– ВСАДНИК АУШВИЦА.
3. Никогда!
Женщина вглядывалась в каждого Всадника, появлявшегося на Лимбе, пытаясь разглядеть кого-то во мраке надвинутых капюшонов. Она пыталась поймать их отсутствующие взгляды, но они проезжали, не обращая на неё внимание. Впрочем, как и вообще не реагируя на всё окружающее. Она загораживала им дорогу пытаясь спросить… Но каждый раз Всадники безразлично пускали коней мимо неё. Тогда женщина с отчаянием глядела им вслед и уходила прочь. Она давно искала его.
С того самого момента, как после прибытия на Лимб, услышала о Всаднике, что был взыскан Смертью. О взявшем на себя искупление проклятия всего своего рода и отказавшемся от Рая. О том, кто испросил себе вечное одиночество в свите Смерти.
Женщина сразу поняла, кто мог быть тем Всадником. Вспомнила, как умирала, как такой же Всадник подошёл к ней и отсёк нить, соединявшую её с телом. И как в стороне, виднелся ещё один, но не приближался к ней. Только наблюдал. Единственное, что запомнилось – серебряная застёжка плаща на плече, в виде розы и в центре розы капелькой крови алел рубин. Этого Всадника она узнала бы из сотен подобных ему, которые время от времени по одиночке или группами навещали свой Чёрный Бар на Лимбе. Он не произнёс тогда ни слова, не сделал ни одного движения, но какая то необъяснимая волна боли и печали словно исходила от его силуэта. Холод, веявший от него, не был безжизненным, как от того, кто перерезал её нить. Его веяние словно обжигало скорбью – безнадёжной, безграничной и вечной. В сумраке капюшона синие огоньки то вспыхивали, то едва тлели и словно неуловимо знакомые черты, мерцая возникали, и вновь таяли во тьме.
Женщина уже удалялась, увлекаемая Проводниками, постоянно оглядываясь назад, туда, где продолжал выситься чёрной глыбой мрака загадочный Всадник. В какой-то миг её взгляд пересёкся с пронзительным взглядом. И волна боли и печали ударила в неё… обожгла. Внезапная догадка сверкнула в её сознании! Она рванулась назад… Но Всадник вздыбил коня, а в следующий миг чёрный вихрь взметнулся и исчез. Женщине казалось, что узнала его… А Проводники не обращая внимания, увлекали её за собой и перед ними раскрывался, разворачивался потоком света тоннель Пути.
Позже, очутившись на Лимбе, она услышала о Всадниках Смерти. Среди них особо выделялся один – Командир Легиона, Легат Смерти. Её Правая рука. Говорили, что он заплатил за своё положение великую плату. Легат был единственным среди Всадников, кому после службы был закрыт вход в Рай. Таков был его выбор. Он выпросил у Бога перед посвящением во Всадники – пройти все круги Ада за себя и за очищение всего своего рода от тяжести грехов и проклятия тяготевшего над ним. Ради спасения сына от этого бремени.
Но когда после очищения, предстояло согласно обряду войти в Рай перед посвящением – он отказался от этой милости. Этот человек выпросил себе вечное пребывание во Всадниках. Смерть избрала его своим Легатом. Поставила над Избранными и всем Легионом. А Бог, в наказание, что отказался от Рая, сохранил ему чувства боли и скорби. Порой его так и называли – Облачённый в Скорбь. Многое было дозволено ему. Даже ангелы и демоны не рисковали вставать на его пути.
Уверенность, что она знает, точнее, знала этого Всадника раньше, ещё при той жизни, окончательно поселилась в ней, когда обнаружила, что не может найти одного человека среди жителей Лимба. Никто из знавших их прежде – не видел его здесь. Ни разу, ни одной минуты. Словно, умерев, этот человек растворился в неизвестности. Оставалось одно – искать среди Всадников. И женщина принялась за поиски. Она должна была найти его. Найти и спросить. Спросить о том, что не давало ей покоя даже здесь. Всадники периодически появлялись на Лимбе. Но никто из них не желал вступать с ней в разговор. Сколько ни просила, ни взывала – они были глухи к её мольбам.
