– Ты поднаторел в этом вопросе, – пошутила журналистка.
– Просто когда-то интересовался, – пояснил Скворцов. – И ты наверняка где-то читала нечто подобное.
– Нет, ты не угадал, – не согласилась Катя. – Я читала это совсем недавно, и статья касалась нашего города. Да, именно нашего города. Какая-то мистика о приреченской черной вдове. И, если не ошибаюсь, это напечатала наша газета.
– Разве «Вести Приреченска» стали бы печатать такой материал? – изумился Костя.
Зорина щелкнула пальцами:
– Вспомнила, любимый, вспомнила. Да, это напечатала именно наша газета в рубрике «Хотите – верьте, хотите – нет». Пенкин, кстати, эту рубрику терпеть не может, потому что считает: все, что там написано, – бред сумасшедших. Однако он не хочет ее закрывать по одной веской причине: эта рубрика по рейтингу чуть-чуть позади моей криминальной хроники. Ты не представляешь, сколько писем приходит моей коллеге, которая ею заведует, – Ире Зайченко. Я сию минуту ей позвоню и назначу встречу.
– Ты считаешь, какая-то информация в подобной рубрике имеет какое-то отношение к нашим убийствам? – поинтересовался Скворцов.
– Не знаю, – призналась Катя. – Однако выяснить это все же не мешает. Кстати, а как ваш разговор с Николаевой?
– Пусто, – проговорил Костя. – Она, естественно, ни в чем не призналась, а нам с Павлом не удалось ее зацепить. Даже записи с камер видеонаблюдения не дали решительно ничего.
– Попробую предположить, что она вам ответила, – усмехнулась журналистка. – Если у нее было все продумано, она наверняка уже несколько лет является клиенткой этого банка. Костенька, я просто восхищаюсь этой женщиной. Она все предусмотрела.
– Поэтому Паша возлагает на тебя большие надежды, – сказал Костя. – Он думает, тебе удастся ее разговорить.
Катя ухмыльнулась:
– Он всегда считал меня волшебницей. Думаете, она и есть эта черная вдова?
– Вот об этом как раз мы еще не думали, – ответил супруг. – Но стоит. А теперь расскажи мне о моей любимой доченьке.
– Твоя любимая доченька умяла тарелку манной каши с молоком и сейчас гукает в манеже, – выполнила его просьбу Зорина. – И, наверное, ждет, когда нерадивые родители ее повезут в лес.
– Не бей по больному, – буркнул Скворцов. – Впрочем, слава богу, она еще достаточно маленькая, чтобы поймать папу на лжи.
– Это ты верно заметил, – усмехнулась журналистка. – И когда она вырастет, то, я уверена, будет прощать, если папа не сможет выполнять свои обещания, потому что поймет, какая у папы работа.
– Спасибо тебе, родная, – поблагодарил Костя жену. – Найти такую понимающую женщину, как ты, в наши дни большая редкость.
– Не хвали меня, а то зазнаюсь, – рассмеялась Катя. – Ну, до свидания, дорогой. Я все же хочу назначить встречу Ирине Зайченко. Как только удастся узнать что-нибудь интересное, я тебе позвоню.
– Аналогично, – сказал Костя.
Глава 15
Закончив разговор с мужем, Зорина отыскала в телефоне номер Ирины и тут же ей позвонила. Та отозвалась с радостью:
– Привет, подруга. Давненько тебя не видела, хотя по редакции ходят слухи, что Пенкин вытащил тебя из декретного. Впрочем, твои статьи говорят сами за себя.
– Пенкин действительно вытащил меня, – призналась Зорина. – Но работаю я тоже в основном на дому. Дочь еще слишком маленькая, чтобы бросать ее. Иногда выручают бабушки и соседка, однако моя Полина не сирота.
– Ясно, – вздохнула Ирина. – А теперь выкладывай, какое у тебя ко мне дело. Извини за прямоту, но мы с тобой женщины деловые и занятые.
