– С вами поедут пятеро пассажиров, – напомнил командир корпуса. – Вот он – старший, – кивнул он на Юсуфа. – Остальные в машине.
– Пусть кладут вещи в багажник и занимают места – на границе лучше не задерживаться, – сказал один из турок.
Захир подал знак. Прихватив пожитки, Пономарев, Голубко, Ватаев и Летова пошли к турецким автомобилям.
– Когда будем рассчитываться? – осторожно напомнил высокий турок.
– Сейчас, – Захир подал сверток. – Здесь ровно сорок тысяч, как и договаривались.
– И чтобы не было никаких накладок, – сверкнул суровым взглядом Махаб. – Иначе в следующий раз мы найдем других партнеров.
– Нет-нет, что ты, Ассаф! – замахали руками турки. – Доставим в указанные вами точки. Всех доставим и отправим, куда вы просили.
– Смотрите. У нас все на контроле.
Спустя несколько минут машины разъехались в разные стороны, и граница вновь опустела.
* * *По территории Турции боевая группа перемещалась без особой опаски.
– У нас тут все прихвачено! – беспечно трепался под завывания ветра в открытом окне высокий турок. Получив сорок тысяч долларов за сравнительно несложную работу, он источал радостную улыбку, демонстрируя редкие желтые зубы. Оборачиваясь на молчаливых пассажиров, он успокаивал: – И потом, вы всегда сойдете за сирийских беженцев. Главное, не разговаривайте с полицией – мы сами все решим…
Некоторое время оба внедорожника ехали в одном направлении. Потом один повернул влево и помчался по другой дороге на северо-запад. Юсуф, Пономарев и Летова продолжали двигаться в другой машине строго на север.
По пути в большой приморский город Трабзон остановились лишь однажды в небольшом местечке под названием Бингель – выпили по чашке кофе и перекусили в придорожном кафе. Причем за обед всей компании щедро расплатились турки.
В Трабзон прибыли к двум часам дня.
– Давайте ваши документы, – обернулся все тот же благодетель к пассажирам. – В пассажирском порту работает мой родственник – он все устроит.
И действительно, вернувшись через полчаса, он протянул два билета на паром до Сочи.
– Извините, но мест в отдельных каютах не было, вот билеты в один из общих салонов. Ваш паром отходит через час.
– Мы можем подождать в порту, – взглянул Пономарев на Юсуфа. – А вы поезжайте дальше.
Сириец поморщился.
– Нет, я должен убедиться в том, что вас не задержали пограничники.
После объявления посадки Юсуф, Пономарев, Летова и вездесущий турок вышли из машины и направились к терминалу. Внешне русская парочка напоминала обычных туристов. А сириец с турком – их провожающих друзей. На лице Летовой были темные очки, Пономарев надвинул на лоб бейсболку. Юсуф вел девушку под руку; турок о чем-то оживленно болтал с Пономаревым, хотя тот мало что понимал в его турецких скороговорках.
У зоны пограничного контроля они попрощались. Парочка прошла внутрь, провожающие остались у металлической сетки и наблюдали, как их знакомцы продвигаются в длинной очереди.
– Кажется, все нормально, – с облегчением вздохнул Юсуф, когда пограничник шлепнул печатью в паспортах и вернул документы русским.
– Я же тебе говорил, брат! – жарко зашептал турок. – У меня здесь все прихвачено! И тебя без проблем доставим до грузинской границы! Поехали – нам здесь больше нечего делать. Через две минуты твои друзья будут на пароме…
Они вернулись к автомобилю. Второй турок, дожидавшийся за рулем, зевнул, завел двигатель и повел внедорожник к восточной окраине города.
От Трабзона до грузинской границы по хорошей трассе вдоль побережья было всего сто шестьдесят километров…
* * *Голубко и Ватаеву действительно пришлось пересекать на автомобиле всю Турцию с юго-востока на северо-запад. Это путешествие с двумя короткими остановками в небольших городишках и одной для нормального отдыха в Стамбуле заняло двое суток.
На границе у небольшого болгарского селения Малко-Тырново молчаливый турок показал паспорт, намекая на то, что пора приготовить документы. Украинец с кавказцем полезли в карманы и достали российские загранпаспорта. Этими документами их снабдили перед отправкой в штабе корпуса. Вероятно, они были изготовлены в Европе или в Штатах, но отличить их от настоящих российских паспортов было невозможно. На соответствующих страничках уже стояли штампы въездных виз в Турцию.
Контроль на турецкой стороне был условный. Пограничник мельком взглянул на пассажиров внедорожника, собрал документы, проставил печати и кивнул: проезжайте.
