– Правее! – командовала Маш. – Вон ту.
– Какую? Эту?
– Да нет же, идиот! Еще правее.
– Да какая разница? – голос Миша, идущий с верхотуры, был исполнен усталости и смирения.
– Тебе – никакой. А я – ценитель. Гурман.
– Ты же не пьешь вино.
– Я не пью дешевую бодягу, а от хорошего вина не откажусь.
Проявив самые настоящие чудеса эквилибристики, Миш наконец-то дотянулся до нужной бутылки и вытащил ее из гнезда.
– Она?
– Да. Давай его сюда.
Но прежде чем Миш сполз со стремянки, в винном погребе раздалось вкрадчивое:
– Привет.
Шило произнес это едва ли не шепотом, но сказанное им произвело эффект разорвавшейся бомбы: Маш вскрикнула, а Миш свалился со стремянки. Каким-то чудом бутылка в его руках не разбилась, и Шило, пользуясь замешательством двоюродного брата, овладел ею без всякого труда. После чего бросил взгляд на этикетку и присвистнул:
– Романе-Конти. Однако.
– Какого черта? – Маш перевела исполненный ненависти взгляд с Шила на Белку. И снова уставилась на опера.
– Да у вас губа не дура, мадам.
– Что вы здесь забыли?
Не удостоив кузину-алкоголичку ответом, Шило всем корпусом повернулся к Белке:
– А знаешь, сколько стоит это винишко на рынке? Около миллиона рублей. Неплохое окончание трудного дня, а?
Сказанное не произвело особого впечатления на Белку. В конце концов, человек, который построил этот дом и засадил сад венериной мухоловкой, мог позволить себе и вино за баснословные деньги. Другое дело – Шило. Откуда такие познания в марках элитных напитков у дремучего архангельского опера? Судя по физиономии, этим же вопросом мучилась и Маш. И лишь Миш был занят собой: он то и дело дул на пальцы, ушибленные при падении.
– Ты, я смотрю, разбираешься?
– Немного.
– Видимо, Романе-Конти у вас в тмутаракани по продуктовым лавкам пораспихано. Или что там у вас?
Маш явно хотела уязвить Шило, но тот ответил совершенно спокойно:
– У нас в тмутаракани вполне приличные супермаркеты. А про это вино я знаю, потому что расследовал одно убийство.
– Скажите, как интересно! – не унималась Маш. – Жертву опоили, предварительно разведя в вине цианид?
– Все проще. Мужик… то есть жертва… был крупным бизнесменом и кое-какое бабло вложил в коллекцию французских вин. А я – человек любопытный. Вот и поинтересовался отдельными экземплярами. Устраивает такой ответ?
– Это не ответ на вопрос «что вы здесь забыли».
– А вы?
– У нас назначена встреча. Вернее, у меня. Миккель меня сопровождает, вот и все.
– Где назначена? В винном погребе?
– Пошел ты, – процедила Маш сквозь зубы.
– Это вряд ли. Поскольку я тут единственный представитель закона, а за последнее время кое-что произошло… Лучше вам отвечать на мои вопросы, чтобы избежать неприятностей в дальнейшем.
– Что еще произошло?
– Возможно, убийство, – спокойным голосом произнес Шило.
– Ну что за бред, – Маш скорчила недовольную гримасу. – Кому и кого понадобилось убивать? Мы все добропорядочные граждане…
– Добропорядочные граждане не шастают по чужим домам. И не воруют алкоголь.
– Хорошо. Если ты настаиваешь, я скажу. Я получила приглашение…
– Ты смотри, сколько приглашенных, – Шило удивленно приподнял бровь.
– Не знаю, о чем ты… Но за неделю до отъезда сюда я получила письмо по электронке. Миккель может подтвердить.
Все еще сидевший на полу Миш пробормотал что-то невнятное, но Шило даже не повернул головы в его сторону.
– И что это было за письмо?