– Предлагаю сегодня встретиться, – заявила журналистка. – Это не телефонный разговор.
– Предложение принято, – откликнулась Зайченко. – Когда и где?
– Давай в пирожковой на углу возле редакции.
– Заметано, – усмехнулась Ирина. – Может, мне следует принести тебе какие-нибудь материалы?
– Одного будет вполне достаточно, – ответила Катя. – Захвати с собой тот номер нашей газеты, в котором ты что-то писала о черной вдове.
– Черная вдова? Почему именно о ней? – пробормотала Зайченко, но тут же спохватилась: – Разумеется, Катюша. Давай, до встречи.
Попрощавшись, Катя кинула телефон в сумочку и зашла в комнату дочери. Полина тихо сидела в своем манежике и играла с кубиками.
– Извини, дочурка, но твоему папе опять требуется моя помощь, – жалобно проговорила Зорина. – Придется тебе посидеть с Вероникой Макаровной.
Девочка чуть наклонила головку набок.
– Надеюсь, ты не возражаешь, – добавила Зорина и принялась звонить соседке по городскому телефону.
Веронику Макаровну, пожилую женщину лет шестидесяти пяти, знал и любил весь подъезд. Ее дочь и взрослая внучка жили и работали в Москве, муж давно умер, и ей было очень одиноко. Она сама предложила жильцам присматривать за их детьми, когда это необходимо, причем совершенно бесплатно, и так хорошо справлялась с этим, что ей доверяли ребят разных возрастов. Недавно Катя помогла одной ее знакомой, и Вероника Макаровна считала себя обязанной журналистке. Когда Зорина позвонила ей, старушка сразу откликнулась:
– Ну, конечно, дорогая. Ждите меня. Сейчас приду.
Она быстро спустилась со своего этажа, и Катя, как всегда, подивилась ее скорости.
– Такое впечатление, что вы съезжаете по перилам.
– Я бы с удовольствием это делала, так было бы легче моим больным ногам, – призналась Вероника Макаровна. – Однако тогда жильцы сочтут меня сумасшедшей и перестанут доверять детей.
– Скажут: в нашем доме появилась новая Мэри Поппинс, – рассмеялась Зорина.
– Если бы так сказали, то я бы махнула рукой на свой возраст и все-таки съехала бы, – призналась соседка. – Ну, ладно, Катюша. Я, наверное, вас задерживаю своими разговорами. Вам нужно идти. А я хочу увидеть мою милую девочку, – она пошла в комнату Полины, а журналистка накинула куртку, надела сапоги и выбежала на улицу. Весеннее солнце ослепило ее. Несмотря на местами лежавший снег, погода улучшала настроение. Зорина вскочила в подошедший автобус и мгновенно доехала до нужной остановки. Можно было пройти пешком, тем более по такой прекрасной погоде, однако женщина спешила. Она знала: Ира – человек очень занятой. Ей приходит очень много писем, которые нужно обработать.
Когда журналистка вошла в кафе, Зайченко уже сидела за столиком в центре зала. Увидев Катю, она помахала ей рукой:
– Иди сюда.
Как только Зорина подошла к коллеге, Ирина встала со стула и обняла ее:
– Рада тебя видеть, – она окинула Катю восхищенным взглядом. – Ни капельки не изменилась, разве еще больше похорошела.
– Спасибо, Ирочка, – поблагодарила Зорина. – И ты все такая же очаровательная.
– Лучше бы сказала: умная, – фыркнула женщина. – Не надо мне льстить. Я все знаю про себя.
– Не выдумывай, – Зорина примостилась на стуле. Она нисколько не лукавила, считая коллегу симпатичной. Несмотря на неправильные черты, лицо Зайченко светилось добротой и готовностью помочь. И потому ее ничуть не портил широкий нос, усыпанный небольшими веснушками, маленькие зеленые глаза и рыжеватые жидкие волосы.
– Ты уже сделала заказ? – поинтересовалась Катя.
