Рыжеволосая японка закружилась, шелковые рукава завертелись бешеным колесом, разметывая вокруг девушки рой запущенных в нее сюрикенов. Из-под прикрытия рукавов взметнулся шелковый пояс, вдруг ставший подвижным и гибким, как змея, и захлестнулся на горле врага, превращаясь в смертоносную удавку. Развязавшееся длинное кимоно спорхнуло с плеч и… накрыло второго нападавшего с головой, а сверху на него обрушился сокрушительный удар. Принцесса осталась в штанишках и кофточке. Не вполне подобает благородной даме, зато позволяет с легкостью вертеться на одной ноге, нанося круговые удары другой. Принцесса ушла винтом вниз, круговая подсечка… Врагов расшвыряло в разные стороны. Но их все еще было много, и сдаваться они не собирались. Принцесса замерла в стойке – игра гибких рук, блоки, способные отразить любой удар. Эффектный всплеск ладонями накрест, ломающий лезвие атакующего меча… Все, это уж слишком! Принцессе не удалось вразумить заблуждающихся, а потому время императорского милосердия для них миновало.
Это было прекрасно. Но это было и до тошноты, до кома в желудке страшно!
На кратчайшую долю мгновения девочка застыла в немыслимой позе.
Нукитэ, «рука-копье» – кончики пальцев врезаются в гортань одного из убийц, выставленная нога удерживает остальных на расстоянии. Смерть!
Нихонкэн – кулак с выставленными суставами пальцев бьет в переносицу. Смерть.
Пушечной силы удар ногой в печень. Смерть!
Пальцы, растопыренные когтями хищной птицы, бьют в грудь. Смерть! Складываются аккуратным клювиком… Смерть!
Последний из убийц пытался бежать. Это надо было делать раньше! Принцесса нагнала его немыслимым прыжком… удар пяткой в висок. Конец.
Музыка смолкла. Дыша так же ровно и спокойно, как и в начале выступления, Кисонька склонилась в каноническом поклоне и семенящим «лотосовым» шагом попятилась назад.
Сева судорожно перевел дух, только сейчас поняв, что все это время он просто не дышал. Невольно пошарил глазами, отыскивая валявшиеся на татами трупы… Ведь он же ясно, как наяву, видел… Но трупов не было. Была лишь девочка с прятавшимся под церемониальным макияжем лицом.
Над залом повисла долгая тишина… А потом все заорали. Здесь собрались настоящие профессионалы и знатоки, а потому они прекрасно понимали, какое высокое искусство только что предстало перед ними. Завороженные судьи потянулись к табличкам с оценками. Зал заорал снова – впервые на этом турнире каждый поднял высший из возможных баллов. Лицо маленькой принцессы не дрогнуло, она лишь поклонилось, приученная с равным достоинством принимать как победу, так и поражение, завернулась в свое кимоно и легкой тенью исчезла.
Зато тренер неистовствовал:
– Первая золотая! Где эта девчонка? Она хоть понимает, что стала чемпионкой Европы по ката без оружия?! – И за неимением Кисоньки он кинулся обнимать всех, кто ему под руки подвернулся. Его поздравляли и хлопали по плечам. Вадька окинул глазами зал – даже тренеры Кисонькиных соперников и те вроде рады. Но одного взгляда на трибуны хватило, чтобы понять – рады далеко не все. Девицы в вечерних туалетах сидели с кислыми физиономиями и, кажется, предъявляли какие-то претензии своим богатеньким спутникам. А те были просто в ярости – чуть ли не рычали, подсчитывая что-то на мобилках! И все время со злобой поглядывали на молодых людей при ноутбуках. Те сохраняли полное спокойствие, всем своим видом демонстрируя, что уж они-то тут ни при чем. Последнее, что Вадька видел, выходя из зала, – как состоятельные господа отдавали резкие приказы своим охранникам и те, вскочив, пробивались сквозь толпу, кого-то разыскивая.
Глава XX Совет на детской площадке
– Я знал, что вы сможете, я верил… – расплываясь в блаженной улыбке, бормотал тренер, бредя рядом с ребятами по двору пансионата к спальному корпусу. Бои закончились, основательно стемнело, и он спотыкался на выбоинах плиток, так что ребятам пару раз приходилось его ловить, но это ничуть не сбавляло его энтузиазма. – Только не расслабляйся! – Он вдруг остановился, требовательно направив на Кисоньку палец. – Завтра должна взять золото на ката с оружием, а то будешь не чемпионка, а вроде как получемпионка! А для вас вообще еще все только начинается! – повернулся он к Ромке и Мурке. – Завтра финалы!
– Всего один бой – и все решится, – с грустной задумчивостью сказал Ромка.
– Ну, второе-то место вы себе уже по-любому отыграли, – попытался подбодрить спортсменов Сева.
