На этом месте записи обрывались. На оставшихся двух листках я увидела эссе. Сверху стояло название «Вампир и роза». Я вспомнила новую картину Ренаты. Но читать не стала. Мое настроение оставляло желать лучшего. Я все еще не могла преодолеть злость. Хотелось немедленно вызвать Лилу, попросить, чтобы она снова создала мою вампирскую копию, отправиться в прошлое и наподдать этой Маришке как следует, чтоб знала. Я соскочила с дивана и начала быстро ходить по гостиной. Все не могла успокоиться. Убивала невозможность действовать и что эта «наглая тварь», а по-другому я не могла ее назвать, находится в такой близости от моего любимого. Умом я понимала, что у меня нет причин ревновать. Я уже не раз могла убедиться в верности Грега. Но после того случая с Лерой я будто получила ожог. При малейшем поводе душа начинала болеть, словно остался незаживающий рубец. И от этой боли ревность разгоралась с новой силой. Так происходило и сейчас. Тем более Маришка казалась мне симпатичной и здоровой девушкой, а Грег наверняка после превращения испытывал и сексуальный голод. Помню, как он красочно описал свой аппетит после обратного превращения, с каким наслаждением он поедал обыкновенный жареный картофель. Нетрудно было предположить, что не менее сильный голод возник у него и к физическим отношениям с девушками. Он столько лет был этого лишен. Грег не писал мне об этой стороне его превращения, но я была уверена, что она присутствует, а он просто не хочет меня огорчать. Но от таких мыслей моя ревность лишь усиливалась.
— Я должна взять себя в руки! — медленно произнесла я и аккуратно сложила листки.— У меня нет ни малейшего повода подозревать его хоть в чем-то! Грег любит меня. Я уверена. К тому же он написал, что лучше умрет, чем будет продолжать существование без меня. Разве это не доказывает его чувства? А ведь он может, если ничего не получится с его переходом в мое время, просто-напросто жениться на той же Маришке, нарожать с ней детей и жить до старости. Но у него и мыслей таких не возникает.
Я все-таки смогла успокоиться. На душе полегчало. Я уселась на диван и погрузила взгляд в картину, где мы с Грегом кружились на летнем цветущем лугу, подняв глаза в голубое небо. Мы выглядели такими счастливыми и беззаботными. Я смотрела, не отрываясь, и постепенно окончательно пришла в себя.
— Я сделаю все, чтобы ты вернулся! — четко произнесла я. — Все, что в моих силах!
Было уже за полночь, я легла в постель. И хотя только что проспала почти сутки. снова мгновенно уснула. Утром встала как обычно и чувствовала себя намного лучше и морально, и физически. Позавтракав, позвонила маме. Она обрадованно спросила, когда я вернулась и прилетел ли со мной жених.
— Да только что, — неопределенно ответила я, — Но Грег остался в Лондоне. Как вы?
— Прекрасно! — возбужденно заговорила мама. — Твой отец так изменился! И у нас все замечательно! Я так благодарна тебе, доченька!
— За что? — смутилась я.
— Как за что? Это ведь ты изменила мой имидж, отвела меня в салон к Лизоньке, заставила меня посмотреть на себя другими глазами, — торопливо заговорила она. — Я тщательно поддерживаю этот стиль, слежу за собой. Как жаль, что твой Грег все еще в Лондоне,— не меняя интонации, добавила она. — Когда уж он вернется в Москву? Ну хоть ты съездила, повидалась, Новый год с ним встретила! Его родные здоровы?
— Да-да, все хорошо, — растерянно ответила я.
Обычно мама вела себя более сдержанно и в мою жизнь не лезла. Поэтому меня удивила ее раскрепощенность.
— Мы с папой последнее время много говорили о вас, — продолжила она. — Ты знаешь, как я негативно отношусь ко всем этим современным отношениям, ко всяким гостевым и гражданским бракам. Но, наверное, папа прав. Он объяснил мне, что такая богатая семья, как. у твоего Грега, не может принять абы кого, что чувства необходимо проверять, прежде чем идти в ЗАГС. Я, конечно, мечтаю, что ты выйдешь замуж по-настоящему, что будет красивая свадьба... Кстати, Лада, совсем забыла! Я тут недавно видела Лизу, она спрашивала„ когда ты возвращаешься. У нее та-а-акие новости!
— И какие? — заулыбалась я, забавляясь маминым возбужденно-жизнерадостным настроением.
— Ты позвони ей! Она же замуж выходит!
— Да ладно'. — не поверила я. — За Димку?!
— Вот уж не знаю, за кого, она не сообщила!