Ира кивнула:
– Да, блины со сгущенкой. Моя слабость тебе известна.
– Я закажу то же самое, – журналистка подозвала официантку и сказала ей: – Пожалуйста, три блина с вареной сгущенкой и чашечку «Капучино».
Девушка приняла заказ и убежала на кухню. Зайченко придвинулась к подруге:
– Итак, я тебя слушаю. Почему ты заинтересовалась именно черной вдовой? В моей рубрике есть статьи получше.
– Скажем так: я слышала о ее появлении в нашем городе, – уклонилась Катя, однако Зайченко не обиделась. Она знала, что коллега не может быть с ней вполне откровенной. – Расскажи мне, пожалуйста, все, что известно тебе. Честно говоря, я и статью не очень хорошо помню. Можешь начать сначала.
Зайченко кивнула:
– Ладно, начну сначала. Ты такого Эдика Васина из журнала «Промоушен-тайм» знаешь?
Зорина наморщила лоб:
– Фамилия и имя знакомые. Постой, вспомнила. Такой заносчивый парень, но по-своему талантливый.
– Очень меткая характеристика, – подтвердила Ирина. – Это точно он. Мы познакомились с ним на одном из брифингов и с тех пор подружились. Именно подружились. У него есть девушка, и я не претендую на ее место. Однако от хорошего друга никогда не откажусь. Мне с ним интересно, а ему интересно со мной. Вот и все.
– Я не заставляла тебя исповедаться, – мягко сказала Зорина.
– Мне захотелось самой, – призналась Зайченко. – Итак, я не зря начала с него. В общем, на днях он позвонил мне и назначил встречу. Мы встретились в чебуречной, и я не узнала Эдика. Он был чем-то напуган, глаза горели. Сначала Васин осушил стакан холодной минералки, а потом понес какую-то чушь. Суть сводилась к следующему: в полночь его навестила какая-то дама в черном длинном пальто и в черной шляпе с вуалью. Сначала он решил, что просто пьян, когда увидел ее в прихожей, так как недавно вернулся с вечеринки, где неплохо принял на грудь. Но вскоре парень убедился: это не галлюцинации. Женщина была реальной. Она немного постояла в прихожей и ушла.
– Возможно, он действительно был пьян, – Зорина наморщила нос.
Ира покачала головой:
– Сначала я тоже так подумала. Однако Васин предоставил мне такой прекрасный материал для очередной статьи, что я не выдержала, заставила себя взглянуть на все с другой стороны и стала собирать информацию. В ее реальность я, разумеется, не поверила. По моему мнению, это могло быть привидение. А если это было привидение, то оно, как известно, на пустом месте не появляется. Я попросила Эдика посодействовать мне и найти информацию о прежних жильцах его квартиры. Васин сделал это с охотой. Вот тут и всплыл один поразительный факт. Эту квартиру когда-то получили его дед с бабкой, а до них в девяностых годах она принадлежала одной очень интересной особе. Эта особа, Елена Скобина, – женщина с необычной судьбой. В общем, деревенская девочка приехала в Приреченск, не поступила в вуз, устроилась продавцом, вышла замуж за шофера, который погиб в катастрофе. В общем-то, погиб случайно, он был дальнобойщиком и заснул за рулем. Лена погоревала лет десять, встречаясь с разными мужчинами, а потом неожиданно для всех вышла замуж за человека, годящегося ей в отцы, а то и в дедушки. Многие охарактеризовали этот брак как типичный случай брака по расчету и ждали, что старичок окочурится и квартирка его отойдет к Лене, ведь с первой покойной женой им деток Бог не дал. Все так и случилось, причем довольно быстро. Скобина стала полновластной хозяйкой квартиры и начала подыскивать себе пару. Все ожидали, что на этот раз женщина выйдет по любви, однако она опять отдала руку и сердце пожилому мужчине с лучшей квартирой, чем у нее. Тот тоже не задержался на этом свете. Тогда уже можно было продавать квартиры, и Леночка переселилась совсем в квартиру мужа номер три, а первую продала. Угадай, что было дальше.