Так шло время. И вот однажды она увидела группу Всадников отъезжавших от Чёрного Бара. Впереди, мглистый конь нёс на себе Всадника с ребёнком, сидевшим пред ним. Алая капелька рубина, словно кровь сочилась из серебряной розы на плече. Это был Легат! Она бросилась к ним и конь монументом навис над ней взвившись на дыбы. Но она уже скользнула к стремени, протягивая руки к Всаднику.
– ЧТО ИЩЕШЬ ЗДЕСЬ – ЖЕНЩИНА.
Безликий капюшон повернулся к ней. Из мрака сверкнули два синих огонька. Взгляд был пронизывающий. Это был он! Она узнала бы его из сотен, из тысяч других подобных ему. Узнала бы по исходившей от него безмолвной скорби. Скорби, в которой была тяжесть тысячелетий. Сколько ж прошло с тех пор, как она увидела его тогда? На Лимбе нет времени, точнее оно течёт по иному. Без дней и ночей, без секунд и часов.
– Одного человека. Его нет ни среди живых, ни среди мёртвых. Никто не видел его ни в Раю, ни в Аду, ни здесь – на Лимбе. А твои Всадники не отвечают мне.
– НЕ НАШЛА – ЗНАЧИТ НЕ ДАНО.
– Его нет! Нигде! Никто его не видел! Я знаю, что он умер. Там – на земле.
Она пристально смотрела на него… Всадник отвернулся и глухо прозвучал его голос:
– Может, он не хочет, чтобы ты нашла его. Тогда зачем ищешь?
Женщина опустила голову и тихо ответила:
– Я должна спросить его. Я должна знать.
Он внезапно сделал знак рукой, и группа обойдя их, умчалась прочь. Огоньки под капюшоном теперь едва светились. Женщина вдруг почувствовала, как от Всадника изливается тяжёлая волна ледяной скорби. Вспомнила – что говорили о Всадниках носивших розы и их предводителе. Вспомнила миг своей смерти… подалась вперёд, но Легат заговорил:
– Знаю, о ком ты спрашиваешь. Давно это было. Очень давно.
– Ты видел его? Знаешь о нём? Где он? – женщина недоверчиво смотрела на Всадника. Огоньки на миг сверкнули в безликой тьме и опали.
– Забудь его. Всадники лишены памяти.
– Даже которые с розами? Избранные?
Женщина не отступала. Она всматривалась в Легата, словно пыталась что-то разглядеть в нём. Ребёнок, держа серебряные поводья, молча смотрел на неё. Мягкая грусть детских глаз коснулась женщины. Рука лежавшая на его плечике дрогнула.
– Что тебе до него? У него свой путь и своя ноша. Ты ничего уже не изменишь.
– Он сам выбрал или ему выпала эта участь?
– Ему выпало то – о чём просил.
Она хотела спросить о том, что жгло и не давая покоя, но почувствовала, что тогда разговор прервётся. И только сказала:
– Я… догадываюсь. Потому и хотела увидеть. Сказать…
– Молчи женщина. Не тревожь прошлого. Он обрёл своё забвение.
Легат мягко коснулся шеи коня. Тот беззвучно переступил ногами… И тогда чувствуя что теряет надежду:
– Подожди!
Она видела что Всадник уже отворачивает коня… Понимая, что так и не успела сказать о главном, рванулась за ним… И… позвала. По имени… Замер конь. Медленно обернулся безликий капюшон. Синие огоньки затрепетали во мраке.
Голос вдруг обрушился набатом:
– ТЫ ОШИБЛАСЬ ЖЕНЩИНА. ТОГО ЧЕЛОВЕКА УЖЕ НЕТ. НИ СРЕДИ ЖИВЫХ, НИ СРЕДИ МЁРТВЫХ.