Такая же картина наблюдалась и в двухстах метрах – на болгарском пропускном пункте.
– Цель приезда? – спросил пограничник на вполне понятном языке.
– Мы туристы. Путешествуем, – ответил Голубко.
Тот проштамповал странички и вернул паспорта.
Посмеиваясь, турок что-то сказал.
Внедорожник набирал скорость, удаляясь от границы в сторону болгарского побережья…
* * *Машина, в которой ехал Юсуф, без приключений и довольно быстро домчалась до грузинской границы.
Пограничный переход находился близ береговой черты – между турецкой деревушкой Сарп и аджарской Сарпи. По сути, это было одно селение, условно разделенное на карте пунктиром. На отдельной узкой дороге стояла очередь из грузовых фур, на основной трассе быстро продвигались легковушки и туристические автобусы.
– Тебя же на той стороне должны встречать? – спросил турок.
– Да, – кивнул Юсуф.
– Тогда давай прощаться, чтобы нам не толкаться в этой очереди.
Пожав турецким партнерам руки, сириец покинул внедорожник и пешком направился к пропускному пункту. Благо пеших туристов там практически не было.
Вопросов никто из должностных лиц не задавал, и он быстро прошел пограничный и таможенный контроли. Покинув турецкий пункт, перешел в грузинский. Там тоже все происходило буднично и без задержек.
Покинув контрольный пункт причудливой формы, Юсуф оглянулся по сторонам.
Вереницы автомобилей на грузинской стороне были гораздо длиннее. Особенно много стояло легковушек. Уставшие от ожидания люди слонялись по бетонной набережной и сидели под тентами единственного кафе.
Не обнаружив никого, кто мог бы его встречать, сириец достал сотовый телефон и набрал номер, который перед отъездом из Сабара продиктовал Айман Захир.
Почти сразу на незнакомом языке ответил мужской голос.
– Я Юсуф, – тихо сказал он. – Вы должны меня встречать.
– Юсуф? – переспросил незнакомец.
– Да-да, Юсуф! А твое имя Давид?
– Давид! – радостно воскликнул мужчина.
И снова произнес несколько фраз, из которых Халид понял только одно слово: «кафе».
– Подойти и ждать в кафе? – растерянно спросил он.
– Кафе! Кафе!
– Понял. Жду в кафе…
Юсуф прошел полсотни метров и присел за крайний столик под круглым брезентовым зонтиком. Через пару минут к нему подошла грузная женщина с блокнотом и тоже заговорила на непонятном языке. Сириец кое-как при помощи жестов объяснил желание выпить чего-нибудь холодного. Кивнув, та принесла и поставила перед ним небольшую бутылку колы и пластиковый бокал. Он действительно изнывал от жажды, поэтому полбутылки выпил сразу. Налив в бокал вторую порцию, принялся смаковать напиток и ждать…
Через полчаса неподалеку от кафе остановилась новая белая «Тойота». Из салона вышел солидный мужчина лет сорока пяти и неторопливо направился к кафе, покручивая на пальце ключи от машины.
Интуиция сразу подсказала Юсуфу: он!
Бросив на стол мелкую долларовую купюру, сириец встал навстречу.
– Давид?
Тот кивнул и в свою очередь справился:
– Юсуф?
– Да, Юсуф.
Грузин знаком предложил следовать за ним. Усевшись в «Тойоту», они поехали вдоль побережья на север.
* * *Посадка на паром прошла штатно и без задержек. Пономарев с Летовой смешались с остальными пассажирами, поднялись по трапу и пару минут разбирались, в каком салоне находятся их места. Наконец, попав в нужное помещение на второй палубе, пристроили сумки и уселись в удобные кресла.
В просторном и светлом салоне имелись мягкие диваны и кресла, удобные столики и телевизионные панели, в углу располагался небольшой буфет.
Закончив прием на борт автомобилей, паром дал несколько гудков и отошел от причала. Вода за кормой забурлила. Медленно развернувшись на нужный курс, судно отправилось в рейс…
Погода была великолепной: солнечно, безветренно, поверхность моря лишь слега покрывала мелкая рябь. Первые три часа Пономарев с Летовой отсыпались, так как в этот день группе пришлось подняться с восходом солнца. Потом Мартын проснулся оттого, что девушка беспрестанно возится.
– Чего ты не спишь? – приоткрыл он глаза.
– Дай мне дозу, – тихо прошептала она.
– Неужели не можешь потерпеть до ночи?
– Тебе-то какая разница, когда я ей воспользуюсь?!