– Она отыскала еще кого-то с квартирой, причем пожилого возраста, – предположила Катя.
Ира кивнула:
– Именно так. Естественно, и этот вскоре отдал концы. Лену прозвали «черной вдовой». Она сетовала: мол, наверное, в ней действительно что-то имеется, раз мужья ее мрут как мухи. И умирали они от невинного сердечного приступа. Ты же читала про черных вдов?
– Нет, – призналась Катя.
– А я читала, – вставила Зайченко. – Но меня профессия обязывает. Хотя, извини, ты тоже журналист. Но я ведущая сама знаешь какой рубрики. Сначала расскажу тебе легенду о ней. В давние времена жила-была очень злая женщина. Каждый день она готовила мужу черное зелье. Он жаловался ей, что ему снятся кошмары, и просил помочь. Злыдня пичкала его этим зельем и обещала: все пройдет. Зелье обладало снотворным действием. Супруг засыпал, а жена превращалась в паука и сосала из него кровь. Так она извела пятерых мужей, и никто ничего не заподозрил. Но однажды ее так скрутила злоба, что она навсегда превратилась в паука. Теперь о научной стороне дела. В общем, про черную вдову пишут так. Имеет ли это на первый взгляд странное прозвище основания?
К сожалению, имеет. В последнее время наукой установлено, что некоторые женщины на физиологическом уровне вырабатывают такие вещества, которые являются ядовитыми для полового партнера. Обычно при сближении женский и мужской организм обмениваются всеми производимыми ими веществами, и таким образом два разных человека постепенно притираются друг к другу, сближаются и становятся примерно одинаковыми, отсюда и пословица: муж и жена – одна сатана.
Но в тех очень редких случаях, когда жена при занятиях любовью постоянно снабжает мужа ядом, он постепенно начинает хиреть и чахнуть и в конце концов в течение двух-десяти лет умирает. Причиной летального исхода может быть любая болезнь, но, как правило, она появляется на том органе, который самый слабый. К сожалению, и официальная медицина, и нетрадиционная проблемами черной вдовы не занимаются, но нетрадиционная советует: если ты, уважаемый, здоровый мужчина, женатый на вдове, вдруг почувствовал, что здоровье твое начало пошаливать, а медицина никак не может найти причин ухудшения твоего состояния, то, видимо, тебе следует подумать о расторжении брака, иначе ты можешь отправиться в лучший мир раньше времени, отпущенного тебе Богом.
– Интересно, – заметила Зорина.
– Тогда слушай дальше, – Ирина отхлебнула кофе и надкусила блинчик, наконец принесенный официанткой, – какой вкусный. Но продолжим наш разговор. Елена бы так и осталась жить припеваючи со своим прозвищем, если бы не один прокол. Выходя замуж в четвертый раз, она не разузнала как следует о муже. Он был, как всегда, пожилой, однако наследники у него имелись – родной племянник. Поскольку трехкомнатная квартирка в центре нашего дорогого Приреченска никому бы не помешала, парень ринулся оспаривать завещание. Он тряс различными справками о состоянии здоровья дяди и клялся его же здоровьем, что у старичка никогда не было никаких проблем с сердцем. Племянник нашел нужные связи и потребовал эксгумации. Правоохранительные органы пошли на это, тем более заступиться за Скобину было некому, а основания для эксгумации нашли быстро – хотя бы смерть предыдущих мужей от подобных сердечных приступов. В общем, старичка выкопали и исследовали. Оказалось, Елена напичкала его алкалоидом, и он действительно помер от приступа, только искусственно вызванного. Тут же решили отрыть и предыдущих мужей, сделали это и обнаружили то же самое. Состоялся суд, и женщину, естественно, осудили. Наказание за подобное преступление тогда предусматривалось одно – смертная казнь. Говорят, на суде Елена защищалась как могла, уверяла, что не трогала мужей и понятия не имеет, как в их организм попал яд, наоборот, она верой и правдой служила им, не жалея себя. Просто кто-то из судейских и госадминистрации решил прикарманить ее квартиры и потому несправедливо обвиняет. Когда ее разоблачили, она стала стращать судей и пообещала всем присутствующим в зале, что обязательно явится в город после смерти и накажет виновных. Скобина сама назвала время, когда это произойдет, – через пятнадцать лет. Ее расстреляли в девяносто восьмом. Теперь считай. В этом году ровно пятнадцать лет.
