Вы должны быть уверены в том, что презентация окажется впечатляющей. Проверьте это на толковых людях. Обратитесь за помощью к кому-то, кто уже выступал перед теми, перед кем предстоит выступать вам. Спросите мнение у какого-нибудь самоуверенного типа вроде меня. Это может оказаться хорошим уроком, который повысит ваши шансы, поскольку после него вы войдете в аудиторию в боевом настроении и с уверенностью в том, что ваша презентация будет иметь большой успех.
33. «Остановите строительство сегодня же»
Обязательно выясните, какая перед вами будет аудитория, каковы ее намерения и что она хочет от вас услышать. Поднимите телефонную трубку и позвоните большому начальнику. В этом нет ничего неблагоразумного.
Уэлч доступен не всем. Но любой молодой слушатель из Школы управления, которому предстоит готовить выступление, может позвонить Уэлчу и сказать: «Мы собрали массу данных в рамках проведенного исследования, но группа не может прийти к единому мнению о том, представляют ли для нас интерес конкретные географические территории в Мексике или же нам лучше ослабить свое присутствие здесь. У нас будет всего час, и мы не хотим делать ошибок. Чего вы ожидаете от нас?» Я более чем уверен, что при таком подходе разговор с Джеком поможет совершенно по-другому построить выступление и гарантирует полный успех. Его мнение может оказаться прямо противоположным мнению докладчика. Я иногда так и поступал – жаловался Джеку на то, что не могу логически выстроить выступление, которое готовлю для него. Он тотчас же выдавал целый поток метких фраз и превосходных формулировок. Такой десятиминутный телефонный разговор избавлял меня от бесцельного искания собственной подходящей риторики.
Первые годы бурного выкуривания лишних людей оказались эффективными, но все же нелегкими. В середине 80-х Джек стал президентом Национальной инженерной академии (NAE), что было очень престижно. Но, как мне кажется, Джек не испытывал особого интереса к этим кругам.
Приближался день, когда он должен был выступить с первой речью как новый член академии. У Джека не было времени обсудить это выступление, и он предложил мне поработать над этим вопросом с Фредом Гэрри, «главным инженером» GE.
Трудность для нас заключалась в том, что мы не знали мнения Уэлча о тех людях, перед которыми он должен был выступить, и того, что он хотел бы донести до них. У Фреда были некоторые предположения, но твердой уверенности не было.
И тогда я решился просунуть палку между прутьями клетки тигра.
Улучив момент, когда Джек по своим делам пришел в кабинет моей начальницы Джойс Хергенхан, я рискнул вклиниться в их беседу. Я дождался паузы в их разговоре и обратился к Уэлчу с вопросом.
Джек засиял – мне часто казалось, что он относился ко мне с симпатией, – и поинтересовался, как у меня дела. И вдруг внезапно переключился на пятую передачу: «Как мое выступление в NAE? Получается у вас с Фредом что-нибудь? Остается всего пара недель. Что там у вас?»
Я ответил: «Думаю, скоро мы придумаем что-нибудь. Но нам обоим кажется, что вы недостаточно хорошо знакомы с техническими кругами, и вероятно, у вас нет никаких соображений на тот счет, что следовало бы включить в выступление. Но какую-нибудь ерунду мы все же напишем».
Он даже не успел возмутиться по поводу фразы «у вас нет никаких соображений», как последовавшее «вы недостаточно знакомы» вызвало настоящий взрыв, измеряемый бог знает в каких децибелах: «Нет соображений?! Болваны!!! Я вам сейчас скажу, какие у меня соображения по поводу этих людей. Это целая толпа ученых, которые копошатся в своих лабораториях, занимаясь чистыми исследованиями, до которых никому нет дела. Мы получаем пинки под зад от японцев, а у этих ученых мужей даже в мыслях нет разобраться, что происходит на рынке. Они должны выйти из своих лабораторий, приблизиться к бизнесу и оказать ему содействие, чтобы подготовить настоящий прорыв…»
Джек еще бушевал, постепенно затихая, а я уже бежал мимо побледневших секретарей к себе в кабинет. Там я шлепнулся в кресло, захлопнув за собой дверь, и стал записывать самые важные мысли. Вот она, речь. Минут пять я писал основные положения, как вдруг услышал звук открывающейся двери и слова: «Билл, я думаю, вы не придаете значения тому, что мы немного шумно общаемся иногда?» Я усмехнулся: «Не придаю значения? Да мы с Фредом только этому и придаем значение, неделями пытаясь вытянуть из вас хоть что-нибудь».
А потом я спросил: «Что вы имели в виду, сказав, что они должны приблизиться к бизнесу?» Он тут же присел, а я включил магнитофон. Так родилось это выступление.
Некоторым инженерам эта речь пришлась не по вкусу, но зато им все было высказано.
Тот день, когда Уэлч спустился ко мне в кабинет, стал откровением для меня. Тогда я многое узнал и переосмыслил.
Некоторыми наставлениями Уэлча я мог бы поделиться со своими слушателями в Кротонвилле, потому что они полезны любому, кто должен выступить с докладом.
Джек не переставал повторять мне, что в презентации не следует говорить о том, как тяжело и много приходится работать, сколько надо посетить заводов, провести опросов и собрать данных. «Я знаю, как много они сделали, но пусть рассказывают о том, чему они научились, какие у них возникли идеи и что они могут предложить нам».
Несколько менеджеров, обучавшихся на наших курсах, были направлены в Мексику для изучения конкретных вопросов. По возвращении им предстояло выступить перед КИС в Кротонвилле. Они представили сведения о том, что идея о строительстве в городе Монтеррей энергетического предприятия GE оказалась не самой лучшей по причине значительной ротации кадров и других факторов, большей частью демографического характера. Джек обратился с вопросом к Бобу Нарделли, возглавлявшему отделение энергетических систем (Power Systems), а позднее ставшему CEO в Home Depot (все это происходило в «Яме»): «Что будем делать, Боб? Похоже, ситуация не из лучших, как вы думаете? – А потом с возмущением добавил: – Что думает этот макаронник в конце зала?» (Это относилось к Паоло Фреско, вице-председателю и в то время ближайшему приятелю Джека.)
Паоло согласился с необходимостью закрыть проект. Некоторые слушатели (потрясенные грубым обращением со стороны Джека) добавили короткие комментарии в поддержку решения. Нарделли тоже перебросился несколькими фразами с ними и с Джеком, обдумывая вопрос, и сказал: «Мы сегодня же остановим строительство. Прекратим работы немедленно».
Огромные инвестиции, десятки миллионов – и все это было остановлено только по рекомендации какого-то «класса» в корпоративной школе управления компании.
Именно так работает быстро развивающаяся, открытая для общения, обучающаяся компания. Вместо тяжеловесных выступлений уважаемых руководителей, основанных на множестве данных, звучит призыв к непосредственному общению.
Написанное когда-то «Видение стратегии GE в Мексике в 2000–2010 годах» не только не способствовало развитию деятельности, но и вовсе было отклонено.
Мне никогда не приходилось слышать критику в адрес очень конкретных по содержанию выступлений. Критиковались речи, которые были слишком сложны для восприятия.
Когда в середине 80-х я приехал на курсы для менеджеров, мы проводили большую часть времени в аудиториях, варясь, что называется, в собственном соку. Когда курс подходил к концу, прилетал один из вице-президентов, чтобы послушать наши эзотерические высказывания и похвалить за сделанный нами вклад (хотя я не мог припомнить ничего такого). Потом он садился в вертолет, а мы бежали пить пиво и вскоре разъезжались по домам.
Кротонвилль на самом деле работает на GE. Тот случай с закрытием завода по рекомендации слушателей школы был показательным для всего руководства компании. «Они поступают так, как мы их учим. Поэтому, стоя перед ними, мы не можем позволить себе говорить глупости, обсуждая, как мы провели время в Мексике. В каждом из них мы видим консультанта. Так и должно быть».
Я перенес на слайды фразы, сказанные Джеком, которые тогда записал на пленку, и на следующий день показал слушателям курсов в Кротонвилле. Вот эти высказывания:
«Я хочу, чтобы люди усваивали выводы, а не выносили отсюда множество скучных подробностей».
«Что делают другие компании?»
«Насколько быстро, по мнению слушателей, мы движемся вперед? Достаточно быстро? Слишком быстро?»
«Если недостаточно быстро, то что можно сделать, чтобы двигаться быстрее?»
«Куда нужно направить больше ресурсов?»
«Подходят ли нам эти люди?»
«Какие конкретные стратегии нам необходимы?»
«Достаточно ли серьезны наши подходы по отношению ко всем направлениям бизнеса?»
«Какое значение придается этому в организации?»
