Усталым жестом я повесил трубку. Мне оставалось сделать еще кое-что, и я проделал это не торопясь. Вытер телефонный аппарат, чтобы убрать свои отпечатки пальцев, бросил в камин свой стакан, где он разбился вдребезги, как и другие до этого, потом взял с кресла свой плащ и надел его. Вот примерно все.
Уходя, я бросил последний взгляд на Марту Хейзелтон. Я все еще сердился на нее — она обманом втянула меня в игру, и умница Бойд все время шел у нее на поводу. Такие вещи действительно ранят, они заставляют пошатнуться вашу веру в себя.
На улице шел снег, и я подумал, что до Рождества осталось десять дней, а я еще не начал посылать свои поздравления. Я сел за руль и закурил сигарету, пока прогревался мотор.
Мысли о Хьюстоне не слишком меня терзали. Он не тот парень, о котором проливают слезы. Марта Хейзелтон, должно быть, ушла из жизни в одно время с ним. Надеюсь, что, куда бы они оба ни направились, они больше не встретятся!
Любовники не возвращаются (Пер. с англ. П. В. Рубцова)
Пролог
Утро поздней осени, одно из тех, когда небоскребы Манхэттена еще спят, окутанные туманом, а у одинокой белки, суетливо пробирающейся по опавшим листьям, на мордочке выражение как на лице у инвестора с Уоллстрит, который никак не может взять в толк, почему это акции упали на пятнадцать пунктов за один день.
Она стояла, вперив взгляд куда-то за Ист-Ривер. Руки глубоко засунуты в карманы непромокаемого плаща, стянутого вокруг талии. Условленный час и условленное место. Вблизи ни души, ни одного человека, который решился бы прогуливаться у реки под этим мелким, моросящим дождем. Я пришел к заключению, что это и есть та женщина, которая назначила мне свидание.
— Я — Дэнни Бойд, — сказал я, подойдя к ней. — А вы что здесь ищете? Воспаление легких?
Она медленно повернулась и посмотрела на меня. Светло-золотистые волосы коротко острижены и завиты, но самое сильное впечатление производило лицо: классические черты совершенных пропорций, высокие скулы, широкий лоб и прямой нос, кожа нежная, с голубыми прожилками. Лицо Снежной Королевы, покоряющее холодной красотой. Но тут я обратил внимание на ее глаза, и моя иллюзия рухнула, точно карточный домик.
Глубоко посаженные, они тем не менее казались огромными; синие, словно кобальт, а в недрах их танцуют жестокие огоньки — насмешливые и плотоядные. Может, она и Снежная Королева, но не столь уж холодная. В этих глазах я увидел сексуальную неудовлетворенность.
— Вы пунктуальны, мистер Бойд, — ответила она голосом с приятной хрипотцой.
— Вы ожидали, что я опоздаю?
Она передернула плечами.
— Как знать? — Большие насмешливые глаза остановились на мне. — Я рада, что вы пунктуальны. Мне совсем недолго пришлось ждать на дожде.
— Так чего ради нам мокнуть? — спросил я. — Было бы гораздо удобнее встретиться у меня в офисе. Что за важная причина вынудила вас вытащить меня сюда под дождь?
Несколько мгновений женщина очень серьезно смотрела на меня.
— Я должна соблюдать осторожность, — сказала она наконец. — У вас есть сигареты?
Я дал ей сигарету и поднес зажигалку.
— Чего же вы остерегаетесь?
— Меня хотят убить, — сообщила она как нечто само собой разумеющееся. — И, думаю, это случится очень скоро.
— Вас намерены убить? Что это значит? Вы не шутите?
— Вы сами убедитесь.
Я вздохнул:
— Знаете ли, я мокну здесь под дождем не ради шуток.
— Никаких шуток, мистер Бойд. — Она выпустила мне в лицо струйку голубоватого дыма. — Я хочу, чтобы вы нашли моего убийцу.
Я постарался сохранить спокойствие.
— Вы хотите сказать, что желали бы, чтобы я нашел какого-то типа, которого подозреваете в намерении убить вас, и чтобы я помешал ему осуществить его черные замыслы, не так ли?
— Нет, я сказала именно то, что хотела.
Я бросил на нее испытующий взгляд, но лишь убедился в том, что говорит она вполне серьезно, пожал плечами и сказал:
— Хорошо, в таком случае желаю вам удачи и всего доброго.
Но я не сделал и трех шагов, как ее хрипловатый голос остановил меня:
— Ведь речь идет о пяти тысячах долларов, мистер Бойд! Вы, наверное, помните, что я упомянула об этом, когда говорила с вами по телефону? Я обещала вам пять тысяч, если вы придете сюда. — В голосе появилась дразнящая нота. — Неужели вы ничуть не любопытны?
