Мы вышли из радиоузла. Коридор был пуст.
Как раз в этот момент происходили те странные случаи, о которых я уже рассказал: с накачанными воздухом котлетами и другие…
А еще тот, что произошел в гараже Центрального статистического управления…
41…Директорский персональный водитель загнал свою личную автомашину – пятнадцатилетнюю отечественную легковушку – в узкое пространство между стеной и большим седаном иностранного производства. На нем он возил директора управления. Затем открыл капоты обеих машин. У своей легковушки директорский водитель открыл также багажник. Достал из него ящик с инструментами.
Принялся разбирать двигатель иностранного седана. Одновременно разбирал мотор личного авто. Узлы, снятые с иномарки, пытался хоть как-то приладить к тем местам под капотом отечественной легковушки, откуда выкрутил «штатные» детали.
Двигатели иностранного и отечественного автомобилей соотносились между собой примерно так же, как японский станок-робот и старинная ручная мельница для перечных зерен. Вынуть узел из первого и приспособить его ко второй – невозможно. Однако директорский водитель торопливо прислонял иностранные узлы к зазиявшим «пустошам» отечественного мотора. Даже пытался привернуть их винтами, вывалившимися из обоих двигателей.
Например, вместо деталей карбюратора своей легковушки директорский водитель упорно пытался приторочить какую-то штуковину от электронного впрыска иномарки…
Вокруг директорского водителя собрались все, кто был в этот момент в гараже.
– Что ты делаешь? Зачем это нужно? – спрашивали его коллеги.
– Идиоты! Разве вы не слышали объявления директора? Мы самораспускаемся. Сюда больше не вернемся. Зарплаты не будет. Поэтому надо взять от работодателя все, что можно. Я, например, хочу обновить мотор своей машины. Заменю все старые узлы на новые, те, которые по последнему слову техники. Что стоят на директорском авто…
42Последние слова он произносил уже стоя возле двух автомобилей в одиночестве. Товарищи по гаражу кинулись кто на внутренний двор, а кто и за проходную – на улицу перед зданием управления. Через пять минут в гараж въезжали личные автомобили водителей. Еще минут через десять по всему гаражу кипела лихорадочная работа. Шоферы меняли детали со своих машин на те, что до этого момента были в двигателях служебных авто.
– Но подождите, зачем тратить время на привинчивание старых деталей от наших машин к служебным?! – воскликнул, вдруг прекратив свою лихорадочную деятельность, один из шоферов.
– А чтобы тебя никто не смог обвинить в воровстве! – ответил ему директорский водитель. – Все машины управления должны быть укомплектованы.
– А-а, понятно! – задававший вопрос шофер опять принялся за работу.
Но тут сомнения одолели его коллегу, который закатил в гараж свой мотоцикл. Он уже переставил на него часть узлов со старенького корейского микроавтобуса – его водил на работе. Но никак не мог прикрепить к двигателю «корейца» детали от мотоцикла.
– После такой замены здешние автомобили не тронутся с места! – прокричал он из своего угла.
– Ничего! – откликнулся директорский водитель. – Это спишут на естественный износ деталей. Главное, чтобы все было на месте!
Перестановка узлов с автомобиля на автомобиль продолжалась еще долго…
43В тот момент, когда инженер Гагарин сокрушал ЦСУ при помощи своего дебилизоида, в дверь туалета не могла попасть уборщица – молодая баба, нанятая недавно тем же отделом кадров, который принял и Гагарина. Уборщице надо было убрать туалет. Смысла надписи на табличке, повешенной на его дверь инженером, она понять не могла…
Обнаружив дверь закрытой, уборщица впала в состояние раздражения.
Накануне начальник отдела хозяйственного обеспечения наорал на нее именно из-за этого «тубзика». Там было грязно. Сегодня уборщице во что бы то ни стало надо устранить недоработку!
Из-за двери, – уборщица явственно их слышала, – доносились шаги инженера.
Сомнений, что в туалете кто-то заперся, у молодой тетки не было. Сначала она барабанила по двери кулаками. Потом стала долбить каблуками надетых на ней старых рваных ботфортов. После этого нервы инженера Гагарина не выдержали. Он развернул дебилизоид и дал короткую «очередь» дурной энергии по той, что стояла за дверью.
Уборщица получила ломовую порцию отупляющих лучей. Мозг в ее черепной коробке был изменен навсегда.
В следующие мгновения после того, как Гагарин развернул свой дебилизоид обратно от двери к окну, за которым открывалась шикарная панорама Москвы с советским «небоскребом» Центрального статистического управления на первом плане, она еще несколько раз пнула дверь каблуком ботфорта и пошла от туалета прочь.