Вздохнув, Пономарев полез во внутренний карман.
– Тебе-то какая разница, когда я ей воспользуюсь?!
Вздохнув, Пономарев полез во внутренний карман.
– Держи.
Схватив одноразовый шприц, девчонка исчезла в коридоре. Спустя десять минут она вернулась из туалетной комнаты и снова упала рядом.
Мартын укоризненно посмотрел на счастливое лицо девицы, на ее расслабленное распластавшееся в кресле тело.
– Ты когда-нибудь нас погубишь со своей наркотой, – покачал он головой.
– Да брось ты, Мартын, – засмеялась она. – Давай лучше займемся любовью.
– С ума сошла?
– Боишься? Или стесняешься соседей?
Он посмотрел по сторонам. Салон был заполнен примерно на треть, и все-таки назвать его пустым не поворачивался язык. Ближайшая парочка пожилых пенсионеров сидела через ряд и при желании могла услышать их разговор.
Осторожно подвинув руку, Пономарев положил ладонь на оголенное бедро Летовой. Та податливо раздвинула ноги.
Поглаживая бедро, ладонь поползла выше – под юбку.
Запрокинув голову, девчонка устроила затылок на широком подголовнике и закрыла глаза…
Глава одиннадцатая
Сирия
Некоторое время назад
Воссоединившись с основной группой, четверка бойцов улеглась на склоне. Силанов подал командиру пульт для управления взрывным устройством и на всякий случай спросил:
– Место запомнил?
– Успел налюбоваться, пока вы там копались.
Тем временем по трассе с обеих сторон приближались грузовики. С турецкой стороны они ехали налегке, и скорость была приличной. С сирийской – еле ползли.
Затаив дыхание, бойцы следили за приближавшимися бензовозами. Следил за ними и Новиков, мысленно выбирая наиболее «жирную» цель. Два первых грузовика шли друг за другом и с небольшим отрывом от основной группы. Все последующие ехали довольно плотным порядком.
– По-моему, в самый раз, Паша, – прошептал Лихачев.
– Да, попробуем бабахнуть у центра колонны.
– Тогда еще секунд пятнадцать.
– Ты к съемке готов? – в свою очередь поинтересовался командир.
– Готов, – показал заместитель небольшую цифровую камеру.
– Включай…
Оба стали отсчитывать про себя секунды.
– Пятнадцать! Жми, Паша!
Приподняв над головой пульт с короткой антенной, майор нажал на кнопку.
Через мгновение у дороги блеснула вспышка. Затем до бойцов докатился резкий звук хлопка. И уж после этого почти одновременно вспыхнули три ближайших к эпицентру цистерны. С двухсекундной задержкой взорвалась четвертая. А когда группа по команде Новикова поднялась и приступила к подъему, загорелась пятая.
Отдалившись от трассы на километр, Павел остановился и поднял бинокль.
Внизу полыхало зарево. Уцелевшие грузовики в спешке пятились задним ходом – подальше от пожарища. Дорога была заблокирована.
«Пока выгорит вся нефть, пока останки машин остынут, пока их оттащат с трассы… – размышлял на ходу Павел. – Полагаю, движение восстановится часов через шесть – не раньше».
* * *– Гена, сколько таких же фейерверков ты еще способен устроить? – еще раз справился Новиков у подрывника на ближайшем привале.
– Два из смеси и три, собрав у вас все гранаты, – не задумываясь, ответил тот.
Майор глянул на развернутую карту. Пока бойцы подкреплялись галетами и соком, он пытался изобрести максимально продуктивный и вместе с тем безопасный маршрут. Сложность заключалась в том, что по взрывам на трассах противник мог довольно скоро догадаться о наличии в тылу диверсионной группы, а также вычислить направление ее передвижения. Это неизменно повлечет ответные меры в виде преследования, перехвата или окружения. Поэтому необходимо было запутать врага, перехитрить и не дать возможности просчитать действия группы.
Следующая асфальтированная трасса, по которой турки могли перевозить ворованную нефть, находилась в тридцать километрах к востоку.
«По взрыву на этой трассе игиловцы сразу просекут, куда мы идем, – рассуждал Новиков. – Поэтому после диверсии нам нужно будет резко изменить направление на девяносто градусов и уйти либо на юг, либо на север. На севере турецкая граница, на юге – скопление бандформирований ИГИЛ. Куда лучше?..»
Свернув и спрятав карту, он решил обдумать варианты по пути к трассе. А сейчас самое время было организовать сеанс связи с Москвой, так как в назначенные двадцать два часа спутника в нужном радиусе не оказалось.
