Нет, не может быть.
Показалось.
Мало ли женщин поют эту песню…
Но откуда тут вообще женщины?! Дед, хотя и выглядел еще очень привлекательно, даже слышать не хотел ни о каких женщинах. В их роду все мужчины однолюбы.
Герцог решительно развернулся и пошел вниз. Коридор закончился дверью в небольшой приемный зал, и стоило ее открыть, звуки пенья стали слышнее.
А голос…
Дорданд на миг прислонился к стене и зажмурился, пережидая резанувшую душу боль.
…солнце ясное встает…
Спать малышке не дает…
Несколько шагов, потребовавшихся, чтобы пересечь зал, он сделал как в бреду, шагнул под арку, отделяющую зал от кабинета и снова замер.
Не осталось ни малейшего сомнения, ни крошечной надежды на ошибку. Эту женскую фигуру он узнал бы и со спины и издали и в многотысячной толпе. А сейчас она сидела вполоборота и он прекрасно разглядел и знакомый до мельчайших черточек профиль и свисавшую на лоб легкую прядку, всегда выбивавшуюся у нее из прически.
Боль стала просто нестерпимой. Но теперь к ней примешивалась и жгучая обида - за что?
За что они так жестоко поступили с ним?! И с Райтом?! Зачем разыграли эту комедию?! И даже… если так было нужно, почему не предупредили, не намекнули хотя бы словечком?!
Неужели бы он не понял, не поверил? И не сумел сыграть так, как нужно? Зачем было обрекать его на эту невыносимую боль, на многодневные метанья с амулетом по самым глухим топям и непроходимым трясинам?
И неужели же они считали, что больше никогда с ним не встретятся? А в таком случае, с какими лицами собирались смотреть ему в глаза, какие лживые оправдания приготовили?!
И с чего решили, что он всему поверит?!
Нет.
Прочь.
Немедленно прочь отсюда, из монастыря ходит на материк какое-то суденышко, добраться до него, залечь среди груза… Через пару дней он будет в порту, свободный и независимый от всех этикетов и условностей.
И от всякой любви. Да её вообще нет. Просто тяга одинокого сердца к теплу и пониманью.
А Райт… ну к нему можно будет позже сходить… проведать. И только.
Отныне он одинокий волк и никто ему не указ.
Дорд решительно развернулся и шагнул в дверной проем, но в последний момент вдруз заколебался, пораженный внезапной догадкой.
С сомненьем оглянулся, проверить…
Наполненный болью и пронзительной тоской родной голос прозвучал в унисон его собственной горечи и отчаянью, потянул к себе, рождая сомненья и надежду.
- Сыночек… - она уже стояла перед одним из висевших на стене портретов, ласково проводя тонкими пальцами по краю тяжелой рамы, - как ты там?
Волна нежности и раскаянья вмиг смыла все обвинения и злость, поменяла местами чувства и толкнула вперед.
В один миг Дорд оказался рядом, положил руки на плечи, тихо выдохнул:
- Мама…
- Вот… уже галлюцинации начались… - скосив глаза назад, жалобно пожаловалась она портрету сына, - а что дальше будет?
- Все будет хорошо, только в обморок не падай, ладно? - с тех пор, как считал себя взрослым, Дорданд всегда разговаривал с ней слегка покровительственно и мать принимала это как должное.
- Может, мне лучше сесть, - засомневалась миледи, - что-то голова кружится… и голоса слышатся…
- Отличная идея, - герцог подвел ее к креслу и бережно усадил, - но это никакая не галлюцинация, а амулет невидимости, мне Гиз дал. Я его сейчас сниму, а ты постарайся не пугаться, ладно?
- Дорд?! - ее рука метнулась вперед и вверх, наткнулась на плечо, скользнула вниз, вернулась к подбородку… неверяще поднялась по щеке к волосам, нащупала на затылке шрам, про который не знал даже отец, и схватилась второй рукой за лицо, стараясь сдержать крик.