По соседству располагалась большая переговорная комната – помещение, в котором владелец трансподмосковной компании принимал своих VIP-гостей. Уборщица один раз уже пылесосила там лежавший на полу персидский ковер, вытирала пыль со стола и итальянских шкафов, заглядывала за их дверцы. Знала: в них есть коньяк, виски, коробки с шоколадными конфетами и сигары.
Недолго думая, уборщица открыла ключом из связки переговорную, зашла внутрь. Заперла замок изнутри, оставив в нем ключ.
44Гагарин же, к этому моменту изрядно обработанный струйкой из собственного аппарата, а потому утерявший всякую рассудочность, решил собственными глазами посмотреть, во что превратил его «дебилизоид» сотрудников Центрального статистического управления.
Совершенно не заботясь о последствиях, инженер покинул туалет, оставив его дверь открытой. Дебилизоид, направленный на здание ЦСУ, при этом продолжал работать. Мощный луч обрабатывал статистиков, а тонкая струйка била в противоположную сторону – по двери туалета.
Гагарин спустился на лифте вниз, вышел из небоскреба и через пару минут уже входил в здание ЦСУ. Там как раз была завершена трансляция обращения директора – Гагарин успел застать самый его конец. Вахтера на посту почему-то не было. Гагарин преспокойненько прошел за турникеты.
Затем направился на лестницу и, поднимаясь по ней, стал методично обходить этаж за этажом. Пока, наконец, не встретил у обитой железом двери радиотрансляционного узла меня и Упыркина.
С другой стороны коридора к двери медленно приближалась та самая, напившаяся моющего средства, старуха-уборщица. Перед собой катила телегу с рабочими принадлежностями.
45Вернемся в небоскреб, арендованный под офис трансподмосковной компанией.
Оказавшись в VIP-переговорной, молодая уборщица прислонила к дорогому итальянскому столу из красного полированного дерева свою швабру, поверх водрузила ведро, наполненное грязной водой. Двинулась к шкафу.
Из него она достала бутылки французского коньяка и элитного односолодового шотландского виски. Еще – большой хрустальный стакан. Эту посудину, в которую влезало не меньше трехсот граммов, она доверху наполнила «коктейлем», смешав в равных пропорциях виски и коньяк.
Опрокинула хрустальный стакан в глотку. После этого в мозгу уборщицы последствия атаки дебилизоида перемешались с опьянением. Она уселась в кресло. Мутный взор ее блуждал по потолку.
В этот момент к двери VIP-переговорной подошел владелец компании в сопровождении иностранных партнеров, с чьей помощью он намеревался в самое ближайшее время превратить свою трансподмосковную компанию в транснациональную.
Попытавшись открыть дверь своим ключом, не смог этого сделать. Понял, что с другой стороны в замок вставлен ключ, постучал в дверь костяшками пальцев.
46– А, вот вы где! – воскликнул Гагарин. Следом он глянул в приоткрытую дверь. Увидел на столе микрофон. – Так это отсюда велась трансляция?.. Отлично! В эту-то комнату мне и нужно.
Мы с Упыркиным переглянулись.
Гагарин решительными шагами прошел в открытую дверь радиоузла. Молодой человек, заведовавший здешним хозяйством, по-прежнему стоял, скрестив руки и глядя в окно.
– Включайте аппаратуру! – тоном, не подразумевавшим возражения, распорядился инженер.
Молодой человек не пошевелился. Прямо по его голове в эту минуту бил луч дебилизоида. Правда, заряд энергии в аппарате был уже на исходе. Но по какой-то странной закономерности именно перед тем, как полностью разрядиться, аппарат давал наиболее сфокусированный и дебилизующий луч.
Гагарин уселся на кресло за столом, которое еще недавно занимал директор Центрального статистического управления, пододвинул к себе микрофон и прокашлялся.
Мы с Упыркиным к этому моменту тоже зашли в радиоузел и остановились рядом с порогом.
Молодой человек медленно развернулся и посмотрел на инженера.
– Лопусдермолеранто дер ном? – спросил работник радиоузла, продолжая неотрывно разглядывать Гагарина.
Молодой человек медленно развернулся и посмотрел на инженера.
– Лопусдермолеранто дер ном? – спросил работник радиоузла, продолжая неотрывно разглядывать Гагарина.
Инженер прищелкнул пальцами:
– Упыркин, переведи!