– Деловое предложение. Я, как тебе известно, риелтор. Я много лет на рынке, и репутация у меня отменная. В письме как раз и шла речь о сделке, которую мне предложили сопровождать.
– Сделка?
– Продажа дома.
– Какого дома? – Шило все еще не мог взять в толк, о чем говорит ему Маш.
– Этого самого! Вилла… как ее… «Бабочка». Человек, который отправил письмо, – владелец виллы.
– Ну надо же, какое совпадение! Ты приезжаешь сюда, чтобы обстряпать личные делишки и по ходу подзаработать. Какой там у тебя процент?
– Это коммерческая тайна, – Маш надменно подняла бровь.
– Ну мне-то можно сказать. По-родственному. Я ведь тебе не конкурент.
– Десять от сделки. И поверь, я их отрабатываю по полной.
– Неплохо. Только отдает тухлятиной.
– Это еще почему?
– Потому что ты врешь, – неожиданно заявил Шило. – Никогда не поверю в такое счастливое стечение обстоятельств. Некто решил избавиться от недвижимости как раз там, куда ты направлялась. И в тот момент, когда ты должна была здесь появиться. На твоем месте я бы насторожился.
– На твоем месте я бы постаралась заработать на новый прикид, а не ходить в этом старье, – огрызнулась Маш. – Если хочешь знать, у этого человека были рекомендации от нескольких моих старых клиентов, которым я безусловно доверяю. Это раз. Во-вторых, он неплохо знал нашу покойную бабку. И она его – соответственно.
– Теперь мы не можем этого проверить. Старуха умерла.
– Мои клиенты, слава богу, живы. Я позвонила кое-кому из них и поинтересовалась. Все характеризуют его как в высшей степени солидного человека.
– А имя у этого человека есть?
– Дальше я буду общаться с тобой только в присутствии адвоката, – хихикнула Маш.
– Погоди, дойдет и до этого, – Шило, не дрогнув, вернул подачу.
– Не раньше, чем я накатаю на тебя телегу твоему начальству. Я умею выходить на нужных людей. И мало тебе не покажется, поверь.
– Ни секунды не сомневаюсь. Так что у нас с именем? Тоже коммерческая тайна?
– Точно.
– И где же он?
– Кто?
– Твой солидный человек. Вы же как-то попали в дом?
– Он позвонил, когда мы добрались до Ялты. Сказал, что задерживается, но постарается приехать к назначенному сроку.
– И какой срок был оговорен?
– Сегодня. В семь вечера. Но если он вдруг не появится в указанное время, я могу воспользоваться ключами, осмотреть дом и сделать предварительные прикидки. Потом он сообщил, где находятся ключи от калитки и от особняка. Вот и все.
– Они, конечно, были зарыты под розовым кустом.
– Не строй из себя идиота. Ключи в щитке у калитки. Если набрать нужную комбинацию цифр… как в камере хранения… щиток откроется. Вот и все. Искомая комбинация, я надеюсь, тебе не нужна?
– Оставь ее при себе, – вздохнул Шило. – Теперь остается только выяснить, оговаривалась ли заранее экскурсия в винный погреб?
– Не твое дело.
– Понятно. Видимо, нет.
Но Маш больше не собиралась оправдываться. Самообладание, так надолго покинувшее ее, вернулось снова, и она уставилась на Шило с нескрываемым презрением.
– Ну а вы что здесь делаете? Только не говори, что тебя наняли сюда охранником, а нашу журналисточку – посудомойкой.
– Нас тоже пригласили. В некотором роде.
– Неужели хозяин?
– Скажем, человек, у которого имелся ключ от дома.
Расплывчатый ответ, как ни странно, вполне удовлетворил Маш, и она не стала развивать тему с хозяевами дальше. Лишь спросила:
– И зачем вы понадобились этому человеку?
– У меня есть кое-какие соображения. Но, с твоего позволения, я не буду их озвучивать. Пока.