– Никаких вторых! – немедленно взвился тренер. – Я сказал, что привезу домой чемпионов Европы – так и будет, а кто посмеет им не стать, того… из поезда выкину!
Ребят невольно передернуло – вот о выкидывании из поезда лучше не надо! Тренер и сам вспомнил о недавних событиях и неловко замолчал.
– Спорим, тренер ваших соперников сейчас своим то же самое говорит, – стараясь развеять неприятное молчание, вставил Вадька.
– Да уж, соперники у вас – не дай бог, – поморщился тренер. – Все те же «интернатские». Их девочку Кисонька на ката обошла – у той второе место. Одного из ребят Ромка в первом бою выбил, второй на полуфиналах вылетел, но у белорусской команды себе третье место отыграл, – принялся перечислять Карташов. – Оставшиеся двое вышли с вами в финалы. Так что готовьтесь, легкой победы не будет! Сейчас перекусим – и спать! – бодро закончил тренер и вместе с Ромкой двинулся к корпусу. Пройдя несколько шагов, остановился, обнаружив, что остальные ребята не следуют за ними.
– Вы идите, – в ответ на его вопросительный взгляд сказала Кисонька. – А мы пройдемся, а то не заснем.
К удивлению Вадьки, спорить тренер не стал. И задавать вопросы – тоже. Вадька уже понял, что вопросов тот вообще старается избегать. На них ведь и ответить могут, а на ответ надо реагировать, а тут, несмотря на все творящиеся вокруг странности, бойцы дерутся, как проклятые, и желанное чемпионство с каждым боем становится все более реальным… Нет, с вопросами лучше подождать.
– Я за Ромкой пригляжу, а вы за девчонками присматривайте, – только и велел тренер.
– За тем и поехали, – буркнул Сева.
– Да я уж понял, – вздохнул тренер и, положив руку на плечо Ромке, увел его в здание.
– Мобилки, у тебя, значит, больше нет, – после недолгого молчания заключил Сева.
Мурка печально кивнула:
– Выронила, наверное, когда за той девчонкой гонялась.
– Или у тебя ее вытащили, – предположил Вадька. – Если у них хватило мозгов додуматься, как тебя из зала выманить, так уж вытащить-то мобилку могли сообразить.
Из дверей пансионата выскочил Ромка, крепко прижимая к груди Евлампия Харлампиевича.
– Вот! – протягивая гуся Катьке, выпалил он. – Тренер велел его выгулять, раз вы все равно на улице болтаетесь. И еще, он чуть не забыл вам сказать – последними в пансионат приехали немцы, «интернатские» и белорусы. – Он сделал паузу, явно пытаясь разглядеть реакцию на лицах ребят. Те каменно молчали. Ромка потоптался, потом вздохнул. – Ладно, пошел, не буду я вам мешать. Думаете, я не понимаю, чего вы тут ждете? У вас встреча с сыщиком из «Белого гуся» назначена, верно? – И он снова пристально поглядел на друзей.
– Ну… Вроде того… – промямлил Сева.
– Это ведь он не дал нас из поезда выкинуть? И Мурке помог выбраться, так? – продолжал жадно спрашивать Ромка. – «Белый гусь»?
– Он, – согласно кивнула Катька, прижимая к себе Евлампия Харлампиевича. Что «Белый гусь» принимал во всех событиях непосредственное участие, она могла ручаться.
– Везет вам, – с искренней завистью сказал Ромка. – Такой человек вам доверяет! – И он печально, нога за ногу, поплелся обратно в пансионат. Видно было, как ему хочется, чтобы ребята окликнули его и предложили поучаствовать во встрече с великим сыщиком, но гордость не позволяет напроситься самому.
– Даже неловко как-то, – поежилась Кисонька, глядя ему вслед. – Но мы же не можем сказать ему правду?
– Еще не хватало, – возмутился Вадька. – И вообще, давайте-ка отойдем подальше – спорим, Ромка сейчас из окна примется своего «великого сыщика» высматривать!
Они торопливо нырнули под прикрытие росших вдоль дорожки сосенок. Позади редких стволов оказалась небольшая детская площадка. Куча песка возвышалась рядом со сложенной из сосновых чурбачков песочницей. В кучу была воткнута здоровенная лопата – видно, местный дворник собирался ее разровнять, но не успел.
– Мурку заперли как раз перед встречей с немкой, – усаживаясь на бортик песочницы, вернулся к полученной информации Сева.
– Немцы по-нашему – ни бум-бум, а «ниндзя» очень бойко трепались, – покачала головой Мурка.
– Могут скрывать, что русский знают, – вяло возразил Вадька, который тоже не очень верил в немецких «ниндзя». Какая разница, перед каким боем, – не свались Мурка на татами прямо с потолка, ей бы засчитали поражение, и дальше она бы в турнире уже не участвовала. – Как это белорусы могли последними приехать? На взвешивании они почти в начале очереди были, еще этот их Николай нас с собой взял.
