— Я согласен, — повторил Денис. — Что нужно подписать?
— Ничего подписывать не надо, достаточно устного соглашения. — Шэф достал из внутреннего кармана пластиковую карточку красного цвета и протянул ее Денису. — Держи. Теперь тебе надо произнести официальную формулу поступления на службу. — Денис вопросительно посмотрел на него, а Шэф продолжил: — Я, человек с Земли, именуемый Дэн, добровольно поступаю на службу, в качестве помощника, к ходоку, известному мне под именем Шэф. Контракт стандартный, без добавлений и исключений.
Денису очень бы хотелось почитать этот стандартный контракт, но ситуация к качанию прав не располагала. Умирать совсем не хотелось — хотелось побыстрее завершить этот длинный день, поэтому он быстро и без запинки произнес требуемую формулу.
Как только она отзвучала, он почувствовал укол в указательный палец, дернулся, и карточка упала на стол. Шэф немедленно подобрал ее и спрятал обратно в карман.
— Что это было? — подозрительно осведомился Денис, начиная
… договор подписан кровью… бли — и — и — и — н… а с КЕМ договор подписывают кровью!?..
предполагать самое худшее.
— Это было мое удостоверение личности Островной Цитадели, если ты имеешь в виду красную карточку.
— А кровь зачем?
— Генокод. — Пожал плечами Шэф. Видя, что Денис в некотором недоумении, он пояснил: — твой отпечаток пальца и индивидуальный генетический код удостоверяют договор вместо подписи; подпись можно подделать, а код и отпечаток — нет. По — крайней мере, я о таком не слыхал…
— А Островная…
— Островная Цитадель — самое развитое государство на Тетрархе — самом развитом маго — техногенном мире, который я знаю.
— А в дру…
— А в других мирах я никому никаких документов предъявлять не собираюсь.
— А в…
— А в Островной Цитадели придется — там не забалуешь…. Ладно — подробности в газетах. — Он улыбнулся. — Потом сам все увидишь. Я сейчас уйду, вернусь за тобой через неделю — девятого сентября, в двадцать два часа, — Шэф сделал движение, чтобы поднялся из-за стола, но заметив, что Денис смущенно мнется, притормозил.
— Что-нибудь еще?
— Да… если не затруднит… пару тысяч, взаймы…я отдам сразу, как заработаю!
Шэф сунул руку во внутренний карман, извлек оттуда потертый кошелек, достал из него две пятитысячные купюры и протянул Денису.
— Спасибо большое, — начал смущенно благодарить его Денис, на что Шэф небрежно махнул рукой.
— Свои люди — сочтемся, — он взглянул в глаза продолжавшего смущенно мяться Дениса, — ну, что еще?
— Мы ведь вернемся сюда нескоро?
— «Нескоро» — неправильно по сути. Правильно — «неизвестно». Мы вернемся на Землю неизвестно когда, может быть через пять — шесть месяцев, хотя это вряд ли… — задумчиво почесал подбородок Шэф, — а так любой временной промежуток, в разумных пределах, — он улыбнулся и продолжил, — год, два, пять… десять лет.
— Ну вот, — заволновался Денис, — и я о том же. Раз неизвестно, сколько времени я буду отсутствовать, квартиру надо продать, иначе все равно пропадет. Вернешься, а тут уже кто-то живет, и все документы у него в порядке… Тем более, что я и не буду платить за нее все это время… точно пропадет.
— Наверно ты прав, — равнодушно отозвался Шэф, — продавай.
— Я… — снова замялся Денис, — никогда такими делами не занимался… всегда мама… — он тяжело вздохнул, — могут обмануть… вернее — наверняка обманут… или ограбят…
Шэф молча достал мобильник:
— Леонид Иванович, добрый вечер. Надо за неделю, до девятого, продать квартиру, чтобы деньги были у владельца до двадцати двух, — он с непроницаемым лицом выслушал ответы собеседника, а потом отрезал:
— Сроки не обсуждаются, — затем добавил более мягким тоном, — запиши адрес. Все, до связи.
— Ну вот, — сказал Шэф, убирая мобильник, — мой якорь все сделает, — в ответ на недоуменный взгляд Дениса, добавил, — «якорь», это помощник, который не может ходить, сидит в одном мире, как… — он улыбнулся, — как якорь. Хорошо… вроде все решили. На всякий случай, вот номер моего мобильника, — Шэф положил на стол белый прямоугольник визитной карточки, на которой не было ни имени, ни фамилии, ни должности, ни названия организации. Там был только номер телефона.
