И когда Лере он рассказывал о том, что сейчас не может разговаривать, так как уезжает по делам, с Леной общался еще два часа. Когда на предложение Леры встретиться отвечал отказом, тут же пытался склонить к свиданию Лену, прикладывая титанические усилия для того, чтобы убедить ее увидеться «вживую».
Глава тридцать третья Секс без обязательств. Наши дни
– Все они одинаковые! – Я рубанула рукой воздух, прерывая возможные Ольгины возражения. – Ну, может, Володька твой – единственное исключение, – добавила, усмехнувшись. – Повезло тебе с ним, ничего не скажешь.
– Да! Что есть, то есть! – Губы подруги растянулись в довольной улыбке. – Но, может, зря ты так про Петрова? Дай ему шанс.
– Что? – Я чуть чаем не поперхнулась. – А он меня о нем просил? Напротив, отчетливо дал понять, что случившееся, на его взгляд, досадное недоразумение и что больше такого не повторится. Прикажешь мне стоять у его порога с вытянутой рукой, моля отсыпать мне крохи внимания и любви?
– Ой, ну испугался мужик. С кем не бывает!
– Чего испугался, Оль? Реально думаешь, что Петров всю жизнь только меня и ждал, да? То есть вот до сорока лет бобылем дожил потому, что мечтал о большой и светлой любви, которая все никак не встречалась? И тут я, такая вся прекрасная из себя, появилась, заставив его сердце биться чаще. Конечно, – тут я усмехнулась, – парень не ожидал такого. Он просто оказался не готов к новым и неизведанным доселе чувствам. Ты так ситуацию видишь, да?
Подруга пожала плечами:
– Так – не так, но и такого варианта не исключаю, знаешь ли. Вот, Лер, а почему нет?
– Потому что это жизнь, Оль, а не мыльная опера. И здесь так не бывает. Здесь, если мужик в сорок лет не женат и не имеет постоянной спутницы жизни, – значит, либо с ним что-то не так, либо он попросту не хочет серьезных отношений. Все просто. Помнишь Сашу-отельера?
– Такого забудешь, – усмехнулась Ольга.
Мы расхохотались, вспомнив, как вдвоем разыграли парня: подружка ведь тоже, вопреки запрету, завела профиль и вступила с Александром в виртуальную связь. Раскусил он нас только тогда, когда мы, предварительно поспорив, кого же из трех девиц он предпочтет, назначили ему свидание в один день и час. Тут уж он, конечно, обо всем догадался. Хотя мы не сильно огорчились, так как история, начинавшаяся как забавное приключение, в какой-то момент начала нас утомлять.
– Но нельзя же так. – Подруга, похоже, и не думала сдаваться. – Нельзя же все время жить прошлыми обидами и травмами. Ну, был у тебя неудачный опыт, что с того?
– Оль, да ничего, – усталой рукой провела я по волосам. – Дело не в опыте, а… во всем. Пусть даже все так, как ты говоришь, и Петров действительно пылает ко мне неземной страстью, не желая, правда, почему-то это демонстрировать, но что делать с тем фактом, что именно он виновен в смерти Андрюши и Голубева? По-твоему, я могу это забыть?
– Лер, ну а почему нет-то? – Удивление Ольги выглядело вполне искренним. – Тем более что мы до конца не уверены в том, что он виновен. Сама ж говоришь: когда жена Андрея обвинила Серпала напрямую, он в отказ пошел и очень возмутился. Да и с Голубевым не все так однозначно.
– Ага, то есть, по-твоему, с обвинениями Ангелины он должен был согласиться, да? Покаяться и прощения попросить? Да и его командировка в момент убийства Голубева – простое совпадение, как и присутствие на месте преступления начальника его службы безопасности. Понимаешь, Оль. Как там говорят? Если кто-то выглядит как утка и крякает как утка, то это она и есть! И нечего тут оправдания искать. И вообще, о чем разговор, я не понимаю? Тебе кто-то сказал, что я жить не могу, Петрова люблю, да? У нас с ним случился секс без обязательств. И то один раз. Уверена, в первый и последний. Ну, было – и было, считай, здоровье поправила.
