12
КЛАССИКОВ ПАЛЕСТИНСКОГО
СОПРОТИВЛЕНИЯ
в переводе Амира Ваддаха аль-Амири
От переводчика-составителя
Сентябрь 2001 года выдался теплым, я сидел за клавиатурой с раннего утра, не отрывая глаз. Балконная дверь, распахнутая на тихую рижскую улицу, как-то слишком непривычно тихую для второй половины дня, когда я дошлифовал последние строчки этого цикла, помню до сих пор, это был Мохаммед Али Таха:
я обернусь осколком
шрапнели
лезвием ножа
и поселюсь в их шеях
я останусь
пятном кровавым
с облако размером
расплывшимся
по мировой тунике
Я выключил компьютер и удовлетворенно похрустел шейным позвонком. Fecit. Зашел в соседнюю комнату, вынул из ящика глазные капли и мимоходом включил телевизор.
09/11/2001, Рига
z
Махмуд Дарвиш
Фадва Тукан
Ахмед Дахбур
Самих аль-Касим
Май Сайиг
Гассан Зактан
Камаль Насер
Абу Салма
Валид Хазиндар
Абдельрахим Махмуд
Иззидин аль-Манасра
Мохаммед Али Таха
Герои и жертвы палестинской истории
Я бы очень хотел поведать вам
Историю о мертвом соловье.
Я бы очень хотел поведать вам
Истории,
Если бы они не отрезали мне губы.
Самих аль-Касим
Палестино-израильский конфликт на Ближнем Востоке вступил в шестое десятилетие, постоянно привлекая внимание мировой общественности к судьбе палестинского народа. Лишенный своей земли, изгнанный и оказавшийся на положении народа-беженца, этот народ сохраняет свою культуру, литературу, поэзию.
Современная палестинская литература представлена многими авторами; среди них те, которые живут на родине, и те, кто оказался в эмиграции. Их жизнь и творчество складывались по-разному. Живущие в эмиграции в других арабских странах чувствовали духовное отчуждение и отчаяние. На тех же, кто остался в Израиле, заметное давление оказывал чужой менталитет. Но в решающие для судеб родины моменты и там, и здесь рождалась поэзия активной политической направленности, подкреплявшаяся практической деятельностью поэтов как борцов за освобождение.
Трагическим оказался для Палестины 1948 г., когда она была разделена на два государства: арабское и еврейское. Эти события оказали решающее влияние на развитие палестинской поэзии. После 1948 г. в ее эволюции отчетливо просматриваются три периода.
I. Палестинская поэзия 1948–1967 гг. – от раздела страны
до поражения в арабо-израильской войне
Среди поэтов-эмигрантов этого периода наибольшей известностью пользовались Абу Салма и Фадва Тукан. Стихи Абу Салмы, в большинстве своем традиционные по форме, наполнены тоской по родине, красоту которой он воспевает, как красоту любимой женщины, пронизаны надеждой на возвращение. Фадва Тукан писала о духовной и физической свободе человека, вдохновенно выражала свою любовь к родной земле.
В числе поэтов, живших в Палестине и принимавших участие в борьбе против оккупации словом и делом, были Тауфик Сайиг, Джабра Ибрахим Джабра и Салма ал-Хадра ал-Джайуси. Они направили усилия на обновление поэзии, часто обращались к юмору и сатире, использовали старинные легенды, переосмысляя их, включали слова из народного языка, употребляли вольный стих (аш-ши’р ал-хурр).
II. Палестинская поэзия 1967–1987 гг. –
от поражения до Интифады
В 70-е гг., преодолев растерянность первых лет после поражения 1967 г., палестинские поэты вновь обращаются к теме сопротивления. Однако развитие поэзии в этом десятилетии встречается с немалыми трудностями, связанными с поисками новых способов выражения.
Распространившиеся в начале 70-х гг. лирические стихи элегического настроя, которые отражали повышенный интерес поэтов к теме жертвы, возникший после событий 1967 г., успеха не имели. Обращение к востребованной обществом политической тематике часто оказывалось чисто декларативным; появившийся в поэзии романтический образ идеального героя-борца, жертвующего жизнью ради родины, часто выглядел неубедительно. Некоторые поэты, особенно эмигранты, иногда пытались использовать актуальную тему лишь для демонстрации своего поэтического мастерства.
