Макс Рикер не заплатит за убийство полицейского. Что еще можно сделать с человеком, которому суждено провести остаток своих жалких дней в бетонной клетке? Но другие должны заплатить и заплатят. И придется этим удовлетвориться.
Ева надеялась, что сумеет этим удовлетвориться.
Двери зала, выбранного Моррисом, были нараспашку, музыка свободно лилась сквозь них. Нечто в стиле блюз. Такая музыка нравилась и Моррису, и женщине, которую он любил. До Евы донесся запах цветов — роз — еще до того, как она вошла в заполненный копами зал.
Красные розы, отметила Ева, и фотографии убитой. Протокольные снимки и моментальные, случайные. Вот Колтрейн в униформе — подтянутая и серьезная. Вот она в летнем платье, улыбается, смеется на каком-то пляже. Маленькие белые свечки льют тихий, успокаивающий свет.
Ева с облегчением заметила, что гроба нет. Ни закрытого, ни открытого. В последнее время в моду вошли гробы с прозрачными стенками, чтобы можно было увидеть тело. Но здесь не было никакого, только фотографии. И этого было довольно, чтобы в зале ощущалось ее присутствие.
Моррис стоял в толпе и тихо разговаривал с молодым мужчиной. Брат Колтрейн, догадалась Ева. Сходство было так велико, что ошибиться невозможно.
Пибоди отделилась от группы полицейских и двинулась к Еве.
— Много народу пришло. Это хорошо… если тут вообще может быть что-то хорошее. Странное это ощущение — опять влезать в униформу, но ты правильно сделала, что велела всем быть при параде. — Пибоди одернула свой тесный парадный китель. — Так торжественнее.
— Не вся ее команда так думает.
Ева повела взглядом. Лейтенант Делонг и детектив О'Брайан были в форме, а вот остальные пришли в гражданском.
— Многие копы пришли прямо с выезда или заглянули перед выездом. Не у всех было время переодеться.
— Это верно.
— Тяжело видеть Морриса в таком состоянии. Он ужасно страдает.
— Ты лучше понаблюдай за копами, — посоветовала Ева. — Понаблюдай за ее коллегами. Поговори с ними… только смотри, не пропусти никого. Мне нужна информация. Я тоже обойду всех.
Но сначала, мысленно добавила Ева, надо выполнить самую трудную работу. Поговорить с Моррисом.
13
Ева специально прошла мимо О'Брайана, сделав вид, что не заметила его, а потом остановилась.
— Детектив!
— Лейтенант! — Он встретился с ней взглядом, потом посмотрел на розы и свечи. — Моррис правильно все тут устроил. Для нее, для нас. Все правильно сделал.
— По-полицейски?
Он чуть заметно улыбнулся.
— Да, верно, но только отчасти. Главное в другом. На этих снимках видно, какой она была. Как будто она здесь.
— Тяжело терять товарища.
— Каждый день я вижу ее стол. Очень скоро его займет кто-то другой, и придется к этому привыкать. Но трудно не видеть там ее. А еще труднее понимать — почему. Извините, только что вошла моя жена.
Он отошел и направился к женщине, остановившейся в дверях. Взял протянутую ею руку. Ева отвернулась. Она выждала, пока не рассеялась толпа, окружавшая Морриса, и подошла к нему.
— Даллас!
Он протянул ей руку, и Ева ее пожала.
— Ты правильно все тут устроил, — повторила она слова О'Брайана.
Пальцы Морриса торопливо сжали ее руку.
— Это все, что я мог сделать. Лейтенант Даллас, это Джулай Колтрейн, брат Амми.
Джулай настороженно прищурился.
— Это вы ведете…
— Следствие? Да. Сочувствую вам и вашей семье.
— Ли говорит, что лучше вас никого нет. Вы можете мне сказать… Вы что-нибудь можете сказать?
— Вот что я могу вам сказать: все свое внимание я уделяю вашей сестре. И я, и каждый из офицеров, работающих по этому делу.
Глаза у него были такие же синие, такие же красивые, как у его сестры, но сейчас они были затуманены горем. Он пытался перевести дух, чтобы овладеть собой, но Ева видела, как тяжело дается ему каждый вздох.
— Спасибо. Сегодня я увезу ее домой. Мы считали… Родители и я… Мы считали, что кто-то из членов семьи должен присутствовать здесь, на этой панихиде. А потом отвезти ее домой. Тут так много людей… Так много народу пришло… Это важно. Это очень важно.
— Она была хорошим копом.
— Она хотела помогать людям.
— Она и помогала. Она очень многим людям помогла.
— Сейчас не время спрашивать, да и не место, но я сегодня увезу ее домой. Когда мои родители… Я должен им сказать. Я должен им что-то сказать. Им это нужно. Мне это нужно. Вы найдете того, кто отнял ее у нас?