– Ох, Лерка, ты кого обмануть хочешь? – Подруга одарила меня пронзительным взглядом. – А то я ничего не вижу и не понимаю!
– Не знаю, что ты там видишь и что понимаешь, – буркнула я, отворачиваясь, – только все это – плод твоего богатого воображения. Так и знай! И довольно об этом. Баста! Я спать! Завтра на работу рано вставать.
* * *– Валерия, что случилось? – Петров окинул меня взглядом с ног до головы. – Вы упали?
Я коротко кивнула головой в ответ. Не рассказывать же шефу, что только что я чуть не попала под машину: какой-то лихач на полном ходу выскочил из-за угла, и только охранник Илья, на мое счастье оказавшийся рядом, предотвратил неизбежную встречу с лакированным капотом авто. Парень схватил меня сзади и резко повалил на землю, в последнюю секунду выхватив из-под колес.
Транспортное средство занесло на повороте, но водитель сумел его выровнять и скрылся за углом.
– Ты запомнил номера? – отдышавшись, спросила я Илью. О том, чтобы самой обратить внимание на регистрационный знак, и речи не шло. Оказалась, что не сумел рассмотреть буквенно-цифровую комбинацию и Аванесян: водитель предусмотрительно замазал ее грязью.
И вот теперь я стояла перед шефом далеко не в самом лучшем своем виде. А ведь мечтала совсем о другом. О том, как появлюсь в приемной во всем блеске нового великолепного образа, сразив начальника, что называется, наповал. А оказалось, что наповал сразили меня.
Пожав плечами и выдавив из себя кривую улыбку, я пробормотала что-то про неосторожность и отправилась в туалет приводить себя в порядок. В конце концов, работу никто не отменял, пусть даже мне только что и удалось чудом избежать смерти.
Серпал моим ответом вроде бы удовлетворился. Но, как выяснилось позднее, на самом деле только сделал вид.
– Валерия Михайловна, зайдите ко мне, пожалуйста. – Голос шефа, раздавшийся спустя два часа из селектора, заставил меня вздрогнуть: я ведь подслушивала его разговор со Стершиным в наушниках и не сразу поняла, откуда, кто и зачем меня зовет. Поняв же, почему-то заметалась по кабинету, подскочила к зеркалу, поправила прическу, одернула юбку. Одним словом, навела марафет. Зачем? Почему? Это неведомо.
Войдя в помещение, я застыла на пороге, ожидая указаний. Вместо этого Серпал предложил мне присесть. Так как содержание их разговора с начальником СБ мне было хорошо известно, о чем пойдет речь, я конечно же знала. Но присутствующие-то о моей осведомленности не догадывались, так что пришлось изображать недоумение.
Петров молчал, внимательно меня разглядывая. Мой новый образ он лицезрел еще утром, но ни словом не обмолвился о том, что заметил перемены. Хотя, может, и не заметил? Оттого теперь так пристально и смотрит: понимает, что что-то не так, но не осознает, что именно?
– Вы подстриглись? – Молчание нарушил Стершин.
Надо же! Просто чудеса наблюдательности для начальника службы безопасности!
В ответ я только кивнула.
– Вам идет, – проговорил мужчина вежливо.
И снова кивок. Петров никак не прокомментировал нашу беседу, предпочтя сразу взять быка за рога.
– Валерия Михайловна, – проговорил он, – мы тут с Михаилом Леонидовичем посовещались и решили, что вам нужно на время уехать.
– Почему? – Мне удалось довольно натурально изобразить удивление.
