– Вот это правильно, – одобрил Мурис, хотя его и не спрашивали. – Урон будет минимальный для третьего.
– Да ну! – Захан расхохотался. – Урон, говоришь, будет минимальный? А не выставить ли мне тебя за борт, за шкирку, чтобы шкурой тот урон почувствовал! Эй, там, курс – кратчайший, скорость – максимальная!
– А вот это зря, – Мурис, похоже, был не прочь поиграть с огнем. – Чем больше скорость, тем меньше возможности для маневра. А как же ты удирать будешь, если Скруг приготовил ловушку? Каким курсом будешь драпать, Захан?
Главарь нахмурился:
– Что ж ты, рыжая шкура, себе позволяешь? А ведь ты мне больше не нужен. Пора тебе войти в историю.
С этими словами он выхватил пистолет. Но его руку успел удержать Мак-Скал:
– Погоди, босс, так не делается. У нас был уговор с этим парнем. К тому же, дело еще не кончено. Мало ли что…
– Убью!! – Взревел Захан. Его офицеры, видимо, тоже загорелись этой идеей и бросились на двоих коттов.
И тут Мурис убедился, что его полоса неудач закончилась. Из динамика вырвалось донесение:
– «Дикая кошка» на связи. Босс! Вижу пять кораблей! Идут вам на перехват.
– Что! – Захан резко повернулся к боевому экрану.
Пока на радаре «Черных Плеяд» картина оставалась прежней. Два крысанских крейсера держались поодаль, не вмешиваясь в битву. Два других преследовали «Кошку» и «Резца», и вот-вот должны были скрыться за горизонтом планеты. Только «Дора», почему-то, убавила скорость.
Захан возмутился:
– Сдурела, что ли, эта «Дикая кошка»? Они там нас, что ли, сосчитали, идиоты! О, черт! Черт возьми!! – Он увидел, как появились пять новых треугольничков красного цвета.
– Никогда не верь пресс-генералам, – ошарашенно пробормотал Мак-Скал.
Крейсеры, видимо, висели с другой стороны планеты – Скруг, судя по всему, готовил коттскому флоту сюрприз. Теперь сюрприз достался пиратам. На большой скорости крысанские крейсеры атаковали главные силы Захана. Линкор уже достаточно замедлился, чтобы начать маневрирование, и пошел на боевой разворот. А корабли Захана, напротив, стремительно летели в самый эпицентр огня противника, и им требовалось время, чтобы сменить курс. И в довершение всего ударили два крейсера с флангов.
– Захан!! – Взвыл голос из динамика. – Я – «Череп». Уровень защиты критический! Генераторы не справляются! Сделай что-нибудь!
– А что я сделаю? – Удивился главарь. – Передать «Черепу»: курс прежний. А нам пора убираться. Приготовиться к маневрированию. Сбросить скорость.
В этот момент первый синий треугольник исчез с экрана. Несколько мгновений спустя «Черные Плеяды» проскочили сквозь облако космического мусора – все, что осталось от крейсера, – и осколки вспыхнули последними искрами в силовом поле флагмана. А еще через пару секунд динамик донес запоздалое прощание:
– Чтоб ты сдох, Захан! Чтоб ты…
Теперь противник сосредоточил огонь на «Скальпе». Ионные лучи резали его защиту, лазерные лучи выжигали наружное оборудование. И каждые пять минут следовал плазменный залп «Доры».
– Сдаюсь, сдаюсь! Прекратите огонь! – Капитан «Скальпа» решил закончить пиратскую карьеру, на его крейсере зажглись аварийные огни.
Захан выпучил глаза и побледнел:
– Проклятые трусы! Мы теперь беззащитны. Эй, ты, каракатица, – он обратился к мутанту за командным пультом. – Ты остановишь, наконец, эту посудину, или мне прострелить твою башку!
– Отклонение от курса станет возможно через девять минут.
– Что!! – Захан подскочил к офицеру и дал ему в ухо. – Прочь! – И сам занял место за командным пультом.
Тем временем «Скальп» вышел из боя, оставив флагман без всякого прикрытия. «Прекрасная Дора» шла встречным курсом, и ее убийственный главный калибр впервые удостоил внимания «Черные Плеяды».