Я повернул голову и увидел, что она вынула руку из правого кармана и держит в ней толстый конверт. Шутки или нет, но пять тысяч — это пять тысяч, и я проделал еще три шага, но уже в обратную сторону.
— Я была уверена, что это заставит вас изменить мнение, мистер Бойд. — Глаза женщины откровенно смеялись. Она вручила мне приятно тяжелый конверт. — Откройте и пересчитайте. По крайней мере, вы не будете думать, что мне пора лечиться.
Я повиновался. Пять тысяч долларов были налицо, в новых купюрах по пятьдесят долларов. И кроме того, там был другой конверт, запечатанный и адресованный мистеру Джеймсу Барту — адвокату, чья контора находилась на Уолл-стрит.
— Сохраняйте это письмо до тех пор, пока не узнаете о моей смерти. И тогда отнесите его мистеру Барту.
— И что произойдет?
— Он прочтет и даст вам инструкции, — терпеливо объяснила она. — Вот и все, что вы должны сделать за пять тысяч долларов. Была очень рада с вами познакомиться, мистер Бойд. И на вашем месте не оставалась бы слишком долго под дождем. Вы можете простудиться.
— Эй-эй, задержитесь на минуту, — воззвал я. — Хотелось бы узнать несколько больше.
— Для чего?
— Вы уверены, что все это не глупая шутка? — с надеждой спросил я. — Просто шутка? И если это так, то пора бы…
— Пять тысяч слишком крупная сумма, чтобы тратить их на шутку, — возразила она ядовито.
Я согласился:
— Вероятно, вы правы. Но я даже не знаю вашего имени.
— В этом нет необходимости.
— Но это же бессмысленно! Вы предполагаете, что вас собираются убить, и ничего не предпринимаете, чтобы помешать этому?
— Но это же только предположение, мистер Бойд. Надеюсь, этого не случится… Значит, вы станете богаче на пять тысяч долларов только лишь за эту прогулку под дождем.
— Но предположим, что это произойдет… Тогда что помешает мне забыть наш договор и порвать письмо, адресованное Барту?
Она тяжело вздохнула и посмотрела на меня так, словно я только что произнес нечто на редкость наивное.
— Вам помешает одна вещь, мистер Бойд, но вещь исключительно важная — ваша репутация. Со всех точек зрения вы хороший детектив, но при этом необходима безупречная репутация. И если, — тут она одарила меня ледяной улыбкой, — вы не сделаете того, о чем я прошу, мистер Барт получит другое письмо, где будет указано, как ему поступить с вашей репутацией, которая значит для вас очень много. Потеряв ее, вы потеряете все. Нет репутации — нет клиентов. Нет клиентов — нет денег. Надеюсь, вы послушаетесь меня, мистер Бойд.
— Полагаю, что да. Но это не мешает мне думать, что вы не в своем уме.
— Видите ли, мне абсолютно неинтересно, о чем вы думаете. До свидания, мистер Бойд!
Она повернулась ко мне спиной и ушла, засунув руки в карманы плаща.
Я окликнул ее:
— Эй! А как я узнаю, что вас убили?
— Узнаете, — отрезала она с предельной категоричностью.
Она обернулась, и я даже издали различил искры, мелькнувшие в ее кобальтовых глазах.
Я так и замер с открытым ртом, глядя ей вслед. В тот момент, когда она исчезла, над рекой раздался заунывный вой буксира.
Я тут же спросил себя: не проснусь ли сейчас в собственной теплой постели? Но в руке был толстый конверт с пятью тысячами долларов, доказывавший, что я не сплю и что женщина с золотистыми волосами и проницательными синими глазами была реальностью.
Глава 1
Выпали первые обильные снега, и в Центральном парке катались на коньках. Санта-Клаусы разгуливали по Пятой авеню, позванивая колокольчиками, и я подумал, что если мне не удастся срочно найти клиента, то придется последовать их примеру.
Войдя в свое бюро, я констатировал, что Фрэн Джордан, моя рыжая секретарша с зелеными глазами, погружена в чтение утренней газеты.
— Добрый день, Дэнни, — поздоровалась она, не поднимая глаз, причем голос ее звучал чересчур оптимистично для моего настроения.
— Привет, — сердито буркнул я. — Довольно с меня рождественского оптимизма. Я в нем не нуждаюсь.
Фрэн сложила газету.
— Но ведь это все, что у нас есть, не так ли? — бодро проговорила она. — Много рождественского оптимизма и ни единого клиента. Иногда просто не знаешь, стоит ли вылезать из постели.
— Прекрасная мысль! — чуть веселее отозвался я. — И как это я не подумал об этом раньше?
— Прекрасная мысль! — чуть веселее отозвался я. — И как это я не подумал об этом раньше?
Фрэн поглядела на меня поверх газеты.