Я ее в нашем дворе встретила, она спешила, как всегда, поэтому со мной парой слов перекинулась, мою прическу осмотрела и велела через недельку прийти к ней в салон. Сказала, что запишет.
— Понятно! — прервала я мамины излияния.
Мне не терпелось позвонить Лизе и услышать новость из первых уст. — Мам, я к вам приеду, наверное, сегодня. Вы дома?
— Не терпится с подружкой поговорить?— догадалась она. — Конечно, мы дома! Приезжай скорей! Будем ждать!
— Тогда часикам к пяти, — быстро ответила я.
Мама чмокнула трубку, и раздались короткие гудки. Я тут же набрала номер Лизы. Она ответила не сразу, и голос показался мне сонным. — Спишь! — констатировала я. — А ведь уже почти одиннадцать.
— Бог мой, какая рань! — зевнула Лиза.— Вообще-то сегодня воскресенье, так что имею право! Лада! Наконец-то ты приехала! — более бодро добавила она.
— Ага, — улыбнулась я. — И сразу узнаю такие новости! Ты замуж выходишь?
— Представляешь? — рассмеялась Лиза.— Это я-то! Сама не верю!
— За Диму?
— А за кого еще? — раздался в трубке низкий мужской голос. — Лада, привет! Хочу официально пригласить тебя на свадьбу. Я уже всех с курса позвал! Думаю, тебе приятно будет повидаться с бывшими одногруппниками!
— Привет, Димка! И когда? — уточнила я, чуть напрягшись.
Вот как раз с бывшими одногруппниками мне встречаться не очень-то хотелось.
— Шестого февраля, — снова взяла трубку Лиза. — Это суббота. Регистрация в полдень в нашем районном ЗАГСе.
— Бог мой, да тут осталось меньше месяца! Значит, все уже окончательно решено? — спросила я.
На миг стало грустно. Мы с Лизой дружили чуть ли не с детского сада. И хотя последнее время редко виделись, все равно она оставалась моей самой близкой подругой. И вот она меняет статус и становится замужней женщиной. Лиза, моя подружка-хохотушка, беспеч ная, легкомысленная, меняющая парней одного за друг им„выходит замуж! Новость не укладывалась у меня в голове.
— Конечно, решено! — весело ответила она. — Ты когда к родителям?
— Сегодня хотела, вечерком.
— Чудненько! — явно обрадовалась она.— Я сейчас у Димы, но тоже собираюсь сегодня к своим. Увидимся?
— Обязательно!
— В общем, как появишься у предков, .звони! «Лиза выходит замуж!» — твердила я про себя, словно таким образом пыталась привыкнуть к этой мысли.
Она была самой легкомысленной у нас в классе. Я всегда считала, что Лиза выйдет замуж, когда ей будет за тридцать, никак не раньше. Поэтому удивительно, что уже в девятнадцать она решилась на такой серьезный шаг, Хотя, рано начав половую жизнь„испытав множество разочарований, поменяв не один десяток партнеров, возможно, Лиза просто-на-просто нагулялась, как говорят в народе, и захотела чего-то более определенного. Мне уже не терпелось увидеться с ней и подробно обо всем расспросить. Последнее время я отдалилась от друзей и ни с кем не общалась. Только с Лизой и то не так часто, как мне бы хотелось.
Я была полностью занята решением своих проблем, и ни на что другое не оставалось ни сил, ни времени. К тому же я все равно не могла ничего рассказать даже Лизе.
Я решила выйти пораньше и походить по магазинам. По правде говоря, очень озаботилась тем, что подарить молодоженам. Средств у меня предостаточно, но выбор подарка дело тонкое. В голове уже проносились всевозможные варианты от эксклюзивных украшений до наборов постельного белья с какой-нибудь ручной вышивкой. Однако я взяла себя в руки и решила напрямую выяснить у Лизы, чего бы ей хотелось. На улице я порадовалась типично рождественской картине. По-прежнему было морозно, выглянуло солнце. Легкий ветерок сдувал снежинки с деревьев и крыш, и они медленно кружились и переливались. Казалось, воздух пронизан тысячами танцующих искорок, это выглядело сказочно. Я прищурилась на солнце и улыбнулась. В душе крепла уверенность, что все будет хорошо и Грег ко мне вернется. Видимо, на этой волне я внезапно свернула в переулок и решила перед походом по магазинам зайти к Ренате.
«А вдруг она уже нарисовала Грега? — размышляла я, не переставая улыбаться. — И я увижу готовую картину! И тут же пойму, что нужно делать дальше!»
Консьерж вышел мне навстречу. Он уже хорошо меня знал, поэтому никаких вопросов не возникло, и я беспрепятственно вошла в подъезд. Дверь в квартиру Ренаты была открыта. Мало того, я услышала ее громкий возмущенный голос.