– А зачем тебе, тупой мутант, тормозить корабль? – Не сдержался Мурис.
Захан неестественно покраснел. Он бросил пульт и молча направился к адмиралу. Пожалуй, его сейчас устроила бы хоть эта маленькая победа. Мурис ударил каблуком того, кто держал его сзади, бросился на пол и поднялся уже позади главаря. Захан повернулся и выстрелил.
– О-о-орх! – Один из пиратов за спиной Муриса растянулся на полу.
Мак-Скал подоспел раньше второго выстрела. Левой рукой он разбил Захану лицо, а правой выстрелил ему в живот. Секундная растерянность офицеров стоила жизни еще двоим из них. Остальные побросали оружие и отошли к стене. Мурис бросился к пульту и защелкал клавишами. Двигатели флагмана взвыли, ускорение бросило на пол всех, кому не за что было ухватиться.
– Ты что делаешь, командир? – Спокойно осведомился Мак-Скал, успокоив раненного пирата, который подбирался к винтовке.
– Хочу дожить до старости, чтобы еще долго созерцать твою рожу, брат.
Корабль содрогнулся от серии попаданий. Экран радара погас. Прохладный воздух из вентиляции принес запах гари. На командном мониторе побежали ряды донесений о повреждениях. Через несколько секунд экран радара вновь засветился, отражая неприглядную картину боя. Синий треугольник пиратского флагмана почти слился с красным треугольником «Доры», сближаясь с подошедшими крейсерами. Скорость крейсеров была 0.78. А скорость «Плеяд» – 0.47, но она быстро росла.
Следующий залп вырубил на пиратском флагмане все освещение, кондиционеры, холодильные установки, лифты и все системы, кроме систем жизнеобеспечения и двигателей. Орудия «Черных Плеяд» тоже замолчали. Вся энергия была отдана генераторам защиты. Когда включилось аварийное освещение, Мак-Скал осмотрелся и увидел, что в рубке они с адмиралом остались одни.
– Знаешь, командир, я рад, что встретил тебя, – сказал Мак-Скал.
– Да ты, никак, решил попрощаться со мной, а?
– Скорее, с жизнью.
– Рано, старина. Смотри, мы их проскочили. Наша скорость 0.71. Если мы выдержим еще один залп, этим крысам придется закусить хвосты от досады. Мы на встречных курсах, приятель. Смотри, как быстро мы уходим от них.
– Тогда я дам тебе совет. Подумай о себе, Мурис. Корабль почти в твоих руках… Что там такое? Слышишь?
Откуда-то донеслось эхо ужасного вопля. Выстрел. Целая очередь. И опять вопли, уже ближе. Мурис и Мак-Скал достали пистолеты. Дверь рубки отъехала в сторону, и в нее ввалился один из охранников Захана, весь окровавленный. Он рухнул на пол без признаков жизни. Через него перешагнул Ксхара с абордажной винтовкой. За его спиной теснились остальные котты.
– Захан, пес, выпусти адмирала, а не то я разрисую стены твоими мозгами! Где ты, отродье!
– Мурис, уж не Ксхара ли это? – Мак-Скал показал пальцем.
– Он теперь майор. Я без него – как без тени. Но если он меня сейчас не узнает – нам конец.
Ксхара подошел ближе и расхохотался:
– Мак-Скал! – Они обнялись. – Хорошо, что от тебя не воняет селедкой, как тогда, на крысанском крейсере. Помнишь? Адмирал, мы пришли за тобой. Что-то у этих пиратов не заладилось. Все отрубилось, и мы вышли из камер.
– Мы опять спасаемся от крысан, майор, – ответил Мурис. – Их слишком много.
– Много? А сколько? Всех вырежем! Крысам крышка!
– Крысам крышка! Крысам крышка! Ура! – Многоголосое эхо пошло гулять по коридорам и докатилось до самого трюма «Черных Плеяд».