Кризис в палестинской поэзии был преодолен к началу 80-х гг., когда полную силу набрало творчество двух крупнейших поэтов – Самиха аль-Касима и Махмуда Дарвиша, они создали в арабской поэзии новую школу, так как оба являются одновременно и героями, и жертвами этой истории. Вслед за ними выступило молодое поколение – Ибрахим Насраллах, Йусуф Абд ал-Азиз и другие, существенно расширившее поэтическую тематику.
III. Поэзия Интифады
Название "Интифада" ("Восстание") получила новая фаза движения сопротивления, отмеченная стремлением палестинцев создать свое отдельное государство. В этот период тема борьбы обретает новое звучание.
Наиболее известными поэтами Интифады, помимо Самиха аль-Касима и Махмуда Дарвиша, являются Самих Фарадж, ал-Мутаваккил Таха, Джамал Кавар и др.
Для поэзии Интифады характерны описания природы, отражающие любовь к родной земле, призывы к противостоянию оккупантам – в них звучат то оптимистические мотивы уверенности в победе, то сатира и горькая насмешка. Стиль этих поэтов отличается ясностью и непосредственностью, они постоянно обращаются к классическому наследию, откуда заимствуют такие приемы как повторы, перечисления точных географических названий мест, где происходит действие, риторические восклицания, вспоминают великих героев прошлого (Антара, халиф Омар, Тарик и др.). Об апелляции к традициям свидетельствует и тенденция к возвращению моноритма, от которого отказывались приверженцы вольного стиха.
Однако не следует представлять всех этих поэтов некими символами, монументами арабской поэзии. Они живые люди со своей болью, страданиями и заблуждениями. Будучи современниками, они в чем-то похожи и в чем-то различны, но при всех различиях между собой они верили в свободу любого человека, где бы он ни находился. Благодаря своему мировоззрению и отношению к искусству они вошли в единое братство поэтов всего мира, защищающих право человека стремиться к свободе и счастью.
Фатен аль-Наджар.
_______________
Основой предисловия послужила рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук "Творчество современных палестинских поэтов Самиха аль-Касима и Махмуда Дарвиша". Работа выполнена на кафедре арабской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета и, в свою очередь, стала базой для научного доклада на конференции СПбГУ "Арабистика и семитология в третьем тысячелетии" 26-28 июня 2000 г.
z
Махмуд Дарвиш
Дарвиш относится к числу наиболее значимых действующих фигур в современной арабской поэзии. Родился он в 1942-м в Галилее, в селении Аль-Бирва, которое шесть лет спустя было стерто израильтянами с лица земли. Семилетний Дарвиш оказался в Ливане, не имея представления о том, что стало с его семьей. Позднее, ступив на путь политической активности, не раз подвергался репрессиям и арестам. В 1970-м уехал на год учиться в Москву, оттуда отправился в Каир, где работал в газете “Аль-Ахрам”. Приехав в Бейрут, стал редактором журнала “Палестинские выпуски”. Был членом исполнительного комитета Организации освобождения Палестины, но в 1993-м пересмотрел свои взгляды. В 1996-м Дарвиш становится директором Палестинского исследовательского центра, главой Генеральной ассоциации палестинских писателей и журналистов, основателем и издателем престижного литературного журнала “Аль-Кармель”. Опубликовал около 30 книг, его произведения переведены на 35 языков. Махмуд Дарвиш – командор французского Ордена искусств и литературы, многие его стихи положены на музыку.
Любимая
Глаза ее, татуировки на руках – палестинские,
Имя ее – палестинское,
Мечты и печали ее – палестинские,
Платок, ее ноги и тело – палестинские,
Слова и ее молчание – палестинские,
Голос ее – палестинский,
Рожденье и смерть ее – палестинские.
Идентификационная карта
Записывай!
Я – араб.
Номер карты моей – 50000-й.
Дома восемь детей,
девятого к осени жду.
Недоволен?
Записывай!
Я – араб.
Вкалываю в каменоломне.