— Дэнни Бойд, — холодно заговорила она, — не думаю, чтобы меня устраивало направление ваших мыслей.
Я пожал плечами:
— Мысли как мысли. Ну, нет ли чего нового? Нового клиента, к примеру?
Она помотала головой и спросила:
— Не думаете ли вы, что мне уже пришла пора подыскивать себе новое место?
— Мы могли бы на зиму вдвоем перебраться на юг, — заметил я. — Но для этого нужны деньги. Их нет, и это единственное препятствие. Зато сама идея безупречна. Просто проводить время, валяясь на пляже.
Фрэн поджала губы и заглянула в газету.
— Пляжи опасны, — сказала она. — Вас может схватить акула. Как Лейлу Джильберт.
— Лейлу Джильберт? Кто она такая?
— Разве вы не читаете светскую хронику? — с подчеркнутой терпеливостью проговорила Фрэн. — Одна из миллионерш шоу-бизнеса. Дочь Деймона Джильберта, умершего шесть месяцев назад и оставившего ей пять миллионов.
— И акулы Бродвея вцепились в это зубами?
— Это была настоящая акула, которая вцепилась в нее. — Фрэн подала мне газету через стол. — Читайте!
На всю страницу тянулся заголовок: «Богатая наследница, убитая акулой». И большое фото девушки.
— Просто нелепо уехать в Австралию, чтобы тебя проглотила акула. Поэтому, — Фрэн поморщилась, — не стоит и думать о том, чтобы провести зиму на южном пляже. Я бы только и делала, что боялась акул, и все испортила бы.
Если я не ответил, то лишь потому, что рот мой широко открылся, а глаза прилипли к фотографии. Короткие завитые волосы, огромные глаза — я знал, что они синие, — дразнящая улыбка красивых губ.
— Дэнни, вы меня слушаете? Что с вами?
Я ответил сдавленным голосом:
— Думаю, мы нашли клиента!
— Каким образом? Извлекли из воздуха?
— Нет. Со страницы газеты.
— Лейла Джильберт? Но она же мертва, — простонала Фрэн.
— Она меня наняла. Я должен поехать в Даунтаун и повидать адвоката.
— О чем вы говорите?
— Жаль, что она умерла, — медленно произнес я. — Она была красивой девушкой.
— Черт побери, Дэнни! — воскликнула Фрэн. — Расскажите, в чем дело.
Часом позднее я сидел перед Джеймсом Бартом. Смотрел, как он медленно распечатывает конверт и читает послание. Адвокат оказался преуспевающим на вид лысым мужчиной, чем-то похожим на Будду, большую часть своих дней проводящего в созерцании второй пуговицы своей рубашки.
Пока он заканчивал чтение, я успел выкурить две сигареты и изучить все японские гравюры, украшающие стены его офиса. Затем Барт соединил концы своих пальцев, поднял голову и по меньшей мере пять секунд молча рассматривал меня. Наконец спросил сухим полушепотом:
— Когда в точности мисс Джильберт вручила вам этот документ, мистер Бойд?
— Шесть недель назад. Однако в тот момент я не знал, что она и есть Лейла Джильберт.
— Не угодно ли вам подробнее рассказать о свидании с ней?
Я рассказал. Он, не перебивая, выслушал.
— Мистер Бойд, — спросил он, когда я закончил, — вы внимательно прочли описание ее смерти?
— Нет, только бегло просмотрел статью. Яхта среди ночи наткнулась на риф, получила пробоину и стала тонуть. Спаслись все, кроме мисс Джильберт, и предположили, что она утонула. Один из спасшихся слышал, как она кричала, затем увидел какое-то движение в воде и решил, что на нее напала акула.
— Находите ли вы, что это похоже на убийство, мистер Бойд? — Барт заговорил доверительным тоном, какой принимает хирург, чтобы подготовить пациента к самому худшему.
Я пожал плечами:
— Судя по газете, это похоже на несчастный случай, но думаю, местная полиция уже произвела расследование.
— И вы так понимаете, мистер Бойд, что, доставив мне этот конверт, освободились от ответственности перед мисс Джильберт за полученный вами гонорар в пять тысяч долларов?
— Думаю, все куда сложнее, мистер Барт. Она мне сказала, что ее могут убить и хотела бы, чтобы я нашел убийцу. И вы возложите эту миссию на меня.
— Но ведь она не была убита, мистер Бойд.
— В настоящее время я знаю только то, что прочитал в газете.
— Я звонил по телефону в Австралию сегодня в восемь утра. — Мимолетная улыбка осветила его лицо. — Полиция окончательно установила, что смерть мисс Джильберт произошла в результате несчастного случая!
— Она умела плавать?
— Она была чемпионкой в своем колледже, мистер Бойд. — Барт покачал головой. — Судьба иногда смеется над нами, не правда ли? Все остальные пассажиры спаслись. И нужно же было, чтобы именно ту, которая плавала лучше всех, схватила акула!