Четыре страшных удара с промежутками в пару секунд обрушились на корпус и заставили всех, кроме майора, рухнуть на пол, зажав уши. Это долетели тяжелые плазмоторпеды с линкора. Они способны поразить цель даже на субсветовой скорости. Аварийное освещение отрубилось окончательно. Экран радара и даже мониторы на пульте показывали черноту. Рубка наполнялась едким дымом. Из коридоров слышались звуки паники: кто-то бегал и орал, будто перед смертью.
Адмирал прокашлялся:
– Ну, «Дора»! Все-таки раскошелилась на торпеды. Представляю, во сколько обошелся этот залп крысанским налогоплательщикам.
– Я не пойму, – подал голос Мак-Скал, – мы еще летим?
Ответом ему был мгновенный провал сознания – «Черные Плеяды» пересекли световой барьер.
Наследство Захана
– Сэр, разрешите разобраться с гиперкурсом! – Баско фонариком посветил в глаза Мурису.
– Нет уж, парень, только не ты! – Отрубил Ксхара.
– А ты, майор, не командуй, – возразил Мурис. – Парню надо практиковаться. Давай, разбирайся, пилот.
– Тут ничего не работает…
– Ну так найди толкового техника. И живее, живее, милейший.
Тут, к счастью для Баско, оборудование начало само собой приходить в норму. Заработал компьютер. Зажглось аварийное освещение. Котты смотрели на это, как на чудо.
– Я был совсем зеленым кадетом-первокурсником, – задумчиво сказал Ксхара, поглаживая винтовку, – а тот сержант был уже старым, он ушел на пенсию после того случая…
Все молча ждали продолжения, определив по интонации майора, что рассказ будет долгим, и заодно стараясь понять, какого такого сержанта и с какой стати выудил Ксхара из своей памяти.
– Все кадеты знают, что такое нуль-десант. Нас бросили на прочистку канализации. Я был, конечно, самым дисциплинированным из этой группы удальцов-нарушителей. Нам дали лопаты и водяные пушки. Надо было прочистить главный сток. Тот сержант, о котором я говорю, должен был присматривать за нами. Что его дернуло спускаться по лестнице впереди меня? Я нечаянно наступил ему на голову и сломал микрофон, так что мы все остались без связи с внешним миром. Сержант не стал возвращаться из-за такой ерунды. Он просто надрал мне уши, так что у меня потом долго шумело в мозгах и было скверное настроение. В коллекторе было достаточно светло и даже не очень тесно. Мы шли цепочкой, сначала по щиколотки, а потом по колено в воде, и только у сержанта, кстати, был респиратор. Вдруг, один кадет заметил дикую крысу. Он рванул за ней, да зацепился погоном за какой-то гвоздь. Сержант пришел в ярость. Он вывернул бедолаге ухо, и сказал, что если погон оторвется, его вышибут из корпуса. Я захотел помочь парню, хоть он и просил меня не делать этого…
– Все кадеты знают, что такое нуль-десант. Нас бросили на прочистку канализации. Я был, конечно, самым дисциплинированным из этой группы удальцов-нарушителей. Нам дали лопаты и водяные пушки. Надо было прочистить главный сток. Тот сержант, о котором я говорю, должен был присматривать за нами. Что его дернуло спускаться по лестнице впереди меня? Я нечаянно наступил ему на голову и сломал микрофон, так что мы все остались без связи с внешним миром. Сержант не стал возвращаться из-за такой ерунды. Он просто надрал мне уши, так что у меня потом долго шумело в мозгах и было скверное настроение. В коллекторе было достаточно светло и даже не очень тесно. Мы шли цепочкой, сначала по щиколотки, а потом по колено в воде, и только у сержанта, кстати, был респиратор. Вдруг, один кадет заметил дикую крысу. Он рванул за ней, да зацепился погоном за какой-то гвоздь. Сержант пришел в ярость. Он вывернул бедолаге ухо, и сказал, что если погон оторвется, его вышибут из корпуса. Я захотел помочь парню, хоть он и просил меня не делать этого…
– Кажется, я знаю, почему, – перебил Мак-Скал. – У тебя же было скверное настроение.
