— Хай! — сказал я.
— А, Калиостро! С приездом. Какого дьявола тебе не спится?
— Да вот, отсматриваю материалы по Элинору.
— А-а-а! Ну-ну!
— Так вот, файл за номером 000456-ZA я худо-бедно понял даже с моими азами в медицине. А теперь объясни мне вот это: «N 000457-ZA. Анализ наследственного материала был проведен 18 мая 1001 года при участии профессора де Вер Коуна (Вашингтон), эксперта Тьерри Шелла (Нью-Йорк) и ассистента эксперта Григория Щипачева (Нью-Йорк). Отслежено, что мейоз проходит необходимые 7 фаз без нарушений, в профазе I замедлена фаза диплотена. Предположительно, в результате воздействия на организм сложных химических препаратов. Обратимо. Синтез РНК — соответствует норме. Каждая исходная клетка образует 4 сперматиды с гаплоидным набором хромосом — норма. Стадия формирования — норма. При попытке слияния (10 различных жизнеспособных яйцеклеток) замечено: слияние не происходит ни на одной из стадий, что можно объяснить неизученным на данный момент изолирующим механизмом в мужском материале».
— И чего тебе непонятно? — насмешливо переспросил Тьер. — Ты же в курсе, что такое «изолирующий механизм»?
— Ну да, естественное предохранение от смешивания видов. Не ошибся?
— Гений! Но насильственно можно вывести гибрид. Примером тому — лошаки, мулы, зебропони, лигры, тигроны…
Мой взгляд скользнул по статуэткам Анубиса и сокологлавого Гора, опустился на полочку, где сидела бронзовая женщина-кошка Баст, остановился на Сфинксе, растянувшемся перед голографической проекцией знаменитых пирамид в местечке Гиза близ Каира. Все это прислали нам с Фанни из Египта тетя Софи и ее «эльфы», делая вид, что знать не знают о нашей свадьбе. Кстати, Египет — это одна из тем, однажды сблизившая меня с моей будущей спутницей…
А Тьер продолжал:
— Просто они, эти гибриды, окажутся неспособными к репродукции, но жить, как говорится, будут. Природе такие выверты ни к чему, поэтому существует множество преград к скрещиванию видов. Но ни одна клетка ни у одного из видов живых существ не будет так отфутболивать клетку противоположного пола, как у твоего парнишки. Где-то да произойдет объединение, хоть на считанные секунды, понимаешь? Для проверки, как бы — мол, а вдруг?.. Понимаешь? А здесь — нет. Стопроцентное бесплодие при полной норме во всех фазах формирования половой клетки. При полной норме — даже при условии, что его накануне насквозь протравили тяжелыми химическими препаратами! Скажу как на духу: я с подобным еще не встречался.
— И что? Как это объяснить?
— Надо разбираться. Знаешь, ведь у людей так не бывает в принципе. Иначе не существовало бы метисов. Если Великий Конструктор после того, как я сдохну, задаст мне вопрос: «Вот скажи мне, создание мое, Тьерри, как врач: чем, по-твоему, люди отличаются от животных — да от тех же обезьян?», то знаешь, что я ему отвечу? «О, Созидатель! — скажу я ему. — Видишь ли, я знаком с материалистической теорией происхождения человека от обезьяны и даже был период, когда придерживался ее. Но потом я задумался об основных аспектах Твоего учения, Созидатель! Ведь единственный вид, способный скрещиваться межрасово и в дальнейшем размножаться без всяких проблем — это хомо сапиенс! И это не просто прихоть. Напротив: созданная Тобою природа всячески потворствует такому смешению. Ибо ратующие за чистоту крови и ненавидящие чужаков этносы постепенно вырождаются, причем и внешне, и внутренне! Политика Твоя продуманна, о, Созидатель! Порознь нам не увидеть звезд, — скажу я еще. — Природа настаивает: обновляйте кровь, разумные создания Великого Конструктора! И будут метисы, ваши потомки, умнее и сильнее вас многократно! И станет цивилизация Цивилизацией! Вот чем отличается человек от животных, Созидатель!»
— Тьер, шестой час утра, я не сплю уже почти сутки, поэтому не будешь ли ты так любезен поумерить свою образность и подсократить лозунги?
— Короче говоря, твой фаустянин своим существованием опровергает все теории к чертовой матери. И дарвиновскую, и природную. У людей так не бывает? Ну хорошо, пусть тогда мы животные. Но и у животных так не бывает! Близкие виды могут скрещиваться, просто потомство их будет репродуктивно негодным. А здесь? Ну ты сам взгляни на схему и на запись! Спустя минуту ради проверки эти же самые яйцеклетки мы задействовали в опыте с другим мужским материалом. Это было похоже на рождественскую распродажу, Калиостро! В общем, думал я тут думал…
— И что удумал? — мы с Фанни наскоро переглянулись.
