Кальтер понял, что жить ему осталось ровно столько, сколько еще продержатся колеса. Грязный Ирод не потащит с собой обузу в лице связанного пленника, а развязывать его не станут. Как наверняка не станут и тратить на него пулю. Зачем, если его можно умертвить с куда большей пользой – сделать из него приманку для зомби. И пока огненные мертвецы будут рвать Куприянова на части, полковник уведет отряд в безопасное убежище. А найти таковое на водоочистной станции легко, ведь горючие нелюди наверняка боятся воды.
Чтобы пикап не перевернулся, когда колеса лопнут, Бледный сбросил скорость. А вскоре после этого раздался удар, лязг, и Кальтер покатился по дну кузова к переднему борту. Это означало, что они въехали на станцию, вышибив бампером ворота. Уже минуту наемники не стреляли, следовало понимать, что они оторвались от зомби. Но явно ненамного. Ирод и Гробик продолжали держать оружие наготове. И выскочили из кузова еще до того, как машина полностью остановилась, а, значит, им была дорога каждая секунда.
Колеса начали лопаться одно за другим в тот момент, когда наемники открыли задний борт и, вытащив пленника из кузова, поставили его на землю. Разрезав, разумеется, перед этим веревку с петлей, потому что иначе он не устоял бы на ногах.
Кальтер бегло осмотрелся. Наемники загнали горящий пикап во двор перед конторой, а сама станция располагалась недалеко от берега Чучуйки. Нужный Ироду железнодорожный мост возвышался над рекой в полукилометре ниже по течению. Повсюду, куда только Куприянов мог кинуть взор, бушевали пожары. Но сквозь затянувшую небо пелену дыма уже виднелись проблески рассвета. Ночь понемногу отступала, но вряд ли к этому часу в Скважинске оставался хоть один человек, который обрадовался бы наступлению нового дня.
Ирония судьбы: в сумерках бывший агент Ведомства Кальтер жил, в сумерках воевал и в них же погибнет. Единственным проблеском в его сумеречной жизни была Верданди. Но и этот солнечный лучик теперь погас для него безвозвратно…
На дороге, ведущей к станции, маячили тени. Их было много, и они казались еще более зловещими на фоне полыхающего вдали огненного зарева. Вряд ли кто-то из присутствующих здесь сомневался, что видит отставших от наемников зомби, и что они тоже скоро нагрянут сюда. Это случится минуты через три. Отряд Грязнова как раз успеет скрыться в конторе, в каком-нибудь из цехов или среди очистных сооружений.
А что же Кальтер? Хватит ли ему этого времени, чтобы попытаться хоть как-то спастись?
Стоп! И почему вдруг он подумал сейчас о спасении? Разве не он только что готовился к смерти и желал, чтобы она поскорее настала?
Странная метаморфоза… Хотя, если задуматься, не такая уж странная. Опять эти проклятые инстинкты, будь они неладны! Всегда норовят прийти на помощь своему обладателю. Даже тогда, когда он сознательно и добровольно хочет отказаться от их помощи.
– Я бы мог, конечно, тебя пристрелить, но, прости – не стану этого делать, – с наигранным сожалением обратился Ирод к Куприянову, разбирая со своими людьми оружие и вещи, которые они могли унести с собой. – Живой ты для нас гораздо полезнее. Наслаждайся жизнью столько, сколько получится. Передавай привет милейшим зомби и помни мою доброту! А теперь прощай! Встретимся в аду, но, надеюсь, не сегодня!
Кальтер презрительно хмыкнул – да, нечто похожее он и ожидал, – но не удостоил полковника ответом. Впрочем, наемникам не было уже до пленника никакого дела. Похватав самое необходимое, они припустили бегом в сторону резервуаров и искусственных водоемов. Там было удобнее всего спрятаться или вести оборону. А в случае неминуемого поражения – быстро отступить и найти новые выгодные позиции.
А Куприянов так и остался стоять рядом с горящим «Доджем», глядя на приближающихся нелюдей. Сколько их сюда спешит? Как минимум полторы сотни, хотя, кажется, еще больше. И что, он действительно намерен торчать связанным посреди двора, словно приготовленный на заклание жертвенный баран? Он – человек, про которого до сих пор на Ближнем Востоке ходят легенды словно о живом воплощении самого Ангела Смерти! И который за четверть века сам принес в жертву столько врагов государства и просто случайных свидетелей, что, восстань все они из могил, их армия будет гораздо многочисленнее бегущей сюда оравы зомби…
Кальтер даже не заметил, в какой момент он отринул пораженческие мысли и приступил к действиям. Все случилось настолько быстро, что мысль о самоубийстве еще не выветрилась у Куприянова из головы, а его ведомое инстинктами тело уже прыгало со связанными ногами к «Доджу». И боль от ожогов ничуть ему не мешала. Напротив, сейчас она лишь придавала ему прыти.