Серебряный череп на рукояти меча горько усмехнулся. А Всадник тихо произнёс:
– Я отвечу тебе за своего Всадника. Некогда он лишён был единственного ребёнка. Некто отнял у него всё. Помнишь? Перестал звучать детский смех под кровом дома. Одиночество стало уделом его. Безрадостны были дни его. Некому было передать память предков. Пустота заполнила сердце и душу. И не захотел он расстаться с одиночеством.
В последний час свой взмолился Господу. И был услышан. Ради этого прошёл Ритуал Всадников, ради спасения сына горел в пламени Ада… Воздал ему Бог, всё о чём просил он. Лишь в одном отказал… То была кара за отказ от Рая – плата за право на Одиночество. Но этого тебе знать ни к чему.
– Всё таки ты… – с горечью отозвалась женщина. – А сын? Ты и его стёр из памяти?
Огоньки на миг опасно вспыхнули во мраке капюшона… Всадник выпрямился в седле… Безликий капюшон отвернулся. Слова свинцом упали в тишине…
– НИКОГДА!!! Никогда более не приходи сюда. Того человека уже нет.
Малыш строго посмотрел на неё печальным взглядом.
Она хотела возразить, но вдруг спросила:
– Что за ребёнок с тобой?
– Дитя Аушвица – прозвучало в ответ – некогда я спас его от жизни. Бог позволил ему навещать меня.
Смягчившийся на миг печалью, мёртвый взгляд – вновь обжёг льдом:
– Прощай! И…
Конь легко рванулся вперёд.
– Никогда не смей тревожить забвенье Смерти. НИКОГДА!!!
Чёрный вихрь взметнулся и растаял бесследно. Одинокая фигурка женщины ещё долго стояла на пустыре. И только запоздалый Всадник безразлично промчался мимо неё.
4. Горькая парочка.
Они понуро плелись по пустырю, нехотя обмениваясь репликами. Вид у обоих был обескураженный. Всадник остановил коня и невозмутимо оглядел их. Они прошли мимо, не обратив на него внимания. Ангел с демоном вместе бредущие по Лимбу?! Легат сразу определил, что они из опекунов. Повернув коня, он поравнялся с ними…
– Рай и Ад объявили о перемирии? Вас упразднили и сослали?
Синие огоньки под капюшоном, словно насмешливо заплясали. Но голос не выражал ровным счётом ничего. Демон буркнул что-то под нос не оглядываясь, а ангел уныло сообщил:
– Лучше б нас упразднили, чем приставлять к таким подопечным. Даже твой Всадник чуть не умер от скуки, когда глянул в его запись.
– Похоже, вам пришлось не весело. Следуйте за мной, кажется, вам не мешает выпить. Там расскажете.
Легат направил коня к видневшемуся на пустыре угрюмому строению. Ангел с демоном переглянулись и вздохнув направились следом. Похоже, им было всё равно куда идти. Всадник же поравнявшись с Баром, оставил коня у входа и толкнул дверь. Бармен как всегда находился на своём посту за стойкой. Он пристально воззрился на троицу, ввалившуюся в Бар, но не стал спрашивать. Только молча направил к ним ведьмочку Асту, едва они проследовали в дальний угол и заняли столик в нише.
– Мне как всегда и два двойных «молота» для них – обронил Легат и уставился мёртвым взглядом на «сладкую» парочку.
– А крышу им на место вправлять потом – сам будешь? – Аста игриво стрельнула глазами и упорхнула к стойке. Демон даже не оглянулся ей вслед, что уже было сенсацией. Кроме Всадников, никто ещё не смог остаться равнодушным к этой рыжей, зеленоглазой бестии. Говорят – Преисподняя охотно уступила её Чёрному Бару, чтобы сохранить порядок и ритм работы. У демонов просто сносило крышу при её появлении. Такое вытворяли… Грешники готовы были сами кидаться в пекло, ради одного благосклонного взгляда чертовки. Да и ангелам приходилось нелегко при встрече с Астой. Некоторые потом добровольно отправлялись в отставку или ссылку.