— Кстати, кто поставил твоему парню диагноз «шизик»? Я протестую. Психика у него, разумеется, повреждена, однако… обратимо, черт меня возьми, обратимо! Он же гибок, как никто другой! А руки? Ты видел его руки? Это руки хирурга! К тому же он знает о медицине столько, сколько знает не всякий медик-выпускник Академии. Мы успели с ним поговорить…
— Тьер!
— Единственный вывод, напрашивающийся сам собой: твой фаустянин — «синт».
Меня как громом поразило. Элинор — «синтетика»? «Полуробот»? Творение человеческих рук, способное убивать? И таких — управляемых, как сам Зил, «синтов»-воинов — целая планета? Религиозные фанатики, готовые по мановению руки их главного, кем бы он ни был, сметать все на своем пути? О, Элинор отлично продемонстрировал свои способности в том самолете два года назад!
— Ты уверен? — почти беззвучно прошептал я, сжав похолодевшую руку жены.
Голографический Тьер пробежался по своей комнате из стороны в сторону и отхлебнул из початой бутылки:
— Нет, не уверен. Но другого объяснения у меня пока нет. Спроси у него сам. Может быть, он тебе скажет. Насколько мне известно, этот парень соглашается говорить о делах только с тобой — и сам черт ему не брат.
— Ладно, Тьер, извини за…
— Ну вот… — перебив меня, эксперт в расстройстве посмотрел на бутылку виски. — А ведь не хотел я сегодня пить! Всё, Калиостро, до связи!
Едва Тьерри отключился, я услышал голос Фаины:
— А я могу тебе сказать о том, кто тебя подставил в той истории с фальшивым двойником и журналистом газеты «Сенсации»! — с хитринкой проронила она.
Кажется, ночи откровений продолжаются…
«Только не Пит!» — промелькнуло у меня в мозгу, и я скрестил пальцы.
5. Атомий требует жертв
Небольшое отступление на пару лет назад.
Последние числа июля 999 года. Сотрудница ОКИ, Аврора Вайтфилд, до той поры не знакомая с капитаном нью-йоркского спецотдела Диком Калиостро, вышла с пресс-конференции, связанной с проблемами Клеомеда. В том числе любопытная журналистская саранча наперебой сыпала вопросами об атомии.
Девушка была вне себя от гнева: проект, которым они с ассистентами занимались в течение нескольких лет, находился под угрозой закрытия. И жалко ей было не потраченного впустую времени. Она оплакивала свою Мечту. Если план сорвется — это будет катастрофа. Ее кафедра влезла в долги, получая финансирование на разработку проекта «Атомий». И спонсоры хотели видеть результаты своих вложений.
Полное фиаско. Что делать? Ведь тетям и дядям-толстосумам не объяснишь, не переведешь стрелки на политические веяния. Они сами делают политику. Но и им подвластно не все. К примеру, ОКИ был одним из путей получения под контроль «силовиков» из ВПРУ. А общественность так невовремя раздувает скандал!
Аврора почти поравнялась со своим автомобилем, который ей подогнал один из ассистентов, но тут ощутила чьи-то жесткие пальцы на своем запястье.
— Госпожа космопыт, если не ошибаюсь?! — насмешливый голос принадлежал очень молодому человеку с довольно красивым, но чересчур надменным лицом, которое сильно портили пустой взгляд голубых навыкате глаз и пренебрежительно оттопыренная нижняя губа.
Мисс Вайтфилд вспомнила, что это лицо несколько раз мелькнуло перед нею во время пресс-конференции.
— Что вы хотели? — она выдернула руку.
— Вы любите оперу?
— Кто вы такой?
— Мое имя немного вам скажет. Тимерлан Соколик. Друзья называют меня просто — Тим.
— Тим… — кивнув, повторила Аврора. — И чем же я вам обязана, Тим Соколик?
— Я предлагаю сходить в оперный и попутно обсудить ситуацию. Возможно, я смогу предложить вам варианты выхода из кризиса. Я говорю об атомии, леди!
Вайтфилд почувствовала, как отлила от ее лица кровь и, нелепо дернувшись, замерло сердце. Хоть бы только он не солгал, этот Тимерлан Соколик!
А он тем временем усадил ее в автомобиль, сам сел рядом и приказал ассистенту ехать на Бродвей.
Бродвей, исторический центр музыкальной культуры, в прошлую эпоху считался синонимом мюзикла, последыша оперетты. Ныне на Бродвее стоял грандиозный комплекс «Галактика» — оперный театр, исторический музей «Алтарь Евтерпы», три концертных зала, выставочная галерея. В «Галактике» можно было заблудиться с той же легкостью, как и в лабиринтах многочисленных коридоров нью-йоркского ВПРУ.