- Мама, ну мама! Я живой и невредимый, не нужно так переживать… мама!
- А ты можешь… снять этот амулет? - она еще не верила, волновалась и сомневалась.
- Могу, только ты не пугайся, ладно? Я мокрый и без сапог… у Гиза странные шутки, портал вывел в грот. Ну в тот, где мы с Райтом краску рассыпали.
- О боги, Дорд! - Лаурина уже смеялась и плакала, - да разве это имеет значение!
- Раньше имело, - чуть ворчливо сообщил он, поворачивая браслет, - дед обязательно сказал бы, неподобающий принца вид!
- А как они там?! - герцогиня замерла, вглядываясь в проявляющееся лицо сына, и, видя его непонимание, уточнила, - Ран и дедушка?
- Там?! Они?! - Дорд изумленно уставился на мать и в этот момент до него начало доходить, - А! Не переживай, там всё в порядке… а они под личиной… я даже не узнал.
- Ты и не должен был узнать… - вокруг ее рта прорезались непривычно глубокие скорбные складки, - враги очень опасны… и безжалостны… Ох! Ты же, наверное, кушать хочешь? Я сейчас…
- Потерплю… сначала ты мне всё расскажешь… - Дорд уселся на пол у ног матери, намереваясь узнать правду немедленно и только теперь вспомнил ту мысль, что вернула его назад, - мам… а что это ты тут пела?
- Колыбельную… - неожиданно растерялась мать и, безошибочно угадав его порыв, крепко вцепилась худыми пальцами в плечи сына, - подожди, я объясню… это не то, что ты думаешь…
- Можно, я посмотрю? - Дорд глаз не сводил с накрытой легким покрывалом переносной колыбели, стоящей у окна.
- Да, конечно… - это Мелодис, твоя сестренка… - ее светлость метнулась с кресла, бережно приподняла пальцами край кисейной накидки, открывая взгляду Дорда раскинувшего ручки спящего малыша, - сынок… не обижайся… что мы никогда не говорили с тобой про это. Ран очень хотел, чтоб у нас было несколько детей… но мое здоровье не позволяло. Да и враги не оставляли отца в покое… он раскопал что-то очень скверное. А когда покушения стали повторяться все чаще, Рану с дедом пришлось начать придумывать план… как одурачить врагов, чтобы довести расследование до конца.
И тут обнаружилось… что я жду ребенка. План пришлось срочно менять, дед Теорид нас сразу забрал… и сделал всё, чтоб убедить всех в нашей гибели… Но не позволил ничего говорить тебе. Он был уверен, что они постараются проверить твое сознание. А то, что у тебя есть сестричка… ничего не меняет… я люблю тебя ничуть не меньше чем прежде… и Райта тоже. А где он?
- Там остался, он теперь маг… правда пока слабый, но врагов здорово разоружать наловчился… а сколько ей лет?
- Каких, лет, о боги, ей недавно полгода минуло, - засмеялась Лаурина, блестя счастливыми глазами, - нет, я тебя все-таки покормлю, идем!
- Госпожа! - с грохотом и топаньем ворвалась в приемный зал толпа стражников, - в ваш дворец проник злодей! Он напал на Микса и Торлика, но мы по следам разобрались, куда он направился! Аккурат сюда! Позвольте дворец обыскать, никуда он не денется!
Лаурина вскочила с кресла, оттолкнув сына, метнулась к арке и встала посреди, загораживая собой проход.
- Нет! Ничего не нужно! Уходите! Прочь!
- Госпожа?! - присматриваясь к мокрым следам у ее ног, встревоженно протянул старший охранник, - у вас тут все в порядке?! Может… он вам угрожает? Вы только знак подайте…
Усатая физиономия, дергая щекой, усиленно подмигивала герцогине, подсказывая, какой именно знак должна подать Лаурина.
- У меня все в порядке и тут нет никого чужого! - взяв себя в руки, заявила Лаурина строгом и ровным, этикетным голосом, - отправляйтесь на свои посты!