– Отчего же? Ты можешь их озвучить. Где-нибудь в другом месте. В старухиной халупе. Или в пристройке у деревенского дурачка. Он тебя с удовольствием выслушает. И журналисточка – если захочет. А я попросила бы вас покинуть дом. С минуты на минуту должен появиться хозяин, и ваше присутствие крайне нежелательно.
– Бутылку прихватить?
– Что? – не поняла Маш.
– Бутылку, которую вы только что сперли. А то вдруг она вывалится у тебя из сумки? Риелтор с безупречной репутацией – и такой конфуз. Стыда не оберешься.
– Проваливай, – сквозь зубы прошипела Маш.
– Я, пожалуй, останусь. Вдруг тебе придет в голову спереть еще что-нибудь.
– Проваливай!!!
Все время, пока шла словесная перепалка, Белка пристально наблюдала за Шилом. Он снова удивлял ее. Вчера вечером это был провинциальный застенчивый недотепа, волю которого мог парализовать один лишь взгляд надменной старшей кузины. Сегодня в мастерской, посреди айвового изобилия, он показался Белке неуравновешенным и страстным, способным на необдуманный поступок. Шило проявил завидное хладнокровие в комнате-ловушке. А теперь к хладнокровию прибавился остро отточенный ум, и последние десять минут ее не покидало ощущение, что Шило знает намного больше, чем знают все присутствующие вместе взятые. Или, во всяком случае, связывает в своем сознании разрозненные детали и факты таким образом, что создается цельная и логичная картинка.
Белка же призвана бродить среди частей головоломки, без всякой надежды сложить их в единое целое.
– …Пошел вон отсюда! – Маш была в ярости, которая явно забавляла Шило.
– Который там час? – бросил он в пространство, и сам же первым отогнул рукав свитера, взглянув на часы. – Девятнадцать часов семнадцать минут.
– …Пошел вон отсюда! – Маш была в ярости, которая явно забавляла Шило.
– Который там час? – бросил он в пространство, и сам же первым отогнул рукав свитера, взглянув на часы. – Девятнадцать часов семнадцать минут.
– Вот именно. Ваше время вышло. Убирайтесь.
– Думаю, тебе не стоит ждать хозяина. Возможно, он и появится. Но только не сейчас.
– Откуда ты знаешь? – насторожилась Маш.
– Знаю. Просто поверь мне, и все. И можем выпить краденое винишко. Где-нибудь в другом месте, более приспособленном. Романе-Конти требует к себе уважения, так что не будем его разочаровывать.
Маш посмотрела на Шило с недоверием, а потом спросила:
– Что ты там лепил… Про возможное убийство?
– Оно могло уже случиться. А могло не случиться. А может случиться в самое ближайшее время. Я бы не хотел этого пропустить.
– Ты отвратителен.
– Неужели? Ты так хорошо меня знаешь, чтобы судить об этом?
– Успокойтесь, – вмешалась наконец Белка. – Мы все не слишком осведомлены друг о друге, но это ведь не главное…
– Это главное, – Шило резко обернулся к ней. – Ты можешь быть уверена, что эти двое чудесных людей, которых мы застукали за банальным воровством, – те, за кого себя выдают?
– Не поняла?
– Что это и есть Маш и ее братец Миккель? Те самые?
Маш картинно расхохоталась:
– У тебя все в порядке с головой? Встречный вопрос я могу задать тебе. Нынешнее ментовское дерьмо в стоптанных ботинках – тот ли это сопляк, что совал свой нос куда ни попадя двадцать лет назад?
– Вопрос принимается, – нисколько не смутившись, ответил Шило. – И я готов ответить на него. А остальные?
– Кого ты имеешь в виду?
– Киношников, к примеру.
– С этого места поподробнее.
– Говорю же – давайте переместимся в более удобное место для беседы. Холл на втором этаже подойдет. Ты ведь знаешь о нем, Маш.