Перво-наперво нужно освободить ноги. Руки – потом, поскольку сначала необходимо во что бы то ни стало удрать со двора. Куда угодно, лишь бы только не стоять на месте. Искать нож, чтобы перерезать веревку на лодыжках, было бы бессмысленным занятием. Даже валяйся он в машине на виду, как воспользоваться им без помощи руки? Значит, придется выкручиваться иным способом.
Каким именно, Кальтер понял, когда взглянул на нос пикапа. Он был изрядно помят во время недавней погони за агентами КВК и при прорыве через толпу зомби. Повреждения коснулись также передних крыльев, которые были порваны в нескольких местах. Упав на спину рядом с правым колесом и морщась от жара, исходящего от горящей покрышки, Куприянов отогнул ногами нижнюю часть крыла по одному из разрывов. И, расширив его таким образом, приступил к делу.
Тереть веревку о рваные края обшивки приходилось в жуткой спешке, все время поглядывая на ворота. Нелюди, бегущие в авангарде толпы, должны были вот-вот ворваться на станцию. Пожалуй, было бы неправильно сравнивать их с хрестоматийными зомби из голливудских фильмов и сериалов. Скважинские зомби не являлись разлагающимися ходячими трупами. Внешне они выглядели как самые обычные люди, разве что сильно обожженные, и вели себя словно буйно помешанные, охваченные массовым психозом. Вот только их глаза… Они действительно светились огнем, и на фоне зарева пожаров казались не глазами, а сквозными дырами в головах. Чего было вполне достаточно, чтобы окрестить этих людей нелюдями. Или теми же зомби, как, не мудрствуя лукаво, обозвали их наемники.
Нелюди неумолимо приближались и, не исключено, уже видели валявшегося рядом с машиной Кальтера. Впрочем, ему не понадобилось перерезать каждый виток ножных пут. Едва лопнула пара из них, как веревка тут же ослабла. Куприянову оставалось лишь энергично пошевелить ногами и сбросить ее с лодыжек. А затем, резко качнувшись вперед, подняться без помощи рук и рвануть наутек, поскольку шипящая стая как раз вбежала в ворота и, не сбавляя скорости, устремилась к «Доджу».
Если к этой минуте наемники заняли позиции, они должны были видеть, как обстоят дела у оставленной ими во дворе живой приманки. И наверняка пристрелили бы его при попытке к бегству… Хотя зачем? Они могут поступить и по-другому. Ирод знает: даже если Кальтер освободится, он побежит не к очистным сооружениям, где прячутся его враги и где его сразу прихлопнут, а в другом направлении. А следом за Кальтером побегут и нелюди. Так что, связанный или свободный, он в любом случае оставался приманкой и приносил наемникам пользу.
Так и вышло. Оглянувшись, Куприянов заметил, что нелюди не разбегаются по территории, а сосредоточили свое внимание на нем. Даже будучи обгорелыми, они бегали довольно прытко. Чего нельзя сказать о сильно обожженном и побывавшем в аварии Кальтере, руки которого все еще оставались связанными. Это также сказывалось на его скорости, а тугая веревка на шее стесняла дыхание.
Куприянову следовало искать спасения там, где ему не пришлось бы играть в догонялки, и где он мог бы избавиться от оставшихся пут. Поэтому он бросился к конторе, но, еще не добежав до входной двери, обнаружил, что она открывается наружу. Благо дверная ручка оказалась достаточно большой. Ее удалось подцепить носком ботинка, а затем дернуть ногой на себя. Если бы она была заперта, беглецу пришлось бы вскочить на лавочку у входа, а потом вышибать плечом закрытое окно, надеясь не порезаться осколками стекла. Но дверь была открытой – видимо, на станции работала ночная смена, старший которой находился в конторе.
Где все эти люди сейчас, Кальтера не интересовало. Проскользнув боком в приоткрытую дверь до того, как пружина закрыла ее обратно, он толкнул плечом вторую дверь – она открывалась уже вовнутрь – и очутился в вестибюле. После чего кинулся к стоящему у стены дивану и принялся ногами толкать его ко входу.
Подперев им внутреннюю дверь, он, конечно, не ощутил себя в безопасности. Когда с той стороны на дверь навалятся нелюди, они сдвинут диван в сторону и ворвутся в контору следом за Кальтером. Агент надеялся лишь на то, что зомби устроят в тесном тамбуре давку, и мебельная преграда задержит их там на минуту-другую. Ну а сам он за это время спрячется в каком-нибудь офисе и найдет, чем перерезать веревку.