Охранники, недоверчиво сверля ее взглядами, отступили к дверям, и тут точно посреди зала заклубился туман портала.
- А это еще чё такое? - подозрительно пробормотал старший и поудобнее перехватил копье, готовясь метнуть его в непрошенных гостей.
- Остановитесь! - Грозно крикнул Дорданд, и бросился вперед, отстраняя с дороги мать, - убрать оружие!
- Так этож он и есть! - подталкивая старшего локтем, заторопился стражник с синяком на скуле, - глянь, и ноги босые и штаны мокрые!
- Дурак, - с поклоном отступая назад, тихонько проворчал на подчиненного старший, - это же сынок ее светлости! А что босиком - так он тут всегда так бегает, и дружок его тоже… теперь держи ухо востро… всех кошек с пристани сюда перетянет…
Тут он рассмотрел появившихся из портала людей и потрясенно смолк, сраженный их видом. Одежда забрызгана грязью и закопчена, у женщины один рукав полуоторван, волосы торчат, на лицах светлого пятнышка нет. Это кто же такие, и откуда?!
- Гиз?! - с нехорошим изумлением поднял бровь герцог, повернулся к стражникам, сделал зверское лицо и рыкнул - брысь!
- Ну, убедился? - вмиг оказавшись за дверью, сердито фыркнул на Торлика старший, - вылитый дедушка! А ты, лазутчик! Видел, теперь, как они сюда попадают?! Вот и помалкивай, пока цел!
- Ну, слава богам, жив и невредим, - рассмотрев Дорда, с облегчением объявила Тренна, - значит, пути не искривились.
- Да жив и здоров, - не повелся на это замечание герцог, - и хочу знать правду! Гиз, ты был в курсе?! ГИЗ! Посмотри мне в глаза! Я же по болотам… по кочкам… все топи и гиблые пади излазил… ты не мог намекнуть?
- Не мог, - сурово глянул на него магистр, -Тренна, ты не хочешь привести мужа в приличный вид? Только не так, как Райт.
- Не мог, - сурово глянул на него магистр, -Тренна, ты не хочешь привести мужа в приличный вид? Только не так, как Райт.
- Я так и думала, что это он у тебя такому безобразию научился, - не обращая внимания на закипавшего бессильной ненавистью герцога, добродушно проворчала магиня, и как-то по особому махнула пальцами, - у тебя всегда были просчеты в бытовых заклинаниях.
- Мужчина должен иметь хоть один недостаток, - с удовольствием оглядывая безукоризненно чистую одежду, сообщил маг,- иначе жене не за что будет его ругать.
- Вы это специально? - понял герцог, и ринулся прочь, но что-то опутало ему ноги, развернуло и довольно небрежно швырнуло в кресло, - отпусти немедленно!
- Лорд! - В голосе заслонившей сына Лаурины звенел лед и сталь, - если вы действительно Гизелиус, то отпустите его немедленно! Мальчик пережил столько, что врагу не пожелаешь, он не заслуживает такого обращения!
- А я заслуживаю? - встав перед ней, прищурился метр, - Извините, леди Лаурина, но к вам выяснения наших отношений не относятся никоим образом! Вы тоже в своем роде пострадавшая сторона и мне остается только склонить голову перед вашим мужеством и терпеливостью. Но с Дордом я намерен поговорить… не откладывая ни на минуту. Времени у нас в обрез, в крепости ждут маги на совещание.
Так вот, в чем ты собрался меня обвинить?! В том, что я сдержал клятву, данную твоему отцу? А как я мог иначе, если даже по Анриму ходили соглядатаи! Я не говорю про Фиру! А про тех, что случайно свалились в поток… подлые были люди. Или в том, что я, не отставая ни на шаг, лазил вместе с тобой по этим чертовым болотам?! Проклиная его Величество, что он не согласился на вариант с яхтой.