— А завтра, или послезавтра придет этот человек — Леонид Иванович, приведет покупателя на квартиру. Он же поможет все оформить и приглядит за порядком. Торговаться не надо, он найдет покупателя на максимально возможные деньги, можешь не сомневаться, а вообще не трусь — ты мне нужен живым и здоровым — значит, ты будешь живым и здоровым, а сейчас, — Шэф взглянул на часы, — мне надо уходить.
Проводив Шэфа, Денис не раздеваясь рухнул на кровать — он так устал за день, что должен был моментально вырубиться… — но не тут-то было!
«Ты попал!» — безапелляционно заявил внутренний голос.
«В смысле?!..» — сделал неуклюжую попытку прикинуться шлангом Денис.
«Он не понимает… бедненький!» — продолжил глумиться паршивец.
«Да понимаю я все! — сдался Денис, — но!.. обрати внимание — насчет продажи я предложил, а не он… так что…»
«Что «так что»? — он предложил!.. и дальше что?.. Да такому матерому человечищу развести такого лоха, как ты, чтобы он сам предложил — как два… байта переслать… с — а — а — м предложил, — передразнил внутренний голос, — ты сам и травится собрался — самостийный ты наш… ножки здоровые ему посулили… а он уши и развесил… — квартира твоя нужна!.. И больше ничего! Продашь квартиру — отвезут в лес и закопают! И все!»
И тут Денис разозлился: «Послушай, ты — советник хренов! Я сам! — понимаешь ты! — САМ! собирался себя убить — а это по любому не гут… А тут меня, в худшем случае, убьют… а в лучшем… ну сам знаешь…»
«Ага, ага… как же, как же — другие миры… здоровые ноги… теплые моря… стройная мулатка цвета шоколада… помахала с берега рукой…. Не с твоим счастьем!» — но этого Денис уже не слышал — он заснул.
* * *Оставшиеся до ухода дни прошли мимо его сознания — выбор был сделан и менять его Денис не собирался. Если он простодушный идиот, подаривший квартиру мошенникам — пусть так — просто он умрет не в своей постельке, а под забором или в лесу… разница конечно присутствовала… — но не критическая. Ключевое слово «умрет», а уж антураж — дело десятое. Внутренний голос его больше не доставал, и Денис равнодушно плыл по течению жизни на автопилоте. Он снова включился, когда «якорь» заехал к нему вечером девятого сентября, в половине десятого вечера и вручил Денису небольшой дипломат с деньгами.
— По договору, вы должны оставить ключи мне, — сказал он хмурясь и глядя мимо Дениса.
— Да, да… конечно,
… точно убьют…
возьмите пожалуйста, — Денис протянул ему свой ключ от квартиры.
— Нужно забрать все документы и, если хотите, что-нибудь на память, но все должно поместиться в дипломате, это указание Шэфа.
«А как же — никаких следов не должно остаться — прав был паскудник… а жаль…»
В глубине души Денис не то, чтобы ожидал такого поворота событий, а… скажем так — не исключал. Причем в любом случае сопротивляться, барахтаться, делать какие-то телодвижения он не собирался — слишком уж устал… а собирался вовсе наоборот — безропотно принять все преуготованное ему судьбой. Денис со спокойствием дипломированного фаталиста молча уложил в кейс заранее собранный небольшой пакет с документами и фотографиями, и не раздеваясь улегся на диван… — ноги опять поднывали.
Шэф бы пунктуален, его звонок в дверь прозвенел ровно в двадцать два часа.
— Точность — вежливость королей! — поприветствовал он всех собравшихся и повернулся к Денису: — Готов?
— Да… — с неожиданным для себя волнением, отозвался тот. С момента, когда Шэф зажег в его душе лучик… да что там лучик — ПРОЖЕКТОР НАДЕЖДЫ! прошло семь дней и с каждым прожитым днем сила света угасала… и вот теперь это был не прожектор, а свечка, чей огонек колебался на ветру, грозя вот — вот погаснуть… и надежда на чудесное исцеление делила душу Дениса с опасением превратиться в «подснежник» ровно пополам — Денис был одинаково готов к обоим исходам и ему казалось что вывести его из равновесия уже невозможно, что он одинаково бесстрастно примет любой вариант: спасение или покой — ан нет! — чем ближе дело было к развязке, тем больше он волновался.
— Пошли.
Денис устроился на переднем сидении потрепанных «Жигулей и они тронулись в путь. Время для поездки было удачное — вечер четверга, народ с работы уже приехал, а на дачу никто не едет — дачные пробки будут завтра вечером, а не сегодня. С другой стороны, ночные увеселительные заведения работать в полную мощь еще не начали — завсегдатаи еще копошились по домам, да и не пятница — многие вообще никуда не собирались — поэтому машин на дороге было сравнительно мало. Они быстро проскочили город и вырвались на пустынный тракт, уводящий на север.