– Миша, настрой станцию, – приказал Павел связисту Бубнову.
– Сейчас сделаем, – кивнул тот и полез в ранец.
Мишка попал в спецназ, можно сказать, случайно. В разгар призывного возраста он неплохо разбирался в «железе» и работал системным администратором в одном из банков. Взял ипотеку, купил жилье, собирался жениться… И служба в рядах Российской армии в его планы трагически не вписывалась.
Как водится, повестка пришла неожиданно. План решения свалившейся проблемы родился спонтанно. Он по-быстрому оформил в своем банке еще один кредит и честно пошел в военкомат. На вопрос веселого военкома о желании служить четко по-военному ответил:
– Никак нет, товарищ подполковник, служить не желаю, но могу откупиться. Вот три тысячи баксов.
Военком почесал стриженый затылок и сказал:
– Хорошо. Тогда у тебя сложный сколиоз и его надо оформить документально. Пошли в кабинет флюорографии.
В кабинете врач приказал Мишке правой рукой немного приподнять над полом двухпудовую гирю. В другую руку вложил здоровенную гантель, которую он должен был держать в стороне от себя и слегка развернувшись. В такой романтической позе и был сделан снимок позвоночника. Получилось страшно.
На комиссии военком со скорбной физиономией спросил:
– Как же ты дошел до военкомата, сынок? Какая тебе армия?!
А замазанные в деле военные медики, глядя на снимок, ржали и сквозь слезы подписывали освобождение от армии.
Однако счастливого финала в этой истории не последовало. Зарплаты системного администратора и так едва хватало на оплату ипотеки, а тут еще внеплановый кредит в три тысячи баксов. В общем, пожевав три месяца китайскую вермишель быстрого приготовления и нахватав долгов у друзей-родственников, Мишка сам пришел к военкому и попросился служить. Пожав плечами, тот хотел подписать направление в стройбат.
– Почему в стройбат?! – возмутился доброволец.
– А куда я тебя еще направлю с твоей никчемной профессией системного администратора? В стройбате тебя хоть чему-то жизнь научит.
– Я могу служить связистом.
– Эк ты хватил! Для такой специальности нужны знания! – значительно воздел палец к потолку военком. Однако, смягчившись, решил дать парню шанс и кивнул на обычный телефонный аппарат, белевший на столе: – Вот скажи мне, призывник, могу ли я при помощи этого аппарата позвонить… ну, скажем… в Кремль нашему Президенту?
– Нет, не можете, – не задумываясь, ответил Мишка.
– Это почему?
Любому вменяемому человеку известно, что высокое начальство общается с Москвой по закрытым специальной аппаратурой каналам связи. Но военком, словно с Луны свалился, задавал вопрос, полностью раскрывающий его умственные способности.
И тут Бубнова бес дернул за язык. Он мгновенно смастерил в ответ потрясающую по глубине, степени издевки и цинизму фразу:
– Потому что в этом аналоговом телефонном аппарате не применяется биквадратурная относительная фазовая модуляция с тройным несимметричным кодированием методом избыточного гаммирования кода Бернулли.
Секунд на пять в кабинете воцарилась полная тишина. Ни военный комиссар, ни его помощник – розовощекий лейтенант – естественно, ни буквы не поняли из Мишкиного ответа. Но явно были потрясены его наукоподобностью и высокоумием.
– Ладно, пойдешь связистом в морскую пехоту, – буркнул военком и подписал направление.
Отслужив положенный год, Бубнов вдруг воспылал желанием подписать контракт и остаться. В итоге получил сержантские лычки, приличное денежное довольствие и вскоре попал в группу Новикова.
К слову, на сегодняшний день тот злополучный кредит уже погасил, а ипотеку исправно выплачивает. И ни разу не пожалел, что стал настоящим спецназовцем.
* * *– Готово, командир, – подал он трубку настроенной станции связи. – И спутник как раз над нами.
– «Башня», я – «Равелин», – позвал майор.
Генерал Шестопалов ответил сразу, будто с нетерпением ждал пропущенного сеанса связи.
– Да, «Равелин», слушаю! Докладывайте.
– Первая операция, проведенная несколько часов назад, прошла успешно. Видеозапись ликвидации отправит связист.
– Потерь нет?
– Нет, «Башня» – бог миловал.
– Операция проведена чисто?
– Чисто. Несколько раз проверяли – хвоста нет.
– Поздравляю. Какие планы на будущее?
– Следующую операцию планирую провести ближайшей ночью. Затем на пару дней исчезну. Кстати, на связь выходить не буду.