– Потому что «шутка» в бане совсем не похожа на шутку. Поначалу мы неосмотрительно списали все на случайность – чего не бывает на подобных выездах. Но сегодняшнее происшествие заставило нас иначе взглянуть на ситуацию.
Угу! Тоже мне Пинкертоны.
– Но… – шеф замялся, – Валерия, мы ведь так и не выяснили, что случилось на турбазе. Камер там нет, так что закрыть вас в парилке, по идее, мог любой из сотрудников, как нашей компании, так и принимающей. Хотя последнее маловероятно, конечно. Мы все же думаем, что это кто-то из своих. Но подозреваемых слишком много, а поводов вредить вам мы не нашли, если, конечно, вы только что-то от нас не скрываете. – Петров подарил мне долгий пронзительный взгляд, от которого мне стало очень неуютно.
– Да уж, – криво усмехнувшись, парировала я, – подозреваемых и впрямь немало, а если добавить к ним всех жителей города, страны и мира, то станет еще больше. Охрана на турбазе так себе, проникнуть туда мог кто угодно.
Петров с сомнением покачал головой и слово в слово передал мне соображения Стершина, сказанные тем совсем недавно:
– Конечно, теоретически преступником и впрямь может оказаться человек со стороны. Но на входе камеры как раз имеются. Если же предположить, что таинственный некто настолько профессионален, что обошел все препятствия незамеченным, то становится непонятно: как он не сумел воплотить в жизнь задуманное? Вы дважды! – Петров поднял вверх ладонь, сложив пальцы в жест «виктори». – Я подчеркиваю – дважды избежали смерти! Следовательно, преступник – не профессионал. Так что… Думайте, кому вы успели так насолить, учитывая, что работаете у нас без году неделя?
– Откуда же мне знать?! – всплеснула я руками: изобразить изумление оказалось совсем нетрудно. – Зачем на меня покушаться? Кому я интересна?
– Откуда же мне знать?! – всплеснула я руками: изобразить изумление оказалось совсем нетрудно. – Зачем на меня покушаться? Кому я интересна?
– Хотели бы мы сами знать ответ на этот вопрос, – пробормотал Петров. – Миша внимательно изучил вашу биографию, – тут я вздрогнула, – но не нашел никаких зацепок. Подумайте, может быть, вы что-то слышали или видели в последнее время? Может, стали невольным свидетелем какого-то преступления?
Конечно, свидетелем преступления я была, но не сообщать же об этом присутствующим, ведь тогда придется объяснять и все остальное, а это, по понятным причинам, в мои планы не входит. Поэтому я лишь отрицательно помотала головой.
– Ну что ж, – Петров поднялся, – тогда будем искать дальше, а пока… Пока вас придется спрятать от посторонних. Не беспокойтесь – охранять вас станут только самые проверенные и внушающие доверия сотрудники.
Вот тебе на! Очень надо!
– Спасибо, конечно. – Я тоже встала, не желая смотреть на Петрова снизу вверх. – Но мне кажется, вы преувеличиваете степень угрожающей мне опасности. Я все же склонна списать все на нелепое стечение обстоятельств – чего в жизни не бывает? Так что еще раз спасибо, но никуда я не поеду и ни от кого прятаться не буду!
– Вы не поняли, Валерия Михайловна! – Острый взгляд темных глаз Петрова буквально пригвоздил меня к стулу. – Это не обсуждается! Вынужденный отпуск вам оплатят. И не спорьте! – стальным тоном прервал мужчина мои дальнейшие возражения.
Ой, ой, ой! А вот это совсем нехорошо. Как же я буду продолжать расследование под надежной-то охраной?
Глава тридцать четвертая Побег. Наши дни
– Лерка, ну ты где? – Володькин голос дрожал от возбуждения.
– В Караганде, – буркнула я. – Меня держат в коттеджном поселке «Металлист». Прикинь! Условия, конечно, царские – просто санаторий. В другой ситуации меня бы это даже порадовало, но не сейчас. Давай рассказывай уже, что ты там «нарыл»?
– Да ничего интересного. В общем, баба Глаша твоя – та еще штучка. Действительно, живет ни в чем себе не отказывая. Но вроде как у нее брат какой-то поселковый «олигарх» – у него в соседней деревне свой магазин, в котором все местные алкаши отовариваются. По слухам, мужчинка паленой водкой приторговывает. Сама понимаешь, в условиях российской глубинки – не бизнес, а Клондайк.
– Угу, – недоверчиво пробурчала я, – и откуда ж у деревенских столько денег, что хватает и на безбедную жизнь бабы Глаши, и на достойное существование ее братца?
– Не скажи, – парировал Вовка. – Село довольно большое. Зажиточное. Там не то что одни пьяницы проживают. Ну и опять же, знаешь, как у нас народ пьет обычно? Запоями. Они сначала пашут, потом пляшут. Сначала деньги зарабатывают, а потом отдыхают, все кровные к брату бабы Глаши и несут. Его, кстати, Онуфрий зовут, представляешь?
– Да уж, – я хмыкнула, – фантазия у родителей этой парочки, видимо, дикая была.
– Да нет, они просто из староверов, что ли. Или типа того – я не стал сильно вникать. Ну, вот и…
– Понятно, а дети, значит, другим путем пошли, да?
– Выходит, что так. Ладно, что делать-то будем теперь?
Я в задумчивости почесала голову. Кто ж его знает?
– Так! – решительно проговорила я наконец. – Диктуй адрес. Поеду навещу братца.
– Как же ты поедешь, – удивился Вовка, – когда под охраной находишься?
– А это уже мои заботы. – Ослепительная улыбка озарила мое лицо и душу. – Что-нибудь непременно придумаю.
Схватив со стола планшет, быстро напечатала адрес деревни. Так. Теперь осталось организовать побег!
Спустившись вниз, я тут же столкнулась с Ильей. Понятное дело! Дом нашпигован видеокамерами. Кажется, их только в жилых комнатах нет, да и то я в этом до конца не уверена. По крайней мере, визуальный осмотр ничего не дал, а там – как знать. Зато стоило мне выйти в коридор, как через минуту рядом оказывался кто-то из сотрудников СБ.
Столь навязчивое внимание меня порядком раздражало. В конце концов, здесь-то со мной что может произойти? Ладно бы я на территорию выходила. Так нет! При случае непременно выскажу все шефу!
Удивительно, но на эту мою заявку вселенная незамедлительно откликнулась – вот бы и в других случаях так же было! Одним словом, стоило мне подумать о том, чтобы поговорить с Серпалом, как тот материализовался передо мной, словно из воздуха.
– Добрый день. – Стальной голос Петрова заставил нас с Ильей вздрогнуть, будто мы в чем-то провинились или нас застали за каким-то непотребством. – Куда это вы, Валерия, направляетесь? – спросил он строго.
– А что такое? – Я даже не пыталась скрыть недовольство. – Я разве узник? Мне уже и из комнаты выйти нельзя?
Петров смешался.
– Да нет, – смущенно пробормотал он, – конечно, вы свободны в своих перемещениях.
То-то же!
– Но только по дому! – Петров погасил мою радость из брандспойта рациональности. Фу, никакого духа авантюризма у человека. Но делать нечего, будем подчиняться. Или, по крайней мере, сделаем вид.
Как вырваться незамеченной с тщательно охраняемой территории, когда каждый твой шаг отслеживается охраной? Снова и снова бродила я по дому, внимательно изучая его планировку. Чтобы мое поведение не выглядело очень уж подозрительным, делала вид, будто разглядываю фотографии, украшавшие практически все стены гостиной, холла и коридора. Вот уж никогда бы не подумала, что Петров настолько сентиментален: снимки являли собой свидетельства наиболее значимых событий из его жизни.
Вот он забирает Костю из роддома, а вот отводит его в школу в первый класс. На следующем фото я увидела Петрова со знаменитым адвокатом, чье лицо постоянно мелькает на TV. Я бродила из комнаты в комнату, совершая путешествие по жизни шефа, невольно завидуя ее событийной насыщенности. Попадались на фотографиях и другие персонажи: Стершин, Миронова, Хоруженко. И даже баба Глаша затесалась каким-то образом в общую компанию на одном из групповых фото. Выглядела она, к слову, на удивление хорошо. Хотя, учитывая, что на снимке был запечатлен какой-то праздник, было бы странно увидеть ее в привычных резиновых тапках и платке. Но здесь Глафира Митрофановна и вовсе превзошла саму себя – даже на фоне безукоризненной Ираиды она смотрелась весьма достойно, хотя, конечно, до «правой руки» Петрова уборщице было очень далеко. Образ последней поражал своей безукоризненностью: прическа волосок к волоску, достоинства безупречной фигуры подчеркивает умопомрачительной красоты брючный костюм. Не менее тщательно подобраны и аксессуары. Невольно восхитившись вкусом женщины, я уж было собралась пойти дальше, как что-то в снимке привлекло мое внимание. Правда, рассмотреть фото ближе не удалось – неожиданно вошедший в комнату шеф прервал мое занятие.
– Интересно? – поинтересовался он.
– Очень, – искренне ответила я. – У вас нескучная жизнь.
– Это да, – усмехнулся начальник, – бьет ключом, и все по голове.
– Да ладно! – В моем голосе невольно прозвучал сарказм. – Вам ли жаловаться?
Серпал странно на меня посмотрел, но промолчал. Спустя минуту добавил, переводя разговор в другое русло:
– Не хотите прогуляться по саду?
– А мне можно? – притворно удивилась я. – Не боитесь, что меня подстрелит поджидающий за углом киллер?
– Думаю, здесь вам ничто не угрожает, – проговорил шеф серьезно.
На самом деле артачилась я больше из вредности. Глупо было бы упустить возможность изучить территорию. В конце концов, это могло помочь мне организовать побег. Кто знает, возможно, именно на прогулке меня посетит вдохновение.
Увы, этой надежде не суждено было исполниться: осмотр показал, что дом охраняется не хуже средневековой крепости. О том, чтобы покинуть его незаметно, не могло идти и речи. А между тем мне каким-то образом предстояло это сделать. Вопрос: только как? Ответ мне подсказал… телевизор. От нечего делать сидела я в своей комнате и, щелкая пультом, переключала каналы. Ничего из транслируемого не удерживало внимание надолго. Так продолжалось до тех пор, пока мне не посчастливилось познакомиться с готовым планом предстоящего побега. Боже, храни телевизор! И дай бог здоровья создателям криминального «мыла». Случайно подсмотренный сюжет художественной ценностью не отличался, но зато оказался крайне полезным с практической точки зрения.
* * *– Сергей Павлович… – Нежность в моем голосе недвусмысленно намекала на цель предстоящего разговора. Для пущего эффекта, на случай, если Петров прикинется деревом, я позволила моему и без того фривольному наряду открыть мужскому взору куда больше, чем позволяют рамки приличия. Роль соблазнительницы давалась мне с трудом, но я постоянно напоминала себе, что благие цели оправдывают любые средства.
Правда, шеф оказался тем еще «орешком». Он не пал к моим ногам, сраженный томным взором, и не разорвал, вскочив, рубаху на груди. Он вообще повел себя совсем не так, как герой того самого сериала, который, собственно, и вдохновил меня на разыгрываемый спектакль. Удивленно наблюдал он за представлением, явно предпочтя роль безмолвного зрителя. Ситуация осложняется – обнадеженная авторами криминального сериала, я вовсе не предполагала иного развития событий, кроме задуманного. А потому и запасного плана не предусмотрела.