Машина была непрезентабельная — грязная, расхлябанная, с убитыми амортизаторами, но мотор тянул исправно. Шэф правильно оценил выражение лица Дениса.
— Дверь на Тетрарх находится в Богом забытом месте, машину или угонят или разберут, а эту я взял за двести баксов… не жалко.
— А якорь — Леонид Иванович, он чё, не мог довести, а потом отогнать обратно?
— Якорь мог… но бык лучше, — улыбнулся Шэф, — видишь ли в чем дело Дэн… главное богатство ходока — это двери. Чем меньше народа знает точное расположение дверей — тем лучше. Как говорится: «Доверять — в крайнем случае!»
— Ты не доверяешь
… а мне значит доверяешь!.. по — ня — яя — тно… — мертвые не кусаются…
своему якорю? — удивился Денис.
— Якорю-то, я как раз доверяю, но… бывают в жизни ситуации, когда разные плохие люди, — Шэф криво ухмыльнулся, — хотят со мной встретится с недружественными намереньями…
… я чувствую таких людей хватает… хотя мне какое дело?..
… мне бы со своими разобраться… — вы Жора еще не отсидели за то дело…
и где меня легче всего найти? Правильно — около двери. А чего не знаешь — того не разболтаешь!
— А обратно как добираться?
— В смысле?
— Ну — у… с Тетрарха на Землю.
— Дверь с Тетрарха на Землю, находится за две тысячи километров отсюда, там цивильно и есть машина в гараже. К тому же, неизвестно из какого мира мы будем возвращаться, а все двери в разных местах.
— А есть двусторонние двери? — спросил Денис, одновременно пытаясь устроиться поудобнее, все-таки протезы, это не ноги. Пока они ехали по городу, он с удовольствием молча глазел в окно, но унылый загородный пейзаж нагонял тоску, и Денис решил, от нечего делать, попробовать разобраться с теорией.
— Я не знаю ни одной двусторонней двери, — Шэф помолчал, — но это не говорит о том, что их нет. Правда не говорит и об обратном, — закончил он.
— Шэф, а можно задавать личные вопросы?
— Задавать можно любые вопросы, — руководитель концессии был невозмутим как бронзовый монумент, — но не на все я буду давать ответы… — как-то прочел одну книжку, не помню автора и название, но очень мне понравился один момент — приходит к диктатору или царю, не суть важно, депутация ученых просить денег и начинает: «Ваше Величество! Мы даже не осмеливаемся просить Вас…» — тут он их перебивает: «Просите, просите, у вас есть такое же право просить, как у меня отказать».
— Шэф, скажите пожалуйста, сколько вам лет?
— Ошибка в построении предложения.
Денис недоуменно повернул голову.
— Мы договорились без выканья, повтори вопрос, как положено.
Денис поджал губы, выволочка была неприятная, но заслуженная.
— Шэф сколько тебе лет?
— А почему тебя это интересует? — вопросом на вопрос ответил Шэф, хотя внешность имел сугубо нордическую.
— Ну — у… — Денис решил быть откровенным, — когда видишь тебя сзади, то кажется, что смотришь на юношу, а спереди…, — Шэф закончил за него, не дав договорить:
— На старика.
— Ну — у… типа того.
Шэф улыбнулся:
— Ты знаешь… я не помню, — он бросил взгляд на поджавшего губы Дениса и продолжил, — нет, нет, ничего личного… просто ситуация такая… — он опять помолчал, — сейчас попробую объяснить. Вот смотри, есть группа людей занятых одним делом, неважно каким: таксисты, дизайнеры, ходоки, художники, программисты, скульпторы… Что является главной доминантой отношений в таких сообществах? — он замолчал, ожидая ответа Дениса.
— Конкуренция, — немного подумав, ответил тот.
— Совершенно верно. И у меня хватает конкурентов… да что там конкурентов — врагов.
… и почему я не удивлен…
— Я все равно не понял, почему нельзя знать твой возраст?
— Неужели непонятно? — Шэф иронично взглянул на него.
— Нет.
— Чтобы не проболтаться.
Денис хотел было обидеться, но немного подумав, решил, что Шэф прав: «Меньше знаешь — крепче спишь… хотя… с другой стороны — какая такая супертайна может крыться в возрасте человека?..»
«Правда не понимаешь?» — ехидно поинтересовался внутренний голос.
«Правда…»
«А представь, хотя бы такую ситуацию… — сто лет назад что-то, где-то скрали… или убили кого важного… и до сих пор эту штуку, или киллера разыскивают — сильно дорогая вещь была… или человек очень знатный… — типа Кеннеди… И все знают, что допустим… Шэфу — семьдесят лет и он, соответственно, ни при делах… а тут вдруг выясняется, что ему — сто пятьдесят! — бац! — и он сразу главный подозреваемый! О как!»
«А чё… — вполне…» — согласился Денис.
Усталость последних дней и монотонность дороги начали сказываться — Денис впал в какое-то состояние полузабытья, сидел с открытыми глазами, но ничего не видел, в голове ворочались тяжелые, тягучие, как густой сироп, мысли. Снова накатила тоска.
«Ну что?.. квартира продана, я из нее выписан, деньги и документы в чемоданчике, меня никогда не найдут, да и искать не будут. Нахрен я кому сдался. По документам все хорошо и наверняка, всем кому надо, от нотариуса до ментов, пардон, блин — полицаев, заплачено. Сейчас завезет подальше в лес, придушит и закопает. Места-то подходящие. Блин… как заболел в четыре года, так и идет все… как по маслу… сегодня наверно и закончится… ходок хренов, губы раскатал… ноги здоровые… Хотя — а чего мне собственно убиваться? Мы же все с голосом обсудили. Маму я похоронил? Похоронил! Если что не так — то я себя не убивал! Значит, и греха на мне нет! А вдруг Шэф не обманывает — буду жить как человек, разные миры увижу! В любом случае я выиграл!»
Внезапно Денис наполнился веселой злостью, совершенно ему по жизни не свойственной, которая иногда посещает солдат перед решающим моментом битвы, когда отступать некуда и поздно, а впереди победа или смерть и бояться уже нет никаких резонов. Как говорил один известный барон: «Улыбайтесь господа! Улыбайтесь!..» Никогда ранее Денис такого душевного подъема не испытывал и это состояние ему понравилось, черт возьми!.. — жаль только продлилось оно не долго… но все равно от внимания руководителя проекта не укрылось:
— Ну вот… так то лучше, — заметил Шэф, искоса бросив на него взгляд.
Они свернули на проселочную дорогу и покатили вдоль заросшего бурьяном оврага в сторону темневшего на горизонте леса. Проехав пару километров и спустившись в небольшую низинку, машина остановилась. Денис был поражен сюрреалистическим зрелищем, открывшимся перед ним: справа от дороги, метрах в двухстах, посреди невспаханного поля, стоял пятиэтажный блочный дом.
— Наследие светлого социалистического прошлого, — весело пояснил Шэф, — тут недалеко, находилась главная усадьба колхоза миллионера, что там сейчас не знаю. Так вот… — районное начальство, чтобы прогнуться перед вышестоящим, решило показательно провести смычку, — он усмехнулся, — занятное слово «смычка», — он посмаковал его во рту, — смычку города и деревни… был тогда в моде такой лозунг. А лучше бы назвали: «Случка города и деревни!» — Шэф хохотнул и продолжил. — Построили пятиэтажный «городской» дом посреди поля, правда, без коммуникаций — удобства во дворе. А у колхозников свои дома с садами и огородами, сараями и прочими курятниками. Естественно никто из них переселяться не захотел — так он и стоит… Местная молодежь приспособила его для матримониальных целей.
Он поймал недоуменный взгляд Дениса.
— Ну может и не для матримониальных, а просто трахаются, иди разбери. Так… ладно — пойду проверю, что там творится.
— Я не о том, Шэф. Откуда ты так хорошо знаешь местные реалии, ты ж вроде не колхозник, — подковырнул его Денис.
— Там дверь… — отозвался Шэф, направляясь в сторону дома.
Вернулся он минут через десять.
— Все тихо, поехали, держись покрепче, сейчас немого потрясет.
Несомненно, словосочетание «немного потрясет» было эвфемизмом. Чтобы не вылететь из кресла, Денису пришлось двумя руками вцепиться в ремень безопасности так, что побелели костяшки пальцев. Но все на свете имеет свое начало и свой конец, через пару минут, показавшихся Денису очень долгими, изрядно потрепанный, но непобежденный флагман советского автопрома доставил их к парадному входу во дворец абсурда. Шэф достал из багажника объемистый баул и подошел к двери, где сидел Денис.
— Там заминировано… — поймав удивленный взгляд Дениса, — насрано, — пояснил он, — так что иди осторожно и внимательно смотри под ноги… дипломат свой не забудь.
Компаньоны осторожно двинулись вперед. Воцарившиеся густые сумерки надежно скрыли продукты жизнедеятельности местного населения, и только фонарик в мобильнике Шэфа позволил им без потерь в живой силе и технике прорваться через «минное поле», щедро наложенное аборигенами.