Подперев им внутреннюю дверь, он, конечно, не ощутил себя в безопасности. Когда с той стороны на дверь навалятся нелюди, они сдвинут диван в сторону и ворвутся в контору следом за Кальтером. Агент надеялся лишь на то, что зомби устроят в тесном тамбуре давку, и мебельная преграда задержит их там на минуту-другую. Ну а сам он за это время спрячется в каком-нибудь офисе и найдет, чем перерезать веревку.
Подходящий кабинет обнаружился на втором этаже, в самом конце коридора. Беглец рванул наверх, поскольку тешил себя надеждой, что у зомби не хватит ума подняться по лестнице, и они в итоге собьются со следа. Довольно робкая надежда, однако чем черт не шутит… Выбив пинком дверь, Кальтер проник в офис и также без помощи рук подтолкнул изнутри под дверную ручку стул. После чего взялся распахивать ногами дверцы столов и тумбочек. Шумное занятие. Но перед конторой и в вестибюльном тамбуре царил такой грохот, за которым нелюди вряд ли расслышат, что творится этажом выше.
Вскоре поиски увенчались успехом. Главный инженер, в офисе которого бесчинствовал Куприянов, как все кабинетные работники, был не прочь перекусить прямо на службе. Чайник, сахарница, стаканы, ложки, кое-какие продукты и, главное – кухонный нож! – находились в одной из тумбочек. Вытряхнув нож оттуда, Кальтер подобрал его с пола зубами, после чего зажал рукоять ножа ящиком стола. Клинок он при этом развернул вверх, лезвием к себе, а сам ящик подпер животом. В таком положении Кальтер мог тереться о режущую кромку ножа грудью, вокруг которой была намотана веревка, притягивающая правую руку и культю левой к телу.
Едва агент приступил к делу, как внизу раздался треск, звон стекла, а за ними – топот множества ног и знакомое многоголосое шипение. Как, впрочем, и предполагалось, нелюди пробились через непрочный заслон и волной хлынули в здание. Кальтер постарался не отвлекаться, хотя это было трудно, потому что вскоре вражеские шаги уже гремели по лестнице. Чтобы выяснить, случайно зомби подались на второй этаж или их вело за жертвой чутье, оставалось лишь дождаться, как преследователи себя поведут. И если они начнут с ходу ломиться в дверь этого кабинета, значит, версия с чутьем окажется правильной.
Да, действительно – именно оно их и вело. Но чутье это было не слишком острым, поскольку враги стали штурмовать сразу всех офисы на этаже. И когда на дверь кабинета главного инженера обрушились первые удары, Куприянов все еще терся грудью о лезвие ножа, перепиливая крепкий фал. К сожалению, нож давно не точили. По остроте он не отличался от куска железа, о который Кальтер перетер ножные путы. Но искать что-то другое уже не было времени. Все, что беглец мог, это посильнее прижаться к лезвию и попытаться ускорить свои движения. Хотя последнее было вряд ли осуществимо, ведь он и так работал на пределе сил.
Нелюди сокрушили дверь и ворвались в кабинет через полминуты. Но к выбитому окну, что разлетелось на осколки при их появлении, они не имели отношения. За это следовало винить Кальтера – это он швырнул в стекло легкое кресло. Именно швырнул, а не пнул, ведь отныне его руки снова были свободны, разве что от левой без протеза было мало проку.
Разбив окно, Куприянов уперся грудью в тяжелый письменный стол и потолкал его к двери – навстречу возникшим на пороге нелюдям. Этот нехитрый маневр смог, однако, задержать их, поскольку они устроили по традиции давку на входе. А пока они, яростно шипя, толкались друг с другом и пихали преграду, Кальтер быстро обвязал ножку стола веревочной петлей. Он сплел ее из самого длинного обрывка фала, оставшегося от пут. А другой конец веревки намотал на здоровую руку, проделав это уже на бегу, устремляясь к выбитому окну.
В молодости Кальтер мог бы прыгнуть со второго этажа безо всякой страховки. Но за всю жизнь на его счету скопилось слишком много высотных прыжков, что неизбежно сказалось на коленных суставах. За последние три года он, конечно, их подлечил, но рисковать ими сейчас все равно не хотел. Если приземление выдастся неудачным, нелюди настигнут охромевшую жертву еще до того, как беглец уковыляет отсюда.
Со страховкой все прошло намного безопаснее. Правда, обрезок фала был коротковат, и прыгун, используя в качестве противовеса стол, не смог таким образом плавно достичь земли. Но когда спуск прекратился, до нее оставалось не более двух метров – высота, с которой Кальтер мог соскочить, не опасаясь за свои суставы.