– Допустим. Допустим, у меня есть план дома.
– Получила по электронной почте?
– Только не говори, что тоже получил его.
– Не говорю. Но мне хватило пяти минут, чтобы ознакомиться с планировкой. Идемте, и заодно найдем Ростика.
– Он тоже здесь? – не сговариваясь, хором спросили Белка и Маш.
– Увязался, – произнес Шило извинительным тоном. – Я оставил его в прихожей. Караулить вход.
– Мы его не видели, – сказал до сих пор молчавший Миш. – Странно.
– Он такой же любопытный, как и я, – успокоил всех Шило. – Наверняка бродит сейчас по комнатам… Как вы сюда попали?
Вопрос адресовался Маш, и вместо ответа она, порывшись в сумке, вынула сложенный вчетверо листок и протянула его оперу. Шило несколько секунд изучал его, одной рукой поскребывая небритый подбородок, что должно было означать крайнюю степень сосредоточенности:
– Угу. Винный погреб, бильярдная, кинозал… Странно, что не указан второй выход из погреба. Есть зимний сад, но комнаты в которой, мы с тобой были… – он поднял глаза на Белку. – Ее как будто не существует.
– Это подсобное помещение. Вряд ли его станут указывать на плане…
– Может быть… Но план довольно подробный. Кто-то не хотел, чтобы в нее попал наш вороватый риелтор. Но хотел, чтобы в нее попала ты.
Белка поежилась, и винный погреб со всем его содержимым поплыл у нее перед глазами. Ты должна взять себя в руки, детка, – сказала она сама себе. В конце концов, ей ничто не угрожает в кругу родственников. Да и одного умницы Шила было бы достаточно, чтобы оградить себя от неприятностей. Нужно просто не выпускать его из виду, и все образуется само собой. Конечно, если Сережа (Белка все еще надеялась, что дом принадлежит Сереже) каким-то образом даст знать о себе… Не таким причудливым и несколько унизительным, как было до сих пор… Она со спокойной душой оставит и Шило, и помчится на встречу к нему в любое указанное время и место.
Место уже указано, черт.
Вторую открытку ждать не приходится, залп с борта фрегата «Не тронь меня!» уже прозвучал.
– А это что за фигня? – громко удивился Шило, продолжая скользить взглядом по плану. – Что это еще за «домашняя часовня», на хрен?
– Никогда с таким не сталкивался? – поинтересовалась Маш.
– Ни разу.
– Возможно, хозяин – глубоко верующий человек. Что тебя удивляет?
– Вообще-то я думал, что он безбожник.
– Ха-ха! Судишь всех по себе?
– Ну, если тебя это действительно интересует… Лично я склоняюсь к буддизму. Реинкарнация, колесо Сансары и все такое…
– Надеешься в следующей жизни выбраться из нищеты?
– Зачем же ждать следующей? Я и в этой собираюсь приподняться.
– Ну да, ну да. Бабкино наследство. Я и забыла. Только и без тебя на него хватает соискателей…
– Как посмотреть, как посмотреть, душа моя.
– И смотреть нечего, – Маш приблизилась к Шилу и заглянула ему в глаза. – Нас ты не подвинешь. А если будешь пузыриться и высекать… Я тебе голову оторву.
– Бэнг-бэнг-бэнг, – произнес Миш, глядя в пространство, и Белка вздрогнула.
Шило не стал больше препираться с воинственной родственницей, спор увял сам собой, и все направились к выходу: Маш, за ней – семенящий и старающийся попасть в такт ее шагам никчемный Миш и Белка. Шило замыкал шествие.
Из винного погреба они попали на небольшую, застеленную ковровой дорожкой лестницу, после чего оказались в гостиной с креслами и маленьким инкрустированным столиком. Белка уже была в ней, и за время ее отсутствия ничего не изменилось: те же причудливые светильники, те же картины на стенах, те же чехлы на мебели. Не хватало лишь одной детали – маленьких шахмат. Кто-то заботливо убрал их со столика.