Дома восемь детей,
я им хлеб приношу,
и одежду, и книги
с этих камней.
На ступеньках твоей конторы
не побираюсь.
Что, недоволен?
Записывай!
Я – араб.
Имя мое без званий.
Посетитель из той страны,
где люди разозлены.
Мои корни
уходят к началу времен,
до появления сосен, олив,
до рождения трав.
Мой отец из низкой семьи,
без привилегий.
Дед мой – просто крестьянин,
ни тебе хлеба в достатке,
ни благородного происхождения –
научил меня солнцем гордиться
куда раньше, чем чтению.
Дом мой сложен из веток и тростника,
вроде лавки часовщика.
Годится мой статус?
Имя мое – без званий!
Записывай!
Я – араб.
Ты украл сады моих предков,
земли, поднятые мной
и моими детьми, ты тоже украл.
Ты хоть что-то оставил нам,
кроме этих вот скал?
Что, и их заберет государство
по первому слову?
Значит, так!
Запиши наверху самой первой страницы:
я НЕ ненавижу народ,
никогда НЕ вторгался на чью-либо землю,
но если вдруг голод заставит –
твое мясо едой моей станет.
Бойся
голода моего!
Бойся гнева!
Фадва Тукан
Гранд-дама палестинской литературы – Фадва Тукан, родившаяся в Наблусе в 1917 году, занимает достойнейшее место среди зачинателей новейшей арабской поэзии. Тукан начинала писать в традиционных формах, впоследствии перешла на свободный стих и стала лидером в этом направлении. Она обогатила палестинскую словесность исследованием глубин женской души, после 1967 года Тукан пишет и вдохновенные патриотические стихи. В числе ее литературных премий – Международный поэтический приз (Палермо, Италия), присужденная Организацией освобождения Палестины в 1990 году Иерусалимская премия в области культуры и искусства и премия Объединенных Арабских Эмиратов.
Мне хватит
Мне хватит дни окончить на ее земле,
быть погребенной в ней,
растаять, просочиться в ее почву
и прорасти цветком,
чтобы играть с детьми моей страны.
Мне хватит быть в ее объятьях,
чтобы, когда страны не станет,
обернуться горсткой пыли,
ниточкой травы,
цветком.
Ахмед Дахбур
Родился в Хайфе в 1946-м, но после событий 1948 года был увезен из города. Материальное положение семьи не позволило ему получить формального образования, однако книги невероятно привлекали молодого Дахбура. В 1972-м он работал редактором отдела политики Палестинского радиовещательного агентства в Сирии, в 1988-м – главным редактором одного из тунисских журналов. После возвращения в Палестину Ахмед Дахбур живет в Газе, где работает генеральным директором министерства культуры. Опубликовал несколько сборников стихов. В 1998 году удостоен Палестинской премии в области поэзии.
Новые предложения
Из какого логовища вылазят земные тираны?
Нерон дважды сжигал Рим, а затем сочинил диссонансную мелодию,
которую наигрывал до тех пор, пока город не запел вместе с ним.
Холако, тот, кто унаследовал эту мелодию,
поджег
всемирную библиотеку, и река бежала, смешиваясь
с чернилами, и от пепла был рожден
язык саранчи, на котором
и поблагодарили этого сумасшедшего.
Едва хвала безумию утихла, явился Гитлер
и, будучи натурой беспокойной,
включил в свою деструктивную витальность
море,
сложив в одно пожарище
морские битвы и неразбериху на земле.
Я также знал тирана,
чья власть была поменьше, чем у тех троих.
Конечно, все положенные зверства совершались,
и все же в его дни существовало целых пять поэтов,
которые коснулись тишины.
Самих аль-Касим
Аль-Касим, один из самых известных палестинских поэтов, родился в 1939 году в Галилее. Редактировал газеты “Гхад” и “Иттихад”, опубликовал несколько поэтических сборников, часть из них переведены на английский. За свою политическую активность неоднократно подвергался домашнему аресту, сидел в израильских тюрьмах. Ряд стихотворений аль-Касима положены на музыку. В настоящее время Самих аль-Касим – главный редактор израильской арабской газеты “Кулл ал-араб”, президент Союза арабских писателей в Израиле.