А может, ты собираешься обвинить меня в том, что я согласился помогать твоему отцу спасти его жизнь? Или присматривать за вами с Райтом?! Так я бы никогда даже не подумал отказаться, твой отец сделал для меня слишком много… я и за гораздо меньшее пойду на все.
- Не надо Гиз, это я знаю. Но хоть малейшую надежду, хоть крошечную? Неужели в твоем сердце не шевельнулось сострадание…
- Дорд, ты отлично понимаешь… никто лучше меня не знает, как тебе было больно. Ведь я ощущал все твои эмоции… и когда они становились невыносимыми, заставлял тебя уснуть и во сне снимал самые тяжелые чувства. Неужели ты думаешь… если бы была хоть какая-то лазейка, я бы не дал знать? Я четыре раза снимал с твоей ауры следы вторжения в верхние слои сознания, после того, как ты возвращался из столицы. И это происходило несмотря на то, что Брант никогда никому заранее не говорил, куда отправится с тобой, да и сам не знал, наугад выбирал из списка в последний момент. А все его люди, переодетые извозчиками и гуляками, пасли вас как золотых овец. Я и сам под клятвой крови, если кто-то сумеет влезть в мои мозги, сработает заклинание огня… Да и тебе сейчас говорю это лишь потому, что ты уже все знаешь. Но Райту пока говорить нельзя… впрочем, теперь тебе все равно нельзя никуда уходить с этого острова… Чеджерг сумел вырваться и открыть портал.
- Как сумел? Ведь он выглядел таким несчастным…
- Увы. Много рассказать не могу, сам ничего не знаю. Нам нужно уходить в обитель, Тренне придется давать мне клятву… а я был почти уверен, что эту тайну сегодня можно будет открыть всем.
- Клятвой больше, клятвой меньше, - легкомысленно отмахнулась Тренна, - покажите мне, пожалуйста, то чудо, чью ауру я вижу за этой аркой, и напоите нас чаем… а то этот изверг действительно потащит меня давать клятву на голодный желудок.
- Проходите, - делая приглашающий жест, миледи встала так, чтоб загородить собой Дорда, и дождавшись, пока маги перейдут в кабинет, горестно шепнула, - Сыночек… видят боги, я была против… прости.
- Мам… это ты прости… прибежал… разобиделся… Я видел сегодня, как он силен, толпа магов не сумела справиться. Ведь главное, что вы живы, остальное мелочи. Я пойду, переоденусь, прикажи подавать завтрак.
Ну и хорошо, ну и слава богине! Нужно будет передать в дар монастырю тушу бычка, а то у них в основном на обед рыба, провожая взглядом сына, решила миледи, и дернула шнурок звонка. Пора было распорядиться насчет завтрака.
- Бесподобные пироги, - Гиз откинулся на спинку стула и блаженно ухмыльнулся, безмерно довольный, что выяснение правды обошлось без особых бурь и гроз.
Самым слабым местом их плана был именно Дорданд, никто не мог предвидеть, как он отреагирует на гибель родителей, а потом на их возвращение. Ведь, несмотря на то, что Агранат старательно ускорял ход событий, специально подстраивая одни и подгоняя другие, главный враг мог еще долго не поддаваться на провокации. Они давно вычислили, что за действиями Вестура и Хисланда, за истериками Аннигелл и беспробудным разгулом Вольдера стоит кто-то очень мощный и хитрый. Но самое главное - жестокий, злопамятный и ненавидящий магов.
Поверить в то, что это был Чеджерг Юрхайт - было невероятно трудно, они по сотне раз проверяли, изучали и разбирали все указывающие на него факты. Но если в конце концов им пришлось поверить в его отвратительное предательство и подлость, то все равно оставалось невозможное - доказать это преданным ему магам.
В последний год Агранат специально отстранил Гизелиуса от всех дел, запретил вмешиваться в расследование и как-либо выдавать себя. Метру было вменено только одно задание, охранять жизнь наследника и его кузена, притворяясь чудаковатым, но безобидным старичком. И не мешать врагам проверять Дорда и себя, что ему удачно удавалось до того самого времени, пока он не попал в лапы Вестура.
- Тьма! - Гиз подскочил, как будто его укололи, - нам нужно возвращаться! У меня возникла одна идея!
- Зелик, несколько минут она потерпит… не забыл, что мы хотели прояснить еще один вопрос?!
- Не нужно! - С нажимом процедил герцог, сразу сообразив, куда она клонит, - леди Тренна, я вас безмерно уважаю и счастлив за Гиза, что он женился на такой замечательной женщине… но… никаких вопросов прояснять не надо. Я не хочу.
- Дорд, - посерьезнел магистр, - ты не понимаешь… есть очень важные причины…
- ГИЗ! Или ты сейчас замолчишь, или я с тобой поссорюсь. Если ты хочешь, чтоб я послушно сидел на Битар, никогда не поднимай эту тему.
- В чем дело?! - немедленно всполошилась миледи, - Гиз, о чем он?!
- Простите, леди Лаурина, я не имею права говорить… спросите своего сына, но предупреждаю, он ошибается!
- Гиз!
- Все, больше ни слова! Разрешите откланяться, нам действительно пора. Был счастлив познакомиться с леди Мэлодис, подарки за мной.
- Если соскучишься - пиши, - на прощанье Тренна протянула Дорду невесть откуда взявшуюся шкатулку с зачарованной бумагой, и, послав миледи многозначительную улыбку, исчезла в тумане портала.
Гизелиус только сухо кивнул, выдавая этим свое недовольство и шагнул следом.
- Дорд… - дождавшись, пока растает тень портала, позвала Лаурина, но молодой герцог решительно поднялся со своего места.
- Прости, мам… мне нужно выспаться. Они всю ночь не давали поспать.
Миледи посмотрела вслед прыгающему по ступенькам парадной лестницы сыну и грустно вздохнула, похоже, её мальчик стал совсем взрослым.
Первым делом, очутившись в отведенной им Ленбаром спальне, Гиз достал хирургический кинжальчик и хмуро протянул жене. Тренна, не колеблясь, закатала рукав, кольнула руку чуть ниже локтя и подставила мужу стекающую струйку.
Несколько заученных фраз, чуть горьковатый дымок сгоревшей на амулете капли крови и клятва вступила в силу.
- Обещай мне, что в следующий раз не помчишься следом за мной так неосмотрительно, - серьезно потребовал маг, нежным прикосновением дыханья заживляя крохотную ранку.
- Здорово у тебя получилось, - вытирая с руки платочком капли крови, похвалила магиня, - раньше ты не умел так исцелять.
- Это кинжал так зачарован, приходилось в последний год селян немного лечить. Но ты не ответила… мне не нравится, что ты лезешь во все самые мерзкие тайны. Вот что там за история с Аннигелл?
- Зелик! Ты тоже лезешь туда, куда не следует!
- Любимая! Я не даю клятв, за которые будут расплачиваться другие!
- Мы ссоримся?!
- Нет, - немного помолчав, метр с усилием взял себя в руки, - я, наверное, просто устал за последние дни… извини. Давай, я буду рассказывать эту историю так, как понял сам, а ты - просто помолчишь?!
- Я не стану тебе помогать, - предупредила Тренна, но по её голосу магистр понял, что идея жене нравится.
Те, кто берут клятвы на крови, могут поставить щит против ментального вмешательства, но никак не могут защитить свою тайну от эмпатов. И поэтому все, что им остается, надеяться, что сильный эмпат никогда не встретится на пути хранящего чужой секрет.
- Двадцать лет назад у Аннигелл родилась дочка, - сняв все ментальные щиты, начал метр с общеизвестного события.
Ощущения показали, что Тренна согласна с этим утверждением.
- Роды принимала ты, не знаю уж почему, но это не вызывает сомнения.