Во время совещания, прошедшего в Белом доме утром 15 марта, позицию Хиллари Клинтон поддержали директор Совета национальной безопасности по международным отношениям Саманта Пауэр и посол США в ООН Сюзан Райс. Как считают наблюдатели, у обеих женщин были личные причины для того, чтобы настаивать на одобрении военной операции. Бывший журналист и правозащитник Саманта Пауэр еще в 1990-х выступала с жесткой критикой внешней политики США, обвиняя Белый дом в неспособности остановить геноцид мирного населения во время локальных войн в Боснии и Руанде. Массовые убийства мирного населения в Дарфуре и Судане неоднократно упоминала в своих выступлениях и Сюзан Райс, возглавлявшая «африканское направление» в администрации президента Клинтона.
«Президент просто не смог противостоять согласованному наступлению трех женщин, – уточнил профессор Марвин Калб. – К тому же каждая из них сыграла решающую роль в этом сценарии: Хиллари Клинтон заручилась поддержкой арабских государств, а Сюзан Райс сумела добиться принятия нужной резолюции ООН. После этого на возражения военных уже никто не обращал внимания. Чтобы понять, как такое возможно, надо знать, кто такая Хиллари Клинтон».
На свою первую предвыборную кампанию в конце 1970-х Клинтоны собрали двести тысяч долларов. То была эпоха сравнительно низких цен. В 1992-м один только бал в честь нового президента обошелся в двадцать миллионов. Но если бы произошло маловероятное – и небанальную чету не оставили бы на второй срок, – самые могущественные супруги земного шара попали бы в затруднительное материальное положение. Билл Клинтон являет редкую разновидность политика, вечно стесненного в средствах.
Билл Клинтон родился политиком и первые тридцать лет провел в целеустремленной расчистке почвы для своего солнечного карьеризма.
В школе, колледже и университете его узнавали по неистребимой готовности баллотироваться в любой комитет, комиссию или совет. В искусстве пожимания руки у него не было конкурентов.
Денег у него всегда было в обрез. А единственным наличным капиталом оставались несчетные коробки из-под ботинок. В коробках копились карточки, на которых Билл с педантизмом библиографа записывал имена всех друзей, знакомых и просто первых встречных. Обстоятельства встречи, дни рождения, имена детей, чем хворает жена – короче, решительно все.
...Он чуял – начинать нужно с родного обкома в глубинке. То есть в данном случае с провинциального парламента.
Свои первые губернаторские выборы Клинтон вы играл в 1978 году. На торжественной церемонии вступления в должность в столице штата Литтл-Рок рядом с ним стояла Хиллари, одетая в уму непостижимый туалет, расшитый какими-то замусоленными тряпочками и изделиями арканзасского прикладного искусства. Они должны были символизировать связь с трудом и народными ремеслами. (По недосмотру платье потом очутилось в музее.)
У Хиллари уже тогда была скверная репутация умной женщины.
Она носила растянутые на локтях бесформенные свитера, ужасающие очки в роговой оправе, после свадьбы сохранила девичью фамилию и нанялась работать в большую адвокатскую фирму Rose.
Все это вместе взятое нельзя было назвать идеальным вкладом в предвыборную борьбу. По понятиям Арканзаса.
Местная специфика настоятельно требовала, чтобы жена губернатора проводила время у плиты и иногда приветливо кивала прохожим из окошка, украшенного геранью и канарейкой.
Следует заметить – если кто-то не подходил для большого политического поста в Арканзасе, то это были именно Клинтоны.
Помимо вышеупомянутых причуд First Lady у пары имелись некоторые малоприятные отличительные черты. Оба с блеском окончили юридический факультет и без устали болтали на темы равноправия, справедливости и общественного блага.
Хиллари уже успела поработать в комиссии, готовившей обвинительные материалы по делу президента Никсона и по печально известному Уотергейту.
Арканзас же предпочитал политиков откормленных, великодушных, щедро раздающих государственные кредиты и налоговые льготы. И не лезущих в такие дебри, как защита окружающей среды.
Клинтонов и их сотрудников немедленно прозвали «длинноволосыми». (Ни одного человека с волосами длиннее обычного в штабе нового губернатора не было. Но у страха глаза велики.)
Короче, похоже было на то, что избрание было сугубым недоразумением. Которое закончится ровно через два года. А потом оба столичных карьериста рванут обратно на Капитолийский холм, избавив пыльную провинцию от своих персон и от своих пламенных речей.