Мой приятель сделал несколько шагов вперед, к столу, за которым сидел Гагарин, задумчиво потрогал рукой подбородок, потом серьезно спросил молодого человека:
– Это по-занзибарски или по-марсиански?
Молодой человек скривился.
– Получается, и в космосе сплошное надувалово?.. Эти гуманоиды хуже наперсточников с рынка! Не успели внедриться в сознание, а уже норовят обмануть. Мне сейчас луч был с сообщением прямо в бошку. Из этой, как ее, галактики… Ну в общем не важно… Передали коды, мгновенно обучили своему языку, объяснили, что вы тоже – наши, с галактики, все коды и язык знаете. Велели занять у каждого из вас по тысяче рублей и вложить в финансовую пирамиду. А вы по-нашему ни бельмеса! – молодой человек махнул на нас рукой, подошел к столу, уселся возле него на пол и загудел: – У-у-у… – протяжно, на одной низкой ноте, лишь изредка прерываясь, чтобы набрать в легкие воздух.
Гагарин наклонился к микрофону, попробовал его на зуб, потом опять выпрямился.
– Да вы не волнуйтесь, у нас все свежее! Только что из холодильничка, – проговорил молодой человек, прекратив гудеть, и улыбнулся. – Я так и понял, что вы новый директор. По-нашему, по-гуманоидски – «дермолеранто – директор, дер ном – новый». Старый-то самораспустился.
– Давайте, включайте тут все! Я произнесу радиообращение, – раздраженно проговорил инженер.
Молодой человек опять загудел:
– У-у-у…
– Упыркин, включи за него все! – властно распорядился Гагарин.
Молодой человек опять прекратил гудеть и спокойно, с достоинством сказал:
– Ничего включать не надо. Мы с сегодняшнего дня работаем по системе «Все включено» – «All inclusive». Ну как на курортах… Знаете, наверно, бывали… У нас там, на галактике, сплошное «Все включено»… Гуманоиды – народ ленивый, неряшливый, забывают после работы переключить рубильник… Как один раз включат, так все без конца и работает… Ну а я уж, извините, не могу не гудеть: раз «Все включено», то и я – тоже! Система обязывает. Вы, кстати, тоже включайтесь… А то, как бы оно… Чего не вышло!
Он загудел. Мы с Упыркиным, хоть и не видели в этом смысла, на всякий случай тоже потихонечку «заработали» – «у-у-у…»
Инженер опять прокашлялся и заговорил:
– Внимание! Человечество, вернее, стадо свиноподобных существ, лишь по ошибке не отправленное нашим инопланетным отделом кадров в вечный отпуск без содержания, к тебе обращается инженер Гагарин, великий и ужасный! Я хочу рассказать о том, о чем… И мне… Но как?.. И тут… И как бы… Ну, в общем… Короче… Короче… Короче… Длиннее… Короче… Длиннее… Короче… Мягче… Точнее… Вернее… Краснее… Зеленее… Короче… Короче…
Дальше инженеру удалось взять себя в руки, и его рассказ стал чуть более связным, хотя, по правде сказать, до нормальной речи ему по-прежнему было очень далеко.
Гагарин попытался рассказать в микрофон о своем изобретении, но думаю, что слушатели Гагарина поняли из его речи не многое. Разве что то, что инженер изобрел какой-то аппарат, который способен «поставить перед ним на колени кого угодно». Впрочем, не знаю, были ли у его выступления какие-то слушатели, кроме нас с Упыркиным да хозяина радиоузла. Работала ли на самом деле аппаратура?
И без того не очень понятная речь Гагарина прерывалась долгими паузами, во время которых инженер пробовал микрофон на зуб. Надо сказать, что в конце выступления ему удалось отгрызть от микрофона маленький кусочек, но глотать его он не стал, а выплюнул на пол радиоузла.
Ничего нового из «радиообращения» Гагарина мы с Упыркиным не узнали. Как вдруг…
– Я раскрою вам тайну бегства Замордуева! – прокричал Гагарин в микрофон…
Но прежде, чем я сообщу вам, что проговорил инженер дальше, перенесемся в здание небоскреба, арендованного под офис трансподмосковной компанией.
47Молодуха-уборщица, которая заперлась в VIP-переговорной, знала, что в этот день на этаже должны состояться переговоры владельца компании с иностранцами. Стук в дверь и эти переговоры, конечно же, как-то связаны… Но скоро на этаже появится начальник, командующий уборщицами, который станет проверять, убран ли «тубзик».
В мозгу молодухи-уборщицы, обработанном дебилизоидом и затуманенном алкоголем, мгновенно родился план: надо сорвать инспекцию туалета. И заниматься там уборкой не придется!