— Да.
Он кивнул.
— Извините меня.
Моррис опять взял Еву за руку, пока Джулай поспешно отошел от них.
— Спасибо тебе. За парадную форму, за то, что сказала ему.
— Я сказала ему правду, как я ее понимаю. Она была хорошим копом, все, что я нашла, говорит об этом. И я узнаю, кто ее убил.
— Ты узнаешь, я в этом не сомневаюсь. Это помогает мне протянуть… от одной минуты до другой.
На нем был простой и элегантный черный костюм, черная лента вилась в длинных волосах, заплетенных в косу. Еве показалось, что со вчерашнего дня он похудел, осунулся. Как будто кто-то стесал с него куски плоти.
Это встревожило ее.
— Ее брат верно заметил, — сказала она Моррису, — это важно, что пришло так много народу. — Оглядевшись, Ева заметила Боллимера и хозяйку китайского ресторана, где Колтрейн заказала свой последний ужин. — Очень многим она была дорога.
— Я знаю. Завтра ее кремируют и проведут поминальную службу в Атланте. Я поеду в Атланту, там тоже соберутся люди, которым она была дорога. Странно все это, но я знаю, что мне станет немного легче. И все же держаться от одной минуты до другой мне помогает мысль, что ты найдешь ее убийцу. Ты со мной потом поговоришь, расскажешь, что ты узнала?
— Да.
Моррис еще раз сжал ее руку, потом его взгляд скользнул ей за плечо. Ева оглянулась и увидела доктора Миру с мужем.
Доктор Мира подошла и по-матерински обняла Морриса. Он спрятал голову у нее на плече. Ева отвернулась.
Деннис Мира отечески погладил ее по плечу, и у нее запершило в горле.
— Когда смерть наносит удар, — проговорил он своим негромким профессорским голосом, — мне кажется, тяжелее всего приходится тем, кто каждый день смотрит ей в лицо.
— Да, наверно, вы правы. — Было в этом человеке что-то невыразимо трогательное и утешительное… не меньше, чем теплые материнские объятия его жены. Может быть, его худощавая, угловатая фигура, на которой официальный черный костюм сидел немного нескладно. — Просто мы знаем, как это работает и что оставляет за собой.
Профессор Мира внимательно изучил фотографии.
— Она была очаровательна и так молода… — Он вновь перевел взгляд на Еву. — Мне кажется, я никогда раньше не видел вас в форме. Или я ошибаюсь? — В его глазах появилось свойственное ему рассеянное выражение, неизменно трогавшее Еву. — Как бы то ни было, вид у вас внушительный.
— Надеюсь.
Он улыбнулся ей и подошел к Моррису. А Ева отошла в сторону. Она решила поговорить с Клифтоном и пробралась сквозь толпу, туда, где он стоял среди других офицеров. Ева уловила обрывки разговора. Говорили о бейсболе.
«Ну это еще ничего не значит, — сказала она себе. — На панихидах люди о чем только не говорят».
— Детектив!
Он не сразу ее узнал, отметила Ева. Наверное, форма сбила его с толку.
— Лейтенант! — Клифтон отодвинулся от остальных. — Есть новости?
— Взяли пару следов. Мы идем по ним. А у вас как? Есть мысли?
— Я рассказал обо всем, что знал. Судя по тому, что я слышал, вам бы надо почаще оглядываться и беречь спину.
— Правда?
— До меня дошли слухи, что убийца прислал вам ее жетон и оружие, а потом попытался изъять вас из обращения. Похоже, убийца выслеживает офицеров-женщин.
— Ну что ж! Значит, вам ничто не грозит.
Ева заметила, как его глаза вспыхнули бешенством.
— Я не для того получил жетон, чтобы отсиживаться в сторонке.
— Нет? А для чего вы его получили? Чтобы отделывать подозреваемых кулаками?
— Я добиваюсь результатов.
— У вас любопытные дыры в служебном мундире, детектив.
— А вам-то что?
— Просто веду беседу.
— Вот вы, копы из убойного отдела, все такие. Приходите, когда все уже кончено. Зато мы варимся в этой каше каждый день, бьемся, чтобы идиоты не поубивали друг друга.
— Вот черт! — ухмыльнулась Ева. — Выходит, если бы вы лучше делали свою работу, я вообще осталась бы не у дел.
Он двинулся к ней с ухваткой крутого парня: быстро повел плечами и оскалил зубы.
— Слушай ты, сука, ты понятия не имеешь, что делают настоящие копы.
— Правда? Ну, может, ты меня научишь?
Оскал превратился в ухмылку.
— Дэк. — К ним подошла Клео Грейди. — Тебя Ньюмен ищет. У него прямая наводка по делу Джейн Стрит.
Клифтон еще несколько секунд сверлил Еву взглядом.