Очутившись внизу, он выхватил из-за пояса взятый им из кабинета нож – единственное доступное ему оружие – и бросился прочь от конторы. Не забывая, естественно, поглядывать назад и по сторонам. И сразу сделал любопытное и отчасти приятное открытие.
Да, зомби и впрямь руководствовались чутьем, а иначе почему большинство из них рвануло не в контору, а к очистным сооружениям? Видимо, наемники оставили за собой в воздухе тот же незримый след, по какому зомби отыскали Куприянова. Он поймал себя на том, что при этой мысли у него на лице появилась злорадная улыбка. Грязный Ирод собирался натравить всех нелюдей на него, а сам под шумок скрыться, но не вышло. Вот пускай теперь он побегает и попрыгает. А пока наемники заняты отражением одной атаки, Кальтер тем временем приведет к ним с тыла другую прорву врагов.
В конторе позади него засверкали всполохи пламени. Немало тонких огненных ручейков также тянулось через двор к конторе и дальше, на производственную территорию. Многие нелюди истекали кровью, а учитывая, как грубо и неорганизованно они штурмуют здания, им не избежать новых огнеопасных ранений. Любой объект, куда они ворвутся, обречен сгореть в огне пожара. И в этом плане порожденные плазмодемоном «бесенята» являлись достойными продолжателями дела своего папаши.
Куда отступать после того, как толпа зомби переключит внимание на наемников? Конечно, к Чучуйке. Как предполагал Ирод, нелюди не полезут в воду. И в реке выдохшийся после погони Кальтер, если что, отделается от тех зомби, которые от него не отвяжутся.
Теперь он мог тягаться с ними в беге на равных, даже несмотря на свои ушибы и ожоги. Но Кальтер был привычен к боли, и нынешнее испытание не шло ни в какое сравнение с тем, когда ему пришлось добровольно ампутировать самому себе руку. Наверняка уже скоро необработанные раны дадут о себе знать и подкосят Куприянова. Но пока боль и адреналин лишь подстегивали его, будто плетка, что в данный момент было только кстати.
Обманутые шустрой жертвой зомби высыпали из конторы, где уже занимался пожар, и продолжили погоню. До ушей агента донеслись первые выстрелы, звучащие для него сейчас будто музыка. Наемники снова поснимали с автоматов глушители – понадеялись, что стрельба привлечет сюда военных, и те оттянут на себя часть или, если повезет, всех нелюдей. Но пока автоматные очереди, пистолетные хлопки и буханье дробовика свидетельствовали о том, что ребята Ирода заняты спасением своих жизней. А, стало быть, до Кальтера им нет никакого дела.
Стрелки рассредоточились на соединенных друг с другом мостах, возведенных над рядами искусственных водоемов-отстойников. Неширокие мосты располагались над водой, так что оборонять их было удобно. Подняться на них можно было лишь по крутым лесенкам. Это давало наемникам дополнительное преимущество, учитывая, что нелюди так любили устраивать давки в узких местах. Давки, которые усилились по мере того, как на лестницах и вокруг них начали скапливаться трупы.
И зомби пробегать мешала гора кровавых тел… Кровавых и к тому же горючих. Вот только костры, что разгорелись у подножия лестниц, не представляли для нелюдей угрозу. Они явно утратили чувство боли и перли напролом, не реагируя на то, когда рядом с ними пули отрывали собратьям конечности или головы.
Заняв круговую оборону, Грязнов и компания пока успешно отбивались от наседающего противника. Однако тот не позволял им расслабиться ни на секунду. И если натиск усилится, это вынудит наемников оставить позиции. Что и намеревался устроить Кальтер, приведший нелюдям подкрепление.
Чтобы их свора забыла об одинокой жертве и обратила взоры на ее конкурентов, требовалось всего ничего – показать Ироду новую угрозу, убедить его, что она движется к ним и заставить открыть по ней огонь. Что Кальтер и сделал, когда вывел толпу зомби к бассейнам-отстойникам. Пригнувшись, он пробежал за окружающим резервуары парапетом в тот сектор, откуда на наемников пока никто не нападал. После чего, перемахнув через ограждение, скатился по наклонной стенке бассейна в воду и поплыл к торчащей посередине него опорной стойке. Одной из тех, что удерживали возведенные над водоемами мосты.
Едва Куприянов очутился в воде, как на парапет налетела шипящая волна зомби. Которых такая преграда не остановила, и они стали преодолевать ее, кто как мог. Однако к воде они уже не спустились. Гробик пребывал начеку и взялся обстреливать из гранатомета новые вражеские силы, едва те дружно пошли на штурм парапета, а затем и обороны наемников.