В оперном давали «Клеопатру». Аврора чувствовала себя неловко: одета она была вовсе не для посещения театров. Но ее спутника, молодого Соколика, это мало беспокоило.
Они сели в ложе. Сотрудница ОКИ все ждала, когда Тим заговорит о деле, но он не торопился.
— Я был мальчишкой, когда родители водили меня на «Клеопатру». Тогда ее партию исполняла Ефимия Паллада, золотой альт Москвы… Сколько постановок видел после ее смерти — ни одна певица не может сравниться с Палладой… Кстати, у вас с нею много общего, мисс Вайтфилд!
— Благодарю, сэр! — громким шепотом отозвалась Аврора, совершенно не прислушиваясь к пению. — Но не лучше ли нам с вами начать беседу?
— Нет, это — не Клеопатра… — сокрушенно констатировал Тим и вытащил линзу из глаза. — Колоратурное сопрано — это не для Клеопатры. Только альт! И только альт Ефимии Паллады! Извольте, начнем беседу. Проект «Атомий» вот-вот закроют…
— Тьма пала на мою страну! — пищала артистка, играющая египетскую царицу. — Римские агвилы кружат над растерзанным богом! Я избранна! Во мне спасение Египта…
— Вы говорили о каком-то выходе, мистер Соколик! — напирала Вайтфилд, вовсе не желая, чтобы он снова отвлекся на эту дурацкую оперу.
— Выход есть всегда. Но вот готовы ли вы будете принять условия?
— Звучит двусмысленно и угрожающе…
— Клеопатра приняла Цезаря! Врага! — Тимерлан приподнял палец и многозначительно кивнул на сцену, сверкающую бутафорскими доспехами римлян. — Ради великой цели!
— Вы нарочно притащили меня сюда, чтобы…
— Да-да-да! — рассмеялся молодой человек. — Приятно иметь дело с умным человеком! Так вот, я предлагаю Игру. Точнее, конечно, предлагает ее куда более влиятельный человек, я лишь посредник и останусь таковым до тех пор, пока вы не примете окончательное решение. Для вас Игра безопасна.
— Что я должна сделать?
— Принять римлянина-врага.
— Как это?
— В вашем Управлении, в спецотделе, служит человек. Сам по себе он… пусть не пустое место, но и не ферзь. Ферзем его делает родственная связь. Его тетка — человек, к мнению которого прислушиваются президенты. Его отец — первый пси-агент, вступивший в организацию «Черные эльфы». Которую, кстати, создала эта самая тетка с санкций президента Альфы Солло. Вы понимаете, о ком я?
— Нет. Я никогда не интересовалась структурой военных ведомств…
— Боже мой, но это-то вы знать должны! Я же знаю, хотя не имею к ВПРУ вообще никакого отношения! Хотя… я могу и преувеличивать. Моя бабка — хорошая приятельница генерала Калиостро.
— Ах, так вы о ней! Тогда — конечно, слышала! И что, у Калиостро есть племянник?
— Да. Капитан СО. Зовут Риккардо Калиостро. Не то чтобы бабник, но женщине, да еще и с вашими внешними данными, не придется сильно стараться, чтобы заполучить его в свою постель. Сангвиник, человек очень подвижный, энергичный, контактный. И — помните! — умный. В общем, в гору идет без труда и, кажется, без протекции родных.
— Постойте! Вы хотите, чтобы я затащила этого капитана в постель?! Да в уме ли вы?
— Ой-ой-ой! Мы в праведном гневе! Лицо пылает! Послушайте меня, Аврора! Это самый верный, древний, как мир, метод заставить мужчину делать то, что тебе нужно!
— Так делайте сами! — Аврора сделала движение, чтобы встать и покинуть ложу, но Соколик ухватил ее за руку.
— Увы, мисс Вайтфилд, я не женщина, а Калиостро в сексуальном плане традиционалист.
Вайтфилд едва не проговорилась, что, де, она-то — нет! Но вовремя прикусила язык, хотя по ухмылке визави поняла: ему, пожалуй, известны ее сексуальные предпочтения. Да, она была лесбиянкой, причем не убежденной, а прирожденной. И для нее вступить в связь с мужчиной было бы сродни скотоложству.
— Смотрите, выбор за вами. Что для вас важнее? — прищуривший свои выпученные глаза Тимерлан стал немного симпатичнее.
На сцене тем временем происходила любовная сцена между последней египетской царицей и правителем Римской Империи. Аврора поморщилась. Сейчас она особенно ярко перенесла переживания той, сценической, Клеопатры на себя. Грубые мужские руки прикасаются к твоему телу, и во всем, в каждом движении горе-любовника сквозит истовое желание удовлетворить свою похоть, нисколько не заботясь о чувствах женщины. Нет, до чего же это мерзко!