Легат дождался, когда Аста принесёт заказ и удалится. Как всегда, поставив кубки, она послала ему один из тех взглядов, которые превращали ранее Ад в бедлам и удалилась бормоча:
– Идол бесчувственный. Погоди же…
– Итак – обратился Всадник к угрюмым спутникам. Демон только махнул рукой и припал к кубку со сногсшибательным коктейлем. Ангел же вздохнув поведал:
– Наш подопечный сегодня преставился. Такую серость не найти было во всей вселенной. Он довёл нас до того, что мы уже сочувствовали друг другу, а под конец просто стали собратьями по несчастью.
– Разрази меня гром – но я дошёл до того, что толкал его на путь Света, чтобы избавиться от такого клиента – возопил демон, оторвавшись от своего кубка.
– А я порой мечтал, чтобы демон его совратил – уныло возгласил ангел.
– Неужто, настолько безнадёжный клиент попался? – Синие огоньки под капюшоном мигнули и вспыхнули чуть ярче.
– Он был безнадёжен как вилы для черпанья воды!!! – возопили оба на весь Бар.
– Он был сер от рождения. За всю свою жизнь, этот человек не совершил ни одного деяния, ни одного поступка! Ни одной мысли или намерения, которые можно было отнести к Добру или Злу – Ангел удручённо посмотрел на Всадника.
– Даже родные вывихивали челюсти от скуки, общаясь с ним – вставил демон – ни разу мне не удалось подтолкнуть эту слякоть хоть к крошечному злу. Соблазнить его было вообще делом невозможным. Кого только я к нему не подсылал! И думаешь – он так был твёрд в морали, вере? Нет. Просто этот человек не способен был даже на то, чтоб соблазнить самую безотказную шлюху. А каждая из них, через минуту общения – готова была пожертвовать спасением души, только б оказаться подальше от него. Но хуже всего то, что ему это было абсолютно всё равно.
Они ему были не интересны!!! Он жил по параграфам и уставам не делая шага в сторону. Думаешь, он был фанатиком закона? Нет – просто так было положено и всё. Он даже взяток не брал! Боялся потерять своё место. Женщины ему были неинтересны, вино не нужно, азартные игры скучны… Разрази меня гром! Швырни мне Аста кружку в голову! – Демона начало разбирать.
– Можно подумать, что мне удалось его хоть раз на доброе дело подвигнуть – горько усмехнулся ангел – Он ведь даже милостыню подавал исключительно потому, что так положено! А хоть раз он кого любил? Или ненавидел? Представляешь – я уже начинал мечтать, о том чтобы он хоть раз согрешил! Тогда я мог бы бороться за него. Но как прикажете бороться за человека, который не совершил ни одного поступка!!! Не обрадовался или огорчился чему-то. Вся жизнь текла мимо этого человека, а он ничего не желал замечать. У него даже желаний никаких не было. Не человек – а куст какой-то!
Ангел с тоской уставился в свой кубок, а потом сделал такой внушительный глоток гремучей смеси из кубка, что демон в изумлении растерянно заморгал.
– И каков же был вердикт? Куда его?
– Ник-куда – икнул ангел – итоги показали, что Добра ноль и Зла ноль. Было предложение переработать его на удобрение в Сад… А потом решили дать ещё шанс. Отправить на перерождение.
– Понятно – произнёс Легат – на вашем месте, я бы радовался, что избавился от такого клиента. Надеюсь, вас не сильно взыскали в ваших ведомствах за неудачу.
– Нас? Не сильно? – Да лучше б меня отправили в раю праведникам прислуживать! – Взревел демон и в отчаянии залпом опустошил свой кубок. От стойки донёсся сочувственный вздох Асты.
– Может кому-то и покажется не сильно… – всхлипнул ангел – но нас приговорили к вторичному сопровождению его!