«А вдруг она уже нарисовала Грега? — размышляла я, не переставая улыбаться. — И я увижу готовую картину! И тут же пойму, что нужно делать дальше!»
Консьерж вышел мне навстречу. Он уже хорошо меня знал, поэтому никаких вопросов не возникло, и я беспрепятственно вошла в подъезд. Дверь в квартиру Ренаты была открыта. Мало того, я услышала ее громкий возмущенный голос.
— Да зачем тебе эта девчонка?! — кричала она в исступлении. — Нашел очередную дурочку! Что с тобой?! Мало Леры! Уже мог бы сделать выводы!
Я замерла перед дверью, не зная, как поступить. Подслушивать не хотелось, а войти внутрь и встретиться с разъяренной Ренатой тоже казалось мало привлекательным.
— Это мое дело! — услышала я голос Дино. — Чего ты бесишься? Я даже не из вашего клана!
— Ты прав! — более спокойно ответила она.
Я вошла. Они стояли конце холла, при моем появлении замолчали.
— Лада? — удивленно спросил Дино.
— Привет! — настороженно ответила я.
Мне не нравилось выражение их лиц: у Дино раздосадованное, а у Ренаты печальное. Ситуация казалась настолько очевидной, что я удивилась, как не поняла этого раньше. Рената, несомненно, увлеклась Дино. Я вдруг поняла это в одно мгновение. Видимо, и Дино до нашего путешествия в Венгрию благосклонно к ней относился.
— Привет! — вяло ответила Рената.
— Шла мимо, — пояснила я. — Решила заглянуть. Извините, если помешала!
— Я все равно уже покидаю вас, милые девушки, — улыбнулся Дино, но его глаза остались напряженными. — И куда ты сейчас? — вежливо поинтересовалась я. — На озеро Балатон! — зло ответила за него Рената. — Лада, что такого в этой девчонке?! Может, ты мне объяснишь?
— Ну, я пошел! — быстро сказал Дино и исчез за дверью.
Рената поникла и отправилась в гостиную. Я побрела за ней. Окна были открыты, и солнечный свет заливал комнату. Она поморщилась и опустила тяжелые портьеры. Хлопнула в ладоши, и в простенках зажглись матовые бра. Рената уселась на диван, ссутулившись. Никогда я ее такой не видела и просто не знала, как себя вести. Хоть мы и сблизились с ней за последнее время, но я не забывала, что это прежде всего вампир, а потом уже моя знакомая. Подругой язык не поворачивался ее назвать.
— Что слышно про Атанаса? — робко спросила я.
— Все в порядке, — пробормотала она, не поднимая головы. — Можешь не волноваться. Атанас лежит в склепе, снадобье делает свое дело! Вот думаю, может, и мне пора? Только монастырь мужской!
— Кстати, давно хотела спросить, почему?— сказала я и уселась на кушетку, неподалеку от дивана.— Девушки-вампиры намного слабее, чем
мужчины, — ответила Рената и наконец на меня посмотрела, ее глаза по-прежнему были печальны. — Считается, что у нас даже депрессии не может быть! Видимо, поэтому «Белый склеп» исключительно мужской монастырь. Я знаю, что существуют еще какие-то убежища для вампиров, но про это мало говорят. А «Белый склеп» самый известный.
— И все-таки странно, что девушки занимают второстепенное место в вашем обществе,— заметила я.
— Мы не наделены и третью тех способностей, которыми обладают мужчины, — пояснила она. — Поэтому и считается. что депрессии у нас быть не может, так как мы более примитивно устроены. Ни разу не слышала, что хоть одна девушка-вампир дошла до того, что превратилась в упыря. А вот с мужчинами такое случается.
— Брр, — содрогнулась я. — Видели мы этих упырей! Мразь!
— Видели? И где? — оживилась Рената. — Дино тебе разве не рассказывал?
— Он'? — она злобно засмеялась. — Все, что я слышала после его возвращения, это про «замечательную, бесстрашную, нежную, прекрасную девушку Дашу из Воронежа». У Дино маниакальное пристрастие к простым девкам. Нет, чтобы обратить внимание на... — И она осеклась. Я помолчала, но, видя, что она сидит неподвижно и смотрит в пол, на ила рассказывать о том, как мы были в замке Радужных и что там видели.
— Хорошо, что все для вас закончилось благополучно, — заметила она, когда я замолчала. — А эта Даша... — вновь начала она, но тут же закрыла рот.
Рената явно на ней зациклилась. А мне хоте- лось быстрее выяснить, нарисовала ли она хоть что-то. Собственно говоря, за этим я сюда и явилась, но Ренате было не до картин. Я видела, насколько она раздражена и опечалена. Но чем я могла помочь? Мы обе знали, о чем мечтает Дино, поэтому вполне естественно, что он искал чистую юную девушку.