Однако Клинтон оставался губернатором Арканзаса три срока и был избран на четвертый. Который не отбыл до конца лишь потому, что стал президентом Соединенных Штатов.
Главной бедой юного семейства оставалось раздражающее безденежье.
В конце концов, идеалом юного Клинтона всегда оставался Джон Фитцджеральд Кеннеди. Путь которого в Белый дом был, как известно, заботливо вымощен семейными миллионами, отчасти заработанными на контрабанде спиртного в веселые 1920-е годы.
(Беззаботный JFK как-то процитировал по памяти предвыборную телеграмму своего экономного папаши: «Покупай ровно столько голосов, сколько нужно, – ни на один больше. Я не собираюсь финансировать сокрушительную победу».)
...Первой на борьбу с бедностью бросилась энергичная Хиллари. Начав в октябре 1978 года примечательную финансовую операцию. Первую в цепи тех, которыми через пятнадцать лет займутся пресса и прокуратура.
Внешне операция выглядела вполне благопристойно. Супруга губернатора осуществила ряд спекулятивных акций на товарной бирже.
Спекуляция принесла ей сто тысяч долларов за несколько месяцев.
Ошибкой было бы счесть эту сумму смехотворной.
Во-первых, в США по-прежнему считается, что государственному служащему неприлично зарабатывать столько же, сколько директору банка.
Во-вторых, для Клинтонов сумма была очень даже велика. (Губернаторское жалованье Билла составляло тридцать пять тысяч в год.)
В-третьих, самым замечательным в биржевой операции был не вопрос «сколько?», а вопрос «как?».
Вообще-то спекуляции долгосрочными товарными контрактами традиционно считались самой непредсказуемой и рискованной частью биржевой игры. Ибо цены зависят от таких шатких обстоятельств, как урожай, конъюнктура, правительственная поддержка, внешнеторговые отношения.
Но у Хиллари оказалась прямо-таки легкая рука. А ее визит в мир биржевой игры больше походил на скоростной абордаж.
11 октября она поставила тысячу долларов. И немедленно выиграла пять тысяч триста. Через неделю совершила еще одну операцию, заработав семь тысяч восемьсот долларов. А еще через пару дней – семь тысяч двести.
В июне 1979-го Хиллари за один день проиграла двадцать шесть тысяч. Не проявив по этому поводу ни малейшего беспокойства. И через две недели выиграла пятьдесят четыре тысячи.
После чего прекратила всяческую деятельность с контрактами. Навсегда. Видимо, сочтя унесенные с биржи сто тысяч достаточным украшением семейного бюджета.
Бюджет бюджетом, а странности странностями.
С одной стороны, от Хиллари ни разу не потребовали обязательного в таких случаях денежного залога. Призванного гарантировать, что клиент не торгует воздухом. И в случае неудачи сможет покрыть убыток.
С другой стороны, статистики прямо-таки с пеной у рта доказывают, что вложить тысячу и в тот же день выиграть пять – невозможно. Без деликатной посторонней помощи.
Маклерская контора господина по имени Ред Бон, через которую губернаторша проворачивала свою биржевую деятельность, имела очень яркую репутацию. Не подумайте, что хорошую.
Все те месяцы, что Хиллари предавалась прибыльному роману с упоительными долгосрочными контрактами, Ред Бон переживал не менее интенсивный роман. Со следственным комитетом Чикагской биржи.
Роман закончился для Бона штрафом в четверть миллиона долларов и трехгодичным изгнанием из родного бизнеса. Ибо у его сотрудников, как выяснилось, имелись весьма странные привычки.
С особенным упорством они скупали больше контрактов, чем разрешал глупый закон. Что весьма облегчало разнообразные занимательные манипуляции. Например, подсовывать убыточные сделки простым клиентам. А прибыльные – непростым.
Примитивное техническое оснащение весьма облегчало эту задачу. Ибо даты и часы на штемпеле, регистрирующем сделку, без труда переставлялись как вперед, так и назад.
Примитивное техническое оснащение весьма облегчало эту задачу. Ибо даты и часы на штемпеле, регистрирующем сделку, без труда переставлялись как вперед, так и назад.
Не нужно задавать вопрос, знала ли супруга губернатора о возмутительных беззакониях вышеупомянутого господина Бона и его приспешников.
