виску начальника. Секам в это время преодолел в прыжке ползала, вырос за спинами парней в коричневых униках, и Ванесса подняла руку: