– Я, бродяга, принимай гостей! Третий раз уже прихожу, а тебя нет и нет…
– Заходи! Ты один?
– В настоящий момент – да, а вообще – нет.
– Слушай, мне надо сгонять в магазин. Я сам не так давно домой попал. Холодильник пустой.
– Спокойно, старик! Я пришел один, но не с пустыми руками!..
Вывалив на стол дорогую закуску и выпивку, Дима предложил:
– Давай без заморочек, брат. Тащи доску для нарезки, нож, две вилки и стопки. У меня со временем плохо. Вечером – самолет. Улетаю.
– Куда?
– Давай сначала выпьем по маленькой.
Сделав по глотку виски, оба отставили в сторону рюмки.
– Чем-то напоминает самогон, – цокнув языком как дегустатор, произнес Андрей.
– А ты его пил?
– Приходилось как-то.
– Не понравилось?
– Не в этом дело. От выпивки отвык, давно не употреблял.
– Вот те раз! И я тоже, в принципе, бросил!
– Рассказывай лучше, куда ты пропал и куда летишь?
– Я, Андрюша, гражданин Евросоюза. У меня дом на юге Франции, бизнес. Давно хотел связаться с тобой, вот выкроил время, но лимит вышел. На три дня прилетал. Но я еще приеду…
– Ты сейчас шутишь?
– Какие шутки? Я серьезно, старик. Перед тобой – настоящий миллионер.
– Миллионер? Ты? Откуда у тебя миллион?
– Не миллион, а миллионы. Что-то около двадцати миллионов евро. Да ты не переживай, все законно.
– Но откуда?
– Баба Тоня, старик. Помнишь бабу Тоню? Сказочно богата была, а жила скромно.
– Наследство, что ли?
– Ну вот, начал соображать. А теперь держись за стул! Тебя она тоже не забыла упомянуть в завещании. Два миллиона евро отписано тебе, лично!..
– А мне за что?
– Наверное, за красивые глаза. Какая разница, старик? Главное, что мы богаты! С таким начальным капиталом тебя примет в объятия любая европейская страна. Но я советую – юг Франции.
– Баба Тоня была подпольной миллионершей? Женщина с такой боевой биографией?..
– Представь себе, да! Денег у нее было много, но они не имели для нее никакого значения.
– Женщина-гранит!
– Именно! Она, помнишь ведь, была долгое время начальником Северного порта. Я не говорю про ее зарплату, в стране же все радикально переменилось: приватизировалось, акционировалось… в общем, в результате всех этих переделов собственности у нее набежали хор-рошие деньги и проценты во французском национальном банке!.. Короче говоря, баба Тоня отблагодарила нас по полной программе, да будет ей земля пухом! А теперь… держись за стул еще крепче! Я приехал в Россию не один, а вместе… с Татьяной!
– С кем? С Татьяной? Где она?
– В гостинице. Приехала по квартирному вопросу. Мы вместе прилетели. У них, помнишь, в «Дворянском гнезде» хорошая трешка была. Продала. Она с родителями в Германии обосновалась, в какой-то русскоязычной газете работает. Хотя чего я рассказываю, от нее все сам и узнаешь. У тебя какие планы на сегодня?
– Теперь никаких.
– Вот и отлично. Поехали в гостиницу?
– Поехали!
Дима нажал на звонок и, подождав немного, что-то сказал по-французски. Дверь отворила Татьяна.
– Андрюша! – радостно всплеснула она руками и, отступив немного назад, залюбовалась им: – Примеров, ты совсем не изменился! Правда же, Дима, он нисколечки не изменился?.. Ты посмотри, такой же растрепанный! Поразительно! Проходите, что вы застряли в дверях?
Андрей смотрел на Татьяну, не решаясь подойти и обнять ее. Заметив его робость, она рассмеялась:
– Да проходите же вы, чего… э-э, как это, по-русски… топчитесь на пороге?