летучие мыши
летучие мыши на окнах
всосались
в мои слова
летучие мыши
у входа в мой дом
в газетах
в углах
летят по моим следам
любой поворот головы
будет ими отслежен
летучие мыши
неотрывно глядят на меня
из-за кресла
сопровождают вдоль улиц
фиксируют паузы взглядов
моих
на книгах
на девичьих ножках
они смотрят и смотрят
на соседском балконе они
летучие мыши
и скрытые в стенах
электронные штучки
я привел их на грань
суицида
я рою дорогу
к свету
Май Сайиг
Сайиг родилась в 1940-м в Газе. Получила степень бакалавра социологии в Каирском университете. Была президентом Союза палестинских женщин. Помимо сборников стихотворений выпустила книгу прозы “Осада”, посвященную вторжению Израиля в Ливан в 1982 году. Живет в Париже.
Исход
В момент исхода
сбейте свой прицел,
разоружите молнию и распахните настежь
врата в изгнание.
Открытое лицо небес завесьте черным
и уходите прочь.
Невыносимо ждать,
от этого из берегов моря выходят
и лошади бунтуют и несут.
Я уложу в просторный чемодан
дороги с пальмами
и спрячу свои слезы
в дневник, что я веду по вечерам.
Сезон закрыт.
Итак, давайте петь:
– Мы были облачением Бейрута,
его одеждами, нам было хорошо
купаться не в слезах,
а в синей пене его славы,
как в вечности, как в смысле бытия,
как в абсолютном счастье.
Как мог ты умереть, когда все это уже было в настоящем?
Пусть реки отрекутся от небес,
в них отраженных, пусть моря иссякнут.
Под небом всё конечно,
кроме крови. Моя чужая кровь.
И всякий раз, как думаю об этом,
мне кажется, что исчисление исхода
обратно пропорционально смерти.
Планируя, военный самолет
тебя разыщет, окружит вниманьем,
вобьет в тебя пустую темноту.
По плану сбора урожая
ты будешь найден
в первые минуты сна.
В последние минуты сна
тебя разбудит ненависть
взорвавшегося неба.
Как много вытерпишь?
Как долго будешь уклоняться,
переживать резню, зализывая раны,
от смерти убегать,
приняв мечты за крылья?
Гассан Зактан
Живущий ныне в Рамалле Гассан Зактан родился в 1944-м близ Вифлеема. Учился в Иордании. Сотрудничал с движением Палестинского сопротивления, был издателем литературного журнала ООП “Баядер”. Редактировал литературную страничку в ежедневной газете “Аль-Айям” в Рамалле. Опубликовал несколько сборников поэзии, с 1995-го пишет прозу. Участник ряда международных фестивалей поэзии, стихи переводились на французский.
Зеркало
Два лика промелькнули в катастрофе –
мой отец и конь его; и бледный полумесяц
был пойман нашими руками
и, точно парус, взвился над конем,
как будто бы вернулось наше детство.
Ладони не послушались упрямых
сердец, разжались, отпуская полумесяц:
пусть летит!
Происшествие
Я видел руку над поверхностью реки,
я удивлялся запаху гвоздики,
рожденному сквозь трепет этих пальцев:
прежде чем исчезнуть,
они как будто стерли некий след,
мерцающий во влажной атмосфере.
Затем продолжили игру, волнообразно
слова отчаянья рисуя по воде,
то подымаясь вверх, то опускаясь снова.
Я еще подумал: так и мы,
пока над нами волны не сомкнулись,
блуждаем посреди лесов желаний
в провинции потерянных людей.
Камаль Насер
Камаль Насер родился в Бирзейте в 1925 году. Учился в школе, ныне выросшей в Бирзейтский университет, продолжил образование в Американском университете в Бейруте. Работал журналистом, в 1956-м был избран в парламент Иордании от округа Рамалла. В 1957-м, после оккупации Израилем Западного берега Иордана, Насер был депортирован. В 1969-м стал членом исполнительного комитета Организации освобождения Палестины, позже – руководителем департамента информации ООП. 10 апреля 1973 года был убит моссадовцами в Бейруте.