– Понимаешь, Мак-Скал, тот гвоздь выглядел вполне безобидно. Он так и стоит у меня перед глазами: ржавый, длинный, загнутый – не то гвоздь, не то крюк. Сержант приказал мне избавить боевого товарища от страданий, дал на это тридцать секунд и щелкнул секундомером. Я попробовал пальцами, но проклятый гвоздь сидел крепко. «Двадцать секунд» – сказал сержант. Тогда я колупнул гвоздь лопаткой и опять ничего не добился. «Десять секунд» – вел отсчет сержант. Конечно, я начал нервничать и раз-другой хорошенько рубанул лопатой, целясь в основание гвоздя. Огромный кусок потолка откололся, и оттуда хлынула вода. Там, оказывается, шла труба, а трубы-то в старину делали из керамики, вот я ее и разбил. Я и тот парень успели отскочить, а вот сержанту не повезло: камень упал ему на ногу. После этого он только выл и ругался, но командовать не мог, и я сам возглавил отряд.
– Не помню, чтобы ты когда-нибудь рвался в командиры, – вставил Мурис.
– А это как раз с того проклятого коллектора! – В голосе Ксхары проскользнули жалобные нотки. – Кое-кто из кадетов настаивал на эвакуации, а я решил любой ценой выполнить поставленную задачу – устранить засор. Мы пошли дальше по центральному стоку. Вода быстро прибывала, и очень скоро мы уже двигались вплавь, побросав все снаряжение. Когда вода добралась до ламп, они погасли, и от короткого замыкания начала тлеть изоляция проводов. Дышать стало нечем. Мы отчаянно пускали пузыри и ждали конца, совсем как в этой консервной банке, – Ксхара вздохнул и сглотнул тяжелый комок воспоминаний.
Котты в рубке вздрогнули, когда из динамика вдруг вырвался резкий голос:
– Эй, босс, и все там! Включите кондиционеры, черт возьми! Долго нам тут еще жариться по вашей милости?
– Кто это? – Спросил Мурис.
Мак-Скал пожал плечами:
– Из машинного отделения, я думаю. Там, наверное, жарко. Эй, Баско, отмени все боевые задачи компьютера, а то он на всем экономит энергию.
Баско уже кое в чем разобрался, и вскоре в рубке стало намного комфортнее: включилось обычное освещение, воздух очистился от гари и стал прохладнее. Помещение было забито коттами с «Ягуара», они сидели тихо и ждали, чем все это закончится.
Оглядев эту мирную картину, Мурис сказал:
– Похоже, корабль в наших руках. И неплохой корабль! Даже мой «Ягуар» не выдержал бы четыре плазмоторпеды.
– Позвольте спросить, сэр! – Баско почтительно отдал честь.
– Конечно, сынок, спрашивай, – улыбнулся адмирал.
– Как закончилась история с нуль-десантом?
– Ну давай, майор, рассказывай, как ты вышел сухим из канализации, – усмехнулся Мак-Скал.
– Мы все потом неделю сохли в лазарете, а друзья воротили от нас морды. А когда я ел крысиную тушенку, то для меня она еще долго пахла совсем не крысятиной. Натерпелся я в том коллекторе, Мак-Скал. Даже на Мокленде, в крысанских трущобах, когда нас выкуривали дымом, было не так жутко. А та история закончилась вот как. Засор, который мы должны были устранить, оказывается, устроили дикие бобры-отстойники. Все знают, что они обычно селятся в заброшенных коммуникациях, а иногда забредают и в действующие сети. Когда вода дошла до потолка, бобры просто открыли сток. Вот и все.
Рубка вздрогнула от взрыва хохота. Смеялись все – держась за животы, катаясь по полу, запрокинув головы, утирая слезы – как могут смеяться только отчаянные храбрецы, пережившие смертельную опасность. Не смеялся только один Ксхара. Он подождал несколько минут, а потом выстрелил в потолок. После того как установилась относительная тишина, Мурис начал распределять коттов по отсекам, чтобы окончательно прибрать к рукам «Черные Плеяды».