Взяв в руки швабру, молодуха решительно подошла к двери и, открыв замок, распахнула ее. Перед ней, как она и предполагала, стоял владелец компании, переводчик и иностранцы.
– Я представитель службы безопасности! – громко заявила уборщица. Владелец компании отшатнулся. – Коньяк в этой комнате отравлен! Под столом и в шкафах установлены подслушивающие устройства.
Переводчик тут же перевел эти слова иностранцам, те попятились.
– Я подготовила для встречи другое, специально оборудованное и безопасное место, – проговорила уборщица, помахивая шваброй. – Переговоры лучше провести в нем.
Руководитель трансподмосковной компании кивнул головой. Он, разумеется, понимал – происходит что-то не то. Но скандал на глазах иностранных партнеров был ему нужен меньше всего.
Присутствовавший на встрече переводчик переводил каждое слово уборщицы. Как только иностранцы услышали про отравленный коньяк и подслушивающие устройства, лица их побледнели.
– КГБ? – поинтересовались они у переводчика, кивая на уборщицу.
– Точно! – без всяких сомнений ответил он.
Руководитель трансподмосковной компании судорожно соображал, что ему делать.
– Следуйте за мной! И не растягивать колонну! Возможны всякие опасные неожиданности, – властным голосом произнесла молодая уборщица и решительно пошагала к туалету.
Слова ее были тут же повторены по-английски переводчиком. Еще больше осунувшись в лице и побледнев, иностранцы тут же двинулись следом за «девушкой из КГБ».
Руководитель трансподмосковной компании к этому моменту так и не придумал, как выкрутиться из странного положения. К тому же, он сам до конца не понимал, что происходит, и последовал за ними.
Дверь туалета Гагарин оставил распахнутой. С момента его ухода там никого не было. Молодая уборщица решительно вошла внутрь. Ее глазам предстал стоявший на мощной треноге дебилизоид, обращенный трубой в сторону окна, рядом с ним на полу – ящики каких-то неизвестных уборщице электрических устройств с вмонтированными в верхние крышки приборами. Стрелки на них что-то показывали, а световые индикаторы горели зелеными и красными огоньками.
Уборщица подошла к дебилизоиду. Прислонила к стене свою щетку, взялась за две ручки, приделанные к затвору аппарата. Дебилизоид гудел и слегка дрожал, испуская из своей самой длинной тонкой трубы оглупляющий луч максимальной мощности.
Уборщица развернула аппарат на треноге так, что он стал бить своим лучом по одной из кабинок. Затем молодуха еще раз повернула устройство. Теперь уже в сторону иностранцев, нерешительно остановившихся у двери туалета, и подошедшего к ним руководителя трансподмосковной компании.
С короткого расстояния включенный на полную мощность аппарат, который еще не израсходовал всей накопленной с последней подзарядки энергии, огрел людей, столпившихся у порога «тубзика», мощнейшим концентрированным лучом. С этой минуты и члены иностранной делегации, и переводчик, и руководитель трансподмосковной компании пополнили многочисленную когорту жертв аппарата.
Поводив немного его «хоботом» из стороны в сторону и получив сама еще некоторую дозу облучения (из-за той самой струйки энергии, бившей в сторону затвора), молодая уборщица распорядилась:
– Вот переговорные кабины, занимайте места! Общаться придется через стенки. Ну, ничего! Зато здесь вы будете в полной безопасности.
Обработанный дебилизоидом переводчик в режиме синхронного перевода умудрился представить иностранцам слова уборщицы раньше, чем она договорила их до конца.
Иностранная делегация ринулась занимать кабинки. Туалет был просторный. Посадочных мест в нем было с полдесятка. Деликатно оставив две ближайшие к выходу кабинки для директора и переводчика, иностранцы – их было шесть человек, распределились по остальным кабинкам.
Молодая уборщица осталась стоять рядом с дебилизоидом. Ее в этот момент чрезвычайно заинтересовало устройство шарнира, на котором аппарат вертелся на мощной железной треноге. Чтобы лучше понять, как работает шарнир, молодуха поворачивала аппарат из стороны в сторону.
Луч дебилизоида гулял по кабинкам. Наконец молодухе надоело испытывать шарнир, и она громко крикнула:
– Начинайте переговоры!
При этом она подумала, что теперь, если сюда придет дядька, ответственный за работу уборщиц, она сможет сказать ему, что не вымыла туалет, так как в нем проходили переговоры руководства компании с важными иностранными партнерами.