Они торопливо нырнули под прикрытие росших вдоль дорожки сосенок. Позади редких стволов оказалась небольшая детская площадка. Куча песка возвышалась рядом со сложенной из сосновых чурбачков песочницей. В кучу была воткнута здоровенная лопата – видно, местный дворник собирался ее разровнять, но не успел.
– Мурку заперли как раз перед встречей с немкой, – усаживаясь на бортик песочницы, вернулся к полученной информации Сева.
– Немцы по-нашему – ни бум-бум, а «ниндзя» очень бойко трепались, – покачала головой Мурка.
– Могут скрывать, что русский знают, – вяло возразил Вадька, который тоже не очень верил в немецких «ниндзя». Какая разница, перед каким боем, – не свались Мурка на татами прямо с потолка, ей бы засчитали поражение, и дальше она бы в турнире уже не участвовала. – Как это белорусы могли последними приехать? На взвешивании они почти в начале очереди были, еще этот их Николай нас с собой взял.
– Если приехали в последний момент, могли в комнату не идти, а переодеться в раздевалке и рвануть на взвешивание, – возразила Мурка.
Сыщики переглянулись: когда Катька с Вадькой привели остальных взглянуть на найденные ими драные штаны – тряпок там уже не было, зато рядом переодевалась именно белорусская команда!
– За Кисонькиной музыкой тоже этот ваш Николай приходил? – нахмурилась Мурка.
– Ага, – кивнул Вадька. – И… – он сообразил только сейчас, – он мог догадаться на взвешивании, что я не Лавров! Он же видел очки у меня в кармане!
– Но тогда… завтра вам можно никого не бояться? – неуверенно предположил Вадька. – Белорусы в финал не прошли. И немцы тоже. Если, конечно, все дело в чемпионате.
– Не верю, – буркнула Мурка. – Никогда просто ради победы такого не устраивали, а тут вдруг начали? Наверняка есть еще какая-то причина!
– Не обязательно, – торопливо вклинился Сева. – Об «интернатских» вы забыли? Они-то в финал прошли! И скандал на взвешивании их тренер устроил.
– Он, кстати, упоминал, что ему «сказали», – покачал головой Вадька. – Наверняка кто-то ему информацию подкинул, чтобы самому не светиться. С «ниндзя» все время какой-то взрослый был, но не Марат. Я слышал, Марат своих ребят здесь ждал. Он раньше поехал, чтобы денег заработать, вроде как раз на эту поездку.
– Вагоны разгружал? – приподняла брови Кисонька.
– И сейчас, похоже, тоже будет разгружать. Но уже со всей командой, – сообщил Сева, глядя поверх ее плеча на освещенный вход в пансионат.
Сыщики обернулись. Узнать своих недавних и одновременно будущих соперников им было легко. Гуськом, во главе со своим тренером, «интернатские» вышли из пансионата и направились в сторону ворот. Затаившихся в сосенках сыщиков они не заметили.
– Этого не может быть, – в который раз повторила Мурка, глядя им вслед.
– А что, ребята не могут ночью сдернуть? – удивленно глядя на нее, переспросил Сева. По опыту летних лагерей он отлично знал, что могут, и еще как!
– Перед финалом? – обалдело поглядела на него Мурка. – Но даже если они такие примаханные на всю голову – почему они вместе с тренером сдергивают? Да он их к кроватям должен привязать, если он нормальный!
– Пошли, – решительно сказал Вадька, направляясь к уходившей за ворота дорожке.
– Куда? – испуганно ахнула Кисонька.
– Странный чемпионат, странные команды, странная публика… – раздраженно повторил Вадька. – Вон еще одна странность впереди чешет, – кивая на видневшиеся впереди силуэты членов интернатской команды, сказал он. – И за ними, по крайней мере, можно проследить!
Глава XXI Чудо-гусь бойцовый
Следить за «интернатскими» оказалось легко – те, кажется, ничего не подозревали. Просто шли, не оглядываясь, по дорожке. Тропа вывела их к шоссе, и они встали на обочине, словно собирались ловить машину. Но ловить не пришлось – почти сразу же тяжелый черный джип подрулил к ним сам, вся компания забралась внутрь, и джип неторопливо покатил прочь.
Такого оборота сыщики не предполагали. Их компания заметалась по обочине. Вдалеке послышался шум, и мелькнул приближающийся свет фар.
– Я его остановлю, даже если придется под колеса кинуться, – решительно бросил Вадька, выбегая на середину дороги, размахивая руками над головой.
Старенький обшарпанный «рафик»-такси неохотно сбросил ход и остановился перед прыгающим мальчишкой. Дверца приоткрылась, и из кабины выглянул знакомый водитель, тот самый, что вез их с вокзала в пансионат. Завидев ребят и гуся у Катьки на руках, он попытался быстро юркнуть обратно в кабину, но Вадька уже повис на дверце, не давая захлопнуть.
– Нам нужно… очень быстро… – пробормотал он и тут же умолк – он ведь понятия не имел, куда им нужно. Куда джип повернет! Ну да, скажи водителю такое, сразу сбежит. – Платим вдвойне! – не углубляясь в подробности, бухнул он.
Севу перекосило. Водитель, все норовивший стряхнуть Вадьку с дверцы, остановился и призадумался.
– А того, который стихи сочиняет, с вами сегодня нет? – опасливо поинтересовался он.
Вадька отрицательно затряс головой.
– Ладно, садитесь, – неохотно согласился водитель. – Куда вам?
– А… Мы не знаем, как у вас в городе улицы называются, – нашелся Вадька. – Я рядом сяду и буду дорогу показывать.
Девчонки и недовольно ворчавший Сева полезли в «рафик». Трясясь и подпрыгивая по неровной дороге, автомобиль двинулся вперед. Ехать за джипом оказалось проще простого – тот явно никуда не спешил, с хозяйской неторопливой уверенностью катил по шоссе. Вокруг становилось все светлее, за окнами замелькали разноцветные огни рекламы – машины одна за другой въехали в город. Джип пер по какой-то большой улице и наконец на перекрестке свернул.
– А здесь направо, – торопливо скомандовал Вадька. – Вот-вот, здесь остановите! – почти сразу закричал он, увидев, как джип подкатывает к ярко освещенному перемигивающимися огоньками фасаду.
Водитель «рафика» невольно затормозил и только потом повернулся к Вадьке:
– Может, ты все-таки что-то перепутал, мальчик? Ты уверен, что вам именно сюда? – И он ткнул в переливавшуюся над входом надпись «Ночной клуб „Марсель“.
– Думаю, что да, – сквозь ветровое стекло вглядываясь в остановившийся возле входа джип, подтвердил Вадька. – Вы только нас подождите, ладно? Мы заплатим! – берясь за ручку, пообещал Вадька.
Сева за его спиной глухо застонал.
– Ох и странные же вы, ребята, – вздохнул водитель.
«Интернатские» выбирались из джипа и направились прямиком к ночному клубу.
– Куда могут пойти вечером первого дня чемпионата команда из детдома и их тренер? – в пространство поинтересовалась Кисонька. – В дорогой ночной клуб, по стаканчику красного божоле [5] выпить…
– Они, кажется, к черному ходу идут, – пробормотал Вадька.
Команда действительно не стала подниматься по высоким ступеням, а свернула в боковой проход. Сыщики двинулись за ними, успев увидеть, как Марат дважды – длинно и коротко – нажимает на звонок у неприметной дверцы в стене. Та открылась, и вся команда втянулась внутрь.
Вадька метнулся к дверце и тоже надавил на кнопку – один раз длинно, второй раз коротко.
– Что мы охране скажем? – успела пискнуть Мурка, прежде чем дверь распахнулась и на них подозрительно уставился… один из охранников, что сегодня целый день торчали в зале чемпионата вместе со своими хозяевами.
– Вам чего? – меланхолично двигая челюстью в бесконечном перемалывании жевательной резинки, пробурчал громила.
– Гуся привезли, – выпалил Вадька первое, что пришло в голову, тыча пальцем в Евлампия Харлампиевича.
Катька и гусь оба вздрогнули и крепче прижались друг к дружке.
– Ну, давайте его сюда, – охранник протянул руки к гусю. Катька попятилась.
– Еще чего! – вперед выскочил Сева. – Это вам что, на кухню птичка? Это… бойцовый гусь!
В глазах охранника отразился сложный мыслительный процесс, и Сева понял, что он на верном пути.
– Он к себе только тренера подпускает, – продолжал выступать Сева, кивая на Катьку, – и свой обслуживающий персонал! Так что вы ручки лучше уберите, а то были уже печальные случаи. Где наш гусь может отдохнуть и подготовиться к выступлению? – строго потребовал он.
Охранник на всякий случай торопливо спрятал руки за спину и отступил от двери, пропуская ребят внутрь и бормоча то ли недовольно, то ли восхищенно:
– Вечно боссы что-то новенькое удумают! Если вам нужны гримерки, так это туда! – он кивнул на тянущийся в глубь клуба коридор.
– Отлично! – кивнул Сева, и плотно сбившаяся компания сыщиков целеустремленно двинулась по коридору.
– Эй, ребята! – окликнул их охранник. – А с кем он хоть драться будет?
– Сейчас подвезут, – не оглядываясь, бросил Сева. – Только открывайте осторожнее, все-таки бразильский леопард…
– И что, гусь с ним справится?! – изумленно ахнул сзади охранник.