Ростик, внезапно осенило Белку. Больше некому.
Шило сказал, что Ростик увязался за ним и провел какое-то время здесь, в ожидании, пока появится брат. Вот только зачем ему понадобились шахматы и куда он подевался сейчас? Как будто прочитав ее мысли, Шило громко позвал:
– Ростик!
Ответа не последовало. Наверняка этому есть простое объяснение: корабельному механику надоело торчать в гостиной, и он поднялся наверх. И теперь ходит по комнатам в дальнем крыле дома. Ну а то, что сама Белка сразу направилась в зимний сад, не увидев маленькой лестницы, ведущей в погреб, тоже вполне объяснимо: шахматы, разбросанные на полу.
На секунду сверившись с планом, Шило двинулся к лестнице, за ним потянулись все остальные.
Ноябрь. МашМиш…– Ну что, вечеринка начинается?
Сказала Маш, оглядев бильярдную.
До того как попасть сюда, они прошли мимо комнаты, которая значилась в плане, как «буфетная», и Миш с Шилом разжились там бокалами и штопором. Рядом с буфетной находился кинозал – довольно просторная комната, посредине которой был установлен кинопроектор, а по стенам – развешено не меньше десятка колонок. Миш застрял возле стеллажа, уставленного коробками с пленками и кассетами разной величины – от допотопных вэхаэсок до небольших портативных «Sony» для видеокамеры.
– Глубокое ретро, – с видом знатока изрек он.
– Пожалуй, я бы поработал здесь киномехаником, – отозвался Шило, устроившись на краешке кожаного дивана. – Ну, что там у нас с репертуаром?
– Хрен его знает, – Миш пробежался пальцами по кассетам. – Какой-то Акиро Куросава. Японец, что ли?… О, тут и домашнее видео есть!
– Порнушка?
– Понятия не имею. Осталось найти видеомагнитофон и выяснить.
Сердце Белки – в который уже раз – забилось часто-часто. Японец Акиро Куросава прячется за иероглифами на руке Сережи, но где прячется сам Сережа?
– Хватит наглеть, – пресекла поиски магнитофона Маш. – Тоже… Бобики в гостях у Барбоса.
– И кто же у нас тут Бобик? – отозвался Шило.
– Ты, к примеру. Чистопородная дворняга.
– Я тоже тебя люблю. Как думаешь, насколько потянет это гнездышко?
– Прицениваешься?
– Не то чтобы…
– Чтобы купить его, одной реинкарнации тебе не хватит. И тремя не обойдешься.
– А вдруг я сорву джек-пот? Кто знает?…
Уже в дверях, на выходе из кинозала, Шило задержал Белку и шепнул ей:
– Я был неправ. Ты не сумасшедшая.
– Не понимаю…
– Эта твоя сундучная эпопея… Она имела место быть.
– Хочешь сказать…
Шило прикоснулся к Белкиному плечу, осторожно снял с него длинный волос и принялся внимательно изучать его.
– Поскольку ты у нас шатенка, а волос светлый, он явно не твой. И длина не совпадает. А блондинка у нас только одна – Аля.
Все так и есть. Белка – шатенка, Тата – коротко стриженная брюнетка, Маш красится в темно-рыжий или, скорее, медный цвет, наверняка чтобы скрыть седину. И лишь у Али светлые волосы, пусть и не такие длинные, какие были у Асты…
Белка снова возвращается к Асте, и – через нее – к книжному шкафу, заставленному томами «Анжелики», при ближайшем рассмотрении оказавшимися «Занимательной астрономией». Даже если предположить, что имел место розыгрыш, даже если отбросить явную его бессмысленность… Времени на то, чтобы выскочить из сундука, Але хватило. И чтобы подобрать ремень и спрятаться в саду – тоже. Но как она успела заменить книги в шкафу?…