— И сколько времени мне придется убить на этого… т-традиционалиста?
— Как получится, Аврора. Для каждого хода нужен удачный момент, а такового иногда приходится дожидаться долго и нудно… Вам нужно войти к нему в доверие, проникнуть в его личный компьютер и скачать оттуда программу. Составлением подобных программ балуются все без исключения сотрудники ВПРУ. Особенно — сотрудники Специального Отдела.
— Это?..
— Это программа по созданию фикшен-голограммы, точной копии самого Калиостро.
— Почему вы уверены, что у него есть копия?
— Потому что каждый агент Управления, работая с этой программой, предпочитает оперировать с прототипом, все время находящимся «под рукой». А кто лучше справится с этой ролью, если не вы сами?
— Логично.
Взгляд Авроры блуждал по темному залу театра и ложам напротив. Но в мыслях она уже представляла себе, как ей придется ломать себя, общаясь с капитаном.
— Я должен в Рим спешить! — пропел «Цезарь».
— Слова твои больней змеиного укуса! — патетично дергая волосы на своем черноволосом парике, откликнулась Клеопатра.
— Вы раздобудете программу и передадите ее мне. Я доработаю голограмму и в нужный момент пущу в ход. Но чтобы полностью дискредитировать капитана, вам нужно будет посвятить его в некоторые тайны Отдела Космоисследований. В такие, которые он мог бы узнать только от вас и ни из каких бы то ни было других источников.
— Зачем это всё и кто ваш хозяин, мистер Соколик?
— В лице Калиостро «силовики» будут выставлены идиотами. Все-таки не забывайте, что он — «ферзь», пусть и благодаря тетке. Возможно, проект прикроют или переименуют. Но субсидии будут поступать и дальше. В любом случае, вы не обанкротитесь.
Соколик не договорил: «А многих противников атомия, магнатов, сколотивших состояние на топливе прошлого поколения, просто не будет в живых». Впрочем, он и сам этого еще не знал. Как не знал и того, что Хозяину вовсе не нужно спасать проект «Атомий», ибо, имея в руках «плазменник», вряд ли поменяешь его на примитивный арбалет. Организатор затевающейся интриги был в равной мере заинтересован уничтожить как рынок сбыта плутониевого топлива, так и начатые разработки атомиевого.
— Значит, вы считаете, что у меня нет иного выхода…
— А вы считаете иначе? — Соколик сплел пальцы обеих рук и самодовольно откинулся в кресле, понимая, что теперь уже Аврора никуда не убежит: он сказал ключевое слово «субсидии», которое приберегал на десерт.
Она удрученно пожала плечами и опустила голову.
— Я вас понимаю, — Тимерлан склонился к ней и сочувственно погладил по руке: все шло по сценарию, задуманному Хозяином. — Кстати… большая просьба. На время встреч с Калиостро вам придется прекратить всякие отношения с вашей близкой подругой…
Вайтфилд с досадой выдохнула через ноздри. Теперь она потеряет златокудрую нежную Марту. Но ставки! Ставки слишком значимы, а потому стоит отринуть личное и надолго забыть об удовольствиях ради пользы для общего дела.
— Вы уверены в безопасности?
— Да. Это называется «работать под прикрытием». План продуман досконально.
— Я принимаю условия.
Пользуясь объявленным перерывом, они разошлись.
Через неделю Авроре представилась возможность пообщаться с Риккардо Калиостро. Забавно, что капитан обратил на нее внимание первым, выделив девушку среди всех посетительниц ресторанчика «WOW!», а познакомил их его приятель, кудрявый мексиканец, лейтенант из их отдела.
Поначалу Дик показался ей вполне приятным парнем. Эдакий красивый, сильный, холеный и уверенный в себе самец. Может быть, при других обстоятельствах она могла бы с ним даже подружиться. Но чем ближе к постельной кульминации, тем меньше Авроре хотелось его видеть. Не думать о противном девушке помогла конференция в Лондоне, где она с головой ушла в работу. Однако все хорошее заканчивается слишком быстро…
С программой голопроекции получилось очень удачно. Смертельно уставший после тренировок, Калиостро был рассеян и, покидая свой компьютер, не счистил информацию с линзы. Авроре, которая отметила это, осталось лишь избавиться от него под предлогом голода. Покуда Дик шаманил на кухне, мисс Вайтфилд включила какую-то развлекательную передачу, быстро забралась в его машину и скачала необходимое на свой информнакопитель. Ее лихорадило: все казалось, что сейчас капитан выглянет и застукает ее с поличным. Нет, она, разумеется, заранее придумала отговорку, но подозрения, которые возникнут у него впоследствии, Авроре будет не развеять.