Разумеется, не знала. Жена Цезаря, знаете ли, должна быть…
...Милая Хиллари так искренне радовалась своим успехам. И рассказывала окружающим, что еще в ее юности строгий папа воспитал в любимом дитя деловую хватку, заставляя изучать биржевые сводки. Славьтесь, прозорливые отцы!
Если расчетливой Хиллари иногда не везло, и ее деловые партнеры оказывались беззастенчивыми проходимцами, что уж говорить о самом Билле. У которого на лице была написана безоговорочная вера в человечество – оптом и в розницу.
Следующий злой гений семейства Клинтонов звался Джим Мак-Дугалл. И специализировался на небогатых политиках. Последние, как показывает опыт, особенно тяготеют к бизнесу с любимой Мак-Дугаллом недвижимостью.
Мак-Дугалл называл себя «политическим бизнесменом» и охотно позировал провинциальным фотографам то за рулем Jaguar (их у него было два), то за рулем Bentley. Его не менее раскованную супругу с особенным удовольствием фотографировали верхом на снежно-белом скакуне посреди зеленых лугов и лесов.
Когда Мак-Дугалл встретился с Клинтоном, речь пошла как раз о лугах и лесах.
Девяносто гектаров земли на живописнейшем берегу реки Уайт лежали себе около Литтл-Рока, дожидаясь покупателя. И всего лишь за двести тысяч долларов.
Девяносто гектаров Клинтонам, разумеется, нужны не были. Но землю можно было без труда разбить на участки и продать под застройку.
Окрестили проект «Whitewater» – по имени реки.
Состав инвесторов определился как-то сам собою: Билл Клинтон, Хиллари Клинтон, Джим Мак-Дугалл и Сюзан Мак-Дугалл.
Отсутствующие двести тысяч долларов обеспечивал банк, руководимый – приятная неожиданность – Джеймсом Паттерсоном, продавцом земли.
Гарантии по кредиту брали на себя супруги Мак-Дугалл. Клинтоны получали возможность списать с налогов проценты по кредиту – 10 тысяч в 1978 году и 12 – в 1979-м.
Больше от губернатора с губернаторшей не требовалось ничего, кроме подписей под документами. Которые обеспечивали семейству 50 % недвижимости и доходов.
То, что половина доходов никак не соответствует нулевому риску губернатора, участники обсуждать не стали. Из понятной деликатности.
Тем более что участие Клинтонов в проекте скоро окупилось.
Небольшой участок земли подарили местному управлению по контролю за охотой и рыболовством. (Что само по себе закон совершенно не поощряет. Так что Биллу пришлось употребить часть своего губернаторского влияния на увольнение прежнего директора управления.)
В ответ на любезность управление построило – за государственные, естественно, деньги и без всякой задней мысли – недостающие два километра дороги, соединяющие земли Whitewater с республиканской магистралью.
Цена земельных участков заметно подскочила.
А злой демон Мак-Дугалл развернулся в полную силу. Втянув наивную губернаторскую чету в водоворот мистических приключений, продлившихся аж до второй половины 1980-х годов.
В банках, поддерживавших Билла Клинтона на выборах, Мак-Дугалл набрал разнообразные кредиты и создал собственную сеть финансовых учреждений и фирм. После чего весьма преуспел, с одной стороны, в сборе денег инвесторов. А с другой – в перекачивании денег, как настоящих, так и воображаемых, по счетам своих многообразнейших предприятий.
Чем сильно затруднил деятельность следственных и налоговых органов.
Проект «Whitwater» был прямо-таки переполнен причудливыми подробностями.
С 1979-го по 1983-й доходы компаньонов составили около трехсот тысяч долларов. Между тем в ведомостях фигурировали почти одни убытки.
Один из земельных участков Клинтоны продали по две тысячи долларов за гектар. Покупатель клялся и божился впоследствии, что аккуратно заплатил около тридцати тысяч. В налоговой декларации Клинтонов та же операция была обозначена тощей суммой в две тысячи. Местонахождение оставшихся двадцати восьми так и осталось тайной.
Как, впрочем, и судьба одного дома, возведенного на участке номер тринадцать. Согласно бухгалтерии, дом одновременно принадлежал проекту «Whitewater» и… был личной собственностью Хиллари Клинтон.