«Мне нужны конкретные рекомендации: увеличить число членов правления или приобрести еще пару компаний. Каких? Что еще надо сделать?»
«Мне нужны конкретные рекомендации: увеличить число членов правления или приобрести еще пару компаний. Каких? Что еще надо сделать?»
34. Биопсия не всегда дает положительный результат
Уэлч отправил еще одну группу слушателей изучать проблему наших упущенных возможностей в постсоветской России. Они побывали в нескольких мрачных и грязных промышленных городах. Результатом их поездки стало выступление, в котором они должны были показать Джеку и всему руководству, что они нашли положительного и пригодного для нас и наших возможностей.
За пару дней до презентации я провел с ними беседу, но до этого успел поговорить с Джеком.
«Если для нас нет перспективы в России или если там существует множество трудностей для развития бизнеса, то большим успехом будет уже то, что они выскажут нам свое откровенное мнение. Рассказывать о плохом нелегко, потому что многие считают, что выступление от этого проигрывает». Группа испытала облегчение после того, как я ознакомил их с высказываниями Джека. Они дали неприглядную, но честную оценку возможностей для нашего бизнеса в России в начале века: только не здесь и не сейчас; может, лет через десять.
Джеку понравился ход их мыслей, откровенность признаний в трудности этой поездки и их честные рекомендации компании.
Не думайте, что вы должны наводить лоск на все, чему предстоит дать оценку, и не принуждайте других делать это. Если что-то не прошло, было отвергнуто, это тоже можно считать успехом наряду с самыми положительными зак лючениями. Все должны знать: за честность плохие оценки не ставят.
Подумайте о тех, кто выступает как консультант, причем высокооплачиваемый консультант: они дают рекомендации, они должны их давать. Но требуйте, чтобы эти рекомендации были практичными. Выступающие, не забывайте, что вы – консультанты и вам за это хорошо платят. Смутит ли вас самих та оценка, которую вы предоставили заказчику, или вы будете горды тем, что были честны?
35. Со мной все в порядке, а вы остались в дураках
Теперь в GE считалось недопустимым выйти с плохой речью даже на более низком корпоративном уровне. В 80-е годы росла культура высокого качества коммуникации, и пафосные, пустые и скучные презентации все больше бросались в глаза.
Уэлч, как вожак собачьей упряжки, выстроил систему, показывающую, как руководитель должен слушать и как ему следует реагировать на выступления подчиненных. Любой телеведущий NBC, увлеченный собой и своей передачей, застыл бы при виде Уэлча, активно жестикулирующего: «Живей! Действуйте! За работу!»
Если кто-нибудь начинал усыплять всех своим монотонным выступлением, Джек прерывал его, крича пронзительным голосом: «Понятно!» Выступающий при этом чувствовал себя польщенным и продолжал в том же духе. А через какие-нибудь тридцать секунд мучительных попыток выбраться из этого болота он слышал сказанное уже более зловещим тоном: «Понятно!»
Выступающий наконец понимал, что «понятно» означает «пора переходить к следующей мысли, если таковая имеется». Из двигателя начинал валить дым, показания альтиметра стремительно снижались, докладчик стремительно пробегал оставшуюся часть своего доклада и совершал вынужденную посадку.
Как-то я пришел к Уэлчу и увидел, что он радуется чему-то как ребенок. Ему попалась вырезка из газеты, где говорилось, что Джордж Стефанопулос, бывший сотрудник администрации Билла Клинтона, рассматривается как кандидатура на замещение должности комментатора новостей в компании NBC (NBC принадлежала GE). Джек выпустил реактивный снаряд. Он послал факсом президенту NBC копию сообщения с совершенно отчетливым изображением кулака с поднятым средним пальцем. Ни слова, ни подписи – очень эффектно. Он показал мне факс и сказал: «Стефанопулос! Что вы скажете об этом? Смотрите, что я отправил Бобу. Стефанопулос! Либеральный болван!» Я рассмеялся, удивленный тем, как лаконично и выразительно он сообщил о своем деловом решении. И подумал: «Как забавен этот капиталистический мир! Я не знаю никого, кто так хорошо вписывался бы в него, как Уэлч».
36. Пуленепробиваемые хиппи
Джек, выступая в «Яме», рассказал о последствиях сокращения нашего присутствия в отраслях оборонной промышленности.