– Таня, какая ты стала! – только и смог произнести Андрей, поражаясь этой сияющей девушке, источающей по отношению к нему искренние чувства.
Он оглянулся на улыбающегося Диму, перевел взгляд на Татьяну и, подумав: «Надо же, что заграница с людьми делает?» – переступил порог.
– Я закажу ужин, – сказал Дима и ушел.
– Рассказывай, как ты? Кстати, тебе Дима открыл, что ты у нас миллионер? Что же ты такой не радостный?
– Да нет, я очень рад…
– Что думаешь насчет своего нового статуса?
– Да ничего… Ты так изменилась, Таня. Такая красивая стала, уверенная в себе…
– Ах, Андрей, все это emotion… эмоции, не обращай внимания.
– Почему ты перестала мне писать?
– Извини, дела закрутили. Когда мы с мамой приняли решение остаться в Германии, много нюансов было, потом переезд отца, короче, семейные хлопоты. А потом я поступила на работу…
– Ты уехала оперироваться, извини, что спрашиваю, как твое сердце?
– О, с этим все sehr gut. Очень хорошо. Ты как живешь?
– Нормально. Тоже работаю в газете.
– Дима сказал, что хочет переманить тебя к себе во Францию. Соглашайся. Там замечательно, когда у тебя имеются деньги. А они у тебя есть! Представляешь мое удивление, когда я увидела его на пороге нашего дома, в Гамбурге? Разыскал ведь! Мы сходили в ресторанчик, два часа он рассказывал, как получил наследство, как переехал во Францию. Вот и ты переезжай, не кисни…
– Это так неожиданно.
– Соглашайся, Андрей, там все по-другому, там нет таких границ. Франция, Германия – все рядом, будем ездить друг к другу в гости!.. Посмотришь мир! Соглашайся. Мы там знаем, как тут трудно людям живется.
– Нормально живется… Таня, когда ты успела так измениться?
– Надеюсь, не в худшую сторону?
– Да нет. – Андрею и впрямь казалось, что Таня похорошела, но это была не та школьница в очках, по которой так щемило его сердце на первом курсе. Простота в манерах, в сочетании с респектабельностью, какая-то рациональная доброжелательность, сквозь которую пробивалась некая эгоистичность или что-то подобное, неуловимое, чужое, и эти наставительные нотки в голосе, в общем, все вкупе делали ее совсем другой, по которой Андрею не очень-то хотелось вздыхать. Сердце этой девушки мог бы завоевать, скажем, какой-нибудь небрежный миллионер. Вполне возможно, согласись Андрей на предложение укатить за бугор, все у них с Татьяной и получилось бы. Но вот беда, Андрей уезжать никуда не собирался, как и она – оставаться в России. Разговор между ними уже заходил в тупик, когда в дверь позвонили.
– О, у нас еще гость! – открыв, воскликнула Татьяна.
Дима пропустил «гостя» вперед:
– Знакомься, Татьяна, это – Михаил, мой друг детства, – представил гостя Дима.
– Привет! – весело произнесла она.
– Здрасьте, – басовито поздоровался с ней Петров. – Здорово, Андрей!
– Привет, Миша!
– Ну что, моем руки, сейчас будем ужинать, – обратился ко всем Дима. – Таня, ты не против?
– О чем речь? Нет, конечно. Где ужинаем, здесь или в ресторане?
– Я в номер заказал.
– Вот и хорошо. Михаил, – подошла к Петрову Татьяна, – пока вы не помыли руки, поможете мне разобраться с чемоданчиком? Он, кажется, не хочет закрываться.
– Конечно. Где он скрывается?..
Дима с Андреем направились в ванную.
– Старик, ты должен обязательно прилететь ко мне туда. Нам надо о многом поговорить. Есть хорошее предложение выгодно вложиться в одно дело. Да и хочу показать тебе Францию…
– Дима, даже не знаю, когда смогу вырваться. У меня же работа…
– Какая работа?.. В газете? Зачем она тебе сдалась? Ты – миллионер! Тебе надо научиться масштабно мыслить.
– Никакой я не миллионер. И деньги я взять не могу.
– Почему не можешь? Погоди, я понимаю, что все это на тебя свалилось неожиданно. Не делай скоропалительных выводов. Привыкни к мысли, что ты…
– Дима, дорогой, я деньги не возьму ни сейчас, ни потом. Я не хочу быть миллионером. Честно. Не хочу эту обузу. Тут и думать нечего.
– Ты отказываешься от денег!
– Вот именно! Отказываюсь. – Андрей посмотрел на друга, улыбнулся и, подумав, добавил: – Как считаешь, баба Тоня меня бы поняла?..
– Ну что, по кофейку или что покрепче возьмем? – спросил Андрея Петров, когда Дима с Татьяной ушли на посадку в самолет.
– Может, чаю?
– Ладно, едем, хочу показать тебе одно местечко, где можно посидеть. Только ехать туда минут сорок, может, немного больше…
– За город?
– Ну да.
Миша резво вел свою «девятку» и молчал, Андрей тоже особо говорить ни о чем не хотел. Проводив Диму с Татьяной, каждый думал о своем. У Примерова не выходило из головы сказанное напоследок Димой:
– Старик, не знаю, как у вас складывается с Татьяной, но хочу, чтобы ты знал, мы с ней только друзья-однокурсники.
«Вон что тебя мучает, Дима, Дима», – обнял его покрепче Андрей и тихо ответил:
– Скажу по секрету, мы тоже с ней только друзья-однокурсники. И все. Понимаешь?
Они громко рассмеялись! Стоявшая в сторонке Татьяна была занята своим чемоданчиком, но, услышав смех, оживилась:
– Люблю веселые прощания! Дим, нам пора, к сожалению.
– Хорошо. – Дима подошел и обнял Петрова. – Я тебе обязательно позвоню, ты понял меня?
– Понял. Дима, может, заберешь все-таки деньги…
– Я тебе уже говорил, это не из милости, поменяй машину на хорошую иномарку. Машина – средство передвижения. Она должна быть надежной.
– Ладно, спасибо…
«Девятка» остановилась у невзрачного с виду заведения. Внутри, однако, оказалось довольно просторно и уютно.
– И чем этот кабачок лучше других, что мы тащились сюда битый час?
– Знаешь, кто им заправляет?
– И кто?
– Отец и сын Баяновичи.
– Знавал я… Кто?.. Отец и сын?.. Яков Аркадьевич и сынок его… Мартин? Бармен из «Паруса»? Это их собственный ресторан? Ты шутишь?!
– Во всяком случае, они здесь главные.
– Не верю!.. А давно?.. Откуда ты это взял?
– Капитан сказал. Мы вчера с ним встречались. Кстати, ему майора присвоили.
– Миша, мы не виделись всего ничего, я даже соскучиться не успел, а столько всяких новостей!..
– Потому что ты дрых дома, как сурок, а мы – люди служивые – работали.
– И чего вы наработали?
– Да есть кое-что… Вот тебе еще одна конфиденциальная информация: в субботу Станислав Сергеевич проставляется по случаю присвоения ему очередного звания, собираемся здесь в семь вечера. Ну, он тебе еще сам позвонит.
– Почему именно здесь?
– Тихо тут, спокойно, – ушел от ответа Миша.
– Ладно, мы ж теперь все – кореша, после того что пережили вместе! Так ведь?..
– Что там мы пережили? Повязали нас, как цуциков, пришел спецназ, злодеев «упаковал», нас развезли по домам, вот и все переживания.
– Ну, это как посмотреть…
– Что будете заказывать? – вежливо спросила подошедшая к ним официантка.
– Два чая с лимоном и каких-нибудь булочек.
– Записала. Что еще?
– Все, – пробасил Миша.
Девушка в передничке сочувственно посмотрела на клиентов и молча ушла.
– Ресторан с музыкой здесь вечером начинается, а днем можно легко перекусить, чай, кофе… – глядя вслед удалившейся официантке, пробубнил Андрею Петров…
Неделю Примеров не вылезал из редакционной суеты, которая на время вытеснила из головы все последние события, даже встречу с Димой и Татьяной. Главное, что с ними все хорошо, подумал о них Андрей и успокоился. В конце трудовых буден, когда ему в редакцию позвонил Капитан, Примеров поблагодарил за приглашение «обмыть новые погоны» и спросил:
– Станислав Сергеевич, как дела у Шуры? С оформлением паспорта получается?.. Все хорошо?.. Лады, буду, конечно… «Вот чего я сейчас про Шуру спросил? – поймал себя на слове Андрей. – Ведь не собирался же о нем спрашивать? Ох, Шура! Опять эти штучки…»
Когда банду Емельянова накрыл спецназ и, после соблюдения некоторых формальностей, пленников стали развозить: кого – в больницу, кого – домой, Примеров попросил Капитана помочь Шуре с получением заграничного паспорта:
– Ему позарез нужно попасть на гору Афон, понимаешь?
– Понимаю, – серьезно ответил Капитан.
Андрей выскочил во двор и поискал глазами петровскую «девятку». Ее не было.
– Ничего не понимаю, – пробурчал он и набрал Петрова по мобильнику. – И где ты меня уже десять минут ждешь?.. У меня во дворе?.. А я где, по-твоему, стою?.. Тоже во дворе?.. Так почему я тебя не вижу?..
В этот момент дверь новенькой иномарки открылась, и из машины появился сияющий Миша.
– Так вот же я!
– И машина твоя?
– Ну да.
– Поздравляю! Носи на здоровье, то есть езди на здоровье, вернее, пусть служит тебе верой и правдой. Во!
В салоне сидели Капитан с Шурой и довольно улыбались. Андрей поздоровался с ними за руку и плюхнулся на переднее сиденье. Легковушка плавно тронулась с места.
– Вот это я понимаю, машина, – похвалил Андрей, чтобы сделать приятное Мише, и спросил: – А что, Гришу не позвали?
– Он не смог. Служба, – ответил Капитан.
В ресторанчике друзья удобно разместились в кабинке, а когда подошла официантка, Капитан сделал богатый заказ. Петров, узнав в девушке ту, что обслуживала уже его с Примеровым, попытался напомнить о себе:
– А мне еще чаю с булочками.
Официантка кивнула Мише как бедному родственнику и отошла.
– Что такое, – с досадой проговорил он, – почему мои шутки не проходят?..
Когда стол был накрыт, Станислав Сергеевич достал из кармана две большие звезды, чтобы, как положено в таких случаях, опустить их в рюмку.
– Майорские, – прокомментировал Андрей. – Поздравляю, товарищ майор Капитан! И, подумав, добавил: – А можно я буду обращаться к тебе: товарищ капитан второго ранга, как на флоте?
– Валяй! – добродушно рассмеялся Капитан. – И на этом предлагаю завершить официальную часть нашего собрания. Я ведь не столько звезды обмыть, сколько хотел просто посидеть вместе.
– Принимается, – подхватили все и, выпив по маленькой, дружно принялись за закуску.
– Фамилия у тебя, Станислав Сергеевич, редкая, военная, – орудуя вилкой и ножом, заметил Андрей.
– Фамилия от деда досталась, – ответил Капитан.
– Ну, правильно…
– Да нет же, я не то хотел сказать. Деду пять лет было, когда война началась, Великая Отечественная. В дом, где они с матерью, моей прабабушкой, находились, снаряд вражеский попал… в общем, она погибла, а малыша один капитан вытащил из-под обстрела, спас его, рискуя жизнью, и вместе с санитарной машиной в тыл отправил. А напоследок сказал: «Пишите фамилию ему – «Капитан». Сам я – Иванов, Ивановых – пол-России, а с фамилией Капитан мне легче будет найти его после войны. Он мне теперь как сын. Жив останусь, разыщу и усыновлю его». Дед так рассказывал. Он-то потом фамилию свою вспомнил, но переписывать ее не стал. Капитана все ждал. Убили, наверное, того офицера, иначе б объявился. Отчаянный был человек. Такая вот история. А фамилия наша раньше была – Лапшины.