Банковский кредит на его постройку, доходы от продажи, расходы по содержанию и еще какие-то финансовые мелочи плавали между счетами компании и частными счетами губернаторши, пока не потонули в туманной бухгалтерии Мак-Дугалла.
Сама торговля землей не была лишена известной пикантности.
Участки «Whitewater» рекламировали как недорогие демократичные пристанища. Идеальные, к примеру, для пенсионеров, желавших провести осень жизни на свежем воздухе с успокаивающим видом на реку. Одноразовый взнос в три тысячи долларов и вполне разумные ежемесячные платежи (в пределах двухсот пятидесяти долларов) – и земля ваша.
Подвох, разумеется, был, и его, разумеется, набрали петитом.
Петит в контрактах сообщал следующее: если ежемесячный взнос будет просрочен на тридцать дней, то все предшествующие выплаты считаются… арендной платой. Участок возвращается в полную собственность компании. Покупателю не возвращают ни аванса, ни цента вообще.
Некий Клайд Соап выплатил одиннадцать с половиной тысяч из четырнадцати, но, не ко времени заболев, просрочил платеж. Участок вернулся к Клинтонам и Мак-Дугаллам. У них же остались и деньги.
Похожая незадача приключилась еще как минимум с пятнадцатью покупателями, не разобравшими петит.
Не следует думать, что на протяжении блистательного губернаторства Клинтонов общественности только и дела было, что следить за вышеупомянутыми финансовыми приключениями.
У общественности были заботы поважнее.
Вот, например, Хиллари в очередной раз сменила прическу и высветлила волосы. Распрощалась с девичьей фамилией. Заменила роговые очки контактными линзами.
И вообще превратилась в образцовую супругу.
Душечка Хиллари – она так трогательно заботилась о здоровье мужа, ограничивая его в потреблении глубоко народных, но ужасно недиетических гамбургеров. И заставляя бегать трусцой по утрам.
Кстати, о пользе бега трусцой.
Во время одной из таких пробежек губернатор ненароком свернул с тропинки и протопал кроссовками прямо в кабинет пресловутого Мак-Дугалла. Где застенчиво объяснил компаньону, что им с женой отчего-то регулярно не хватает денег на хозяйство.
Мак-Дугаллу проблема особенно сложной не показалась. Услышав, что не хватает юным Клинтонам всего-то тысяч двух в месяц, он попросту зачислил Хиллари в одну из своих фирм юридическим консультантом.
С тех пор губернатор имел возможность раз в месяц изменять маршрут утренней трусцы и забирать чек. А Мак-Дугалл – хвастаться тем, что платит зарплату губернаторше.
Впрочем, это обстоятельство он также не поторопился довести до сведения совсем уж широкой общественности.
Как и то, что помимо бега трусцой у губернатора имелась еще пара спортивных привычек.
К примеру – погоня за юбками на любые дистанции. Кто-то, по совершенно понятным причинам пожелавший остаться неизвестным, утверждал, что во время президентской кампании Клинтон принялся было составлять профилактический список всех особ прекрасного пола, которые могли выступить с сенсационными разоблачениями по поводу его красочной интимной жизни.
Список остался незавершенным. Очевидно, кандидат в президенты сам ужаснулся его длине. Или побоялся, что колонка рекордов попадется на глаза супруге. Или осознал, что откупиться от каждой все равно не удастся.
У него по-прежнему было мало денег. Десять лет губернаторства оказались на редкость неприбыльным предприятием, все дивиденды которого исчерпывались вулканическим ростом популярности господина губернатора.
Десять лет на Клинтонов работал целый штаб, выбивавший из-под земли миллионы и десятки миллионов. Его предвыборные кампании финансировала армия частных фирм – от арканзасской бакалейной лавки до всемогущей Coca Cola.
В результате Билл Клинтон превратился в самого популярного политика современности. И самого высокопоставленного американского юриста, которым интересуется правосудие.
Комиссии конгресса вот уже второй год копаются в документах, терроризируют бывших соратников и спонсоров президента, пытаясь раскопать личную финансовую выгоду мистера Клинтона. До поры до времени натыкаясь только на чужую.
Прокуратура Арканзаса пачками извлекает на свет божий финансистов, маклеров, политиков, аккуратно получавших кредиты, налоговые льготы и государственные должности после очередной победы губернатора на выборах. Чернокожих проповедников, заклинавших своих прихожан голосовать за Билла. В обмен на бумажные пакеты с долларами.