— Вот вы, копы из убойного отдела, все такие. Приходите, когда все уже кончено. Зато мы варимся в этой каше каждый день, бьемся, чтобы идиоты не поубивали друг друга.
— Вот черт! — ухмыльнулась Ева. — Выходит, если бы вы лучше делали свою работу, я вообще осталась бы не у дел.
Он двинулся к ней с ухваткой крутого парня: быстро повел плечами и оскалил зубы.
— Слушай ты, сука, ты понятия не имеешь, что делают настоящие копы.
— Правда? Ну, может, ты меня научишь?
Оскал превратился в ухмылку.
— Дэк. — К ним подошла Клео Грейди. — Тебя Ньюмен ищет. У него прямая наводка по делу Джейн Стрит.
Клифтон еще несколько секунд сверлил Еву взглядом.
— Урок откладывается. Мне пора заниматься настоящей полицейской работой.
— Желаю удачи, — любезно попрощалась Ева и повернулась к Клео. — Это правда — насчет дела Джейн Стрит — или вы просто спасли товарища по бригаде от покушения на старшего офицера?
— Это правда, но можно считать, что нам просто повезло. Все мы в последние дни пребываем в некотором напряжении, лейтенант.
— У меня сложилось впечатление, что Клифтон всегда пребывает в некотором напряжении.
Клео пожала плечами.
— Нас исключили из расследования, хотя мы имеем право участвовать. Приходим сюда, и это бьет нас прямо в лицо. Кто-то ее убил, а мы не участвуем в расследовании. Мы вас не знаем, но знаем, что вы нас подозреваете. И вас удивляет наше возмущение?
— Возмущение меня не удивляет, детектив Грейди. Убийство? Убийство меня просто бесит. Если Ньюмен получил наводку, почему он не вызвал Клифтона по телефону? Зачем выискивать его в толпе?
— Это вам придется спросить у Ньюмена, — холодно ответила Клео. — Но, может, ему просто не хотелось звонить у гроба? Может, он хотел проявить свое уважение?
— Если один из вас получает наводку по текущему делу после смены или когда вы не вместе, как вы связываетесь с напарниками?
— Зависит от обстоятельств.
— Я бы сказала, по коммуникатору, если вы на выезде и выступаете соло. Но если один из напарников, допустим, дома, разумнее позвонить по телефону. Многие копы хранят свои коммуникаторы вместе с оружием, жетоном и прочим.
— Я так и делаю, — подтвердила Клео Грейди. — Если вы меня спрашиваете.
— Ну и я так делаю. Но первым делом я попыталась бы связаться по домашнему телефону. Если человек дома, зачем таскать с собой сотовый? Тут есть только одно соображение: звонок фиксируется. А вот если позвонить на сотовый, остается всего-навсего забрать его с собой, когда дело сделано.
— Черт побери, — пробормотала Клео сквозь зубы, — вы и впрямь подозреваете нас.
— Я всех подозреваю.
— Да вы-то можете подозревать кого хотите, а убийца Амми тем временем уйдет безнаказанно. Что же это за коп, если он мажет грязью других копов? Да еще и кровью?!
С этими словами Клео Грейди возмущенно развернулась и ушла.
— А вот и ты! Как всегда, заводишь друзей?
Обернувшись через плечо, Ева увидела Рорка.
— Еще парочка осталась.
— Занимайся ими, а я пока пойду выражу соболезнования Моррису. — Рорк провел пальцем по погону ее парадной формы. — Нужно поговорить.
— Ладно. Как только освобожусь. Толпа редеет, мне надо разозлить еще кое-кого, пока все не разошлись.
— У тебя отлично получается, — усмехнулся Рорк. — Не буду мешать.
Ева нашла Делонга уже за дверями. Он был занят разговором с судмедэкспертом Клиппером и прервался, когда подошла Ева.
— Лейтенант Даллас!
— Лейтенант Делонг!
— Прошу меня извинить, — вставил Клиппер, — я еще не принес соболезнования.
Делонг выждал паузу, потом сделал Еве знак «Идемте со мной» и отошел на пару шагов подальше от входа.
— Я знаю, вам надо делать свою работу, — начал он, — и никто, поверьте, никто не желает вам успеха больше, чем я. Но я вам прямо скажу, здесь и сейчас: меня возмущает, что вы давите на моих людей. Меня это особенно возмущает, потому что вы давите на них именно здесь, именно сейчас, когда мы оплакиваем павшего товарища.
— Я так и поняла.
— Надеюсь, вы это учтете на будущее. Я также скажу вам, что решительно намерен поделиться своими впечатлениями по этому поводу с майором Уитни.
— Это ваше право, и я не намерена вам мешать. А пока скажу вам вот что: я убеждена, что детектив Колтрейн покинула свою квартиру в тот вечер по делам службы, потому что кто-то позвонил ей и выманил ее из дому. Кто-то, хорошо знавший ее привычки, кто-то, кому она доверяла. Кто-то, с кем она работала. Или на кого.