Я кивнул в знак согласия.
— Ну что ж, хорошо. Видимо, дело будет сдано в архив, мистер Барт?
— Минуточку, — мягко перебил тот, — в соответствии с инструкцией, изложенной в этом письме, если смерть последует не от преступной руки, я должен поблагодарить вас за то, что вы исполнили свои обязательства.
— Очень приятно…
— И выплатить вам компенсацию за то расследование, которое не состоится, — продолжил юрист. — Прошу прощения, одну секунду.
Он вытащил из ящика стола чековую книжку и твердой рукой вписал туда цифры платиновым пером. Закончив, осторожно оторвал чек и вручил его мне. Я три раза прочел, прежде чем убедился, что зрение меня не обманывает. Нет, действительно там стояли три нуля и перед ними цифра пять. Пять тысяч долларов!
— Можно сказать, что мисс Джильберт была эксцентричная, — пробормотал Барт. — И можно сказать также, что сегодня у вас удачный день, мистер Бойд.
Я покинул его офис и зашел в первый же бар, чтобы выпить за великолепную, прелестную, страстную и филантропическую мисс Лейлу Джильберт. Затем поспешил отнести чек в свой банк на случай, если кто-нибудь переменит решение.
Был уже полдень, когда я вернулся в свою контору. Зеленые глаза Фрэн испытующе смотрели на меня.
— Судя по вашему блаженному виду, в воздухе пахнет деньгами. Есть новый клиент?
— Была клиентка! — радостно ответил я. — И она уже уплатила. Нужно это дело отпраздновать! Рождественская вечеринка у меня дома!
— Замечательно, — недоверчиво сказала она. — И кого же вы пригласите?
Вас, конечно!
— А кого еще?
— Что касается участников, — заговорил я ласково и вкрадчиво, — то их будет двое — вы и я. Так мы лучше узнаем друг друга.
— Я уже достаточно хорошо знаю вас, — холодно возразила она. — И у меня нет желания узнать еще лучше.
— Досадно, что вы так потрясающе неоригинальны. Нет в вас романтики даже на цент. Неужели вы лишены малейшего стремления к обжигающему приключению, желания взорвать трепещущие границы женской тайны и… Ну а это что?
Вид тщательно запакованного пакета на моем столе заставил меня прервать нить высокой лирики.
— Это прислано всего четверть часа назад с курьером. Пакет адресован вам лично. Я, как хороший секретарь, его не вскрыла. Впрочем, с вами никогда нельзя быть уверенной, что там не бомба замедленного действия или не отравленная карамель.
— Вы думаете?
Я приблизился к пакету с большой осторожностью.
— Тиканья не слышно, — сказала Фрэн, чтобы подбодрить меня. — Я уже слушала.
— А вы не встряхивали пакет? Там могло что-нибудь зашипеть. — Я осторожно ткнул пакет указательным пальцем. — Что-нибудь живое.
Фрэн расхохоталась:
— Боже, как он храбр, этот великий частный детектив! Не опустить ли вам этот пакет на пару недель в ведро с водой?
Я принял вид оскорбленного достоинства, ножницами перерезал веревку, убрал картон и вытащил японский магнитофон со вставленной кассетой. И все. Никакой записки, ничего…
Я почувствовал у своего локтя что-то теплое и твердое и понял, что женское любопытство увлекло Фрэн за границы осторожности и к моей руке прижалась ее округлая грудь.
— Магнитофон! — сказала она с веселым возбуждением. — Что бы это значило?
Давление на мой локоть ослабело: Фрэн выпрямилась.
— Если вам его прислали, то, конечно, для того, чтобы включить, — сказала она. — Это чье-то послание.
— Блестящий образец дедукции! — восхитился я. — При вас я не более чем Ватсон при Холмсе.
Некоторое время я возился с аппаратом. Две-три секунды в комнате был слышен глухой шум. Затем вдруг с удивительной четкостью зазвучали слова.
Я так и подскочил, услыхав этот голос с хрипотцой:
«Когда вы услышите это, мистер Бойд, я буду мертва и вы узнаете, что меня зовут Лейла Джильберт или, вернее, звали. А так как я уже мертва, не позволите ли вы называть вас просто по имени, Дэнни?»
Фрэн смотрела на меня во все глаза.
— Это… это шутка? — прошептала она, заикаясь.
«У меня возникло много затруднений, прежде чем удалось все привести в порядок, Дэнни, — продолжал голос Лейлы, — но с деньгами все возможно, и когда вы получите эту бандероль, вы, без сомнения, уже повидаете моего доброго друга Барта. Держу пари, он вам скажет, что беспокоиться нечего, и даст чек на пять тысяч в порядке компенсации.