– Бред, – пробормотала Зорина. – Ты утверждаешь, что она явилась в квартиру к Васину, потому что когда-то это была ее квартира.
– Получается, так, – кивнула Ирина. – Разумеется, одного случая с Эдиком было мало даже мне. Я узнала адреса ее остальных двух квартир и отправилась по ним. И что ты думаешь?
– Правда не знаю, – пожала плечами Катя. – Наверное, она являлась и туда.
– Вот именно, – подтвердила Зайченко.
– Почему же жильцы не обратились в полицию или в нашу газету? – поинтересовалась подруга.
– Один из них, Дмитрий Новиков, вызвал полицию после ее появления, – пояснила Ирина. – Он утверждал: какая-то дама в черном проникла на его территорию неизвестно как, а дверь он запирал, это точно. Однако полицейский, выслушав его рассказ, счел его, как ты выразилась, бредом. После его реакции Дмитрий и сам засомневался в реальности произошедшего и больше никуда не ходил. Вторая, так сказать, пострадавшая, Лидия Алексеевна Мирбах, – не только пожилая, но и больная женщина. Она еле ходит даже по комнатам. К тому же после визита черной вдовы старушка решила: это шалит ее внук, чтобы довести бабушку до сердечного приступа и получить в наследство ее квартиру. Вот почему она никому, кроме внука и дочери, об этом не говорила. Когда же ее внучок попытался отпираться, она не поверила и отлучила его от своего дома. Когда я пришла к ней с вопросом о даме в черном, не поверишь, она чуть ли не целовала мне руки. Я, дескать, не позволила свершиться несправедливости. Вот такие дела, Катюха. Не знаю, как это объяснить, но в нашем городе действительно видели эту черную вдову.
– Верю, – Катя откинулась на спинку стула. – А еще скажу тебе другое. Эта черная вдова прикончила парочку человек в нашем театре кинжалами, коих всего пять. Она заказала их у кузнеца, который описал ее точно как твои потерпевшие. Поскольку ты собирала на нее информацию, не подскажешь, почему она выбрала работников театра? Почему не начала с жильцов своих старых квартир?
– Этого я тебе не скажу, – призналась Зайченко. – Это уже криминал, а он по твоей части. Дальше давай сама, подруга.
Зорина улыбнулась:
– Ты мне очень помогла.
– Рада была помочь, и ты это знаешь. – Ира взглянула на часы, встала и чмокнула Катю в щеку. – До свидания, подружка. Труба зовет.
– Пока, Ириша.
Зайченко убежала, бросив деньги на столик. Молоденькая официантка тут же нарисовалась возле Зориной и схватила деньги. По-видимому, Зайченко знала, сколько полагается с нее по счету, и не оставила чаевых, потому что лицо девушки не выразило радости.
– Вам еще что-нибудь принести? – поинтересовалась она у Зориной.
Та покачала головой:
– Счет, пожалуйста.
Она в одиночестве доедала блинчик со сгущенкой и усиленно думала. Разумеется, журналистка ни на йоту не поверила в мистику, однако теперь понимала, почему преступник или преступница так вырядились. Фантазия подсказала кому-то маскарад черной вдовы, однако если бы эта история с некой Еленой Скобиной натолкнула на мысль, почему в качестве жертв преступник выбрал работников театра, было бы очень даже неплохо. Катя достала телефон и набрала мужа.