Вскоре он уже принимал в рубке делегацию пиратской команды. Офицеры покойного Захана остались не в восторге от предложения «катиться ко всем чертям» и решили перейти на службу к Мурису Клацу. Они понимали, что обязаны адмиралу жизнью. Некоторые из них искренне радовались спасению и не думали о будущем, а иные, затаив злость, решили дожидаться благоприятного момента, чтобы вернуться к пиратскому промыслу. Как бы то ни было, Мурис был торжественно избран командором клана «Черных Плеяд», пираты присягнули ему на верность. Хотя новый командор даже не знал, где находится база клана, и вовсе не собирался пиратствовать. Он хотел рассчитаться с крысанами за Агиттариус Прайм.
– А для этого мне нужна эскадра, – рассуждал он, когда рубка очистилась от посторонних. – Мы выйдем на коммуникации и будем вести партизанскую войну. Я поймаю этого Скруга. Его может спасти от смерти только одно, на что я совсем даже не рассчитываю – портрет моей Мауры, если он сохранил его.
– Неужели ты все-таки женился, Мурис? – Очень удивился Мак-Скал.
– Она была моей невестой, брат. Но, боюсь, теперь она презирает меня, вот так-то. Ладно, хватит трепаться. Пилот! Каким курсом мы идем?
– Курс нужно менять, сэр. Мы идем к периферии галактики.
– Найди какую-нибудь систему, Баско, где можно спокойно зависнуть, пока мы не определимся с курсом.
– Точка выхода через двадцать минут. Система необитаема. Это в шестьсот десятом сегменте.
– Приготовиться к выходу из режима гипернавигации! Всем, свободным от вахты, разойтись по каютам. Подготовить технические службы для ремонта корабля.
– Кажется, нам нечего чинить, командор, – Баско пытливо разбирался в системном компьютере. – Повреждений нет.
– Тогда мозги себе почини, умник! – Вспылил Мурис. – Мы только что были мишенью для целой эскадры. Наверняка эта посудина держится разве что из страха перед нашим Ксхарой. Проверь все как следует!
– А ты еще не понял, Мурис, чего стоит эта швааровозка? – Сказал Мак-Скал. – Корпус «Черных Плеяд» сделан по новейшей технологии швааров. Я и сам толком не знаю, чем он покрыт, но это какие-то споры. Шваары умудрились как-то соединить металл, пластик и живые микро-грибы – я так понимаю. Поврежденная обшивка просто зарастает, причем, довольно быстро. Ее, конечно, можно пробить, но уж если не добьешь, она скоро станет как новенькая.
У Муриса засверкали глаза от такой удачи. Он понял, что быть наследником Захана довольно выгодно.
– Может быть, ты еще чем-нибудь порадуешь меня, старина? – Он хлопнул Мак-Скала по плечу.
Бывший пират на секунду задумался и лукаво посмотрел на бывшего адмирала:
– Ты говорил, что тебе нужна эскадра? Я думаю, не нам одним удалось спастись. Корабли Захана должны собраться в определенном месте. Это место я знаю – система Бетельгейзе. «Дикая кошка» и «Резец», наверняка, удрали с Агиттариуса. «Хвост Сатаны» – возможно, тоже.
– А разве они соберутся не на базе клана?
– Координаты базы известны были только Захану.
– Это звучит очень глупо, друг.
– А я тебе еще раз говорю, Мурис: никто, кроме покойного Захана, не знал координаты базы клана Черных Плеяд. Это средняя по величине планета с кислородной атмосферой и единственным материком. В системе две звезды: остывший красный гигант и горячий белый карлик. Пираты называют их Плеядами. Сам понимаешь, название весьма условное и к настоящим Плеядам не имеет никакого отношения. Хочешь знать, как мы туда попадали? В необъятном трюме «Эльдорадо»! Да. Этот старый рудовоз в два приема переносил всю эскадру на базу, и Захан лично управлял кораблем. Думаю, если бы «Эльдорадо» остался цел, мы и то ничего не узнали бы – Захан вряд ли оставлял следы в памяти навигационного компьютера, не такой он был простак. Как ни крути, это была гарантия безопасности клана и самого Захана. Имущество и семьи пиратов остались там, на базе, поэтому личность Захана была неприкосновенна, ведь только он знал дорогу туда.
Мурис, покручивая ус, не удержался от похвалы хитрости пирата. Ксхара, однако, оказался более практичным и предложил хорошенько обыскать тело.