Демон в исступлении рвал на себе клочья шерсти:
– Не плачь! Я превращу его жизнь в Ад, если он посмеет не стать праведником!
– Друг! – Ангел раскрыл объятья товарищу по несчастью – Будь я проклят, если не совращу эту серость! Ик!
От стойки Бара послышалось всхлипывание Асты. Бармен же только крякнул с досады. Легат медленно поднялся от рыдающей парочки и подошёл к стойке.
– Отнеси им ещё два двойных «молота» – кивнул он ведьме – И положите потом проспаться в задней комнате.
Всадник посмотрел в сторону обнявшихся бедолаг… Огоньки под капюшоном странно мигнули.
5. Объяснение.
– Синеглазый, может разрешишь посидеть с тобой? – Голос раздавшийся за спиной, вывел его из забытья. Ну конечно же это была Аста – рыжая, зеленоглазая ведьмочка, которую определили работать в Чёрном Баре. Всадник не оборачиваясь кивнул. Аста с кубком в руке обошла столик и присела на лавку в нише. Легат поднял голову и два синих огонька загорелись во мраке капюшона. Этот незрячий пронизывающий насквозь взгляд не мог выдержать никто. Даже демоны и ангелы. Словно две ледяные иглы вонзались в того, кто оказался объектом этого взгляда. Но Асту сложно было смутить или испугать. Не первый день она работала в Баре. Насмотрелась.
Вот и сейчас, она в ответ сама устремила испытующий взгляд во тьму капюшона. Но Всадник молчал. Тогда она решилась:
– Скажи, ты ведь не как остальные Всадники. Я слышала, что тебя нарочно не выжгли до конца. И почему-то тебе многое дозволено.
– Почему ты об этом спрашиваешь – голос был без интонаций,
– Они все такие одинаковые. Без эмоций, чувств, памяти. Даже те, кто Избранные и могут менять облики – обладают меньшими возможностями. Они такие же как и все Всадники, только чуть больше личности сохранено. Ты же другой. Почти как мы.
Легат неторопливо поднёс к капюшону кубок. Никто и никогда не мог разглядеть – как пьют Всадники. Но все знали, что лучше этого и не пытаться делать. Аста отвела взгляд. Огоньки под капюшоном слегка опали.
– Да. Мне сохранено многое – память, скорбь, ощущение боли… Не физической. Внутренней. И способность чувствовать чужую боль. И вкус. В остальном я такой же как все мы.
– Почему? Зачем ты согласился? Разве не легче ничего не чувствовать? Как они. – она кивнула в сторону пары Всадников сидевших в дальнем углу.
– Конечно. Им легче. Они прошли свой Ад и надев плащи стали неуязвимы для всего. Ни одно существо или сущность не способны постоянно видеть и соприкасаться с тем, что дано Всадникам. Поэтому они одеты в панцирь бесчувствия.
– А ты? Как ты выдерживаешь эту работу?
– Свой Ад я ношу в себе. Такова моя ноша.
Аста попыталась вглядеться во тьму капюшона, но даже огоньки словно растворились во мраке.
– Это твоя кара?
– Это моя плата. За право на вечное одиночество, за право служить возмездием или облегчением. Я сам испросил плащ Всадника. Взамен мне дали это право и наказали болью скорби за всех. А Смерти как раз нужен был такой помощник, так я стал Легатом Чёрного Легиона.
Аста вскинула голову:
– И единственным Всадником, который имеет своё убежище. Который, приходит туда, чтобы уединиться в свободное время. И где его всегда ждут две борзые.
Огоньки чуть разгорелись под капюшоном.
– Мы были неразлучны при жизни. И после, они ждали меня здесь. Они же пришли встречать и последовали за мной.
– Неужели кроме них тебе никто не нужен?
– Теперь уже нет. Я расплатился со всеми и за всех. У них свой путь. У меня свой. – Всадник отставил опустевший кубок и пристально посмотрел на Асту.