Причина ослабления нашего присутствия – несмотря на то, что мы приобрели вещательную компанию RCA (Radio Corporation of America) с ее разработками, представляющими интерес для оборонной промышленности, – заключалась в том, что Уэлч вынужден был пойти на это, поскольку GЕ обвиняли в довольно глупых нарушениях, которые всегда были неизбежны при заключении сделок с правительством по оборонным заказам. Причиной было несогласие акционеров, а также акции протеста, проводимые перед главным входом в штаб-квартиру GE в Фэрфилде. Толпы митингующих я называл «ежегодным сборищем хиппи» и относился к ним крайне негативно.
После проведения нескольких дроблений акций собрания акционеров стали наиболее приятными событиями года. Однажды акции достигли рекордно высокого уровня. Уэлч тепло поприветствовал всех собравшихся в тот день и пошутил об «успехе ирландца».
Особое внимание на очередном собрании акционеров привлекло пылкое выступление одного темнокожего министра, адресованное совету директоров, представители которого сидели напротив него. Он предупредил их, что «если они не будут платить больше этому человеку, то потеряют его для своей компании».
Да, конечно. Может, в пользу U.S. Steel или Union Carbide. Во время этих разглагольствований Уэлч сидел с улыбкой Чеширского кота, бросая взгляды в нашу сторону. Так смотрят те, кто защищен пуленепробиваемым стеклом.
На другом собрании, уже в начале нового тысячелетия, когда одним из вопросов в повестке дня было вознаграждение для CEO, он начал с того, что невозмутимо произнес: «Следующее решение акционеров касается вознаграждения для исполнительных должностных лиц. Такой-то выступит в поддержку этого решения». Разгневанный акционер подошел к микрофону, а Джек добавил: «Должно быть, это будет интересно».
Двое членов совета и я были просто вне себя. Уэлч, едва скрывая усмешку, посмотрел в нашу сторону. Тот человек в своем хорошо отрепетированном выступлении поднял вопрос о том, что мы получаем слишком много денег, особенно Джек. Послышались свист и крики «Сядьте на место!» со стороны нескольких акционеров, которых вполне устраивал стремительный рост стоимости акций и которым было безразлично, сколько получали Джек и исполнительные директора.
Пока Уэлч вел собрание, он все время украдкой смотрел на часы. Спешка была вызвана необходимостью ехать в аэропорт, где уже стоял наготове весь самолетный парк GE. Самолеты должны были вылететь в разные города: одни – в Скенектади, Форт-Уэйн и Луисвилль, другие – в Огасту.
Ежегодные встречи проходили на восточном и юго-восточном побережье. Они совершенно сознательно проводились в разных местах, которые выбирались по следующим принципам:
1. Это были города, где располагались здоровое производство GE или вспомогательные подразделения, которые Джек мог показать в выгодном свете совету директоров и местным СМИ.
2. В эти города не было прямых рейсов из безумных Нью-Йорка и Вашингтона. Это значило, что только самые активные хиппи и монахини смогут выдержать путь туда с многочисленными пересадками.
3. Города должны были находиться в полутора часах полета от священной земли – Огасты, где члены совета директоров (для которых членство в гольф-клубе Огасты было большой честью) могли собраться на площадке для первого удара, потерять мяч за пределами поля и закончить игру, только когда стемнеет. Дополнительной привилегией считалось приглашение со стороны Джека для менеджеров высшего звена войти в «четверки».[31]
Гольф был непременной частью программы. Однажды во время полета в Огасту Джек подгонял пилотов, как каюр,[32] в Идитароде[33] и, когда скорость, по его мнению, оказалась ниже допустимого предела, прокричал пилотам: «Мы что, экономим топливо?» Одна из поездок стала легендарной: уже во время игры погода испортилась, и Джек предложил сменить место. Все поднялись на борт G-2 и тотчас же вылетели в Семинол, в один из лучших гольф-клубов. Они сыграли пару раундов под солнцем Флориды, при этом босс не переставал следить за погодой в Огасте. И когда погода улучшилась, они вылетели обратно в Огасту и уже там продолжили игру!
Такое возмутительное расточительство было позволительно только благодаря процветанию бизнеса и стремительному росту стоимости акций, благодаря всему тому, чего мы добились.
Но грязные хиппи и мужеподобные монахини, оскорблявшие нас на собраниях акционеров, проводившие акции протеста у входа в штаб-квартиру, вызывали большое беспокойство Уэлча. Из-за них мы не могли составить ценовую конкуренцию компании Lockheed Martin в оборонной отрасли. Это была серьезная причина. Уэлч хотел для компании только положительного имиджа.