Краска бросилась в лицо Делонгу.
— Вы этого не знаете. Когда коп выходит из дому, он цепляет на себя оружие — будь то на работу или купить картонку молока.
— Только не этот коп. Если вы знали своего детектива, значит, вы это знаете.
Он не стал разыгрывать из себя крутого парня, как Клифтон, но и он надвинулся на Еву.
— Думаете, вы можете забрасывать грязью моих людей? Вы хотите сказать, что кто-то из них мог убить товарища и не заплатить за это все, что положено?
— Нет, я так не думаю. Если бы кто-то убил кого-то из моих товарищей, я бы многим надрала задницу. А еще я задала бы себе несколько жестоких вопросов. Я бы искала среди своих и рыла бы глубже, чем кто бы то ни было. Без всякой жалости.
— Я не такой, как вы.
— Верно, вы не такой, как я.
— Я вам советую: смотрите, на кого давите и как сильно. Будьте осторожны.
Он ушел бы, но в эту минуту появился майор Уитни с женой, и лейтенант Делонг, всем своим видом излучая негодование, подошел к ним. Ева отметила, что они обменялись рукопожатиями. Наверняка были принесены соболезнования. Потом она увидела, как Уитни кивнул, а Делонг направился к выходу из зала.
Супруги Уитни подошли к Еве.
— Командир, миссис Уитни.
Миссис Уитни, элегантная и стройная в строгом черном костюме, взяла руку Евы обеими руками и крепко сжала. Это было так на нее не похоже, что Ева растерянно заморгала.
— Тяжелая у вас работа. Особенно тяжелая сегодня.
— Да, мэм.
— Иди, дорогая. Я сейчас подойду, — сказал Уитни и, похлопав жену по руке, проводил ее взглядом. — Когда убивают копа, это больше всего отражается на мужьях и женах других копов. Они больше всех переживают. Ну что ж… Лейтенант Делонг хочет со мной поговорить при первой же возможности. Вы случайно не знаете, о чем он хочет поговорить со мной, лейтенант?
— Не могу сказать, сэр.
— Скажите уж, что не хотите. Я думаю, вы их достали до печенок. Естественно, он как начальник участка хочет защитить и уберечь своих людей.
— Да, сэр. Или себя самого.
— Если свяжете его или любого из его бригады с Рикером, пусть это будет обоснованно. Если уж мы собираемся засадить копа за решетку, нельзя допустить даже тени сомнения.
Хотя ей не терпелось подняться наверх, Ева нашла время поговорить и с Клиппером.
— Что хотел от тебя Делонг? — спросила она.
Клиппер в ответ лишь мученически поднял глаза к потолку. Ева зашипела от нетерпения.
— Я расследую убийство копа. Если это имеет отношение к моему следствию, я хочу знать, что было сказано.
— Он просто спросил, не могу ли я ему сказать хоть что-нибудь и почему его блокируют, не дают никаких отчетов по делу. Он расстроен и разозлен, Даллас. А кто бы не был зол на его месте?
— Что ты ему сказал?
— Что у меня связаны руки. Ты тут главная, ты командуешь. Так заведено, и этого хочет мой босс. Поэтому руки у меня связаны. — Одной из этих «связанных» рук Клиппер воспользовался, чтобы почесать затылок. — Он жутко на меня злится. Но, я думаю, ты и сама это знаешь.
— Да, я догадалась.
— Все копы из их участка звонили или приходили в морг в надежде хоть что-нибудь выведать. Я всех завернул.
— Спасибо тебе за это. Кто-нибудь из них тебе особенно досаждал?
Клиппер задумчиво погладил свою аккуратную эспаньолку.
— Скажем так: детектив Клифтон предложил, чтобы я занялся любовью с самим собой, а также предположил, что я уже это проделывал со своей матерью, причем неоднократно.
— Ты супер, Клип. До рук не дошло?
— Я держал лазерный скальпель в момент нашего разговора. Если бы не это… у меня сложилось впечатление, что он был не прочь устроить раунд.
— Понятно.
— Но мне и вправду нечего было им всем сказать.
— Да, но они-то этого не знают! Вот пусть и дальше пребывают в мучительном неведении.
Ева поймала взгляд Рорка — он разговаривал с супругами Уитни. Она кивком указала на дверь, а потом сделала знак Пибоди.
Рорк, подумала она, знает, где ее найти.
— Впечатления, — отрывисто приказала Ева, выйдя из зала и поднимаясь по эскалатору вместе с Пибоди.
— Все копы участка страшно недовольны, некоторые на грани бешенства. Ходят слухи, что мы тратим время и силы, откапывая компромат на них, вместо того, чтобы искать в других местах.