– Вот те на! – уперся взглядом в Капитана Шура. – Я ведь тоже Лапшин!
– А вы, часом, не братья? – разливая по рюмкам водку, спросил Петров.
– Да нет. Станислав – Сергеевич, а я – Юрьевич, – внес ясность Шура и добавил: – Хотя все люди – братья.
– Шура, э-э… Александр Юрьевич, – обратился к нему Примеров, – а скажи, пожалуйста, ты действительно…
– Да. Действительно могу прочитать твои, к примеру, мысли. Отвечаю: документы у меня в порядке, билет в кармане, и завтра улетаю в Грецию. По образованию – психолог, в 17 лет поступил в академию по закрытому набору. Служил в горячих точках. По причинам, которых назвать не могу, был выведен в резерв.
– А как ты попал в банду Емельянова?
– Это был мой путь.
– Как это?
– Человеку свойственно сбиваться со своего пути. Представь себе широкую, прямую дорогу. Ты сворачиваешь с нее в силу каких-то обстоятельств и уходишь в сторону. Когда оказываешься на бездорожье и начинаешь искать тот, предначертанный только для тебя жизненный путь, приходится много чего испытать. Емельянов творил зло. Я должен был пройти через это зло, чтобы выйти на свой путь. В организацию меня привел один из его «старших», Борис. У него, на удивление, была чистая аура, и я знал, что в критическую минуту на него можно будет опереться. Емельянов поручил мне первое задание – «убрать клиента». Я не выполнил его. Более того, предупредил «клиента» об угрожающей опасности, не буду вдаваться в подробности, в общем, Емельянов упрятал меня в психоневрологический диспансер, через своего человека – заместителя тамошнего главврача.
– Это такой маленький, с квадратной головой? – не выдержал Примеров.
– Да.
– Вот же гад! Станислав Сергеевич, ты слышал?
– Я в курсе.
– Слушай, Шура, а на Афон тебе позарез нужно или…
– Это мой путь.
– Что пристал к человеку, Андрей! – попытался сменить тему Капитан. – Подполковник Емельянов арестован, его подельники – тоже. Следствие во всем разберется. Кстати, Наталья Алексина…
– Тоже арестована?
– Нет. Она находится…
В этот момент свет в ресторане потускнел, ярко освещенной осталась лишь сцена, на которой стоял черный рояль. К нему подошла очень миловидная блондинка, подняла крышку и присела за инструмент. Примеров хотел было внимательней разглядеть милашку, но в следующий момент едва не упал с кресла, потому что рядом с роялем возник одетый во фрак… Яков Аркадьевич Баянович, собственной персоной, и со скрипкой в руках! Он вскинул инструмент и, прижав его подбородком к плечу, начал выводить смычком сочную мелодию «Чардаша» Монти.
– Потрясающе! – только и смог произнести Примеров и, не отрывая глаз от Баяновича, взял со стола стакан с соком и сделал два больших глотка. – Потрясающе! Вы только посмотрите, что делается!.. Браво! Яков Аркадьевич! Браво!
Исполнив на ура композицию, Баянович поклонился и заиграл с вариациями известную еврейскую мелодию «Семь сорок». Начал он медленно и, постепенно ускоряя темп, пошел в зал обходить столики клиентов. Андрей не смог удержаться, чтобы не сунуть две сотни в карман скрипача. Тот ненадолго задержался у «щедрого» клиента, играя лишь ему, а узнав в нем своего бывшего студента, одарил еле уловимой улыбкой и пошел к сцене.
– Андрей, он еще будет долго играть, так что успокойся, – тронул его за плечо Станислав Сергеевич.