— Он тебе так нравится'? — осторожно спросила я.
— Что'?!— вскрикнула она. — С чего ты взяла'?! Просто Дино мой друг, и я вижу, что он постоянно выбирает не тех!
— Но ведь ты даже не знакома с Дашей!
— А мне и не надо! — хмыкнула Рената.— Уверена, это клон Леры! Наверняка такая же тупая и развратная'
— На меня она произвела хорошее впечатление, — я сочла нужным вступиться за девушку.
— Все! Хватит это обсуждать! — оборвала меня Рената. — А ты зачем, собственно, пожаловала?
— Хотела по магазинам пробежаться, — ответила я. — По пути решила заглянуть к тебе. Я прочла записки Грега. Гнетущее впечатление! Мне страшно за него! Еще и эта Маринка!
— Ага! Ты должна меня понимать! — оживилась Рената. — Эти тупые девки, от которых невозможно избавиться, просто выводят из себя. Да, Маришка меня тоже насторожила. Так вешается на Грега!
— И без тебя знаю, — хмуро заметила я. — Нужно как можно скорее вытащить его оттуда.
Я больше не могу все это выносить!
— Пошли, — сказала она и встала.
Рената быстро покинула гостиную, я в недоумении шла за ней. Когда она привела меня в мастерскую, я в волнении начала оглядывать картины. Но ничего похожего на портрет Грега так и не увидела. Настроение моментально померкло. Рената вытащила откуда-то из угла довольно большой подрамник и установила его на мольберт. Я увидела странную и унылую картину. На ней было изображено серое нависшее небо и какой-то бетонный, на вид грязно-серый забор. Поверху шла колючая проволока, что придавало картине зловещий вид.
— Что это? — хмуро спросила я, изучая забор.
— Не знаю, — искренне ответила Рената.—
Даже показывать тебе не хотела, так как сама не пойму, что нарисовала. Но это возникло после прочтения записок Грега.
— Странно. — пробормотала я и ощутила
сильнейшее желание заглянуть за забор. — Что это может быть? Из-за этой колючей проволоки похоже на тюремную стену. Грег сейчас за ней?
— Не знаю, — повторила Рената. — Я же тебе не раз говорила, рисую по наитию! И сама час-то не понимаю, что получится в конце работы.
— Ладно, подождем, — сказала я. — Вдруг тебе захочется пририсовать еше что-то к этому забору?
— Не уверена, — ответила она, внимательно изучая изображение. — Картина явно закончена. Так что, Лада, довольствуйся тем, что есть.
— А может, войти внутрь и.заглянуть за колючую проволоку? Ты не пробовала?
— А что там может быть интересного? — пожала она плечами. — Какой-нибудь тюремный дворик.
— И все-таки! — настаивала я. — Если сама не хочешь, то я могу попробовать. Крови у меня сейчас много. У меня уже получалось войти в твою картину,
И я, не дожидаясь ее ответа, вытащила из выреза кофточки кулон и открыла его.
— Лада! — возмутилась Рената. — Что ты делаешь?!
Но я и слушать не стала. Набрала на палец крови и обвела вокруг себя ею спираль. Я должна была попасть в картину и увидеть, что изобразила Рената. Ощутив терпкий запах крови Грега, я вдохнула его, сосредоточилась и подошла к картине. Я чуть ли не уткнулась в нее лбом, но ничего не произошло. Подождав какое-то время, я беспомощно посмотрела на стоящую рядом Ренату.
— Не выходит, — сказала я. — Но ведь тогда получилось!
— Тогда ты была нарисована, — ответила она. — Помнишь, в виде призрака под кустом сирени? Эта картина здесь, я поставила ее стене. Найти?
— Нет смысла. — я отошла от полотна. Затем аккуратно собрала кровь обратно в кулон. Она легко стекла в него. Я вздохнула с облегчением.
— Ну да, — согласилась Рената, — там тоже нет Грега- человека, только Грег-вампир.
— Может, ты туда сходишь? — предложила я и кивнула на холст.
Рената поморщилась и заметила, что такие места ее мало привлекают и что она любит входить в красивые пейзажи с зеленью и цветами, 1живописными водопадами и скалами.
— Но ведь не ради удовольствия! — оборвала я ее разглагольствования. — Ты просто посмотри, что там, и возвращайся. Минутное дело!
— Не знаю, — неуверенно ответила она.
— Тогда нарисуй меня возле этого забора, а я уж разберусь, что делать, — предложила я.— Давай! И я уселась на стул, приняв картинную позу.